Ботанический сад Марша находился на вершине Сайенс-Хилла. Это был старый особняк с высокой колокольней, владения бывшего поместья спускались по склону в направлении здания, в котором Тара с Лансом снимали квартиру. По сути, никакой охраны не было, и Алекс легко смешалась с толпой студентов, входивших и выходивших с территории. Четыре огромные теплицы Лесного института стояли рядом с задним входом в окружении нескольких стеклянных построек поменьше. Алекс беспокоилась, что не сможет определить, где Тара выращивала свой опасный сад, но, обойдя территорию, она ощутила вонь сверхъестественного среди запаха навоза и земли. Хотя маленькая теплица выглядела вполне обыкновенно, Алекс заподозрила, что на ней остатки чар – должно быть, наведенных Кейт Мастерс и «Манускриптом». Как еще могла Тара ухаживать за урожаем, не привлекая подозрений?
Но, открыв дверь, Алекс не нашла ничего, кроме пустых кадок и перевернутых горшков на столах. Кто-то все здесь подчистил. Кейт? Колин? Кто-то еще? Возможно, Ланс открыл портал из тюрьмы и пришел сюда, чтобы уничтожить потенциальные улики?
В земле рядом с перевернутым пластиковым контейнером лежал единственный тонкий усик неизвестного растения. Алекс дотронулась до него пальцем. Стебелек раскрылся, и среди его листьев показался одинокий белый бутон. Его лепестки распустились взрывом блестящих семян, как фейерверк, с негромким, но слышимым пух, и он увял до полного исчезновения.
На улице Алекс нашла худую женщину в джинсах и амбарной куртке, которая рылась в ведре c каким-то грунтом руками в перчатках.
– Простите, – сказала она, – вы не подскажете, кто пользуется этой теплицей?
– Света Майерс. Она аспирантка.
Алекс не помнила, чтобы в папках по делу Тары упоминалось это имя.
– Вы не знаете, где ее можно найти?
Женщина покачала головой.
– Пару дней назад она уехала. Взяла академ на остаток семестра.
Свету Мейерс запугали. Возможно, она сама уничтожила теплицу.
– Вы когда-нибудь видели ее с парой? Невысокая худенькая блондинка и крупный парень, который выглядит так, будто не вылезает из спортзала?
– Я часто видела тут девушку. Она была то ли кузиной Светы, то ли племянницей или еще кем-то? – Алекс в этом сильно сомневалась. – Кажется, парня я тоже видела раз или два. А что?
– Спасибо за вашу помощь, – сказала Алекс и направилась к воротам.
Спускаясь с холма, она пыталась отделаться от разочарования. Она надеялась найти в саду больше следов Тары, а не просто кучи земли, вскопанные и похожие на свежую могилу.
Тернер обещал встретить Алекс рядом с ареной Ингаллс, и она заметила его додж у тротуара. К счастью, внутри было тепло.
– Ну? – спросил он.
Она покачала головой.
– Кто-то расчистил всю теплицу, а студентка, с которой они работали, тоже сбежала из города. Некто по имени Света Майерс.
– Не знаю такую, но попробую ее отследить.
– Я проверю списки выпускников, чтобы посмотреть, не связана ли она с одним из обществ, – сказала Алекс. – Я хочу поговорить с Лансом Грессангом.
– Опять вы за свое?
Алекс уже забыла, что притворялась, будто хочет погвоворить с Грессангом.
– Кто-то должен допросить его насчет новой информации, которую мы получили.
– Если дело дойдет до суда…
– Будет слишком поздно. Кто-то натравил на меня чудовище. Они убили Тару, украли все ее растения. Возможно, они добрались и до Светы Майерс. Возможно, они наводят порядок.
– Даже если бы я смог устроить допрос Грессанга, я бы не стал брать с собой вас.
– Почему нет? Нам нужно, чтобы Грессанг считал, что мы понимаем во всем этом больше, чем он. У него уйдет секунд тридцать, чтобы сообразить, что вы собственную задницу от раскаленного камня не отличите.
– Какое цветистое выражение.
– Тернер, я видела вас в той квартире. Вы чуть не обделалиьсь, когда Ланс исчез в стене.
– Вы знаете, Стерн, у вас очень яркая индивидуальность.
– Что привлекает вас больше, мое обаяние или внешность? – Тернер повернулся на сиденье, чтобы пристально посмотреть на нее.
– Не обязательно всегда быть готовой к драке. На что вы так злитесь?
К своему раздражению, Алекс ощутила укол смущения.
– На все, – пробормотала она, глядя на затуманившееся ветровое стекло. – В общем, вы сами знаете, что я права.
– Может, и так, но Ланса представляет совет. Ни один из нас не может беседовать с ним без присутствия его адвоката.
– А вам бы этого хотелось?
– Конечно, мне бы этого хотелось. А еще мне хотелось бы стейк с кровью и минуту спокойствия без того, чтобы вы гавкали мне в ухо.
– Ничем не могу помочь. Но я думаю, что могу устроить вам беседу с Грессангом.
– Предположим, что это правда. Суд не примет ничто из того, что мы узнаем, Стерн. Ланс Грессанг может хоть двенадцать раз сказать нам, что убил Тару, и мы все равно не сможем повесить на него это дело.
– И все-таки мы получим ответы.
