Эрин моргнула, но улыбаться не перестала. Однако ее глаза неожиданно потемнели в прямом смысле этого слова – из фиалкового они изменили свой цвет на темно-лиловый. Девушка что-то быстро произнесла.
– Ее Святейшество согласиться ответить, – бесстрастно, как заправский переводчик, произнесла магичка. – Она говорить, что убить дракона – это не только по… подвиг, но и… стигма? отметина? А, нет, знак. Ее Святейшеству неинтересны раздоры людей. Раздоры людей любых миров. Она за мир и равновесие. Но ей интересны сами люди. Она находить вас интересным, старший лейтенант Вяземский.
– Зашибись, – с чувством произнес Кравченко, слышавший все. – Но ни хрена. Никакие девки, будь они хоть трижды инопланетянками и жрицами, не будут диктовать… ЭТО НЕ НАДО ПЕРЕВОДИТЬ, ГРАЖДАНКА ПЕРЕВОДЧИК! А?.. Тарщ гене… Но… Так точно, но… Есть!..
– Старший лейтенант Вяземский. – В эфир вклинился незнакомый низкий рыкающий голос.
– Я! – непроизвольно вытянулся разведчик.
– Выключить громкую связь.
– Есть! – Сергей прижал наушник к уху и щелкнул парой кнопок.
– Готово? Хорошо. Слушай сюда, старлей. С тобой говорит представитель лично… гм… Скажем так – я от товарища Иванова, который, как ты понял, самый наш главный товарищ. А меня можешь называть товарищ Первый. И как представитель товарища Иванова говорю: ты, старлей, теперь – врио начальника российской дипмиссии на Светлояре. Но только до тех пор, пока не успокоятся тараканы в головах местных баб. Каждый свой шаг согласуешь с нами, каждый свой шаг докладываешь. Никакой самодеятельности – тебе там надо просто дождаться прибытия компетентных людей. А там можешь просто рядышком стоять, раз уж ты там зачем-то местным нужен. Справишься – не обделим, не справишься… Тоже не забудем. Все понял?
– Так точно, товарищ Первый!
– Добро. До связи.
Вяземский положил наушник и вытер вспотевший лоб. Вокруг него как-то спонтанно собрались не только магичка и жрица, но и все остальные разведчики и даже местные.
– Ее Святейшество спрашивать – каков окончательный ответ? – перевела вопрос апостола Ливия. – Она велика и терпелива, но ее терпению есть предел.
– Ответ – да, – лаконично ответил Сергей. – Мы поможем.
– Хорошо, – кивнула Эрин. – Добрая весть.
– Командир, флаг поднимаем? – распахнул заднюю дверь командирской «Гиены» Эриксон и начал рыться внутри. – Без флага никак. О! Да тут разнообразие просто! Российский, российский с гербом, имперский, советский, новоросский… Эээ, пиратский? А флаг «Зенита» вообще откуда взялся?!
– Зенитовский мне Смирнов из второй танковой подогнал по дружбе, – охотно сообщил старшина. – А пиратский…
– Не мудрить – поднять обычный триколор, – немного подумав, решил Вяземский, признавая, что хоть какой-нибудь узнаваемый опознавательный знак требуется. – С гербом.
– Вы поднимать знамя? – деловито осведомилась Эрин, наблюдая за манипуляциями разведчиков. – Логичность. Разведка кончаться – переговоры быть. Нужен знак. О!..
Апостол неожиданно оживилась, увидев в руках Эриксона красный флаг.
– Хотеть, – категорично заявила девушка. – Я не иметь знак – нет надобность. Но пусть римляне видеть, что я идти, раз нужно сразу внимание. Поднимать красный флаг – я так хотеть. Будет мой знак.
– Чего она там говорит-то? – поинтересовался Эриксон.
– Говорит, что хочет поднять красный флаг в качестве собственного знамени, – хмыкнул Вяземский. – Ирония, однако… Жрице богини смерти нравится советский флаг…
– А… что делать будем?
– Да по фиг – поднимай, – решил Сергей, а затем обратился к магичке: – Сира Ливия, скажите всем, чтобы садились в наши машины… самоходные телеги… Ммм… Понимаете, что я имею в виду?
– Да, ваши железные самоходы, – невозмутимо произнесла девушка. – Но безопасно ли это? Должна ли я передать людям, чтобы выполнять какие-нибудь ритуалы или обряды?
– Я расскажу подробно, как и что можно делать, а что – нет. Пока пусть соберут вещи. Самый минимум – не больше пары килогра… фунтов. А затем мы двинемся в путь.
Афина Октаво
– …Фураж и припасы, – уже привычно перечисляла принцесса. – Всех всадников, что могут выдержать длительный марш.
– Ох, сира, ну какие всадники-то? – Барон горестно всплеснул руками. – Сезон неурожайный выдался, крестьяне налогов заплатили самый минимум, припасов, считай, нет… Мне, сира, даже обычное-то ополчение пришлось почти полностью распустить – держу только десяток увальней деревенских, чтобы разбойники не шалили, и все…
Афина почувствовала уже привычное раздражение. Еще один барон нагло и безбожно врал. Ей! Багрянородной принцессе!
