– Да сюда можно было хоть гнома сажать; вероятность ниже, чем то, что подожжешь себе бороду этой трубкой, – проворчал подчиненный.
Гоульд покачал головой, высек пирокинезом несколько искр, затянулся и выдохнул темный дым. Склонившись к Генералу, указал взглядом сквозь прозрачный купол.
– Это что, будет завоевание? – спросил он.
– Завоевание?
– Ждешь от местных сопротивления? Там, на планете?
Жарный пожал плечами:
– Я вообще не знаю, есть ли там какие-то «местные».
– Бруда не установил?
– Ты же видел, что именно сняли иллюзионисты со взгляда дальнозорцев. Все случилось слишком быстро, как будто им приспичило. Естественно, Бруда должен был сначала предоставить мне полную документацию по планете и окрестностям, по логике, сначала надо бы провести осторожную разведку… Но не было времени, Бирзинни подговорил короля, и я не успел оглянуться, как на руках у меня был приказ. А раз так, то я предпочту подстраховаться.
– Тоже политика? Не верю. Это какая-то хрень.
– Вопрос идеи фикс. Если Бирзинни домовой дорогу перебежит, для него это тоже окажется политической проблемой.
– Для домового? – засмеялся невидимый пилот.
Они оглянулись на него.
– А это, случайно, не подпадает под отсутствие уважения?
– Я ведь приказал ему заткнуться: нарушение субординации.
– Нарушил приказ. Казню и понижу в звании…
– Ага. Пусть знают.
– …и снова казню.
Генерал знал Гоульда даже дольше, чем Закрацу: они могли так вот перешучиваться – совершенно беспечно с точки зрения постороннего слушателя – вроде этого пилотирующего корабль кинетика; но между ними двумя, окруженными клубами дыма из трубки Гоульда, понемногу росло напряжение. Гоульд видел это в спокойствии темных глаз Генерала. Генерал, похоже, ожидал опасность – ощущал ее, догадывался о ней. Старый полковник пытался прозондировать бездонные глубины – аборигены? политика? – безрезультатно. Возможно, Жарный и сам не знал, чего именно боится. Гоульд в задумчивости посасывал чубук. После того как достигаешь определенного возраста, предчувствия равноценны дедукции – а возраст Железного Генерала давно превысил человеческий возраст.
Скоро они увидят планету собственными глазами, скоро дотянутся до нее разведывательные подзаклинания магоконструкта «Яна ІV». Они летели уже пять дней. Светоноздри корабля черпали из пустоты заблудившиеся лучи и разрисовывали ими поверхность прозрачных и непрозрачных стен. Поэтому они видели, как разъезжается во все стороны перед носом корабля созвездие Слепого Охотника; отдельные точки света разбегались по бокам вдоль оси «Яна ІV», направленного на солнце, обозначенное в Атласе Уттле номером 583, а поскольку разница в скорости их разбегания была огромной, созвездие быстро утратило для пассажиров корабля какое-либо сходство с фигурой, известной им по картам земного небосклона.
Купол кинетиков, как и все внутренности «Яна ІV», был украшен с воистину королевской роскошью: золочения, резьба, шелк, гобелены, ковры и панели, мрамор и мозаики, фрески, картины, бюсты. Лишь «нижняя» часть корабля, где находились арсенал, продовольственный склад, консерватория живых кристаллов и спальни, лишь она обладала какой-то видимостью функциональности, хоть Жарный все равно охотно вымел бы оттуда с сотню совершенно лишних безделушек. Но это ничего бы не дало; «Ян ІV» проектировали для старого Люция Варжада на манер прогулочной каракки монарха, и любые переделки наверняка оказались бы теперь более вредными для эстетики, чем стали бы полезными для эргономики.
Когда конструкт подал знак, что планета оказалась в досягаемости его подзаклятий, Гоульд и Генерал прошли в верхнюю кают-компанию. Зал этот был гравитационно ориентирован противоположно куполу кинетиков, и по дороге они попали в перегиб силы тяжести, у полковника просыпался табак из трубки, ему пришлось мыслью стягивать его назад крошка за крошкой, в столовую он вошел, ругаясь себе под нос.
Планета, размером с драконье яйцо, медленно вращалась посреди помещения. Рядом с ней стоял заспанный Закраца с кружкой горячей юрги в руке и что-то шептал троице урвитов с открытыми глазами и заведенными белками, урвиты сидели, выпрямившись, на отодвинутых от стола стульях. Еще двое работали с подвешенным над их головами операционным кристаллом; а четверка за боковым столиком заклинала группку духов с нечеловеческими аурами.
– Какая-то малая мобилизация, – вскинул брови Генерал.
Закраца хлебнул юрги, замахал рукой.
– Я как раз послал вам полтера.
– Наверное, где-то потерялся. Докладывай.
– Т’точно. Мы выдвинули низкоэнергетического «Фольтцманна», – майор ткнул кружкой в цветную иллюзию планеты. – Лейтенант Лута, вахтовый, скинул это на кристалл и привлек человека к анализу. Демоны хотели разобрать все интеракционно на многомерный скан, он дал бы им полную топографию под тучами и за терминатором. Но «Фольтцманн» разложился. Конструкт перешел в состояние тревоги и поднял активность до трех и восьми. Лута послал мне полтера и вызвал всю команду. Я приказал усыпить активные подзаклинания и все заклятия вмешательства. Теперь мы идем с максимально пассивным Даабре-Косинским, версия складочная, с четверной заглушкой. Это, – он снова указал на иллюзию, – петля архивизированных картин. Демоны сейчас сортируют собранные данные и пытаются, вопреки всему, составить из них карту, а этих троих закляли на дальнозоры, их поддерживают живые бриллианты.
