Сидевшие в зале мужчины, казалось, даже не разговаривали — так, неразборчиво ворчали что-то себе под нос, явно не ожидая ответа.
— Это хорошо, — буркнул человек за соседним столиком.
— Да, — обронил его сосед.
— Я хочу сказать, и впрямь здорово.
— Да. И впрямь.
— Точно.
— Да уж.
На редкость бессмысленный разговор! Они могли обсуждать поданое им пиво, бейсбол, погоду, да хоть теорему Ферма! Она уже совсем было решилась попробовать сделать еще одну попытку вытянуть что-то из неразговорчивого бармена, как дверь в бар с шумом распахнулась настежь. Сидевшие в зале испуганно съежились и даже слегка вздрогнули, когда солнечный луч ужом скользнул в зал — точь-в-точь вампиры, пришло в голову Тесс.
В дверном проеме обрисовался черный силуэт мужчины. Тот, кто только что бубнил: «Хорошо!», заметив его, вяло шевельнул рукой. Похоже, скупость тут в моде, подумала Тесс, причем не только на слова, но и на жесты.
— Трой, — окликнул он вошедшего.
Уже в который раз Тесс получила возможность убедиться, что счастье порой улыбается не самым умным, а самым везучим.
— Да, — откликнулся тот.
Он плюхнулся на стул возле стойки неподалеку от Тесс и с любопытством покосился в ее сторону. Взгляд как взгляд, ничего кроме легкого удивления — наверное, именно таким взглядом запойный пьяница встречает ввалившихся в комнату розовых слонов.
— Трой Планкетт? — осведомилась она, на местный манер скупо цедя слова.
Он посмотрел на нее так, словно один из розовых слонов внезапно принялся угрожающе размахивать ножиком.
— Угу, — промычал парень.
— Я частный детектив. Из Балтимора.
Ссутулившись, он молча уткнулся носом в свое пиво, словно надеясь, что к тому времени как он снова поднимет голову, глюк исчезнет. Не тут-то было. Тесс и не собиралась исчезать.
— И чего? — с угрозой в голосе выплюнул он.
Трой Планкетт оказался невысокого роста щуплым парнем, с присущей всем коротышкам милой привычкой ощетиниваться по любому поводу. Из-под туго обтягивающих грязных джинсов торчали грубые ковбойские сапоги, каблуки которых с трудом доставали до самой верхней перекладины хромированного барного табурета. Не будь ее, коротенькие ножки болтались бы в воздухе в нескольких дюймах от пола. Кожа его была смуглой — такой, выдубленной до черноты, она бывает обычно у фермеров, вынужденных почти всю жизнь проводить на открытом воздухе. А морщинки вокруг глаз подсказали Тесс, что парню давно перевалило за тридцать. Сначала она решила, что Трой, вероятно, один из одноклассников Тиффани, но девушке, останься она в живых, сейчас было бы всего двадцать восемь. Правда, если парня привести в порядок, отмыть, приодеть, да еще отучить от привычки хамить незнакомым людям, возможно, в глазах некоторых женщин он показался бы даже привлекательным. Точнее, не женщин, а совсем еще юных девушек.
Однако сейчас он выглядел так, словно не мылся по крайней мере неделю. И к тому же он отнюдь не стремился понравиться Тесс.
— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.
— Нет, — отрезал он.
— Всего парочку.
— Можете спрашивать о чем угодно. Отвечать я не собираюсь.
— А как насчет двадцатки? — вкрадчиво поинтересовалась Тесс. — За потраченное время?
Стрела попала в цель.
— Сорок долларов.
А парнишка-то оказался еще жаднее, чем она думала. На такой быстрый успех она не рассчитывала — честно говоря, Тесс планировала остановиться на шестидесяти. Вытащив из бумажника две двадцатки — новенькие, еще похрустывающие, которые она всего полчаса назад получила в местном банкомате, она положила их на стойку бара. Но не между ними — поближе к себе. И для верности еще придавила банкноты локтем.
— Шесть лет назад в городе была убита женщина.
Лицо Троя оставалось бесстрастным.
— Женщину звали Тиффани Гантс. Городские власти считают, что ее убил забравшийся в дом грабитель. Но найти его им так и не удалось.
Трою, судя по всему, было лень даже пожать плечами, потому что в ответ он только апатично повел одним из них — левым.
— Хочу, чтобы вы поняли: лично мне абсолютно безразлично, кто это сделал. Меня интересует только одно: насколько добросовестно полиция расследовала этот случай. Вы меня понимаете? Я не коп и не судейский чиновник. Я частный сыщик, меня наняли, чтобы выяснить компетентность местных органов власти и городской полиции.
Либо он не поверил ни единому ее слову, либо не хотел поверить. Вместо ответа Трой молча смотрел куда-то в угол, так что Тесс был виден только его профиль. Профиль неожиданно ей понравился. Сейчас Тесс понимала, как какая-нибудь одинокая или пережившая разочарование женщина могла увлечься им, не обратив внимание или не заметив того, что саму Тесс насторожило с первого взгляда.
— Вы меня понимаете? В данном случае я просто проверяю добросовестность полиции.
— Внутреннее расследование, да?
— Угадали.
— У меня алиби, — заявил он с таким видом, словно делал ей одолжение. — Вот так-то!
— Стало быть, вас допрашивали?
— Да уж, можете не сомневаться. Самого первого.
— Копы могут вести себя как полные скоты. Особенно когда стараются побыстрее закрыть дело.
