— Ах да, я и не подумал об этом. Да, вчера наверняка была вечеринка! Ну, конечно. Все в одной комнате… Неожиданно удалось отыскать меня и вернуть домой… Продиктованный отчаянием поступок со стороны одной нервной и очень виновной личности… Успех лишь частичный: я ранен и нем, но надолго ли. И потом…
— Ты заявил, что знаешь виновного. Это не шутка?
— Нет, не шутка.
— Кто это?
— Всему свое время, дорогой братец. И свое место. Последовательность и порядок, время и акценты — в этом деле они очень важны. Позволь мне насладиться этой драмой на безопасном удалении от нее. Я так и вижу себя, пронзенного кинжалом, и всех вас, собравшихся вокруг. Ах, чего бы я только не дал, чтобы увидеть эту сцену воочию! Ты не мог бы описать выражение каждого лица?
— Боюсь, что в это время лица меня меньше всего беспокоили.
Бранд вздохнул и выпустил облачко дыма.
— Ах, как здорово! Это неважно, лица я и так вижу. Сам знаешь, у меня живое воображение. Шок, страдание, озадаченность — все это постепенно переходит в подозрительность и страх. Потом, сказали мне, все разошлись, а добрый Жерар остался паинькой при раненом братце, — он замолчал, уставившись на дым. На какое-то время насмешливая нотка исчезла из его голоса. — Ты знаешь, он единственный решительный и приличный человек из всех нас.
— Я высокого мнения о нем, — подтвердил я.
— Он хорошо ухаживал за мной. Жерар всегда присматривал за остальными, — внезапно он усмехнулся. — Честно говоря, никак не могу понять, почему его беспокоит наше благополучие. Но, как я полагаю, потом вы все собрались, чтобы обсудить положение. Вот еще одна вечеринка, и как я жалею, что меня там не было! Все эти эмоции, подозрения, лживые, отскакивающие друг от друга слова, и никто не хочет распрощаться первым. Через некоторое время наверняка началась свара. Каждый хочет показать, что он ни в чем не виноват, не упуская возможности очернить других. Попытка запугать виновного. Возможно, несколько камешков, брошенных в козлов отпущения. Но в целом никаких результатов. Я прав?
Я кивнул, должным образом оценив работу его ума, и понял, что он будет рассказывать все, как ему захочется.
— Сам знаешь, что прав, — проронил я.
Он внимательно взглянул на меня и продолжал:
— Но, наконец, все разошлись, чтобы провести бессонную неспокойную ночь или встретиться с сообщником и завязать интригу. Ночь была полна скрытого смятения. И приятно сознавать, что вы думали о моем благополучии. Некоторые, естественно, желали мне добра, другие — прямо противоположного. И среди всего этого я собирался с силами — нет, я процветал! — не желая подводить своих сторонников. Жерар долго вводил меня в ход новейшей истории. Когда я счел, что с меня достаточно, я послал за тобой.
— Ты кажется, не заметил, что я уже здесь. Что ты хотел мне сказать или сообщить?
— Терпение, брат, терпение, подумай о годах, которые ты провел на Отражении, даже не вспоминая… всего этого, — он взмахнул рукой с зажатой сигаретой. — Подумай, сколько времени ты ждал, сам того не зная, пока я не нашел тебя и не постарался облегчить твою планиду! Неужели по сравнению с этим столь важны несколько мгновений!
— Мне сказали, что ты разыскивал меня, и это несколько удивило меня. Ведь в последний раз мы расстались не в самых лучших отношениях.
Он кивнул.
— Не могу отрицать этого. Но, в конце концов, я всегда забываю о подобных мелочах.
Я тоже кивнул.
— Я никак не мог решить, что именно рассказать тебе и чему ты поверишь, — продолжал Бранд. — Я сомневался, что ты благосклонно отнесешься, если я скажу тебе, что за небольшим исключением мои действия были продиктованы почти чистейшим альтруизмом.
