— И что? — вскинулась Мириам. — Не лучшее ли это свидетельство нашей правоты? Этот сорт преступлений легче всего предотвратить, и однако их уровень снижается.
— Можно было бы сказать и так — если бы ничего для этого не делалось. Но ведь делается очень многое. Открываются новые приюты, меняются законы. И, несмотря на все эти меры, число женщин, пострадавших или убитых своими сожителями, не уменьшилось. Почему?
Прежняя доброжелательность Мириам разом исчезла, глаза ее словно подернулись корочкой льда.
— Потому что нам нужны другие законы. И, конечно, больше ассигнований. Я устала читать в газетах о мужчинах, которые убивают женщин просто потому, видите ли, что слишком их любят. Это не любовь!
Она сердито постукивала по столу в такт каждому слову, словно забивая гвозди, в чуть хрипловатом голосе ее появились визгливые нотки. И Тесс вдруг пришло в голову, что если Мириам в той же манере говорит и с сенаторами, то вряд ли ей удастся добиться желаемого.
— Согласна, — кивнула Тесс. — Всегда считала, что если перед мужчиной с разбитым сердцем встает дилемма — убить неверную или покончить с собой, уж лучше пускай наложит на себя руки. Стало быть, тут мы с вами союзники. Тогда позвольте, я продолжу. Как вам попали в руки эти фамилии?
Все таращились на нее. Вернее, одни женщины, потому что Эймс старался казаться безучастным.
— Все эти люди — они искали у вас помощи? Или обращались в какую-нибудь из ваших организаций, перед тем как их убили? Именно поэтому они оказались в вашем списке?
Долгую паузу нарушила Мириам Гринхаус:
— Это конфиденциальная информация.
— Но как-то же вам удалось это узнать, — уперлась Тесс. — Стало быть, вы имеете доступ к таким вещам.
— Имена жертвы выбирались случайно, — вмешался Нил Эймс. — Из газет, из их баз данных, примерно таким образом.
— Это я уже слышала. И делал это кто-то из ваших добровольных помощников. Но тогда каким образом туда попала Джули Картер? Фамилия указана настоящая, возраст, адрес — все верно. Только вот незадача — никто ее не убивал. Как же это случилось?
— Люди иной раз бывают поразительно небрежны, мисс Монахэн, — саркастическим тоном объяснил Эймс. — Вот вы, скажем, тоже не совсем верно указали расход горючего для вашей машины. Насколько мне известно, он составляет тридцать два с половиной доллара в час.
— Как вы получили этот список? — упрямо повторила Тесс. — Если вы не помните, я могу спросить непосредственно у того, кто сделал это для вас.
— Нет, ничего не выйдет, — рявкнул Эймс. — Вы напугаете и расстроите человека, единственная ошибка которого в том, что он искренне хотел помочь! Позвольте напомнить, что в вашем списке остались еще две фамилии. Почему бы вам не заняться ими? Кстати, именно за это вам и платят. Возможно, вы сумеете отыскать что-то, что может оказаться полезным. Боюсь только, что в округе Сесил вряд ли найдется достаточно роскошный отель — вы ведь, кажется, предпочитаете именно такие?
Мириам Гринхаус посмотрела на Тесс сочувственно. «Осторожно! — прочла в ее взгляде Тесс. — Он, конечно, полная задница, но затевать с ним новую свару было бы неразумно».
— Я дам вам знать, если что-нибудь обнаружу, — заявила Тесс, забирая со стола мятый пакет. — И впредь постараюсь указывать расход горючего поточнее.
Пару лет назад Тесс написала письмо и отправила его по адресу своей тетушки Китти. Она не была бы Тесс, если бы смогла удержаться от соблазна написать на конверте одну весьма мелодраматическую фразу:Вскрыть в случае моей смерти.
Но Китти, в свою очередь, не была бы Китти, если бы позволила себе сунуть в него нос. Она не выказала ни малейшего любопытства, даже когда Тесс, забежав к ней в книжный магазин в обеденный перерыв, попросила проверить, по-прежнему ли ее письмо в сейфе. Впрочем, Китти было не до племянницы — она копалась в компьютере, разыскивая по просьбе Кроу какое-то учебное пособие.
— Каталог, — рассеянным тоном пробурчала Китти, ероша волосы, пока огненно-рыжие кудряшки не встали дыбом, образовав вокруг головы некое подобие нимба. К счастью для нее, даже такая прическа не могла нарушить ее красоту, поскольку Китти обладала потрясающей способностью придавать налет шарма и элегантности всему, даже тем невообразимым тряпкам, которые умудрялась откапывать неизвестно где. — После того как Тайнер компьютеризировал систему, стало только хуже, хотя он клялся и божился, что я скоро привыкну. Кстати, он просил выяснить у тебя, выполняешь ли ты условия своего условно-досрочного освобождения.
— Письмо.
Китти была слишком занята, чтобы заметить нотку напряженности в голосе племянницы, но от внимания Кроу это не ускользнуло. Тесс всегда удивлялась его способности фиксировать каждую мелочь, только сейчас это было как нельзя некстати.
— Комбинация замка та же?
— Конечно, — пробормотала Китти. — Ну вот, интересно, почему он говорит, что у меня в наличии двести сорок экземпляров «Долины кукол»?! Такого просто быть не может!
