—Я знаю, Джессика.
—Комедии такие смешные, что я чуть не задохнулась от смеха! Правда, там так тесно, что смеяться можно только когда выдыхает сосед. А на трагических постановках я плакала вместе с ними. Все их трагедии — о женщинах, которые больше не могут иметь детей. Трумэн, почему у нас мало детей? На заднем дворе больше двадцати магазинов, торгующих исключительно амулетами плодовитости. Интересно, почему среди наших гостей нет ни одного ребенка?
—Ну они же объясняли, что сейчас наносят короткий ознакомительный визит ограниченным составом. Они не предполагали брать с собой детей. А что это за новый шум, заглушающий старый?
—О, это большой барабан и цимбалы. У них началась кампания по избранию временного правительства на период визита. Жители нашего дома и Империал-сити — городка на нашем дворе — выберут делегатов, которые будут представлять наш квартал в конгрессе. Голосование — сегодня ночью. Вот тогда-то и будет настоящий шум, как они говорят. Большие барабаны не занимают на самом деле много места. Люди живут прямо в них и, когда нужно, барабанят изнутри. Некоторые наши соседи нервничают из-за гостей, а мне всегда нравился дом, полный народу.
—Именно что полный, Джессика. Никогда раньше не делил постель с восемью незнакомцами, пусть даже ни один из них не храпит. Я люблю компании и новые впечатления, но становится уж больно тесно.
—У нас больше гостей, чем у любого в нашем квартале, за исключением разве что семейки Скирви. Гости говорят, что мы им нравимся больше остальных. Миссис Скирви принимает четыре вида таблеток плодовитости. Она почти уверена, что сможет родить тройню. Я бы тоже хотела…
—Джессика, все магазины опустели, а так же все леса и лесопилки. Зернохранилища опустеют через пару дней. Скандийцы рассчитываются наличными, но никто не понимает, что написано на их банкнотах. Я не привык ходить по телам мужчин и женщин, но как тут быть — они покрывают всю землю.
—Но они же не возражают, они привыкли. Они говорят, что по-настоящему тесно там, откуда они пришли.
Винтерфилдская «Таймс Трибьюн Телеграф» напечатала заметку о Скандии.
Как стало известно, за последние два дня со Скандии на Землю прибыло 10 миллиардов гостей. Очевидный факт: из-за их нашествия земной цивилизации грозит гибель. Они появляются при помощи невидимой транспортации и пока не собираются исчезать тем же способом. Скоро закончится продовольствие, потом закончится кислород, которым мы дышим. Гости разговаривают на всех земных языках, они вежливы, дружелюбны и покладисты. Из-за них мы все погибнем.
Высокий человек с улыбкой обратился к Бар-Джону, который отбывал очередной президентский срок в Большом Объединенном Государстве, ранее известном как США.
—Я президент скандийской гостевой общины, — пророкотал он. — Мы прилетели сюда в частности затем, чтобы поделиться с людьми знаниями, и обнаружили, что вы в этом крайне нуждаетесь. Коэффициент плодовитости у вас беспрецедентно низок, за пятьдесят лет вы едва удваиваетесь. Ваша медицина, развитая в других областях, здесь безнадежно отстала. Мы обнаружили, что некоторые из патентованных средств, распространяющихся среди людей, на самом деле препятствуют производству потомства. Пригласите министра здравоохранения и еще несколько толковых врачей, и мы начнем исправлять ситуацию.
—Вали отсюда на хрен, — огрызнулся Бар-Джон.
—Я уверен, вы не против того, чтобы ваши люди получили благословение плодовитости. Мы приложим все силы, чтобы оказать вам помощь. Мы хотим, чтобы вы жили счастливо, как и мы.
—Джарвис! Кадельман! Сапсакер! — выкрикнул президент Бар-Джон. — Расстреляйте этого типа. Приказ я оформлю позже.
—Каждый раз вы так говорите, а потом ничего не оформляете, — пожаловался Сапсакер. — У нас из-за этого неприятности.
—Хорошо, не расстреливайте, если у вас все так сложно. О, где вы, старые добрые времена, когда пустяковые вещи решались быстро и просто? Черт побери, скандийский скотовод, ты разве не в курсе, что в Белом доме уже расквартировались девять тысяч ваших?
—Мы немедленно это исправим, — заверил скандийский президент. — Разобьем помещения с высокими потолками на два, три и более этажей. Заверяю вас, что к полуночи мы расквартируем в Белом доме не менее тридцати тысяч наших сограждан.
—По-твоему, я в восторге оттого, что принимаю ванну в компании восьми незнакомцев? А ведь они даже не мои избиратели! Думаешь, приятно есть втроем или вчетвером из одной тарелки? Или утром, промахнувшись, брить чужое лицо?
—Почему бы и нет? — пожал плечами скандийский президент. — Люди — наша главная ценность. Президент должен любить свой народ.
—Ну все, парни, — обратился к охранникам президент Бар-Джон, — Пора прикончить этого любвеобильного отца народов. Время от времени нам полагается один расстрел без протокола.
Джарвис, Кадельман и Сапсакер дали залп по скандийцу, не причинив тому ни малейшего вреда.
—Мы невосприимчивы к огнестрельному оружию, — объяснил скандиец. — Когда-то мы проголосовали против эффекта, который оно оказывало на нас. Ну хорошо, раз вы не расположены сотрудничать, тогда я обращусь к народу напрямую. Значительного вам прибавления, господа!
