— Вот тут сказано, — он начал зачитывать, — администрация Стерлинг Хай делает все возможное, чтобы создать такую учебную и рабочую атмосферу, которая гарантирует личную безопасность работников и учеников. Физические и словесные угрозы, домогательства, драки, издевательства, словесные оскорбления и запугивания недопустимы. — Подняв глаза, Дасти сказал: — Я ответил на ваш вопрос?
— Нет, на самом деле, не ответили. Что, как учитель, вы обязаны сделать, если один ученик обижает другого?
Дасти пробежал глазами следующие строчки. Дальше объяснялось, что имеется в виду под домогательствами, издевательствами, словесными оскорблениями. Упоминалось и о том, что необходимо сообщить учителю или кому-то из руководства школы, если свидетелем такого поведения стал другой ученик. Но никаких правил или инструкций для самого учителя или администрации не было.
— Не вижу, — сказал он.
— Спасибо, мистер Спирз» — ответил МакАфи. — Это все.
Джордану МакАфи не составило труда обосновать свое решение вызвать в качестве свидетеля Дерека Марковича, поскольку он был единственным другом Питера среди свидетелей, которые должны были дать характеристику личности обвиняемого. Но Диана понимала, что он представляет ценность и для обвинения — из-за того, что видел и слышал, а не из-за своих привязанностей. За годы работы она видела множество друзей, которые предавали друг друга.
— Значит, Дерек, — сказала Диана, пытаясь говорить как можно дружелюбнее, — вы с Питером были друзьями.
Она видела, как он перевел взгляд на Питера и попытался улыбнуться.
— Да.
— Вы вдвоем иногда проводили вместе время после уроков?
— Да.
— Чем вы обычно занимались?
— Мы оба очень увлекались компьютерами. Иногда мы играли в видеоигры, а потом начали изучать программирование и создали несколько собственных игр.
— Питер создавал какие-то игры без вас? — спросила Диана.
— Конечно.
— А что случалось, когда игра была готова?
— Ну, мы играли. Но еще существуют веб-сайты, куда можно выложить игру и где другие люди смогут ее оценить.
Только сейчас Дерек поднял глаза и заметил видеокамеры в дальнем конце зала. От удивления он замер.
— Дерек, — сказала Диана. — Дерек? — Она подождала, пока его взгляд сфокусируется на ней. — Посмотрите, пожалуйста, на этот диск. Это вещественное доказательство обвинения номер триста два… Вы можете сказать мне, что это такое?
— Это последняя игра Питера.
— Как она называлась?
— «Кровавые прятки».
— О чем она?
— Это одна из игр, где нужно ходить и стрелять в плохих ребят.
— А кто в этой игре был плохим? — спросила Диана.
Дерек опять метнул взгляд в сторону Питера.
— Популярные ребята.
— Где происходит действие игры?
— В школе, — ответил Дерек.
Уголком глаза Диана заметила, как беспокойно заерзал Джордан.
— Дерек, вы были в школе утром шестого марта 2007 года?
— Да.
— Что у вас было на первом уроке?
— Геометрия.
— А на втором?
— Английский.
— А куда вы пошли потом?
— На третьем уроке у меня был урок физкультуры. Но у меня незадолго до этого обострилась астма, и доктор дал мне освобождение. Поскольку я раньше написал контрольную работу по английскому языку, то попросил у миссис Эклз разрешения пойти к машине.
Диана кивнула.
— Где была припаркована ваша машина?
— На ученической парковке, за школой.
— Покажите, пожалуйста, на схеме, через какую дверь вы вышли после второго урока.
Дерек протянул руку и указал на одну из задних дверей школы.
— Что вы увидели, когда вышли на улицу?
— Ну, много машин.
— А людей?
— Да, — сказал Дерек. — Я увидел Питера. Похоже, он доставал что-то с заднего сиденья своей машины.
— Что вы сделали?
— Я подошел поздороваться. Спросил, почему он опоздал в школу, а он выпрямился и странно на меня посмотрел.
— Странно? Что вы имеете в виду?
Дерек покачал головой.
— Не знаю. Словно он не сразу понял, кто я такой.
— Он что-то вам сказал?
— Он сказал: «Иди домой. Здесь что-то должно произойти».
— Вам это показалось необычным?
— Ну, это немного напоминало реплику из триллера «Сумеречная зона»…
— Питер когда-нибудь раньше говорил вам что-то подобное?
— Да, — тихо сказал Дерек.
— Когда?
Джордан заявил о протесте, как и ожидала Диана, но судья Вагнер отклонил протест, как она и надеялась.
— За несколько недель до этого, — ответил Дерек, — когда мы впервые играли в «Кровавые прятки».
— Что он сказал?
Дерек опустил глаза и что-то пробормотал в ответ.
— Дерек, — сказал Диана, подходя ближе, — я должна попросить тебя говорить громче.
— Он сказал: «Когда это случится на самом деле, будет ужасно».
Зал загудел, словно потревоженный улей.
— Вы знали, что он имел в виду?
— Я думал… я думал, он шутит, — сказал Дерек.
— В день выстрелов, когда вы встретили Питера на парковке, вы видели, что он делал в машине?
— Нет… — Дерек замолчал и прокашлялся. — Я только посмеялся с его слов и сказал, что ему пора идти на уроки.
— Что случилось потом?
— Я вернулся в школу через ту же дверь и пошел в приемную, чтобы миссис Уайт, секретарша, подписала мне освобождение. Она разговаривала с девочкой, которая отпрашивалась с уроков, чтобы пойти к ортодонту.
