Из штрихов складывался профиль: то ли мужской, то ли женский, не разберешь, но тонкий, будто из паутины вытканный. Лицо становилось лесом и горами, и стволы у деревьев были словно кинжалы, а может, и нет… Картинка-обманка, картинка-ущелье. Сокол там тоже был, Катька вписала его в кроны деревьев – верхушки елей обрисовывали его силуэт.
Шагдетов поднял глаза от листка и спросил совсем другим тоном:
– Поговорим, Катерина Филипповна?
– Поговорим, Дамир Кирмитович.
– Просто Дамир, – предложил он.
– Катерина.
– Вот и договорились.
– Уже договорились? – с притворным изумлением поинтересовался Валентин Петрович. – А как же долгое обсуждение, как же творческие споры?
Шагдетов пожал плечами.
– Это, – он показал помощнику рисунок, – говорит само за себя. Хотя творческих споров, полагаю, нам все равно не избежать. Однако я готов попробовать. Я доверял мнению Филиппа Ивановича и, когда вы позвонили мне и объяснили ситуацию, мог просто на него положиться. Теперь я вижу, почему был сделан такой выбор… Вы выставляетесь, Катерина?
– Пока мало.
У нее словно тугой узел внутри развязался. Дамир для Катьки был чуждый, чужой, и она подготовилась к долгой, трудной работе. Убеждать, доказывать, что ты не верблюд и как-то сможешь – да еще совсем не так, как Филипп Литке. Катька не думала, что дело ограничится одной-единственной импровизацией.
– Жаль. Я бы посмотрел ваши работы и приобрел кое-что для коллекции.
– Вы немного торопитесь, Дамир. – Катька решила спустить его с небес на землю. – То, что я способна нарисовать подобное, – она кивнула на рисунок, – говорит лишь о том, что у меня рука набита. Не обманывайтесь легкостью, с которой художник делает наброски. У простого ремесленника в голове всегда много идей, еще и покруче, чем эта. У нас же с вами речь идет о большой работе, и в нее вложены большие деньги.
– Ну, положим, еще не вложены.
– Только не рассказывайте мне, что получить все разрешения на роспись вам стоило лишь часов, проведенных в длинных очередях к кабинетам московских начальников.
Дамир поморщился.
– Вы правы. Впрочем, это лишь одна сторона медали. Вторая – то, что мы можем дать городу. Вы знаете, почему проект называется «Девять жизней»?
– Да, я посмотрела презентацию, и Валентин Петрович показал мне бизнес-план.
– Тогда вы понимаете, насколько это социально значимый проект. Именно на этом аспекте я настаивал во время переговоров с Филиппом Ивановичем. И его, а теперь ваши коты – лицо этого проекта.
– Вернее, две толстые морды! – развеселилась Катька. – А я-то наивно полагала, что лицо проекта – это художник.
– Вас слава не обойдет, – пообещал Дамир, слегка поскучнев. – Если вы этого хотите…
– Будем считать славу побочным эффектом. Я просмотрела дедовы планы, но… Буду с вами откровенна, Дамир. Я не дед.
– Я заметил. – Если бы он позволил себе хоть каплю насмешки, Катька бы его на атомы разнесла, однако Шагдетов был серьезен.
– И я в любом случае сделаю по-своему. Кроме того, я считаю, делать все росписи в едином стиле – значит просто повторить задуманное дедом. Он мог так написать, это был его стиль, но…
– Но вы не он, – повторил Дамир. – Чего вы хотите, Катерина?
– Свободу творчества, конечно же.
– Насколько большую?
– Я должна написать Фреда и Джорджа, это непременное условие. О’кей, пусть будут Фред и Джордж, раз уж они стали нашим культурным наследием. И я даже недалеко уйду от наива… хотя бы в паре работ. Но есть существенное отличие. Дед придумал девять разных сюжетов, для каждого объекта свой. Я хочу сделать один, замкнуть идею в кольцо. Да, каждый рисунок будет рассматриваться как отдельное произведение, но если сложить все росписи вместе, то получится история.
– Катерина Филипповна, какая замечательная идея! – воскликнул Валентин Петрович с энтузиазмом. Катька ему ничего заранее не рассказывала – тут главное одобрение спонсора. – У меня есть несколько знакомых писателей, мы можем выпустить книжку с этой историей.
Климанский, как обычно, думал на несколько шагов вперед.
– Звучит неплохо, – сказал Шагдетов. – Когда я могу увидеть полное описание концепции и наброски?
– Думаю, к концу недели будет готово, – пообещала Катька.
– Хорошо. Тогда окончательно все утвердим и подпишем договор. Только, пожалуй, и я выдвину условие. Если вам можно, почему мне нельзя? – Шагдетов хищно улыбнулся. – Я хочу принимать непосредственное участие в процессе.
– Усы котам будете пририсовывать? – осведомилась немного обескураженная Катька.
– Нет, разумеется. Из меня художник от слова «худо». Я хотел бы ездить с вами по объектам и наблюдать за вашей работой. Мешать не стану, зато, если возникнут проблемы с администрацией и прочими заинтересованными лицами – а эти проблемы возникнут, поверьте мне, – я буду их решать, а вас никто не оторвет от процесса.
«Ему что, совсем заняться нечем?!» Катька представила, как объясняет Игорю, почему все время за ней таскается импозантный восточный мужик, и сглотнула.
– Не хотелось бы отрывать вас от дел, Дамир.
