Она замолчала и уткнулась лицом в плечо Мэтта. Ее тело содрогалось от рыданий. Мэтт погладил девушку по спине, посмотрел на дарохранительницу на алтаре и на святого Эмигдия и понял, что никогда не найдет нужных слов.
Две старухи-мексиканки в бесформенных черных платьях и черных платках остановились в проходе, чтобы перекреститься, и обернулись, заслышав рыдания.
— Habrán perdido a su niñito[23], — сказала одна, с сочувствием глядя на молодую пару.
— Dios los tenga en su bondad[24], — пробормотала вторая.
Конча выпрямилась и вытерла глаза.
— Вот. Теперь вы знаете, почему я такая нелепая. Нет. Не надо ничего говорить. Что тут скажешь. Пожалуйста, отвезите меня домой.
— Отведи его обратно в камеру, — приказал лейтенант Маршалл.
Свами Махопадхайя Вирасенанда, вялый и потный, улыбнулся с издевательской учтивостью:
— Вы невероятно добры, лейтенант.
— Уведите его.
Свами увели.
— Я знаю, что прав насчет ограбления, — сказал Маршалл, обращаясь к стенографисту, — но ничего не могу поделать. Зюсмауль так перетрусил из-за убийства, что из него и слова не вытянешь. Но то и другое связано, никаких сомнений нет. Кто же сообщник?
Стенографист пожал плечами.
— Придет время — расколется. Все раскалываются…
— Время… Конечно. Но хотел бы я знать…
Вошел сержант Краутер с пачкой бумаг:
— Вот последние рапорты, лейтенант.
— Ничего интересного?
— Абсолютно ничего.
Маршалл полистал бумаги.
— Здесь сказано обо всех людях, мужчинах и женщинах, о которых Харриган собирал информацию?
— Да. Отчеты исчерпывающие, но заурядные. Ни одного жулика, кроме Агасфера и Свами. Если хотите знать мое мнение, это кто-то из них.
— В своей категории — да. Краутер, убийство Харригана с равными шансами работа дилетанта или профессионала. Мотив есть там и тут — наследство либо молчание. Круг профессионалов теперь сузился до Агасфера, кем бы он ни был, милого юного Робина и Зюсмауля, а завещание ограничивает список подозреваемых Артуром и Кончей.
— Ставлю на Свами, — с чувством произнес Краутер. — Знаю я этих предсказателей.
Маршалл перечитал отчеты повнимательнее и положил на стол.
— Рутина. Не самое увлекательное чтение, но никуда не денешься. Наконец-то можно двигаться дальше.
— Куда?
— Попытайтесь выяснить, каким образом человек в желтом одеянии протиснулся в крысиную нору, ну или вынудите столп церкви снять оборону и признаться в лжесвидетельстве. Если вы справитесь хотя бы с одной из этих задач, Краутер, я лично приколю вам свой лейтенантский значок.
— Комиссия по делам гражданской службы не разрешит, — практично заметил Краутер. — Что вы намерены делать завтра?
Лейтенант встал и потянулся:
— Господи, как я устал. Невозможно отоспаться, если в доме двухлетний ребенок. Что касается завтрашнего дня, то я, несчастный, отправлюсь в монастырь.
— Куда-куда? — опешил сержант Краутер.
— Не хотите куда-нибудь зайти? — спросил Мэтт, когда они пересекали Вайн-стрит.
— Нет, спасибо.
Они уже добрались до Хайленд-авеню, когда Конча вновь заговорила.
— Я рада, что так вышло с Грегом.
— Рады? С его-то подлыми штучками?
— Да, конечно, подло со стороны Артура науськать Грега на нас — наверняка тут без Артура не обошлось! Но все равно хорошо. Нам пришлось зайти в церковь, и я наконец выговорилась.
— Все к лучшему… и так далее.
— Но вечер пошел не так, как я планировала.
— А как вы планировали? Игры и веселье с друзьями семьи Пелайо?
