Я – ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ВЫ УВИДЕЛИ, КАК ОН ЖИВЕТ. ЕМУ СКОРО БУДЕТ ПЯТНАДЦАТЬ! КТО ЗНАЕТ, МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ПОЙДЕТ В ОТЦА…
– Я понимаю, это ужасно и может шокировать, просто помните, что кто угодно может сделать эту распечатку и отправить. Страница Джейка в свободном доступе. Нет ничего незаконного в том, чтобы использовать ее в личной переписке, – сказала Мередит. Ее голос звучал раздражающе спокойно.
Стоило Кейт увидеть, что письмо было от Фаната, как у нее чуть сердце не вырвалось из груди и затряслись руки. Она подумала о Джейке, о его страничке и о том, как он удалил из друзей Гленду. Она достала телефон и набрала номер матери, но телефон был отключен, и звонок сразу ушел на голосовую почту.
– Мам, перезвони мне сразу, как только сможешь. Это срочно, – сказала Кейт.
Они сидели за столиком у большого окна, выходящего в вестибюль вокзала. Напротив был магазин, где продавали элитный алкоголь. В витрине возвышалась пирамида из бутылок с водкой «Абсолют», а перед магазином стояли два симпатичных молодых человека с полной тележкой маленьких дегустационных стаканчиков, заполненных прозрачной жидкостью.
– Кейт? Кейт? – сказала Мередит. Кейт повернулась к ней. – Вы в порядке?
«В порядке ли я? – подумала Кейт. – У тебя степень по психологии, и ты спрашиваешь, в порядке ли я? Да ты понятия не имеешь, как я зла и напугана!»
Кейт снова достала телефон и нашла фотографию записки, найденной на автосвалке «Девять Вязов». Она показала фото Мередит и пересказала ей всю историю с погибшими девушками и найденными записками. Когда Кейт закончила, Мередит откинулась на спинку кресла.
– Выскажитесь, Кейт. Не стоит закупоривать свои чувства.
Кейт едва смогла устоять перед искушением схватить Мередит за волосы и приложить лицом о стол.
– Это первая подобная записка, которая пришла Питеру? От Фаната? – спросила Кейт, пытаясь говорить спокойно.
– Нет. Он получает столько писем из разных мест, от разных людей, и многие из них называют себя его фанатами.
– Нет, я имею в виду конкретно эту подпись «ФАНАТ»?
– Я не могу обсуждать содержимое его личных писем…
– Да господи ты боже мой! Вы вызываете меня сюда, показываете это письмо, а потом говорите, что не можете обсуждать его? – сказала Кейт, ударив по столу кулаком.
– Кейт, мне нужно, чтобы вы успокоились.
– Вы ведь психолог. Просить успокоиться кого-то, кто расстроен, вообще когда-нибудь помогает?
– Кейт, я на вашей стороне. Вы знаете, что все контакты Питера с внешним миром находятся под наблюдением. Все входящие, исключая то, что приходит от его адвокатов, проверяются. Как бывший полицейский вы должны это знать.
– Детектив полиции, – сказала Кейт. Она на секунду замолчала и сделала глубокий вдох. – Пожалуйста, взгляните на почерк на этом письме и на записках с мест преступлений. Это одна и та же рука.
Мередит глянула на распечатку и на фото.
– Не знаю. Похоже, но я не графолог. Конечно, я теперь сообщу об этом в полицию. Но вы должны понимать, Питеру приходит много необычных писем.
– Полиция хоть раз проверяла его почту? Просто скажите, да или нет?
– Да, они присылают запросы регулярно. Один или два раза в год, и они не обязаны объяснять нам причину проверки.
– Значит, есть вероятность, что этот человек поддерживает с Питером общение?
– Нет.
– К нему приходит много посетителей?
– Кейт…
– Господи боже, Мередит! Мой сын в опасности! Согласно судебному запрету Питер не может вступать с ним в контакт, а тут кто-то присылает ему это дерьмо! У вас ведь есть сын? Почему вы не можете проявить ко мне такое же сострадание, какое вы проявляете к этим своим педофилам и убийцам?
Несмотря на невозмутимую манеру поведения, Мередит сжала зубы и провела рукой по волосам.
– Питеру поступает очень мало звонков. Все прослушиваются и записываются. И приходит к нему очень мало человек. Он встречается со священником, с которым познакомился по переписке. Он приходит раз в полтора месяца, и во время встреч между ними всегда стекло. Если к Питеру приходит адвокат – то же самое, через стекло.
– Питер все еще агрессивен?
– Кейт, я уже и так сказала вам больше, чем должна была. Я не могу комментировать его психическое состояние… Лицом к лицу он встречается только с Энид. Они видятся дважды в неделю. Все время за ними пристально наблюдают, и до и после свидания их обоих обыскивают.
– Они обсуждали между собой это дело? Недавно найденные тела девушек?
– Нет.
– Когда он последний раз встречался с адвокатом?
– На прошлой неделе. Это было специальное посещение. Вы знаете, кто его представляет? Терренс Лэйн – очень уважаемый адвокат, специализирующийся на правах человека. Он не станет рисковать своей карьерой. Да и ради чего? У Питера на счету всего лишь несколько сотен фунтов… Но это – конфиденциальная информация.
