– Попытка – не пытка.
– А мне кажется, рано паниковать начинаешь, – небрежно заметил Суббоч. – Ничего еще не ясно. Может, через час-другой все определится. А так привлечешь к себе внимание.
– Ну и что?! Вас, доцент, не поймешь. То бежать призываете, то останавливаете… Выражайтесь, пожалуйста, яснее.
– Даже не знаю… – Суббоч вроде смутился. – На раскопе поддался минутной панике. А теперь думаю: не стоит пороть горячку.
– И все же я попробую, – сказал Жорка. – Если меня остановят…
– То нам труба! – изрек Сема и первый засмеялся. – Мне кажется, ребята, вы сгущаете краски. Пока ничего страшного не происходит. Хочешь выйти отсюда? Так попробуй. Что в этом страшного. А спросят: куда, мол, пошел, скажи: в магазин послали, за бутылкой.
– Тут до ближайшего магазина час пиликать, – скептически заметил Звягин.
– А ему спешить некуда, – отозвался Сема. – Приходят же из города ротозеи на нас поглазеть.
– Верно! – весело проговорил Жорка. – В случае чего так и отвечу…
И он направился по направлению к КПП. Мы внимательно наблюдали за его маневрами. Перед выходом Геракл чуть замедлил ход, потом поравнялся с часовым, что-то ему сказал, указывая на нас. Тот засмеялся и кивнул головой. Жорка вышел за территорию и, не торопясь, лениво побрел по дороге, ведущей в город.
– Получилось, – заметил Сема, – а вы боялись…
– Погоди радоваться, – отозвался Звягин. – Он еще ста метров не прошел.
Между тем поодаль от сидевшего под зонтом Вовы остановились Иван Иванович и врач «Скорой помощи».
– Эй ты, симулянт! – крикнул начальник Вове. – Как самочувствие?! – Голос Ивана Ивановича звучал наигранно бодро.
Вова никак не прореагировал на слова руководства. Он продолжал неподвижно сидеть на раскладном стуле, уронив голову на грудь.
– Кончай придуриваться! Вставай! – вновь развязно произнес начальник. Врач поморщился: похоже, и его покоробил тон.
Центровой не двигался.
– Эй вы, помогите своему товарищу подняться и отведите его в палатку, пусть отдохнет, – обратился Иван Иванович к нам.
Врач что-то шепотом пробормотал.
– Что значит – рискованно?! Ничего не рискованно. Они час назад привели его сюда… Это как понимать?! – Тут начальник обратил внимание на фигуру удаляющегося Геракла. – Вроде наш. Который с греческой фамилией… Почему вышел за территорию?! Кто разрешил?!
– Мы его за пузырем послали, – пояснил Сема.
– Какой еще пузырь?! В рабочее время?!
– Но мы же не работаем. И вообще объясните, что происходит?
– Не ваше дело! Часовой! – закричал Иван Иванович. – Верни вон того парня! Немедленно!!! А вы, голуби, – вновь обратился он к нам, – прекратите бе-зобразничать. Водки, видишь ты, им захотелось На такой жаре… Один вон без водки в себя прийти не может. Тащите его в палатку!
Но тут Вова поднялся сам и поплелся.
– Да не в общую! – закричал Иван Иванович. – Тебе отдельное жилье выделили. Иди туда и ложись…
– А мы? – спросил Звягин. – Нам-то что делать?
Видно, начальник не знал, как ответить на этот вопрос, потому как растерянно развел руками…
– Отдыхайте… – неопределенно сказал он. – Пока…
– А потом что? – не отставал Звягин. – Домой, может быть, отпустите?
– Какое там: домой! – в сердцах бросил Иван Иванович. – Как бы тут куковать несколько дней не пришлось.
– Почему?!
– Все ваш дружок… Этот самый рыжий Вова…
– И что же? – это уже спросил подошедший Жорка.
– Непонятно разве? Заболел… Причем внезапно. А мы где находимся? На месте массовых захоронений жертв эпидемии. А вдруг он… как это по-научному, идентифи… инфекцио…
– Инфицировался, – подсказал Сема.
– Вот-вот… Вы же грамотные ребята. Понимаете, что к чему. А если у него не обычный перегрев или, там, простуда? Все может быть… Сейчас из города приедут специалисты и разберутся. В худшем случае объявят карантин.
Так слово «карантин» было произнесено уже на более высоком уровне.
– А как же мы будем?..
– Что – как? Сидеть тут придется! Разве не ясно! – Иван Иванович сплюнул, коротко выматерился и пошел прочь.
– Ты все понял? – иронически спросил у Звягина Жорка.
– Ничего я не понял, – угрюмо ответил комсомолец.
Наступил вечер. Жара несколько спала. Небо затянуло низкими, свинцовыми тучами, предвещавшими скорый ливень. О приближающейся грозе говорила и тяжелая духота, давившая на всех нас. Но хуже всего было безделье. Мы просто не знали, чем заняться. Кто-то шлепал принесенными из дому засаленными картами, кто-то валялся на брезенте, переваривая обильный ужин. Звягин бессмысленно слонялся по лагерю, глаза у него были, как у испуганного зверька.
В самом же лагере произошли некоторые изменения. Из города так никто и не приехал, зато укатила машина «Скорой помощи». Солдаты, собрав вещи и полевую кухню, быстро вышли за территорию, и тут же рядом с лагерем, только по другую сторону колючей проволоки, разбили новую палатку. Куда-то делся Иван Иванович. Возможно, покинул становище вместе со «Скорой помощью». На территории раскопок остались только мы. Это еще больше повергло нас в уныние.
