у подобное. Я же вроде как не знала, с кем делюсь. Смех один. Я думала, она вцепится мне в лицо когтями. Нет, сдержалась, улыбалась. Мне показалось, что после моего повествования Лариска выгонит Ваську взашей. Но она этого не сделала. Парочку раз мы пили с ней кофе в баре, потом она пригласила меня к себе домой. В родном гнезде у нее сдали нервы – она мне угрожала, что уничтожит меня.
– Зайка, тебе не кажется, что, пригласив вас обеих на свой день рождения, Бубулин строил какую-то интригу?
– Ну и в чем она? – скептически спросила Алла, отпила коньяка и закурила. – Против кого? Против Васьки? Значит, он не добился цели, ведь Ларисочка не набила лицо ни мне, ни мужу. Да и подумаешь – семейные страсти. Кого они волнуют?
– Не скажи, не скажи…. – задумчиво и многозначительно произнес Назар, взял из ее рук сигарету, затянулся пару раз и отдал. – На семейных неурядицах легко сломать человека и подчинить его себе.
– Кого сломать? – прыснула Алла. – Черкесова? Да он кишка, набитая ватой. Такие не ломаются, такие в узел завязываются, а потом успешно развязываются.
– Я не о нем. Я о Ларисе. – Увидев ее более чем удивленный взгляд, Назар усмехнулся: – Может, Бубулин был тайно влюблен в Ларису, а она его не воспринимала, вот он и мечтал сломить ее таким способом, то есть столкнув вас лбами.
– Ой, да кому она нужна! Разве что Бубулину.
– Ты уверена? – приподнялся он на локте, заглядывая ей в лицо, причем зрачки его загадочно блестели. – А я вот знаю нескольких человек, которые костьми легли, добиваясь ее.
– Ой, ой, ой… – не поверила Алла. – Она же холодная, как лягушка.
– Значит, раскочегарили лягушку. Сказку про Царевну-лягушку знаешь? Полюбил ее Иван-царевич, чмокнул в головку, и превратилась она в бабу-огонь. Так-то!
– Заинтриговал. И кто же этот дебил, то есть Иван-царевич?
– Я знаю троих, – придал голосу еще большую загадочность Назар.
– Да ты что! Вот это матрона! Неужели наставляла Ваське рога?
– Еще как.
– Да ладно, раскалывайся. Кто это?
– Волокуша.
– Фи! Как можно с ним спать, когда у него изо рта воняет, как из задницы. А рожа, как у осла перед расчленением.
– Грубо, – констатировал Назар. – Но, может, по поводу Волокуши это и сплетня. Зато насчет двух других – чистейшая правда. Первый с ума по ней сходил и, по нашим точным сведениям, спал с Ларисой… Савичев.
– Юрка?! Этого не может быть!
Странно, Аллу не задел факт измены, ведь Савичев крутил роман и с ней. Она обхватила колени руками и слушала с интересом, но и только. Или хорошо владеет собой, или давно об этом знала.
Назар продолжил сплетничать:
– Как это не может? Он посещал жену Черкесова регулярно. Правда, никто о том не догадывался, потому что Юра встречался с ней в обстановке строжайшей секретности. Но, как говорится, все тайное когда-нибудь становится явным. Лариса дала ему отставку… точно не припомню когда… Нет, помню: год назад она его отшвырнула или, может, чуть менее года назад. А вот следующий… с этим человеком у нее разгорелся страстный, экзотический, изнурительный, умопомрачительный, почти как у нас с тобой, романище.
– У нас с тобой не романище, а элементарная купля-продажа… стульев. Итак, кто же еще удостоился чести залезть в постель Черкесова? Говори, говори, мне страшно интересно.
– Ни за что не догадаешься. – Назар сделал театральную паузу. – Это Науменко.
С полминуты Алла смотрела на него, приподняв брови и чуточку опустив веки, словно пьяная. Впрочем, выпила она достаточно, Назар усиленно старался накачать ее коньяком. Но в следующий миг он открыл рот на реакцию Аллы, не зная, что и думать.
– Ах-ха-ха-ха-ха!.. – закатилась она, откинувшись на подушки.
Она хохотала с адским задором, захлебываясь, и не могла остановиться. Хохотала до слез, на секунду приостанавливалась, но вдруг ее одолевал новый приступ смеха, справиться с которым Алла была просто не в состоянии. Прошло минут пять. Наконец, взглянув на партнера, она утерла слезы, выпила рюмку конька и выговорила с трудом, так как не отошла еще от безудержного смеха:
– Извини. Я просто представила Кира в состоянии экзотической страсти на кровати Черкесова с его женой.
– А это смешно? – серьезно спросил Назар.
– Смешнее не бывает. Науменко и Лариса? Он же ее не переносил.
– Может, тебе он так и говорил, мол, терпеть ее не могу. На самом деле их отношения длились до самой кончины Ларисы. Лично я считаю, что он преследовал корыстные цели, добиваясь Ларисы. Кто заменит Черкесова на всех постах? Тот, кто заменит его в спальне. Вот, милая. Это и была его цель, когда он убеждал Ларису, будто без ума от нее. К таким же выводам пришел и Андрей. У вас у всех был повод пустить Ваську в расход. Что ты так задумалась? Не веришь, что Науменко преследовал свои цели?
– Мне все равно, – тряхнула она головой, словно прогоняла неприятные мысли. – Но ты так и не сказал, где улики против меня?