– А эти духи?
– Хочу запустить их вслепую с одной десятой шлога.
– Чьи они?
– Без понятия. Чьи они? – спросил он у четверки заклинателей.
– Мы проходили систему с газовыми гигантами, – проворчал один из них. – Чтоб их чума взяла, этих тварей. Нужно через демонов прощупать, иначе ничего не разобрать. Не знаю, сумеем ли.
– Зараза.
– Идеи? – спросил Генерал.
– Это очевидно, – фыркнул Закраца. – «Фольтцманн» сел из-за контрзаклинания.
– То есть – все-таки аборигены, – кивнул Гоульд.
– Демоны составили профиль их магии?
– Не из чего, не хватает данных, «Фольтцманна» же сразу отсекло.
– Были попытки зондировать корабль?
– Ничего такого мы не зарегистрировали.
– А они? – Жарный указал взглядом на заневиденных урвитов. – Уже что-то нашли?
– Кого-то, – коротким хмыканьем поправил его Гоульд, всматриваясь в большую вращающуюся иллюзию планеты. – Кого-то.
Закраца скривился.
– Собственно, я не могу из них ничего вытянуть. Полная блокада.
– А что, они запараллелены иллюзионно через конструкт? – спросил Генерал.
– Должны, – согласился майор и кивнул урвитам, которые занимались кристаллом. – Дайте мне сюда эту троицу, – сказал, указывая влево от иллюзии планеты, в точку схождения потолка и стены.
– Слушаюсь.
Через миг под потолком заклубились три облака дыма.
– Вот сука.
Генерал быстро подошел к заневиденным урвитам и левой рукой прикоснулся к виску каждого. Они сползли в креслах, без сознания. Облака темноты исчезли.
– Надо было посадить здесь кого-нибудь, кто бы их мониторил, – сказал он. – Они вошли в спираль света. Накрылись бы, если бы я им не помог. Бриллианты могли вкачать в них половину галактики, это геометрическая прогрессия, резонанс превратил бы нас в плазму. Почему ты не подумал об этом, Закраца? Три четверти городов Империи обладает подобного рода ловушками против дальнозоров, Постановление о Приватности.
– Моя ошибка, – признался майор. – Но откуда бы мне знать? Последнее, что я мог там ожидать, это вторую Империю.
– Господин майор… – отозвался один из урвитов, работавших на кристалле.
– Хм?
– У нас есть полная карта.
– И что?
– Ничего. Глухомань, пустошь. Визуализировать?
– Никаких городов, никаких… существ?
– Ничего. Визуализировать?
Они переглянулись. Гоульд постучал чубуком о зубы.
– Чудесная работа, – подытожил. – Глобальная фальшивка. С такого расстояния и на всей планете… шедевр. Иллюзия, – он взглянул на фантом планеты, – такого качества, что куда там Ползачу. Ох, нелегкое это будет завоевание, Генерал, очень нелегкое.
С духами они успели в последний момент, и времени на полную разведку уже не было, Генерал только приказал им проверить несколько случайно выбранных мест; их быстро проверили: те оказались – каждое – совершенно совпадающими с картой, составленной на основании данных, которые собрали подзаклинания конструкта «Яна ІV». Что, впрочем, ни для кого не оказалось неожиданностью, они ждали не подмены и фальши в каждой детали – но всего лишь сокрытия малой лжи в половодье правд.
Корабль сошел на планетарную орбиту, подзаклинания сканировали луны. Тем временем демоны в кристалле соорудили масштабируемую карту системы: шесть планет; четыре отдаленных: холодные скалы; одна ближе к звезде: раскаленная скала.
Четверо урвитов, заклятых на подмогу пассивным телепатам, прислушивались к мыслям аборигенов; но четверка эта мониторилась людьми и демонами, и когда наткнулась на первые линии Мозгового Паука, ее тотчас отрезали. Паук был мощным, покрывал своей сетью все континенты. Реверсивные чары, пущенные по его линиям силы, зациклились на первых же узлах. Спланировано все это было почти гениально: Паук заплел свою сеть сферически и охранял сам источник заклинания, который находился где-то внутри, над поверхностью планеты или под ней. Взломать систему было невозможно.
Пришло время выбирать место для посадки. Генерал пригласил Гоульда, Закрацу и духа, заклятого на стопроцентную медиальность, почти чистое завихрение мысли – для введения элемента некромпирии. Они сыграли в трехмерную табану. Потом кристалл транспонировал игральную доску на карту поверхности планеты. Указало все это на полуостров наибольшего континента, неподалеку от экватора: что-то вроде тропиков, саванна, прореженная посадками квази-деревьев, пляж над мелким заливом. К этому месту как раз подбирался терминатор. «Ян IV» спикировал в ночь.
Активизировались противотормозные заклинания. Они спускались в атмосферу в толстом охранном пузыре развернутых конструктом корабля охранных заклинаний; живые бриллианты пульсировали высокой частотой всасывания энергии. Они не почувствовали вхождения в гравитационное поле планеты, поскольку заклинания, деформирующие силу тяжести, оставались активны. По той самой причине они не почувствовали противоинерционного торможения «Яна IV», выполненного всего в нескольких десятках локтей над грунтом, с ужасной перегрузкой. Корабль повис над морем красной травы.