Что сезон выдался не блестящим – Афина знала. В это и в низкие поступления она верила. А вот в то, что барон распустил свою дружину – ни на медяк. Скорее просто не хочет отдавать своих людей невесть кому, пусть даже и под императорским знаменем.
Первым желанием Афины было захватить замок, жадного барона-лгуна судить и обезглавить, а его имущество и людей реквизировать в пользу обороны Отечества. Это было бы вполне в духе Железного Мария – деда принцессы, прославившегося способностью преподать урок-другой чванливым нобилям как по отдельности, так и в ходе полномасштабной Конгрегации.
Однако Афина с такими порывами тщательно боролась. Импульсивная и агрессивная по натуре (ох уж это дедово наследие…), принцесса эти свои черты недолюбливала и пыталась сохранить спокойствие и рассудительность в любой, даже самой сложной ситуации.
Поэтому Октаво ограничилась лишь забором припасов и после короткого отдыха вместе со своими бойцами продолжила марш на восток.
Тем более что размениваться на каждого барона всего лишь с сотней всадников было не слишком разумно… Если уж корчевать вольнодумных нобилей, то с добрым войском и одобрением столицы.
Личная Ее Высочества принцессы Афины кавалерийская сотня шла ходко и представляла собой зрелище хоть и не особо внушительное, но прекрасное. Наконечники пик, латы и кольчуги начищены до блеска, на ветру развеваются знамена Империи и личная сигна принцессы, трепещут перья на «крыльях» ударной алы, колышутся алые плащи и попоны боевых коней.
Решившись действовать, Афина долго не колебалась в своем намерении дать отпор неизвестным захватчикам. Пока ее гонцы летели к тем нобилям, что могли выставить войска, она взяла свою первую центурию и решила выдвинуться к ключевому городу региона – Илиону. Закрепиться в крупнейшей крепости, накопить силы, в случае чего – провести разведку боем, в случае чего – отойти.
По-хорошему, конечно, стоило бы дождаться приказов и одобрения из столицы… Но принцесса посчитала, что это займет слишком много времени. Весть в столицу о вторжении она отправила, также оповестив и о собственном решении возглавить оборону Восточного предела, но и только. Афина по личному опыту знала, что такие решения обычно даже в самых серьезных ситуациях рассматриваются многие дни, если не недели – бюрократический аппарат позволял управлять громадной Империей Людей, но при этом обладал чудовищной медлительностью.
Конечно, сотня всадников вряд ли бы что-то решила там, где полегли легионы и крупные силы ополчения. Однако Афина резонно рассудила, что в первую очередь стоит организовать хоть какое-нибудь руководство обороной и стать ядром вновь формируемых вооруженных сил. А учитывая особенности Восточного предела, абы кому местные нобили подчиняться не станут. Здесь сильно вольное крестьянство, которое в том или ином поколении состоит из потомков отставных легионеров. Это не какой-нибудь покорный землепашец из центральных провинций – местные и так себя считают нетитулованными нобилями, а уж какой-нибудь мелкий барон по заносчивости вообще даст фору любому столичному графу.
Первым делом принцесса решила не допустить традиционной грызни по поводу старшинства командования. Вторым делом – сосредоточить оборону в своих руках. Однако, трезво оценивая собственные полководческие таланты, Афина отнюдь не рвалась лично руководить войной. Ее дело как полководца – организовывать, направлять и вдохновлять. Тактика – удел более опытных генералов. И тут наибольшие надежды принцесса возлагала на сира Кастора, который должен был уже выступить из Ориенталя вместе со второй сотней, дополнительными припасами, вспомогательными подразделениями и мобилизованными ополченцами.
Свой же отряд Афина вела без обоза, пользуясь заводными лошадьми да припасами со складов хранения и деревень. Время было слишком дорого – требовалась скорость, а не дешивизна снабжения. Тем более фуражом занимался не кто попало, а лично имперская принцесса, что сразу же снижало уровень недовольства и чинимых препонов.
Вообще, учитывая тяжесть сложившейся ситуации, Афина предпочла бы действовать по всем правилам большой войны, а не локальных конфликтов. А значит – разведка и штурмовка драконьими всадниками, магическая разведка и так далее. Однако с магами у принцессы было туго, драконы Восточного предела были (немыслимое дело!) уничтожены, а на переброску подкрепления из центральных провинций требовался приказ чуть ли не самого Верховного штаба Имперских войск.
Так что приходилось воевать по старинке.
Что неприятно удивило Афину в пути, так это воцарившийся в регионе хаос. Вместо того чтобы объединиться перед непонятной и страшной угрозой вторжения неизвестных восточных варваров, дабы защитить Отечество и народ Нового Рима, многие нобили пытались отсидеться в стороне или свести счеты между собой. Не говоря уже о том, что подкрепление ей обещали, но говорили, что пришлют его позже – после сбора и некоторой подготовки.
Резон в подобных словах был – этого Афина отрицать не могла. Однако более вероятной причиной такого дипломатичного отказа было простое нежелание нобилей отдавать своих людей невесть кому, пусть даже под императорским знаменем. Особенно если этот кто-то – молодая девушка, возглавляющая отряд таких же дам.
Все-таки, несмотря на всю свободу нравов Восточного предела в плане воинского ремесла, женщинам здесь полагалось в первую очередь оборонять дом, а не идти в атаку.