– Ну, как же! Только что говорил. А главная улика – ключик. Ключик от квартиры, который попал в руки убийцам, когда вы были на вечеринке у Савичева. Кто-то из вас вытащил его из твоей сумочки и…
– Да что вы прицепились к этому ключу! Мы все находились на виду друг у друга до утра, никто не уходил из Юркиной квартиры, чтобы убить, как ты говоришь, Черкесова.
– Ты не дослушала, – бросил ей в укор Назар. – Ключ некто из квартиры Савичева отдал убийцам, и те без проблем вошли в твою квартиру. Если б Черкесов спал, его сейчас уже не было бы в живых. Но он не спал и убежал.
– Ключ вытащили из моей сумочки, а меня подозревают? Бред.
– Но ведь ты сама могла отдать ключ… сообщнику, а уже он передал ключ убийцам, – Назар выжидающе уставился на Аллу, которая в замешательстве мяла край одеяла. – Как видишь, ключик серьезная улика. И тебе придется доказывать, что ты не давала его никому. Один из тех, кто находился на вечеринке, и есть убийца Ларисы, а также заказчик Черкесова. Неужели до тебя не доходит? Хорошо, открываю карты. Мы вас взяли не просто так и, как помнишь, всех обменяли на Лизу и девочку. А те парни требовали отдать одного только Черкесова. Ну-ка, покрути шариками. Почему они согласились обменять Лизу на вас пятерых?
Глаза Аллы расширились. Наконец доводы Назара возымели должное действие, и она поняла, что ей действительно грозит долгое объяснение со следственными органами. Краем глаза он наблюдал, как она мучительно и безрезультатно ищет контрдоводы.
– Но… – выговорила она охрипшим голосом. – Бубулина не было на вечеринке.
– Бубулин – это песня отдельная. Не волнуйся, ему тоже не миновать следственного изолятора. Если во главе бандитской шайки стоит он, то на вечеринке был его сообщник, вот и все. Честно скажу, мы не профессионалы в детективных делах, но даже нам ясно, что убийца среди вас пятерых.
– Но я не убивала! – огрызнулась Алла, словно услышала обвинения только в свой адрес. – С какой стати мне шьют убийство? И какой мне смысл убивать Васькину жену?
– Мотив-то у тебя есть… только лично для меня он неубедительный.
– И какой, какой мотив? – психанула она.
– Убрать жену Черкесова и занять ее место, – сказал Назар так, будто дело это житейское – убить. – Ты же хотела отодвинуть Ларису? Только цель твоя мелкая, не то что у Савичева и Науменко, потому что тебе все равно пришлось бы клянчить у Черкесова бабки, а настоящей хозяйкой ты не стала бы.
– Какая чушь! – воскликнула Алла, вскочив с постели. Набросив со злостью халатик, она отправилась на кухню, включила электрический чайник, выкрикивая ругательства: – Идиоты! Придет же такая мура в голову! Возомнили себя детективами! Нет, тогда все любовницы в мире должны убивать жен любовников! Вешать на меня… – Она примчалась в комнату, поставила руку на бедро. – У вас нет доказательств!
– Конечно, – согласился, улыбаясь, Назар. – Поэтому Андрей и отвез материалы в прокуратуру, пускай они разбираются, ищут неоспоримые доказательства и обеспечивают безопасность Черкесову. Вася теперь будет под их «крышей», а нам чужие проблемы до лампочки. Если б Лизу не выкрали, мы бы вообще пальцем о палец не ударили.
– Господи, что же мне делать? – взвыла Алла, рухнув на стул.
– Иди, я тебя пожалею и успокою, – предложил Назар.
– Да катись ты!.. – огрызнулась она.
– Ну, как хочешь. Аллочка, а ведь тебе все равно придется давать показания, выслушивать обвинения, от этого никуда не денешься. Ты, конечно, можешь уехать… но в прокуратуре воспримут твой отъезд как бегство и подадут в розыск.
– Тебе смешно, да? – всхлипнула она.
– Единственное, что я могу сделать, так это попробовать помочь тебе выпутаться. Но есть одно условие: ты должна мне рассказать все, что тебе известно об этих людях.
Алла откинулась на спинку стула, запрокинула назад голову и прикрыла веки. Между ее бровей пролегла складка страдания, а руки безвольно лежали на коленях.
– Мне надо подумать, – сказала она наконец.
– Думай, но не забывай: времени осталось мало. А ведь ты наверняка знаешь…
– Что я знаю?! – встрепенулась Алла, и ее негодующий взгляд прострелил Назара. – Он, видите ли, сразу же делает выводы! Я должна подумать, что конкретно мне пригодится…
– А ты говори все, я сам отберу нужное.
– Но в том-то и дело: я не знаю пока, что говорить.
– Ну, хорошо, думай. А можно дать тебе совет? – Назар взял серьезный тон.
– Хоть сто, мне как раз советы необходимы.
– Не вздумай думать с кем-то из четверых подозреваемых. Ларису он уже убил, убьет и тебя, как только поймет, что дело его швах.
– Ты все же подозреваешь меня? – Она подлетела со стула, стала напротив Назара с вызывающим видом, который должен был уничтожить его. – Скажи, подозреваешь?
– Если б подозревал, меня сейчас здесь не было бы.
– Тогда к чему твой совет? – разозлилась она.
– Просто я немножко знаю людей такого рода. При неудачах они заметают следы любым путем, то есть убирают свидетелей. А дело с Черкесовым проиграно. Знаешь что, принеси-ка кофейку, на разговоры у нас есть время.