— А как быть со входом в двар? — спросил Гопал. — Его не надо запечатать?
— Нет, пока не пройдет Вьяса, — насторожился Судама, готовый защищать своего учителя. — Я использовал заклинание, которое отбрасывает писаку… по крайней мере, на некоторое время.
Гопал размышлял. Он понимал, что Судама был прав относительно двара, и они в любом случае не могут продолжить путь сейчас.
— Я никогда не слышал о Нийане Бхирам, — сказал Гопал, уверенный, что знает обо всех городах. — Это здесь, на Бху?
— Да, — объяснил Судама. — Этот город известен среди мистиков своими целителями и магами.
— Может быть, тебе стоит пожить там? — спросил Нимаи. — Я уверен, что ты выучил бы пару-тройку заклинаний.
Судама готов уже был ответить на инсинуации Нимаи, но увидев ухмылку Гопала, успокоился.
— Наверное, ты прав. — Он вспомнил о ране Гопала. — Позволь мне взглянуть на нее.
Теперь, в относительной безопасности, Гопал почувствовал, что его рука и кисть воспалены.
— Пальцы онемели. Плохо двигаются.
Судама осмотрел рану и ощупал руку Гопала до самой кисти. Гопал еще не удовлетворил свое любопытство.
— Что случилось на Наракатале?
Встретив непонимающий взгляд Судамы, он пояснил:
— Я имею в виду, почему ты не справился с заклинанием.
— Из-за того, что не было помощи Вьясы, — признался Судама. — Прежде я всегда был с ним. Это первая мантра, которой я пользовался в одиночку.
Судаме хотелось поскорее забыть неприятный опыт.
— Кровотечение замедляется. К счастью, лезвие не было отравленным.
Гопал кивнул:
— Ракшасы предпочитают пользоваться только своей собственной силой.
Судама встал.
— Пойду поищу травы для припарки. С магией исцеления у меня нет проблем.
Он принес нужных трав и наложил их на рану. Гопалу стало легче, хотя Судама и сказал, что левая рука может полностью не восстановиться.
Пришла ночь. Гопал понимал, что не сможет спать, и вызвался дежурить первым.
— Я разбужу кого-нибудь на смену, — сказал он, устраиваясь на краю их лагеря.
— Отлично, — донесся от костра сонный голос Нимаи. Ночь накрыла их своим покрывалом, и все, кроме одного, приветствовали ее на Бху.
Глава XII
При виде солнца, встающего над сонным лагерем, окруженным мясистой зеленью леса и прозрачным ручьем, трудно было представить себе весь тот ужас, который они видели, или хаос, царивший на Бху последнее время. Тьма уступила рассвету, роса начинала подсыхать. Гопал по-прежнему сидел в раздумьях о Наракатале и своей сестре.
Судама поднялся со своего места у погасшего угля костра. Оставив Нимаи спать, брахмачарья пошел к ручью для утреннего жертвоприношения — и столь желанного купания. У воды он обнаружил Гопала и понял, что юноша так и не попросил смены.
— Ты не спал всю ночь? — спросил он Гопала, заставив того вздрогнуть.
— Я не устал. Голова забита совсем другими вещами.
Гопал сел на скалу, глядя на поток. Вода каскадом ниспадала в неглубокую чистую заводь возле его ног. Было настоящим наслаждением опять ощутить запах дикой тулси, в изобилие росшей в тени деревьев паласа, пипал и сами. Обезьяны радовали глаз, и даже ящерицы, шныряющие в траве, приносили облегчение своей привычностью.
Гопал держал в руке сверкающий металлический предмет.
— Я нашел его в подземелье, — признался он.
Судама не верил своим глазам. Он протянул руку:
— Сударсана Чакра!
— Это тот самый диск, который искала Уша?
— Тот самый.
— Я так и думал.
Чакра, казалось, должен быть горячим на ощупь, судя по его мерцанию в лучах восходящего солнца, но на самом деле диск был абсолютно холодным. Он создавал странное ощущение в руке у Гопала. Он чувствовал себя в полной безопасности, но в то же время никак не мог избавиться от чувства вины.
Судама взял диск в руки.
— Смотри, это Мандала, — указал Судама. — Вот здесь… в форме лотоса.
Гопал недоумевал, почему Судама ни о чем его не спрашивает. Правильно ли он прятал его от Уши? Гопал смотрел на диск, как будто в первый раз его видел. Его глубокие раздумья и чувство вины не позволили ему заметить гравировки.
— Это колесо космоса. Здесь… в центре, — показывал Судама кровоточащим кончиком пальца. — Это жертвоприношение, а здесь показаны пять существ для жертвоприношения.
Гопал всмотрелся:
— Да, я вижу: баран, корова, лошадь, козел и… человек?
— Для каждого вида самосознания существует свое жертвоприношение, — продолжал Судама. — Есть пять жертвоприношений, пять элементов, пять чувств и так далее.
Он передал диск Гопалу и показал:
— Это Три Круга, окружающие вход в Вайкунту.
Гопал знал о Вайкунте — больше чем знал, он мечтал о ней.
— Нематериальная вселенная все ощущающих существ, недоступная даже дэвам, Дом Ману, — процитировал он. Как часто он читал о ней!
— Этот круг, — продолжал Судама, показывая на центр диска, — это Света-Двипа, Круг Дэв.