Губы его чуть заметно скривились. Явный намек на то, куда она может засунуть свое сочувствие.
— Меня тоже как-то раз допрашивали, — добавила Тесс.
— Да ну? И что же вы натворили? Стибрили в магазине помаду?
— Нет, оказалась свидетельницей убийства.
Вот это его уже заинтересовало. Впрочем, не его первого — Тесс иной раз ловила себя на том, что слово «убийство» моментально вызывает у нее интерес. Впрочем, обычно ей было достаточно напомнить себе, как это выглядит на самом деле, чтобы вспыхнувшее любопытство мигом угасло.
— Просто видели, да? — В его устах это прозвучало, как «видеви».
— Да, именно так. И если вы думаете, что у вас в этом смысле есть передо мной преимущество, то для этого надо самомусовершитьубийство.
Похоже, ей удалось подобрать к нему ключик. Она постаралась произнести это чуть ли не игриво — во всяком случае, без малейшего намека на осуждение, но он повернулся к ней.
— Жаль вас разочаровывать, однако я этого не делал. Так что если копам не удалось нарыть ничего нового в деле Тиффани, стало быть, они так ничего и не знают. А у меня вообще алиби.
— Да, вы говорили. И что за алиби?
— Развлекался в постели с одной старой приятельницей, — ухмыльнулся Трой. — А уж коли я забираюсь в постель с женщиной, то мне, знаете ли, не до сна. Да и она не скоро такое забудет.
Тесс довольно убедительно изобразила смущение:
— Что вы имеете в виду?
— А то, что после меня она долго еще сидеть не сможет, — хмыкнул он.
— То есть… вы что… бьете их?!
— Еще чего! — возмущенно вскинулся он. Видимо, очевидная тупость Тесс и необходимость объясняться по поводу своих сексуальных пристрастий вывела его из себя. — Просто… В общем, я только хотел сказать, что могу заниматься этим всю ночь напролет.
— О-о! — с раскаянием в голосе протянула Тесс. — Простите, ради бога! Я вовсе не имела в виду, что вы способны ударить женщину.
Трой важно кивнул, с обычным для мужчин самодовольством приняв ее извинения.
— Если, конечно… Ведь иногда вам тоже приходилось это делать?
— Делать что?
— Бить женщин. Ну хотя бы Тиффани, к примеру. Сдается мне, не просто так копы взялись вас допрашивать. Дыма без огня не бывает, знаете ли. Думаю, были какие-то жалобы, обвинения в жестоком обращении… Вызовы в суд, может быть.
Это была всего лишь догадка. У Тесс еще не было времени проглядеть протоколы судебных заседаний. Да и Гантсы ни о чем подобном не заикались. Однако это могло бы объяснить многое — гнев отца, например, или подсознательную уверенность в том, что все члены этой семейки старательно что-то скрывают.
— Все обвинения с меня были сняты! — взорвался Трой.
— Так часто бывало раньше. Но потом законы изменились, и прокурор штата иной раз дает распоряжение дать делу ход — даже в тех случаях, если женщина хочет забрать обратно свое заявление.
— Да уж, вам достаточно только назвать человека дерьмом, и все вокруг тут же поверят! Чуть что, поднимаете визг: мол, вас избили! И как прикажете доказывать, что это не так?! Стукнется коленкой об угол холодильника, на следующий день наденет юбчонку покороче — и нате вам! А через неделю все в городе уже воротят от тебя нос, словно ты мразь какая!
— Вот-вот. Или еще припишут тебе чужого ребенка. Зато тест на ДНК мигом выведет прохиндейку на чистую воду.
— Тест на ДНК. — Трой раздраженно отодвинул в сторону пустой бокал, и перед ним мгновенно возник другой, полный до краев. Все это время бармен незаметно терся поблизости — видимо, опасался за Троя, ведь тот наверняка был одним из его лучших клиентов. — Не верю я в эти тесты. Готов руку дать на отсечение, что в один прекрасный день выяснится: все это вонючее дерьмо, ДНК это самое — просто очередной трюк, который придумали, чтобы доить нормальных мужиков. А я знать не знаю, что это за фигня такая — ДНК. Да и сами они говорят, что стопроцентной гарантии этот тест не дает. Во как!
— А копы знали о ваших прежних арестах? О тесте на ДНК? Наверное, всю душу вам вымотали по этому поводу?
Вопрос был задан слишком уж в лоб, и Планкетт мигом насторожился, снова уставившись в телевизор.
— Прошу прощения. Конечно, вам не хочется ворошить старое, — с раскаянием проговорила Тесс. — Но ведь это же не бесплатно, помните? — Она выразительно пошуршала двадцатками. — Мне нужно знать точно, как они к вам отнеслись. Как к подозреваемому? Или ваше алиби их тут же удовлетворило?
— Если честно, они не слишком вязались ко мне. Да и к чему? Ведь я этого не делал.
— Сколько раз вас допрашивали — один, два или больше? Может быть, во время допроса они применяли детектор лжи?
— Сначала они явились ко мне в дом и допросили меня там, потом принялись рыскать по округе и перетрясли всех Планкеттов, сколько их есть в городе. Видимо, убедились, что я чист. Господи, да вы хоть представляете, сколько миль мне пришлось бы проехать, чтобы толкнуть новехонький холодильник, причем так, чтобы об этом ни одна живая душа в городе не пронюхала?! Да на другой конец света! И потом, я не такой дурак. Вы ведь читали мое досье, верно?