Совсем стемнело. Мы зажгли оставленные солдатами керосиновые лампы. Кто-то отправился спать, кто-то продолжал валяться на улице. Прилег на брезент и Звягин. Все молчали. Картежники прекратили игру. Все словно оцепенели, подавленные произошедшими событиями и гнетущей атмосферой. Где-то вдали сверкали сполохи зарниц, но над нашим биваком не проносился даже слабый ветерок, словно место раскопок было накрыто огромным колпаком.
– Очень нехорошее место, – неожиданно произнес Суббоч.
– То есть? – отозвался Сема.
– Я хочу сказать: места, подобные нашему, обладают огромной отрицательной биоэнергией.
– Что за чушь вы несете, доцент? – недовольно произнес Жорка. – Выражайтесь яснее.
– Иными словами, – нисколько не обидевшись на Жоркин тон, продолжал Суббоч, – здесь могут происходить различные аномальные явления, не поддающиеся рациональному объяснению.
– Весьма туманно. Что уж это за явления такие?
– Наверное, привидения здесь обитают, – серьезным тоном подсказал Сема.
– В том числе и привидения, – согласился Суббоч.
– Неужели преподаватель вуза допускает существование нечистой силы? – насмешливо спросил Жорка.
– А почему бы и нет?
– Странные у вас взгляды для советского ученого. А как же научный атеизм, являющийся основой материализма? Вы и студентам своим рассказываете о подобных вещах?
– Студентам я читаю лекции и провожу с ними семинары согласно учебному плану.
– Так перед нами явный двурушник, – издевательски заметил Геракл. – В институте он говорит одно, а вне его стен – другое. И таковы они все.
– Я бы не стал обобщать, – миролюбиво отозвался Суббоч.
– Ты, Гераклидис, если не хочешь слушать – не мешай, – сказал Звягин – Рассказывайте, товарищ доцент.
– Я уже упоминал, что интересуюсь краеведением, – продолжил Суббоч, – и поэтому просто-напросто излагаю народные поверья. И никого верить в их правдоподобие, естественно, не призываю. Так вот. По существующим у многих народов легендам, дьявол предается своим ужасным играм среди лежащих в громадных кучах непогребенных тел. Не раз и не два было замечено, что трупы вдруг начинали хрюкать, как свиньи, или пожирали свои саваны.
– А вдоль дороги мертвые с косами стоять… и тишина!!! – голосом Крамарова ехидно вставил Жорка.
– Да замолчи ты! – одернул Геракла парень с порезанной щекой, которого все звали Серый. – Надоел со своей иронией!
– Но подобных захоронений не один десяток… – заметил Сема.
– Правильно. И вокруг каждого сложились свои легенды.
– И здешнего?
– Разумеется.
– Расскажите, – попросил Звягин.
– А в штаны не наделаешь? – хмыкнул Жорка.
– Почему бы и нет? – не обращая внимания на Геракла, сказал Суббоч. – Так вот. О здешнем захоронении имеется среди прочих одно весьма интересное предание, бытующее в народе до сих пор. Где-то в конце прошлого века решили раскопать Чумную горку в поисках сокровищ. Слышали, наверное? Идея пришла в голову двум сомнительным дельцам мелкого пошиба, и, естественно, разрешения на раскопки они не получили. Власти боялись повторения эпидемии. Чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, нужно было дать крупную взятку, а денег у этих аферистов не имелось. И поэтому они решили вести раскопки на свой страх и риск. Наняли работников и стали копать по ночам. Причем действовали следующим образом. Одну ночь за землекопами надзирал один, следующую – другой. Какое время они рылись, точно неизвестно, но раскопки внезапно прекратились в связи с исчезновением и землекопов, и одного из организаторов…
– Куда же они делись? – с любопытством спросил Звягин.
– Так и не выяснили, – отозвался Суббоч. – Пропали, и все.
– Это что, правда?
– Об исчезновении доморощенных археологов была заметка в местной газете в разделе уголовной хроники. Я видел ее своими глазами, когда проводил изыскания в городском архиве. Это случилось, не помню точно, году в 1892-м или в 1893-м…
– Объясняется все очень просто, – авторитетно заметил Жорка, – если, конечно, это не выдумки.
– Ну-ну?
– Они нашли что-то действительно ценное, а ценности тут имеются, мы в этом убедились, и один из компаньонов просто не захотел делиться со вторым, поэтому и смылся.
– Поначалу и я рассуждал примерно таким же образом, но потом продолжил поиски информации, и выяснилось вот что. Землекопов было трое. Ни один из них домой не вернулся…
– Их мог убить наниматель… – предположил Жор-ка. – Чтобы, так сказать, избавиться от свидетелей.
– Но ведь и он пропал!
– Сбежал в Америку.
– Дело в том, что он был родным братом своего компаньона и имел семью…
– Ну и что? Деньги, сами знаете, приводят к непредсказуемым поступкам. Впрочем, возможен и иной вариант. Землекопы укокошили своего нанимателя и сбежали в Америку.
Слушатели захихикали.
– И тут не сходится, – продолжал вслух размышлять доцент. – Землекопы – люди немолодые и тоже обремененные большими семьями. К тому же неграмотные. Жили они недалеко отсюда, в деревне. Даже если бы, как ты говоришь, решили сбежать, так или иначе дали бы весточку своим. Но ничего подобного не произошло. Исчезли с концами. Можно допустить следующее: кто-нибудь один убил остальных и сбежал.