Трумэн Тракс вышел прогуляться и теперь сидел в парке на скамейке.
Но в действительности он сидел не на скамейке, а в полутора метрах над ней. На самой скамейке сидела словоохотливая скандийская дама. На ее коленях восседал крепкий скандийский мужчина — попыхивая трубкой, он читал «Спортивные новости».
На нем посиживала скандийская женщина помоложе. Вот на этой женщине и сидел Трумэн Тракс, а на нем примостилась черная скандийская девушка; она красила ногти и напевала мелодию. На нее, в свою очередь, взгромоздился пожилой скандийский мужчина. В переполненном мире трудно рассчитывать на индивидуальную скамейку.
Ступая по отдыхающим на траве людям, подошли парень и девушка.
—Вы не против, если мы присядем? — спросила девушка.
—Без проблем, — ответил пожилой мужчина сверху.
—Не-е, не против, — протянула девушка, занятая ногтями.
—Конечно, садитесь, — согласился Трумэн. Остальные закивали, а человек со «Спортивными новостями» пропыхтел в трубку, что согласен со всеми и во всем.
Движение транспорта в городе полностью прекратилось. Люди передвигались по набитым битком улицам и тротуарам в три слоя. Нижний слой двигался медленнее, чем средний. Те, кто шли по плечам среднего слоя, двигались быстрее всех, потому что объединяли скорости трех слоев. На перекрестках движение становилось немного сумбурным, и иногда там накапливалось до девяти слоев в высоту. Жители Земли, те, что еще выходили на улицу, быстро осваивали методы скандийцев.
Землянин, известный своими экстремальными воззрениями, взобрался в одном из парков на монумент и обратился к жителям Земли и Скандии. Трумэн Тракс решил послушать оратора. Ему удалось удобно устроиться на пятом уровне на плечах красивой скандийской девушки, которая сидела на плечах другой… и так далее до земли.
—Вы — нашествие саранчи! — надрывался землянин. — Вы забрали у нас все!
—Бедняга, — вздохнула скандийская девушка, служившая опорой для Трумэна. — Наверное, у него не более двух детей, поэтому он так озлоблен.
—Вы украли нашу сущность и уничтожили нашу жизнь! Вы — одиннадцатое бедствие, апокалипсические кузнечики!
—Вот амулет плодовитости для вашей жены. — Скандийская девушка протянула амулет вверх Трумэну. — Если он вам не ко времени, тогда сохраните на будущее. Этот амулет для тех, у кого больше двенадцати детей. На нем надпись по-скандийски «Зачем останавливаться сейчас?». Он очень сильный.
—Спасибо, — сказал Трумэн. — У жены уже много амулетов от добрых людей, но такого еще нет. У нас пока еще один ребенок, девочка.
—Какой стыд! Вот вам амулет для вашей дочери. Только пусть не использует слишком рано.
—Уничтожение, уничтожение и еще раз уничтожение вас всех! — кричал земной чудак с вершины монумента.
—Довольно убедительно, — заметила скандийская девушка. — К какой школе красноречия он принадлежит?
Толпа зашевелилась и начала расходиться. Трумэн почувствовал, как опустился на один уровень вниз, потом еще на один.
—Вам в каком направлении? — спросила скандийская девушка.
—Это подойдет, — сказал Трумэн. — Мы движемся как раз в сторону моего дома.
—Зачем идти домой, ведь парк значительно опустел! — воскликнула девушка. — Вряд ли у вас дома столько простора.
Теперь они опустились на самый нижний уровень — девушка шла только по телам тех, кто лежал на траве.
—Можете слезть и идти самостоятельно, если хотите, — предложила девушка. — Здесь есть зазор между пешеходами, вполне можно втиснуться. Ну ладно, поки.
—Хотите сказать «пока»? — спросил Трумэн, сползая с ее плеч.
—Верно. Никак не запомню последнюю букву.
Какой все-таки дружелюбный народ эти скандийцы!
Президент Бар-Джон и десяток других руководителей мирового масштаба приняли решение о применении грубой силы. Из-за того что гости со Скандии тесно смешались с населением Земли, выполнение задачи поручили малым и средним подразделениям. Сложнее всего было собрать скандийцев на открытых площадках, но в назначенный час они сами начали стекаться в миллионы парков и площадей по всему миру. Именно это и было нужно. Военнослужащие рассредоточились, заняли позиции и вступили в бой.
Затрещали пулеметы, засвистели пули. Но воздействовали они на скандийцев совсем не так, как ожидалось.
Вместо стонов раненых раздались приветственные возгласы.
—Продолжайте салют! — закричал скандийский лидер, взбираясь на памятник в одном из парков. — Ура, это в нашу честь!
Несмотря на то, что скандийцы не валились на землю под шквалом свинца, их ряды заметно поредели. Они исчезали так же таинственно, как и появились неделей раньше.
—Мы уходим! — прокричал скандийский лидер с головы памятника. — Но мы помним каждую минуту, проведенную с вами. Не расстраивайтесь! Мы не бросим вас наедине с вашей пустотой. После возвращения домой мы отчитаемся об успехе пробного визита. Через неделю мы вернемся, и тогда нас будет гораздо больше! Мы подарим вам абсолютное счастье человеческой близости, полный восторг высокой плодоносности и благо адекватного заселения жизненного пространства. Мы научим вас заполнять зияющие пустоты вашей планеты.