Гопалу не хотелось выглядеть невеждой. В конце концов, он получил образование как симха.
— Я знаю о дэвах, — уверил он Судаму. — Их время жизни исчисляется тысячами тысяч лет, но они не вечны.
Этот факт позволял Гопалу чувствовать себя в какой-то мере равным дэвам, хотя это и было оскорблением.
— Даже они вынуждены обращаться с прошением к ману, чтобы отслужить еще одну жизнь. — Он подумал об оскорблениях, нанесенных им ману и добавил: — Даже дэвы совершают преступления против ману.
— За такие преступления, — продолжал Судама, не подозревая, что имел в виду Гопал, — их можно вынудить переселиться в нижние Круги.
Судама вновь обратился к Чакре:
— А вот здесь находимся мы.
— Бху, — сказал Гопал. — Наша планета известна как Второй Круг.
— Да, и здесь мы можем достичь совершенства в различных искусствах и родиться на других планетах… даже в качестве дэв.
Гопал опять почувствовал себя виноватым.
— Если только наши преступления не заставят родиться в Нижнем Круге.
Он вспомнил преисподние Алакапури.
— Наракатала находится в Третьем Круге, — продолжал Судама, — самом дальнем от центра. Все это показано здесь на Чакре и приводится в движение колесом времени, разделенном двенадцатью лучами.
Гопалу было известно большинство из того, что рассказал ему Судама. Все это объяснял ему Падма, но знания брахмачарьи произвели на него впечатление.
— Ты хорошо знаком со всеми этими вещами.
— Это тебя удивляет? — спроста Судама.
— Ну, — Гопал заколебался. — Ты ведь только ученик.
— Мой отец был великим симхой, — ответил Судама. — Прежде чем я стал брахмачарьей, я учился у лучших учителей, готовясь занять место отца.
Гопал был удивлен. Ему никогда не приходило в голову, что у Судамы было прошлое. Он встретил его с Вьясой и…
— Я оставил семью и отказался от наследства, чтобы изучать искусство мистика. Я ушел в те места, где меня никто не знал, в поисках учителя. Я предложил свои услуги Вьясе в обмен на знания искусства Аюры. Я хотел быть целителем.
Судама на мгновение прервался. Вопросы Гопала разбередили его душу. Судама посмотрел себе под ноги.
— Позже я узнал, что мой отец убит, а семья продана в рабство на Била-свагру. — Он пнул ногой камень, который полетел в воду, оставляя круги на ровной поверхности. — Семья Рсии была уничтожена ашурой Кали… с помощью волшебства Майи.
Он встал и пошел к ручью, раскидывая ногой камни.
— Если бы не колдовство этой Майи…
Гопалу было не по себе. Он впервые видел такое проявление эмоций у брахмачарьи и не знал, что ему делать. Попробовать успокоить Судаму? А что он мог бы сказать? Его собственного отца постигла та же участь. Его ощущения относительно предназначения симхи спутались. Повстречав Вьясу, он уже задумывался, а не будет ли жизнь отшельника решением многих его проблем.
Гопал подошел к Судаме. В воде сверкали их отражения и изображение Чакры, подсвеченные едва взошедшим солнцем.
— После того, что случилось с моей семьей, — продолжал Судама, — я остался с Вьясой, чтобы изучать боевые мантры трета-мистика, прислуживать ему. Теперь я здесь с вами… чтобы встретиться с королем ашур.
Обернувшись к Гопалу, он вручил ему Чакру.
— Береги его. Он не должен попасть в руки ашурам и не показывай его апсарасе. Я ей не верю. Когда мы встретимся с Кали, с его помощью ты поразишь демона. Его мощь вне круга моих знаний, — признался он.
Слова Судамы немного успокоили Гопала. Может быть, он был и прав, что не показывал никому Чакру. Гопал внимательней посмотрел на диск.
— Что это? — Он протянул его Судаме.
Ученик перевернул диск в руке у Гопала и прошептал:
— Человек поистине жертва, и по желанию небес он может быть жертвой.
Незамеченный ими, в кустах неподалеку притаился Нимаи. Он искал своего крестного и подслушал весь разговор. Его не очень вдохновил тот факт, что его оставляют в неведении.
«В конце концов, я все для него делаю, — сердито размышлял Нимаи. — Почему он не рассказал мне? Я ведь ему ближе всех».
— Я хочу искупаться, — сказал Судама.
Брахмачарья выглядел гораздо серьезнее, чем когда бы то ни было.
— Держи это в секрете. Чем меньше народу будет об этом знать, тем лучше.
Нимаи побежал обратно в лагерь и притворился спящим. Может быть, Гопал все же расскажет ему о диске, и он поторопился обвинять его.
Гопал, уже искупавшись, засунул диск за пояс, рядом с когтем наги.
«Почему я?» — думал он, идя обратно к поляне.
Теперь у него было уже два священных предмета, которые не принадлежали ему по праву. Почему же ману доверили их ему?.. если это были ману. Он еще ничего не сделал сам. Он все еще был инструментом в чужих руках, и Круг, с его ману и их законами, был кукловодом.
Вьяса использовал его, чтобы умиротворить Дух Провидения. Судама — чтобы отомстить за семью. Своей сестре он был нужен, чтобы разбить чары, пленившие ее. Нимаи нуждался в его опеке. Гопал вспо