Сначала Кристофер не мог дождаться, когда служанка уйдет, а потом заинтересовался:
— Значит, вы знаете Мордикея?
— Знаю ли я его! Когда он работал в замке, думаю, все в него были немножко влюблены.
В эту секунду Кристофер заметил, что поднос с едой начал подрагивать. Он прижал его рукой. К счастью, служанка вовсе не смотрела на поднос, она щебетала без умолку.
— Что и говорить, мистер Робертс очень привлекательный и приятный молодой человек. Не буду называть имен, но многие девицы ходили по замку кругами, чтобы “случайно” встретиться с ним в коридоре. Глупые! Ведь всем понятно, что его интересует только мисс Розали.
— Мисс Розали! — воскликнул Кристофер, целиком обратившись в слух, но не забывая и про поднос, на который он навалился уже почти всем телом. Богиня, видимо, думала, что делает что-то неправильно, и старалась изо всех сил.
— О да. Ведь это мистер Робертс научил мисс Розали играть в крикет. Но почему-то они всегда спорили и ссорились. Говорили, что все из-за той работы в Лондоне. Она не очень хорошо с ним обошлась, мисс Розали.
Потом, к великому облегчению Кристофера, служанка добавила:
— Ну ладно, мне пора идти. А вы ешьте ужин, пока он совсем не остыл.
— Да, спасибо, — благодарно ответил Кристофер, налегая на поднос и пытаясь одновременно не показаться грубым. — И... если вы увидите Так... мистера Робертса, передайте ему привет от меня. Мы как-то встречались однажды в Лондоне... — Хорошо, — улыбнулась служанка и ушла.
Кристофер ослабил хватку, поднос вырвался и исчез. Вместе с ним исчез и приличный кусок столешницы. Кристофер рванул в башню.
— Ты не в своем уме, что ли?! — начал он с порога.
Богиня вместо ответа показала ему на две трети столешницы, громоздящиеся на рабочем столе, и оба просто покатились со смеху.
“Как весело, — подумал Кристофер, — ужинать вместе с Богиней и Трогмортеном! И как здорово общаться с человеком, который владеет тем же видом магии!” Наверное, именно поэтому Кристофера и тянуло в Храм Ашет. Но теперь, поговорив со служанкой, Кристофер не мог не думать о Такрое. Они болтали и хохотали с Богиней, но он все время чувствовал, что Такрой где-то внизу, в другом конце замка, а удерживающие его заклинания жутко неудобные. А еще он чувствовал, что у Такроя совсем не осталось надежды...
— Не могла бы ты помочь мне? __ спросил он у Богини. — Я знаю, что сам не сумел тебе...
— Как это! Очень даже просто! И сейчас помогаешь — даже не ворчишь, а ведь со мной у тебя столько хлопот!
— Понимаешь, там, внизу, заперт мой друг. Думаю, что мы вдвоем могли бы разрушить заклинания и вызволить его невредимым.
— Конечно! — ответила Богиня с готовностью, и Кристофер решил, что нужно рассказать ей, почему Такрой оказался там. Если он впутает ее в это дело, не рассказав, что к чему, то станет таким же предателем, как дядя Ральф.
— Видишь ли, я виноват не меньше его…
И он рассказал о Призраке, дяде о Ральфе с его экспериментами и даже далее — о русалках — ничего не утаивая.
— Елки-палки! — удивилась Богиня. Это выражение она, должно быть, позаимствовала из книг о Милли. — Ты попал в переделку! А Трогмортену удалось цапнуть твоего дядю? Молодец, котик!
Ей не терпелось спасти Такроя немедленно. Кристоферу пришлось схватить ее за рукав:
— Нет, послушай! Они все завтра отправляются ловить остатки шайки Призрака. Пока их не будет, мы сможем освободить Такроя. А если они поймают дядю, Габриэль будет страшно рад, и, может, не заметит, что Такрой исчез?!…
Богиня согласилась подождать до утра. Кристофер наколдовал ей свою пижаму и оставил наедине с бутербродами. Но на всякий случай запечатал за собой дверь самым сильным заклинанием, которое знал…
На следующее утро Кристофер проснулся от того, что рядом с кроватью грохнулась маслобойка с молоком. Кристофер вернул ее на место и поспешил в башню, на ходу натягивая одежду. Похоже было, что Богине надоело дожидаться, когда он придет…
Когда Кристофер вошел, Богиня беспомощно стояла над целой корзиной хлеба и огромным куском ветчины.
— Я забыла, как посылать вещи назад, — созналась она. — Еще я вскипятила пакет чая в чайнике, но он совсем невкусный. Что я сделала не так?
Кристофер, объяснив ей, что и как, умчался за завтраком в классную комнату. Служанка уже стояла там с подносом, но казалась какой-то растерянной… Кристофер нервно ей улыбнулся… Она кивком указала на стол. Все четыре ноги стола оказались с одной стороны, причем две болтались в воздухе!
— Э-а, я...
— Ну-ка, скажите мне: это вы утащили старинные чашки из столовой, да? Я обещала дворецкому, что спрошу вас.
— Да, — ответил Кристофер. Богиня как раз пила свежезаваренный чай из одной такой чашки. — Я верну их. Они в целости и сохранности!
— Уж будьте любезны! Им цены нет, этим чашкам. И приведите, пожалуйста, стол в порядок, чтобы я могла поставить поднос, а то я уже устала его держать.
