— Что дальше? — спросил Юрт.
— Вот оно, — ответил я. — Это должно быть оно, не понимаешь, что ли? Стоило получить сообщение о том, что происходит, и он выдал нам нечто реальное. И еще, по-моему, действовать придется быстро — как только я пойму, что…
Один из камней возле камина засветился красным. Я наблюдал, а свечение усиливалось. Это никак не могло быть из-за углей. Значит… Повинуясь властному приказанию, я рванулся вперед. Юрт что-то выкрикивал мне вслед, но, как только я очутился в комнате, его голос как отрезало. Проходя мимо постели, я ощутил слабый аромат любимых духов Виалы. Не было сомнений, это действительно Амбер, а не просто его точное Отражение. Я быстро подошел к камину с правой стороны. Позади меня в комнату ввалился Юрт.
— Лучше выходи на бой! — закричал он.
Крутанувшись на каблуках, я взглянул ему в лицо и крикнул:
— Заткнись! — а потом прижал палец к губам.
Он пересек комнату, подошел ко мне, взял за руку и сипло прошептал:
— Борель опять пытается материализоваться! К тому времени, как ты уйдешь отсюда, он уже обретет плоть и будет поджидать тебя!
Из гостиной раздался голос Виалы:
— Есть тут кто-нибудь? — позвала она.
Я вырвал руку, опустился на колени на каминный коврик и ухватился за светящийся камень. Казалось, он вмурован намертво, но стоило потянуть его — и он с легкостью вышел из стены.
— Как ты узнал, что этот камень выйдет свободно? — прошептал Юрт.
— Свечение, — ответил я.
— Какое свечение? — спросил он.
Не отвечая, я засунул руку в открывшееся отверстие, легкомысленно понадеявшись, что никаких ловушек там нет. Отверстие было куда длиннее, чем камень. Пальцы наткнулись на что-то, свисавшее с гвоздя или крюка: цепочка. Я ухватил ее и потянул на себя. Юрт рядом со мной затаил дыхание. В последний раз я видел такую штуку, когда Рэндом надевал ее на похороны Каина. В моей руке был Камень Правосудия. Быстро подняв его, я накинул цепь себе на шею и позволил красному камню упасть мне на грудь. В этот самый момент дверь в гостиную отворилась. Приложив палец к губам, я еще раз протянул руку, схватил Юрта за плечи и развернул его назад к стене, которая открывалась на нашу тропу. Он было запротестовал, но я резким толчком отбросил его туда.
— Кто тут? — послышался голос Виалы, и Юрт оглянулся на меня с озадаченным видом.
Я считал, не стоит терять времени на то, чтобы объяснять ему, что она слепа. Поэтому я еще раз подтолкнул его. Но теперь он отступил в сторону, подставил ногу, просунул руку мне за спину и пихнул вперед. С моих губ сорвалось короткое бранное слово, а потом я упал. Слышно было, как за моей спиной Виала сказала: «Кто…», и ее голос пропал. Я вылетел на тропинку и, падая, ухитрился вытащить из правого сапога кинжал. Откатившись в сторону, я вскочил и направил лезвие на Бореля, который, кажется, снова обрел плоть. Разглядывая меня, он улыбался, не доставая оружия из ножен.
— Тут нет поля, на котором растут руки, — заявил он. — Счастливый случай тебе больше не представится — случай, подобный тому, каким ты насладился в нашу последнюю встречу.
— Надо же, как скверно, — сказал я.
— Если только я выиграю ту побрякушку, что ты носишь на шее, и доставлю ее Логрусу, мне даруют нормальное существование, чтобы я заменил своего живого двойника — того, которого, как ты сам сказал, предательски убил твой отец.
Видение Амберских королевских покоев исчезло. Юрт стоял у дороги, около того места, где они были отделены от этой странной области.
— Я знал, что мне с ним не справиться, — крикнул он, почувствовав на себе мой взгляд, — но тебе однажды удалось его победить.
Я пожал плечами. Тут Борель повернулся к Юрту.
— Ты предашь Двор и Логрус? — спросил он его.
— Напротив, — ответил Юрт. — Я могу уберечь их от серьезной ошибки.
— Что это может быть за ошибка?
— Расскажи ему, Мерлин. Расскажи ему то, что рассказал мне, когда мы выбрались из той морозилки, — сказал он.
Борель оглянулся на меня.
— В такой ситуации есть кое-что и забавное, — сказал я. — Сдается мне, это — поединок Сил, Логруса и Лабиринта. Амбер и Двор тут могут оказаться на втором месте. Понимаешь…
— Смешно! — перебил он, обнажая меч. — Все это чушь, которую ты выдумал, чтобы уклониться от НАШЕГО поединка!
Перебросив кинжал в левую руку, правой я вытащил Грейсвандир.
— Тогда черт с тобой! — сказал я. — Иди-ка и получи свое!
Мне на плечо легла рука. Не переставая давить, она слегка повернула меня и отбросила прочь от дороги. Уголком глаза я заметил, что, Борель сделал шаг назад.
— Ты очень похож то ли на Эрика, то ли на Корвина, — донесся знакомый тихий голос, — хотя я тебя не знаю. Но у тебя — Камень, и это делает тебя слишком важной особой, чтобы рисковать в пустячной ссоре.
Я повернул голову и увидел Бенедикта — Бенедикта, у которого были две совершенно нормальные руки.
— Меня зовут Мерлин, я — сын Корвина, — сказал я, — а это — мастер-дуэлянт Двора Хаоса.