— А потом? — спросила Диана.
— Как только она ушла, мы с миссис Уайт услышали взрыв.
— Вы видели, что взорвалось?
— Нет.
— Что случилось после этого?
— Я посмотрел на экран компьютера на столе миссис Уайт — сказал Дерек. — Там появилась бегущая строка.
— Что там было написано?
— «Кто не спрятался… я не виноват», — Дерек сглотнул. — Мы услышали негромкие хлопки, словно открывались бутылки с шампанским, и миссис Уайт схватила меня и потащила в кабинет директора.
— В том кабинете был компьютер?
— Да.
— Что было на экране?
— «Кто не спрятался… я не виноват».
— Сколько времени вы пробыли в кабинете?
— Не знаю. Десять, двадцать минут. Миссис Уайт пыталась вызвать полицию, но ничего не вышло. Что-то случилось с телефоном.
Диана повернулась к судье.
— Господин судья, теперь обвинение хочет предъявить вещественное доказательство номер триста три, и мы просим разрешения продемонстрировать его присяжным.
Она увидела, как пристав выкатил телевизионный экран с подключенным компьютером, и теперь можно было вставить диск.
«Кровавые прятки, — появилось на экране. — Выберите первое оружие!»
Мультяшный трехмерный мальчик в очках в роговой оправе и в рубашке пересек экран и посмотрел вниз на стрелку, которую можно было установить на «УЗИ», на «АК-47» или на биологическом оружии. Он выбрал один из автоматов, взял патроны. Его лицо теперь было видно крупным планом: веснушки, брекеты, ярость в глазах.
Затем экран стал синим и появилась бегущая строка:
«Кто не спрятался, я не виноват».
Дереку нравился мистер МакАфи. Сам он, конечно, не был красавцем, но вот его жена была просто то, что надо. К тому же, он был единственным человеком, кроме самого Дерека, который, не являясь родственником Питера, жалел его.
— Дерек, — сказал адвокат, — вы дружили с Питером с шестого класса, правильно?
— Да.
— Вы проводили много времени вместе и в школе, и после уроков.
— Да.
— Вы когда-нибудь видели, как другие ребята приставали к Питеру?
— Постоянно, — ответил Дерек. — Они называли нас слабаками и гомиками. Они поднимали нас за трусы. Когда мы шли по коридору, они ставили нам подножки или заталкивали в шкафчики. Или еще что-то в этом роде.
— Вы когда-нибудь говорили учителям об этом?
— Я говорил, но от этого становилось только хуже. Меня избили за то, что я наябедничал.
— Вы с Питером когда-нибудь говорили о том, что над вами издеваются?
Дерек покачал головой:
— Нет. Хорошо было общаться с тем, кто просто это понимает.
— Как часто это происходило… раз в неделю?
Он фыркнул.
— Скорее раз в день.
— Только с вами и с Питером?
— Нет, были и другие ребята.
— Кто издевался чаще всего?
— Спортсмены, — ответил Дерек. — Мэтт Ройстон, Дрю Джирард, Джон Эберхард…
— А девочки принимали в этом участие?
— Да, те, которые смотрели на нас, словно на насекомых, — сказал Дерек. — Кортни Игнатио, Эмма Алексис, Джози Корниер, Мэдди Шоу.
— И что вы делаете, когда вас толкают в шкафчики?
— Ну, отбиваться нельзя, потому что они сильнее, и помешать им невозможно… поэтому нужно просто перетерпеть.
— Будет ли справедливо утверждать, что эта группа — Мэтт и Дрю, и Кортни, и Эмма, и остальные — к одному человеку цеплялась чаще, чем другим?
— Да, — сказал Дерек, — к Питеру.
Дерек увидел, что адвокат Питера возвращается на свое место рядом с клиентом, а леди прокурор встала и начала говорить снова.
— Дерек, вы сказали, что к вам тоже приставали.
— Да.
— Вы не помогали Питеру делать взрывчатое устройство, так?
— Не помогал.
— Вы не помогали Питеру взламывать телефонные и компьютерные линии Стерлинг Хай, чтобы, когда начнется стрельба, никто не смог вызвать помощь, так?
— Не помогал, — ответил Дерек.
Прокурор подошла еще на шаг.
— Вы никогда не планировали, как Питер, пробраться в школу и убить людей, которые больше всех обижали вас, правда, Дерек?
Дерек повернулся к Питеру и ответил, глядя ему прямо в глаза:
— Нет, — сказал он. — Но иногда я об этом жалею.
Работая акушером, Лейси время во времени случайно встречала своих бывших пациенток в магазине, в банке, на стоянке. Они демонстрировали своих уже трех-, семи-, пятнадцатилетних детей.
— Посмотрите, как у вас все хорошо получилось, — иногда говорили они, словно от того, как ребенок появится на свет, зависит, кем он станет.
Она не была уверена в своих чувствах, когда столкнулась лицом к лицу с Джози Корниер. Они весь день играли в виселицу, и по иронии судьбы, учитывая положение ее сына, она все время выигрывала. Лейси знала Джози с рождения. Она не только помогла ей когда-то появиться на свет, но и знала ее как маленькую девочку, подругу Питера. Поэтому в какой-то момент она всей душой ненавидела Джози, хотя даже Питер, похоже, этого не чувствовал. За то, что у нее хватило жестокости бросить ее сына. Возможно, Джози и не была причастна к издевательствам, через которые Питеру пришлось пройти в средних и старших классах, но она и не вмешивалась, что, с точки зрения Лейси, делало ее не менее виновной.