Пока Кристофер возвращал столу обычный вид, служанка заметила:
— Вы как будто только теперь поняли, какой силой обладаете. Вещи летали по замку сегодня все утро. Мой вам совет: верните все на место до десяти часов. Как только монсеньор де Витт и другие отправятся на поимку банды, дворецкий начнет обходить замок с ревизией!
Она постояла, съела несколько кусочков хлеба с мармеладом из его завтрака, заметив при этом, что завтракала два часа назад. Оказалось, что ее зовут Эрика, что она ценный источник информации, и, к тому же, весьма мила. Еще Кристофер понял, что зря научил Богиню перетаскивать вещи, потому что теперь ему будет трудновато утаить ее присутствие в замке. Потом Эрика ушла, оставив Кристофера наедине со своими заботами. И тут его осенило, как можно убить двух зайцев сразу. Нужно всего лишь попросить Такроя взять Богиню с собой, когда он будет убегать! Но для этого необходимо вызволить самого Такроя…
Глава 18
Габриэль и его помощники отправились ровно в десять. Они собрались в холле около пятиконечной звезды, у некоторых с собой были кожаные чемоданчики. Делегация выглядела спокойно и решительно, только Флавиан немного нервничал. Он постоянно теребил высокий воротничок; Кристоферу даже с лестницы было видно, что он сильно потеет.
Кристофер и Богиня наблюдали за происходящим из-за мраморной балюстрады около черной двери кабинета Габриэля. Они спрятались в аккуратном облачке невидимости, которое скрывало их полностью, но Трогмортен, трущийся о ноги, был виден. Кот отказался входить в облако, однако ничто не мешало ему вертеться около ребят.
— Оставь его, — сказала Богиня. — Он знает, что ему от меня достанется, если он нас выдаст.
Как только серебряноголосые часы над дверью пробили десять, из кабинета вышел Габриэль в высокой шляпе и начал спускаться по лестнице. Слава богу, Трогмортен не обратил на него внимания. А на Кристофера накатилась волна беспокойства о маме. Безусловно, ее арестуют, а ее вина лишь в том, что она поверила всей той лжи, которой ее окружил дядя Ральф…
Габриэль спустился в холл и осмотрел свои войска. Убедившись, что все в порядке, он натянул черные перчатки, шагнул в центр звезды и продолжал там шагать, постепенно уменьшаясь. За ним парами последовали мисс Розали, доктор Симонсон и остальные. Когда они скрылись из вида, Кристофер сказал:
— Думаю, пора!
И они спустились вниз по лестнице, не покидая облака, но тут внезапно что-то случилось: звезда вспыхнула и запылала. Языки пламени были какого-то злобного зеленоватого оттенка, холл наполнился едким зеленым дымом.
— Что это? — закашлявшись, спросила Богиня.
— Они применили драконью кровь, — ответил Кристофер, надеясь успокоить девочку, хотя у самого на душе было неспокойно.
Вдруг звезда взорвалась и заполыхала. Огонь взвился под самый потолок. Невидимые волосы Богини задымились. Не успели дети добежать до лестницы, как пламя расползлось по всему холлу. Из трещины в звезде с трудом выбралась мисс Розали. Она тащила за руку Флавиана, за ними доктор Симонсон тянул вопящую волшебницу, кажется, ее звали Берил. Кристофер стоял как вкопанный, уставившись на побитое Габриэлево войско. Несчастные обгоревшие люди выпрыгивали из маленького зазора в пламени и разбегались по холлу, закрывая руками лицо и заходясь кашлем от зеленого дыма.
Кристофер смотрел во все глаза, но не видел Габриэля де Витта.
Как только Фредерик Паркинсон, который был последним, вылетел в холл, пламя исчезло, а пентаграмма потемнела. Из темноты осторожно вышел дядя Ральф. В одной руке у него было длинное ружье, а в другой какой-то бесформенный узел. И Кристофер пожалел о том, что он так плохо разбирался в людях, когда встретил дядю Ральфа впервые. Сейчас у его бывшего кумира был недобрый хитрый взгляд. Теперь-то Кристофер знал, что ему никогда больше не понравится человек, похожий на дядю!
— Хочешь, я швырну в него мраморным умывальником? — прошептала Богиня.
— Погоди... Думаю, он тоже колдун, — ответил Кристофер.
— КРИСТОФЕР! — заорал дядя. Из позеленевшего купола ему ответило лишь эхо. — Кристофер, где ты прячешься? Чувствую, что где-то рядом. Выходи, а то пожалеешь!
Кристофер неохотно вышел из облака невидимости и встал на середину лестницы:
— Что случилось с Габриэлем де Виттом?
Дядя рассмеялся: — Вот что! — Он бросил узел, который принес с собой, на пол, тот сам собой развернулся и заскользил по каменным плитам к ступенькам лестницы. Кристофер посмотрел вниз — на долговязый силуэт, который, без сомнения, принадлежал Габриэлю де Витту. Зрелище напомнило Кристоферу Такроя в Безделках.
— Вот его восьмая жизнь. Мне удалось это сделать с помощью оружия, которое ты принес мне из Первых Миров, Кристофер. Работать им — одно удовольствие. — Он похлопал по прикладу. — Остальные его жизни я разбросал по всем Родственным Мирам. Теперь он нас не будет беспокоить. Другое оружие, которое ты мне достал, работает еще лучше. — Усы дяди слегка изогнулись и он ухмыльнулся Кристоферу. — У меня было все готово для встречи с людьми де Витта! Я одним махом выбил из них магические способности и теперь ни один из них не сможет наложить заклинание — даже чтобы с