Тернер положил руки в перчатках на руль.
– Я почти уверен, что, говоря о дьяволе, моя мать имела в виду вас.
– Я восхитительна.
– Если я скажу «да», что нам понадобится?
У Тернера уже был вполне приличный костюм.
– У вас есть портфель?
– Я могу его позаимствовать.
– Отлично. Тогда все, что нам нужно, это вот это, – она достала из кармана зеркало, которым воспользовалась, чтобы попасть в квартиру Тары.
– Вы хотите, чтобы я вошел в охраняемую тюрьму с пудрой и кейсом?
– Хуже того, Тернер, – Алекс повертела зеркальце в руках. – Я хочу, чтобы вы поверили в магию.
24
План оказался сложнее, чем предполагала Алекс. С помощью зеркала можно было обмануть надзирателей, но не видеокамеры.
На помощь пришла Доуз с настоящей бурей в чайнике. Алекс не думала, что Дарлингтон говорил буквально, когда они шли по странному подвалу Розенфелд-холла, но, очевидно, в эпоху своего расцвета «Святой Эльм» был способен на всевозможные интересные трюки.
– Дело не только в сосуде, – объясняла Алекс и Тернеру на следующий день Доуз, стоя за кухонной стойкой в Il Bastone. Перед ней стояли золотой чайник и инкрустированное драгоценностями сито. – Дело в самом чае, – она тщательно отмерила сушеные листья из жестянки с крестом «Святого Эльма». Зловещий маленький рисунок называли «коза и лодка».
– По словам Дарлингтона, они агитируют за новую гробницу, – сказала Алекс.
Доуз кивнула.
– Потеря Розенфелд-холла их сломала. Они ходатайствовали годами, утверждая, что у их магии есть множество новых применений. Но без нексуса строить новую гробницу нет смысла, – она залила листья водой и установила на своем телефоне таймер. Свет замигал. – Если заварить слишком крепкий чай, можно закоротить весь Восточный Сиборд.
– Почему гробницы так важны? – спросил Тернер. – Это обыкновенный дом, а вы стоите тут и… колдуете, – он провел языком по зубам так, словно это слово не понравилось ему на вкус.
– Магия Дома Леты основана на заклинаниях и предметах, на позаимствованных чарах, она очень стабильна. Мы не полагаемся на обряды. Вот почему мы можем поддерживать охранные заклинания. Другие общества пользуются намного более могущественными силами – предсказывают будущее, общаются с мертвыми, изменяют материю.
– Крутая магия, – сказала Алекс.
Тернер перегнулся через стойку.
– Значит, у них пулеметы, а у вас – лук и стрелы?
Доуз подняла удивленный взгляд и потерла нос.
– Ну, скорее арбалет, но да.
Таймер сработал. Доуз быстро убрала сито, налила чай в термос и протянула его Алекс.
– У вас будет часа два настоящих перебоев. После этого… – она пожала плечами.
– Но вы же не собираетесь вырубить электричество, правда? – спросил Тернер. – Не хочу оставаться в тюрьме, когда погаснет свет.
– Ах, какой прогресс! – сказала Алекс. – Теперь вас беспокоит, что магия окажется слишком сильной.
Доуз потянула себя за рукава свитера. Уверенность, с которой она вела себя, пока заваривала чай, испарилась.
– Нет, если я все сделала правильно.
Алекс положила термос в портфель, после чего собрала волосы в аккуратный пучок. Она сказала Мерси, что идет на собеседование, чтобы одолжить ее модный черный брючный костюм.
«Надеюсь, ты получишь эту работу», – сказала ей Мерси и обняла ее так крепко, что Алекс показалось, будто у нее искривляются кости.
«Я тоже на это надеюсь», – ответила Алекс. Несмотря на опасность, она была рада приодеться, рада, что это приключение займет ее время. Обряд в новолуние казался до невозможности далеким, и тем не менее сегодня ночью его проведут. Ей сложно было думать о чем-либо другом.
Она посмотрела на экран телефона.
– Нет связи.
Тернер последовал ее примеру.
– У меня тоже.
Алекс включила маленький телевизор над кухонным уголком. Ничего, кроме помех.
– Идеальная заварка, Доуз.
Доуз выглядела довольной.
– Удачи.
– Я собираюсь разрушить свою карьеру, – сказал Тернер. – Будем надеяться, что на нашей стороне не только удача.
Поездка до тюрьмы была короткой. Алекс там никто не знал, так что она могла не переживать, что ее разоблачат. В своем одолженном корпоративном прикиде она выглядела вполне правдоподобно. Другое дело – Тернер. Утром ему пришлось заехать в суд и столкнуться с адвокатом Ланса Грессанга, чтобы заполучить его отражение в зеркальце пудры.
Они без проблем прошли через охрану.
– Перестаньте смотреть на камеры, – прошептала Алекс, когда их с Тернером вели по убогому коридору, освещенному флюоресцентными лампами.
– Они выглядят так, словно работают.
– Электричество включено, но они записывают только помехи, – с напускной уверенностью сказала Алекс. Термос лежал у нее в сумке и успокаивающе стукался об ее бедро.
Попав в комнату для встреч, они наконец окажутся в безопасности. Записывать на видео или аудио беседы адвоката и его клиента было запрещено.