Принадлежащий Китти книжный магазинчик был некогда аптекой. Сама она жила тут же, над ним. Вытащив из сейфа письмо, Тесс на лифте, установленном специально для Тайнера, поднялась на второй этаж, где были кухня и столовая, отыскала в холодильнике пиво и налила себе стакан. Потом отрезала кусок рокфора, вытащила пакетик крекеров и помыла виноград. Стоявший возле солонки конверт выглядел совершенно невинно. Тесс не нужно было распечатывать его — она и так помнила его практически наизусть.
В письме рассказывалось о том, как Луиза О’Нил заключила сделку с дьяволом, вернее, его полномочным представителем в штате Мэриленд, а именно — с Такером Фокье, пресловутым серийным убийцей. О’Нил убедила Фокье добавить еще один труп к своему послужному списку — ребенка, убитого ее сыном. К тому времени за Фокье числилось уже двенадцать трупов, так что смертный приговор ему в любом случае был обеспечен. Трупом больше, трупом меньше… И потом, какие счеты между друзьями? В особенности когда взамен тебе обещают, что твоя мать, живущая в маленьком городишке на западе Мэриленда, не будет знать нужды до конца своих дней. После этого Луиза О’Нил поместила своего ненормального сына в лечебницу для душевнобольных, где, как она пообещала Тесс, он и останется до конца жизни. По мнению Луизы О’Нил, это было справедливо.
Возможно, Тесс со временем смогла бы согласиться с ней, если бы… Если бы Джонатан Росс не был убит, когда слишком близко подобрался к разгадке этой тайны.
— Эй!
От неожиданности она даже подпрыгнула, стукнувшись коленкой о край стола.
— Проклятие, Кроу! Ну зачем пугать людей?!
— Пугать? Знаешь, если ты не слышала лифта, стало быть, витаешь где-то в облаках, — хмыкнул он, усаживаясь рядом. — Ага, письмо все еще здесь.
— Да.
— И что же заставило тебя вдруг вспомнить о нем?
— Фонд Луизы финансирует мое расследование случаев бытового насилия.
— Ты мне говорила. Но я считал, что после того удара Луиза участвует в делах фонда только номинально. Так что ты работаешь не на нее, а на фонд. А это уже другое дело.
— Может быть.
— Что — может быть?
— Может быть, это просто случайность, что фонд участвует в этом деле. Мать Уитни и Луиза в прежние времена вместе играли в теннис. Для Балтимора это обычное дело: партнеры по теннису занимаются вместе благотворительностью, а члены клуба Мэриленд нанимают на работу сыновей друг друга.
— Так сказать, цеховая солидарность, — мягко подсказал Кроу. — Выпускники одного и того же колледжа обычно поддерживают друг друга.
— Точно. Я ведь тоже родом из Балтимора. И все равно… что-то меня смущает. Уитни сказала, что это была ее идея нанять меня, но сейчас я начинаю в этом сомневаться. Фонд Три всегда больше занимался строительством, чем благотворительностью. Как сказала Уитни, если О’Нилы не могут извлечь из дела выгоду, на фига оно им. И вот теперь я не вижу в этом никакого смысла.
— Может, замаливает грехи перед смертью? Одно доброе дело искупает многое.
— Если Луиза и делает доброе дело, так только для своих.
Кроу принялся мягко массировать ей плечи. Пока его ладони не коснулись ее шеи, Тесс даже не осознавала, что дрожит, как туго натянутая струна. Да, слишком долгий путь она проделала на своей старенькой «тойоте», слишком многое успела узнать.
— Брось это, Тесс. И в буквальном, и в переносном смысле.
Она неохотно поднялась, взяла конверт и замялась, раздумывая, положить ли его обратно в сейф. Возможно, это просто ее воображение, но от письма исходил ощутимый жар — как от вот-вот готового прорваться нарыва.
Глава 11
Городок Норт-Ист оказался именно тем, чем и должен был быть, судя по названию, — стрелкой компаса, указывающей на север и восток от Балтимора. Не так уж много.
Впрочем, что это она? Тесс поймала себя на том, что несправедлива к этому маленькому городку, уютно устроившемуся в самом сердце Чесапикского залива. В нем было своеобразное сонное очарование, рассчитанное в основном на туристов, которое бессильно испортить даже неимоверное количество сувенирных лавочек, расползшихся повсюду словно грибы после дождя. В то же время Норт-Ист был самым что ни на есть настоящим городом, где люди жили и трудились круглый год.
А вода служила не только местом отдыха, но и давала работу: пристани за городом кишели лодками и крохотными яхточками даже из Филадельфии и Нью-Джерси. Правда, все здесь было далеко не столь фешенебельно, как на обычных морских курортах.
Тесс наконец поняла, что просто злится — вероятнее всего потому, что округ Сесил оказался куда дальше, чем ей казалось, а она рассчитывала управиться за один день. Это было последнее дело из списка. Тесс раздирали сомнения. С одной стороны, ей страшно хотелось отыскать хоть что-то, что удовлетворило бы ее клиентов. С другой — послать все это куда подальше, и поскорее. У нее появилось чувство, что эта ее поездка — исключительно обзорная экскурсия по беднейшим районам Мэриленда, столько унылых жизнью жилищ прошло перед ее глазами. Столько изломанных жизней и человеческих судеб — кроме, конечно, доктора Шоу. Впрочем, даже сейчас при воспоминании о его смерти ее пробирал холодок.