— Похоже, Мерлин, ты выполняешь какую-то миссию. Ну, и займись ею, — сказал Бенедикт.
Острие клинка Бореля мгновенно заняло положение в десяти дюймах от моего горла.
— Никуда ты не пойдешь, — заявил он, — а если пойдешь, то не с Камнем.
Из ножен бесшумно вылетел меч Бенедикта, мгновенно отбивший меч Бореля.
— Я же сказал, иди своей дорогой, Мерлин, — велел Бенедикт.
Поднявшись, я быстро убрался за пределы досягаемости, осторожно обойдя обоих.
— Если ты убьешь его, — сообщил Юрт, — через некоторое время он опять сможет материализоваться.
— Как интересно, — заметил Бенедикт, легким ударом отбивая атаку и чуть отступая. — И через какое время?
— Через несколько часов.
— А сколько нужно времени, чтобы вы закончили… чем вы там заняты?
Юрт посмотрел на меня.
— Кто его знает, — сказал я.
Защищаясь, Бенедикт выполнил необычно короткий удар, после чего сделал шаг, странно приволакивая ногу, и быстро напал, рубя и рассекая воздух. С рубашки Бореля на груди отлетела пуговица.
— Раз так, я немного затяну поединок, — сказал Бенедикт. — Удачи, парень.
Он коротко отсалютовал мне мечом, и тут Борель атаковал. Бенедикт применил итальянскую «шестерку», отчего острия клинков отскочили в сторону, и одновременно пошел в наступление. Потом он быстро вытянул вперед свободную руку и дернул противника за нос, после чего оттолкнул его, отступил на шаг и улыбнулся.
— Сколько ты обычно берешь за урок? — донесся до нас его вопрос, когда мы с Юртом торопливо шли по тропинке.
— Интересно, сколько времени уходит у каждой Силы, чтобы материализовать призрак? — спросил Юрт, когда мы шагали туда, где, по всей видимости, в горе исчезала наша тропинка.
— На одного только Бореля ушло несколько часов, — ответил я, — а если Логрусу настолько нужен Камень, то он, по-моему, соберет целую армию призраков, если сумеет. Теперь я уверен, что обеим Силам очень трудно попасть сюда.
Сдается мне, они могут проявляться только через тонкие струйки энергии. Будь это иначе, мне никогда бы не забраться так далеко.
Юрт потянулся, словно желая потрогать Камень, но, очевидно, передумал и убрал руку.
— Кажется, теперь ты действуешь заодно с Лабиринтом, — заметил он.
— Да и ты, кажется, тоже. Если конечно, не задумал в последнюю минуту воткнуть мне нож в спину, — сказал я.
Он улыбнулся.
— Не смешно. Мне приходится быть на твоей стороне. Я понимаю, что Логрус создал меня как свое орудие. Когда дело будет сделано, меня вышвырнут на свалку. Мне кажется, что, если бы не переливание, я бы уже рассеялся. Поэтому я на твоей стороне, нравится мне это или нет, и спина твоя в безопасности.
Мы все бежали по тропинке, ставшей теперь прямой, конечный пункт приближался. Юрт спросил:
— Чем же так важна эта побрякушка? Похоже, она нужна Логрусу позарез?
— Называется она Камнем Правосудия, — ответил я, — говорят, он старше самого Лабиринта и использовался при его создании.
— Как ты думаешь, почему тебя привели к камню и так легко позволили им завладеть?
— Понятия не имею, — сказал я. — Если сообразишь что-нибудь раньше меня, буду рад услышать.
Вскоре мы достигли места, где тропинка ныряла в еще более густую тьму. Мы остановились и осмотрелись.
— Никаких указателей, — заметил я, разглядывая вход с обеих сторон и сверху.
Юрт странно посмотрел на меня:
— Твое чувство юмора я никогда не понимал, Мерлин. Кто это будет вешать указатели в таком месте?
— Кто-нибудь, у кого чувство юмора такое же странное, как у меня, — ответил я.
— С тем же успехом можно идти дальше, — сказал он, поворачиваясь к черной дыре, над которой появилась ярко-красная надпись «ВХОД». Юрт вытаращил на нее глаза, потом медленно покачал головой. Мы вошли. Извилистый тоннель уходил вниз, что отчасти озадачило меня. Из-за того, что в этих краях чуть ли не все было искусственным, я ожидал, что прямая, как линейка, дорога пройдет сквозь геометрически совершенную во всем шахту с гладкими стенами. Вместо этого мы пробирались словно бы через анфиладу пещер естественного происхождения: куда ни глянь, виднелись сталактиты, сталагмиты, пилястры и впадины. Стоило мне повернуться, чтобы внимательно рассмотреть хоть что-нибудь, как Камень отбрасывал на это зловещий свет.
— Ты знаешь, как обращаться с этим Камнем? — спросил Юрт.
Я припомнил, что мне рассказывал отец.
— Думаю, буду знать, когда придет время, — сказал я, приподнял Камень, взглянул на него и снова опустил на грудь. Он занимал меня меньше, чем наш маршрут. Пока по узким переходам мы выбирались из сырого грота вниз по каменным водопадам в похожую на собор пещеру, я не переставал вертеть головой. Место было чем-то знакомое, хотя чем именно, понять не удавалось.
— Тебе эти края ничего не напоминают? — спросил я Юрта.
— Нет, — пожал он плечами.
Мы продолжали идти. В одном месте прошли мимо пещеры, где лежали три человеческих скелета. Я отметил, что