– Они такие милые! – хмыкает тот.
Бо подходит, сурово глядя на нас:
– Вы теперь брат и сестра, так что ведите себя соответственно. Чэн, раз я назвал вас своими родственниками, ты в ответе за все, что тут может произойти по вашей вине.
– Я понял, – спокойно кивает страж, – проблем не будет.
Смотрю то на одного, то на другого. Бо тоже вроде спокоен. Но что за война взглядов?
– Пойдемте в дом. Покажу, где будете спать, – бросает Бо и отворачивается от нас.
– Что все это значит? – шепчу я Чэну.
– Что он прекрасно понял, что мы можем доставить проблемы, – отзывается тот, уважительно и настороженно смотря в спину хозяину.
– Он служил в армии.
– Это понятно. Другой вопрос, где он служил.
Гостеприимство Луи сложно переоценить: она перестелила в комнате дочери белье, принесла лучшие одеяла, нагрела воды, чтобы мы могли помыться с дороги, затем накормила нас и отправила отдыхать. Мы с Нин устраиваемся на ее кровати. Чэн ложится на полу, как можно дальше от нас, объяснив, что ничто не должно повлиять на ход эксперимента. Я стараюсь не думать о его ожиданиях: он явно переоценивает меня. Заснуть удается не сразу, но мерное сопение Нин, за вечер привыкшей называть меня сестренкой Аи, в конце концов меня усыпляет.
Когда я просыпаюсь, ни Нин в кровати, ни Чэна на полу уже нет. Умывшись в тазу с водой, оставленном еще с вечера в углу, выхожу из комнаты и иду прямо во двор, откуда доносятся звуки.
– Это невероятно! – шамкает старушка, держащая палец на пульсе Нин. И, задрав нательную рубашку девочки, прислоняет ухо к обнаженному животу. – Она здорова, Луи.
– Ты уверена, Луа? – взволнованно спрашивает мама Нин, стискивая руку Бо.
– Муж научил меня слушать болезнь. Теперь его уже нет, и он не может проверить меня. Но точно знаю: ваша девочка не больна.
Ловлю на себе взгляд Чэна, стоящего неподалеку и следящего за беседой.
Я действительно это сделала? Или это лишь совпадение?
Бо ведет старушку к воротам.
– Спасибо, Луа. Мы будем тебе должны.
Я чуть не вздрагиваю, когда Луи берет мою ладонь в свои.
– Не знаю, кто вы, но благодарю небеса за то, что они послали нам вас!
Женщина плачет.
Ее слезы и ее благодарность настолько искренни, что мне становится не по себе.
– Простите, но мы ничего не делали, госпожа Луи!
– Муж рассказал мне, что вы не выпускали руку Нин, пока она не очнулась, – взглянув на румяную дочку, веселящуюся во дворе, шепчет та. – Создатель тому свидетель – мы в долгу перед вами!
– Идемте, племянник с племянницей, – ровным тоном произносит Бо, подходя к нам и стараясь не смотреть на заплаканную жену.
Ничего не понимаю, но иду за ним в сарай.
– Вот! – кивнув на какой-то странный, почти плоский продолговатый деревянным короб, бросает он. – Из тончайших досок. Идеально по размерам, я выверял. И это… для вашей брони и вещей в пути. – Бо небрежно указывает на другой короб, большой и вместительный. Он сплетен из соломы и оснащен лямками для рук.
Чэн прикасается к первому коробу:
– Какая умелая работа! Вы даже свежие доски затемнили, чтобы новизна в глаза не бросалась.
– Его можно носить на плечах, как коромысло. Или на соломенном коробе – на спине. Тот выдержит, я его туго сплел, – будто нехотя откликается мужчина.
– О чем вы? – любопытствую я.
Но Чэн лишь перекладывает меч в первый короб (или лучше назвать это ящиком?) и закидывает его себе на плечи.
– Действительно удобно. – Он перекидывает ящик на одно плечо. – А если шея устанет, можно и на одном понести.
Выглядит он как обыкновенный селянин с каким-то грузом – вообще ничего подозрительного. Так вот в чем суть.
– В общем, можно приноровиться, – бурчит Бо. – В любом случае это лучше, чем обматывать острие тряпкой.
– Согласен. Моя сестрица так далека от военных дел! – хмыкает Чэн, вновь потрепав меня по волосам.
Я возмущенно надуваюсь, но быстро сдуваюсь, заметив ухмылку на лице Бо.
Он был рад сделать для нас что-то полезное, пусть характер и не позволяет ему показать это в полной мере.
– Бо! Чэн, Аи! – зовет Луи. – Идите завтракать!
– О том, что произошло с Нин, лучше никому не рассказывать, – негромко говорит мой телохранитель в спину старому вояке.
– Не учи ученого, – отзывается тот.
– Но вы должны знать, кто вам помог.
Напряженно смотрю на Чэна. Он противоречит себе. Чего он добивается?
– Когда мы уйдем, это не обязательно будет держать в тайне, – продолжает мой страж. – Вам помогла девятая дочь великого Риши – кириса Дэй’Аи, которая нынче путешествует инкогнито.
Мужчина вздрагивает, а затем резко оборачивается на меня.
– Я… понял вас, господин, – произносит он и быстро выходит из сарая.
– Почему именно сейчас сказал? – спрашиваю я у Чэна. – И почему запретил распространяться об этом до нашего отъезда?