Я фыркнул.
— Ей богу, это правда! — воскликнул Бранд. — Чтобы твои подозрения улеглись, добавлю, что у меня просто не было выбора. Всегда трудно начинать рассказ: с чего ни начни, что-то было и до этого. Видишь ли, мы подумывали о том, чтобы захватить трон. Это было вскоре после исчезновения отца. По-моему, оно в какой-то мере дало толчок всему происшедшему. Отец подозревал, что Эрик убил тебя, однако, никаких улик не было. Но мы использовали эти подозрения — вовремя брошенное слово, жест… Годы шли, никто и никакими средствами не мог связаться с тобой, и вероятность того, что ты в самом деле мертв, все возрастала. Отцу все меньше и меньше нравился Эрик. И однажды вечером, после спора, начавшегося с сущего пустяка, отец заявил, что даже отцеубийство никому не поможет захватить трон. При этом он смотрел на Эрика. В этот момент за столом были почти все. Эрик вспыхнул, словно вечерняя заря, и долго не мог забыть об этом. Но затем отец пошел куда дальше, чем мы рассчитывали или желали. То ли он просто дал выход своим чувствам, то ли был вполне серьезным. Он заявил нам, что почти решил сделать тебя своим наследником, и посему принял то, что произошло с тобой, очень близко к сердцу. Если бы он не был уверен, что ты погиб, то никогда бы не сказал этого. Через несколько месяцев мы воздвигли твою гробницу, чтобы твоя мнимая смерть обрела форму, и позаботились, чтобы никто не забыл, как отец относится к Эрику. Мы все считали, что после тебя Эрик — главное препятствие к трону.
— Мы? Кто это «мы»?
— Терпение, Корвин! Последовательность и порядок, время и акценты! Ударение, упор… Слушай дальше.
Он взял вторую сигарету, прикурил ее, рассек воздух ее горящим концом.
— На следующей стадии стало необходимым, чтобы отец покинул Амбер. Это была самая важная и опасная часть всего замысла, и тут мы поссорились. Мне не нравилась идея союза с силами, которых я до конца не понимал. Особенно такого союза, который давал им определенную власть — позволять им использовать нас. Это всегда неразумно, каковы бы ни были обстоятельства. Я был против этого, но большинство думало по-другому, — он улыбнулся. — Двое против одного. Да, нас было трое. Что ж, решение было принято. Мы начали действовать. Была расставлена ловушка, и отец устремился на приманку…
— Он еще жив? — спросил я его.
— Не знаю. Потом все пошло не так, как мы предполагали. После отъезда отца нашим следующим ходом было усиление собственных позиций. Нужно было выждать некоторое время, прежде чем объявить отца мертвым. У меня хватало забот. Но нам нужна была помощь еще одного человека. — Каина или Джулиана — безразлично, кого именно. Видишь ли, Блейз уже отправился в Отражение и собрал там сильную армию…
— Блейз? Он был одним из вас?
— Совершенно верно. Мы собрались возвести его на трон, конечно, с кое-какими условиями. Фактически, это был бы триумвират. Так вот, он отправился собирать армию. Мы надеялись на бескровный переворот, но на случай, если слов для победы окажется недостаточно, должны были быть и другие аргументы. Если бы Джулиан сдал нам наземные дороги или Каин уступил нам море, мы могли бы быстро подвести войска и одержать победу силой оружия, если уж возникнет такая необходимость. К сожалению, я ошибся в выборе. По моему мнению, Каин был более продажен, чем Джулиан. Поэтому я стал деликатно прощупывать его. Сначала он был вроде бы не против, но потом либо передумал, либо с самого начала мастерски обманывал меня. Естественно, я предпочитаю первый вариант. Как бы то ни было, он в какой-то момент пришел к выводу, что ему выгоднее поддерживать другого претендента на трон. То бишь Эрика.