– Управляющие моими ресторанами, – ответил Шагдетов даже с некоторой тоской, – преподнесут вам корзину с фруктами, шоколадом и вином, если вы оторвете меня от бизнеса хоть ненадолго. Этот вечный конфликт владельцев и управляющих, знаете о нем? – Катька покачала головой. – Владелец считает, что раз уж он создал бизнес, то его мнение всегда самое главное. А управляющие сидят на конкретных местах и каждый день видят ситуацию изнутри, о чем напоминают владельцу и просят не лезть со своей гениальной концепцией. Владельца такой подход обижает, он начинает давить на управляющих, те грозятся уволиться… И так по кругу много, много раз. Меняются обстоятельства, люди, весь мир меняется, а этот процесс неизменен.
– Учтите, – сказала Катька, – я работаю по ночам.
– Я тоже ночной охотник, – усмехнулся Дамир.
Катька промолчала. Валентин Петрович выглядел так, словно ему только что предложили дать миллион долларов и весело прокутить его в казино.
Ладно. Пусть будет как будет. Она все равно нищенка, напялившая принцессино платье, но сегодня ей снова удалось всех обмануть.
Глава 9
Как и предполагала Катька, Игорь в восторг не пришел.
Во вторник вечером, после встречи с Шагдетовым, она заехала домой, чтобы собрать свои собственные материалы для творчества. После деда осталась целая гора всего, однако эту гору еще предстоит разгрести, а у Катьки были свои любимые кисти и краски. Деликатный Валентин Петрович сказал, что подождет внизу – видимо, предчувствовал некое объяснение и не хотел стать ему свидетелем.
Дождь уже начинался, крупные капли барабанили по подоконнику. Игорь только пришел после работы и разогревал в микроволновке полуфабрикат: картофельное пюре с котлетой по-киевски. Если это и был некий упрек в том, что бедного мужика оставили без нормальной еды, пожертвовав его благополучем в угоду творчеству, Катька предпочла намек проигнорировать.
При виде любимой девушки Игорь замер, окинул ее взглядом с головы до ног и уронил:
– Ого.
– Ноблесс оближ, – прокомментировала Катька. – Мы договорились со спонсором. Я буду делать этот проект.
– И унаследуешь имущество?
– Если все будет в порядке, да.
– Как прошли переговоры? – Игорь смотрел то на Катькину грудь в соблазнительном вырезе платья, то на цепочку на щиколотке.
– Странно. Спонсор потребовал, чтобы его включили в процесс. Будет ходить за мной хвостом и, полагаю, мешать.
– А кто спонсор?
– Некий Дамир Шагдетов. У него сеть ресторанов.
– Понятно, – вздохнул Игорь. – Ты карабкаешься в поднебесье.
Катьку это слегка задело.
– Если ты не заметил, я туда всегда карабкалась, только сейчас процесс ускорился.
– Катя, я не хочу тебя пугать, но если что-то пойдет не так, то падать будет очень больно.
– Это ты к чему?
– Это я просто так за тебя беспокоюсь. – Игорь подошел к ней, взял за плечи и поцеловал в губы. – Я хотел бы тебя защитить. Может, подумаешь над моим предложением?
– Оно меня защитит? – Возможно, это прозвучало излишне резко, однако Катька и вправду не видела связи между личной жизнью и творчеством. То есть личная жизнь может влиять на творчество, в положительном или отрицательном смысле, а вот наоборот…
– Если ты будешь замужем, то да. Это статус в обществе, в любом обществе. А я тебе помогу.
– Будешь рисовать котам усы? – усмехнулась Катька. Второй помощник за день!
– Что? – удивился Игорь. – Я имею в виду реальную помощь. Буду ходить с тобой на всякие мероприятия, чтобы тебя там не обижали…
– Не обижали, – повторила Катька.
– И я ревную. – Игорь немного растерянно улыбнулся – дескать, вот я какой! – Ты девушка видная, и вокруг тебя будут виться всякие ухажеры и аферисты. Наследство твоего дедушки – лакомый кусочек, подумай, сколько претендентов на твою руку образуется в самом ближайшем времени…
– Один прямо сейчас передо мной.
– Как ты можешь сравнивать! – возмутился Игорь. – Мы с тобой встречаемся больше года и несколько месяцев живем вместе! Мне казалось, ты уже должна была понять, что я тебя люблю. Или тебе нужны еще какие-то доказательства? Наследство твоего деда меня не интересует, если ты об этом подумала. Можем составить брачный контракт, это сейчас модно. Подписал ведь я ту бумагу, что потребовал твой помощник!
Катька подумала, что если она и вправду решит выйти замуж, то без брачного контракта не обойдется в любом случае. Валентин Петрович не позволит, старый перестраховщик… Ну и правильно. Любовь любовью, а имущество имуществом.
– Игорь… – Она положила ладонь ему на грудь. – Я тебя тоже люблю. Но у меня был тяжелый день, я устала. Мне нужно ехать и разгребать авгиевы конюшни – с виду там все прилично, однако в дедовом художественном наследстве я буду разбираться не день и не два. Нужно делать свои наброски к проекту. Нужно, в конце концов, полюбить котов… – Катька вздохнула. Последний пункт может оказаться сложнее, чем думалось. – И я не хочу давать тебе ответ на такой важный вопрос с бухты-барахты. Обещаю, что в ближайшие пару недель меня никто не украдет, не перекинет через седло и не ускачет в закат, чтобы обвенчаться в ближайшей церквушке. Я никуда не денусь.