– Потому что в этой деревне много больных, кириса, и, если они все выстроятся к вам в очередь, вы можете просто не справиться.
– Все настолько плохо?
– Я прогулялся по улицам этого поселения. Оно не богатое, но и не бедное – люди здесь могут позволить себе иметь хозяйство. Но в таких местах здоровье человека важнее всего – ведь твой доход напрямую зависит от того, сколько ты сделал своими руками. Болеть здесь никак нельзя. А господа забрали у селян единственного травника.
– Я хочу посмотреть на них. На местных жителей этого места, – негромко говорю я, опустив голову; а затем устремляю взгляд на Нин, бегающую по двору, и сосредоточенно добавляю: – И на их господ…
Глава 15. Время столкнуться с…
– Вы планируете обойти всю деревню? – интересуется Чэн, когда мы выходим за ворота. – Она довольно большая.
– Как думаешь, кроме старушки Луа, здесь есть кто-нибудь с лекарскими способностями?
– Хороший вопрос, – роняет страж, уловив мою мысль.
– Да, нам нужно найти человека, к которому местные могут обратиться. Уверена, деревенские не держат своих больных у всех на виду, так что без этого человека понять масштабы проблемы будет довольно сложно. – Замолкаю, вспомнив, что Чэн откуда-то о них узнал. – А тебе кто рассказал об этом?
– Луи. Перед тем как вы проснулись.
Мама Нин… Ну конечно. Ее этот вопрос должен волновать больше всего.
В каком же отчаянии она была, поняв, что не получит помощи ни от кого в округе!
– Я хотела бы навестить семью местного травника.
– Значит, с нее и начнем.
Нужный дом мы находим без труда. Даже приметы не понадобились: прямо перед входом, на деревянном помосте, вычищенном до блеска, сидит девушка примерно моего возраста и растирает травы.
Из вежливости я уточняю очевидное:
– Прошу прощения. Не подскажете, это дом травника?
– Вы, наверное, здесь проездом, поэтому не знаете, – отзывается девушка, ни на секунду не прерывая работы, – но мой брат уже давно работает у господ. Вы его здесь не застанете.
– Господин травник – ваш старший брат?
– Так и есть, – кивает та.
– Можно мы зайдем? – подает голос Чэн.
– Да, конечно, – звучит равнодушный ответ. Но стоит девушке поднять голову и увидеть моего стража, как ее тон меняется. – Ой-ой! Вы такой симпатичный! – Она переводит удивленный взгляд на меня. – И вы тоже! Люблю красивых людей. Чаще всего они ничем не болеют. А кем вы будете? И к кому приехали? Надолго к нам?
– Я троюродный племянник Бо. Меня зовут Чэн. А это моя младшая сестренка Аи.
– Я Айха. Не знала, что у Бо есть племянник. Но он вообще молчаливый, так что мог и не сказать. А зачем вам мой брат?
С любопытством наблюдаю за девушкой и за ее манерой речи, предоставив Чэну возможность отвечать: уверена, врать у него получится намного лучше, чем у меня.
«Старший братик» четко улавливает ход моих мыслей:
– Нин неожиданно стало лучше, и мы хотели проконсультироваться с вашим братом, чтобы выяснить, что ей помогло. Нас предупредили, что он теперь служит в доме у господ, но мы так и не поняли, кто теперь занимается врачеванием в деревне. Поэтому пришли сюда.
– Никто, – пожимает плечами Айха.
– Должно быть, местным из-за этого очень тяжко, – замечаю я, внимательно глядя на девушку.
– Это так. Без брата действительно тяжело. Я день и ночь делаю травяные настои по его рецептам – и то не всем хватает. К тому же мои умения далеко не так хороши. Да и не могу я помочь всем: когда приходят с вывихом или еще какой травмой – я бессильна, – разводит она руками.
Киваю сама себе:
– Люди обращаются к вам…
– Кто решается. Ведь я – всего лишь его тень. Брата не заменить.
Должно быть, она честна с собой: Бо даже не заикнулся о ней, когда описывал ситуацию в деревне.
Отчего-то мне хочется ее подбодрить:
– Уверена, если вы подучитесь, у вас все получится.
– Было бы здорово. Но сложно учиться без пособий. По требованию господ брат все книги забрал с собой.
– Что за глупости?! Раз уж они лишили деревню травника, могли бы хоть книги вам оставить!
– Кириса… – едва слышно одергивает меня Чэн, напоминая, кем меня здесь считают и как я должна себя вести.
Айха опускает голову и вновь принимается растирать траву.
– Мы не можем бранить господ. Они не душат нас налогами, как это происходит в других деревнях, так что мы должны быть благодарны им за их доброту.
Молча смотрю на нее, не зная, что сказать.
Они должны быть благодарны за то, что все не хуже, чем могло бы быть?
Это нынче критерий хорошей жизни?
– Не подскажешь ли, где находится дом господ? – спрашиваю у нее через некоторое время.
– Вас к ним не пустят, – спокойно замечает Айха, – не того вы положения.
– И все же?
Девушка называет ориентиры, с легким любопытством поглядывая на меня. К слову, в своем любопытстве она не одинока. Когда мы направляемся туда, куда указано, Чэн негромко интересуется:
– И что вы собрались делать, кириса?
– Не беспокойся, заявлять им, кто я такая, я не намерена.