Конечно, надежды Эрика на трон, если учесть отношение к нему отца, казались нереальными, но отец исчез, и наш замечательный ход предоставил Эрику возможность выступить в роли защитника трона. К несчастью для нас, такое положение, по существу, оставляло его всего в одной ступеньке от трона. И тут еще Джулиан последовал за Каином и вместе со всеми войсками принес присягу Эрику, защитнику отечества. Так образовалось второе трио. Эрик всенародно поклялся защищать трон, и распределение сил стало ясным. Я в это время находился в весьма неудобном положении. Вся их враждебность обрушилась на меня, поскольку они не знали, кто были мои союзники. Но они не могли бросить меня в тюрьму или подвергнуть пыткам, потому что меня немедленно вырвали бы из их лап с помощью Карт. И они хорошо понимали, что, попытайся они убрать меня, неизвестные им враги нанесут ответный удар. Поэтому на какое-то время все зашло в тупик. Они знали, что я не могу открыто выступить против них, потому что нахожусь под постоянным их наблюдением. Поэтому мы избрали более хитроумный путь. Я опять был против и опять проиграл, два к одному. Мы собрались использовать те же силы, которые помогли нам избавиться от отца, для того, чтобы подорвать престиж Эрика. Если он с такой легкостью взял на себя защиту Амбера, то нужно было только доказать, что это ему не по силам. Потом на сцену выходит Блейз, быстренько расправляется с врагами, сам занимает место защитника трона при еще большей поддержке народа. После того, как пройдет некоторое время, он взвалит на себя бремя власти, вернее, позволит взвалить. И все для блага Амбера!
— Вопрос, — прервал его я. — А Бенедикт? Я знаю, что он был в ссоре с остальными и сидел у себя в Авалоне. Но если бы что-то всерьез угрожало Амберу…
— Ты прав, — сказал Бранд, — и по этой причине частью нашего плана было занять Бенедикта его собственными делами.
Я вспомнил об Авалоне, изнуренном набегами адских дев. Я вспомнил о культе на месте правой руки Бенедикта. Я открыл рот, чтобы кое-что сказать, но Бранд поднял руку.
— Позволь мне закончить, Корвин. Я понимаю ход твоих мыслей. Я чувствую боль у тебя в сердце, она мне близка, потому что такая же боль и в моем сердце. Да, я знаю все это и еще многое, — его глаза горели страстным огнем. Он взял еще одну сигарету и она зажглась сама собой. Он глубоко затянулся и продолжал, выдыхая дым: — Когда было принято это решение, я порвал с ними. Я видел, что риск настолько велик, что в опасности окажется сам Амбер. И порвал с ними…
Несколько секунд Бранд молчал, наблюдая за дымом, затем снова заговорил:
— Но все зашло далеко, и я не мог так просто выйти из игры. Чтобы защитить себя и Амбер, я должен был стать их противником. Переходить на сторону Эрика было слишком поздно: он не защитил бы меня, даже если бы смог. Кроме того, я был уверен, что Эрик потерпит поражение. И тут я решил применить кое-какие свои новые способности. Меня давно удивляли странные отношения между Эриком и Флорой, которая сидела в Отражении Земля и притворялась, что ей там нравится. У меня было подозрение, что у Эрика есть там кое-какие дела и что она — его агент. Конечно, я не мог подобраться к Эрику достаточно близко, чтобы удовлетворить свое любопытство, но я был уверен, что будет не так уж и трудно выведать у Флоры, в чем тут дело. Так я и сделал. Внезапно все события понеслись с головокружительной быстротой. Мою собственную партию заинтересовало, где я нахожусь. Затем я отыскал тебя и отправил на шокотерапию, чтобы вернуть память. Эрик узнал от Флоры, что на Земле все пошло кувырком. В результате обе стороны вскорости принялись усиленно разыскивать меня. Я решил, что твое возвращение позволит мне пустить по ветру планы всех, а заодно и выбраться из тупика и изменить существующее положение