– Посмотрите еще раз на эту записку. Похоже, что он продолжает диалог. Он не представляется… – Кейт потерла лицо. – Мне пора… – Она резко встала и сфотографировала письмо на телефон.
– Я могу еще что-нибудь сделать? – спросила Мередит. – Я передам это в полицию.
– Обыщите Питера Конуэя еще раз, по-настоящему. В смысле переверните всю его камеру. Обыщите всех, кто с ним общается. В том числе сотрудников лечебницы.
– У моих пациентов есть права и… – начала Мередит, в ее успокаивающем голосе зазвучали угрожающие нотки.
– Я только надеюсь, что вы никогда не столкнетесь лицом к лицу с вашими подопечными, – сказала Кейт. – Если бы вы хоть немного побыли в моей шкуре, вы бы по-другому относились к их гребаным правам человека!
Кейт схватила сумку и вышла из «Старбакса».
Она поспешила к ближайшему туалету, который находился под вестибюлем. В туалете было пусто, и Кейт закрылась в одной из кабинок. Там она дала волю слезам и почувствовала некоторое облегчение. Через мгновение она услышала скрип ведра на колесиках и стук в дверь.
– Что вы там делаете?
– Ничего. Уходите, – сказала Кейт, глотая воздух и не желая выдавать голосом свои эмоции.
Повисла пауза, а затем ведро покатилось дальше. Кейт вытерла глаза и достала телефон. Сигнала не было. Она сделала несколько глубоких вдохов, а затем вышла из кабинки и направилась обратно на вокзал. Она пыталась дозвониться матери, Джейку, отцу, даже брату, но никто не отвечал. Она позвонила в школу Джейка, но секретарь довольно ханжеским тоном сообщила, что Джейк «занят на уроке».
Кейт поймала себя на том, что топчется внизу вестибюля, совсем рядом с магазином элитного алкоголя. Выставленные в витрине бутылки призывно переливались мягким светом, а перед входом в магазин стояли высокие темноволосые красавцы, предлагавшие попробовать напиток.
– Не желаете попробовать «Абсолют Эликс»? – спросил один из парней, наклонившись к Кейт через тележку, полную пластиковых стаканчиков. Прозрачная жидкость заблестела. Кейт взяла стаканчик. – Ее перегоняют через медный котел, очень мягкий вкус, – добавил он с улыбкой.
Он был само совершенство – гладкая кожа и растрепанные темные волосы. Маленький пластиковый стаканчик холодил ей руку. Водка была очень холодная, да и ее было так мало. Только глоточек. Мужчина и женщина, оба приятные и хорошо одетые, взяли по стаканчику и опрокинули содержимое в рот.
– Очень хорошо, – сказал мужчина. Женщина согласно кивнула. Они поставили пустые стаканчики обратно на тележку и пошли дальше.
Кейт отошла от них и пошла в сторону тихого местечка, где около столбов парковались фургоны. Там стоял большой темно-красный фургон Королевской почты. Все внимание Кейт было приковано к крошечному, все еще холодному стаканчику, и исходящему от него прохладному острому запаху по-настоящему хорошей водки.
Все происходило как будто в замедленной съемке. Кейт повернулась и увидела молодых парней, стоявших на своем месте с полными тележками. Она запросто могла взять еще.
Кейт уже начала подносить стаканчик ко рту и не заметила мужчину с коробкой, полной посылок. Он задел ее руку, маленький стаканчик упал на пол вестибюля, и крошечная порция водки разлетелась по полу крошечными брызгами.
– Осторожно! – буркнул мужчина, обходя Кейт, и она тут же пришла в чувство.
Попятившись в сторону от маленького, лежащего на боку стаканчика и растекающейся по полу водки, Кейт поспешила прочь, мимо алкогольного магазина на свою платформу. Она приняла за знак, что до отправления скорого поезда оставалась всего минута. Она побежала по платформе и запрыгнула в вагон, когда двери уже начали закрываться.
32
По дороге домой Кейт немного успокоилась. Она нашла тихий уголок, где смогла поговорить с Глендой, и та обещала связаться с полицейским, к которому они были прикреплены уже несколько лет.
– Кейт, он в безопасности. Школа охраняется, и они там знают о ситуации с Джейком.
– Держи меня в курсе, мам. И пусть Джейк ответит на мое сообщение, я хочу знать, что он думает по поводу гидрокостюма, который я ему отправила.
– Конечно. Милая, ты в порядке?
Кейт посмотрела на проносящийся за окном пейзаж. Она не хотела думать о том, что чуть было не сорвалась.
– Я в порядке, – сказала она и положила трубку.
Но телефон зазвонил снова. В этот раз это был Тристан. Кейт кратко пересказала ему все, что случилось, умолчав про то, что она чуть не выпила.
– Я успею приехать к трехчасовой лекции, – сказала она.
– Здорово. Слушайте, я только что увидел в интернете, что сегодня в семь часов вечера, в Топшеме, в городке, где жила третья жертва, Лайла, будет траурное шествие со свечами в память о ней. Это всего в десяти километрах от Эшдина. Там можно будет поговорить с людьми, узнать больше информации, тем более если городок маленький…
«У меня лекция с трех до четырех, в пять встреча с Майрой на собрании анонимных алкоголиков. Потом можно поехать в Топшем»,