— Нет, — Конча говорила тихо, отвернувшись. — У меня были другие планы, Мэтт, пока мы… не зашли в церковь.
— Какие же?
— Я думала, мы потанцуем, а вы выпьете.
— Здравая мысль. Еще не поздно.
— Нет. Слишком поздно. Мы бы пошли танцевать, вы бы выпили, а потом… потом не повезли бы меня домой.
— Хорош бы я был! Думаете, я бы заснул у вас на плече или… Погодите. Что значит “не повез бы домой”? А куда бы я вас повез?
— Куда-нибудь. Сами знаете. Куда возят… — она на мгновение запнулась, — женщин.
Мэтт притормозил и в недоумении уставился на Кончу:
— Вы хотите сказать, что…
Она смотрела на него с вызовом:
— Я так чувствовала! Мир разваливался на части. Мама, отец, газеты, подозрения и ненависть в доме… Я решила, что должна…
— Тоже провалиться к чертям! — не выдержал Мэтт. — Слушайте, милая моя. Вы славная девочка. Иногда даже более того. Но неужели вы думаете, что я такой подонок, чтобы…
— Знаю. Именно поэтому вам бы пришлось выпить. Мэтт внезапно расхохотался.
— Господи, какая прелесть! Вы рассчитывали ослабить мое сопротивление? Захватить меня беспомощным, невинного и простодушного, а потом… Черт возьми, Конча, я сейчас остановлю машину и отшлепаю вас, чтобы научить уму-разуму! Откуда эта безумная идея?
Она промолчала.
— Ну, в чем дело?
Девушка не ответила.
— Вы злитесь, потому что я пообещал вас отшлепать? Если бы кто-нибудь прибегнул к этому способу много лет назад, жизнь в семействе Харриганов была бы намного проще!
Конча не откликалась.
Они в молчании миновали Сансет и свернули в переулок. Мэтт остановился перед домом.
— Вылезете здесь? Я загоню машину в гараж. Или вы со мной не разговариваете?
Конча подняла голову, и он увидел, что все это время она украдкой плакала.
— Вы… вы меня высмеяли.
Мэтт посмотрел на ее красные глаза, мокрые щеки, вспухшие губы, превратившие лицо в гротескную маску страха.
— Вы бы и сами сейчас посмеялись, если бы себя видели, — ласково сказал он.
Она подалась вперед, ухватила Мэтта за лацканы и разрыдалась у него на плече. Целую вечность он пытался успокоить девушку, бормоча какие-то нелепые фразы. Наконец Конча подняла голову, все еще шмыгая носом, но уже успокаиваясь.
— Неприятно, правда? Дважды за вечер. Мужчины не должны видеть, как женщины плачут. В кино это красиво, а в жизни просто ужас.
Она открыла сумочку и попыталась привести себя в порядок при тусклом свете приборной доски.
— Вдобавок мужчина, черт побери, понятия не имеет, что в такие моменты делать, — добавил Мэтт. — Теперь вам лучше?
— Да. Но пожалуйста… не смейтесь надо мной больше.
— Постараюсь.
— Артур вечно меня вышучивает, и дядя Джо, а иногда даже тетя Элен. Я думала, вы другой.
— Может, вы и правы.
— Вы очень от них отличаетесь. Вы настоящий, сильный, как будто пришли из другого мира. Я никогда не встречала никого похожего на вас.
— Таких парней десяток на дюжину, милая. Просто вы не там ищете.
— То, что я сказала — над чем вы посмеялись, — это неправда. Я соврала, потому что побоялась, что вы будете смеяться еще больше. Я подумала: если я постараюсь казаться… ну… опытной и знающей, вы отнесетесь серьезно…
— Что-то не пойму я вас.
— Если бы я сказала, что хочу отдаться вам, просто потому что устала от… Ну, иногда ведь так бывает, правда? Вы, наверное, читали.
— Только не с девушками вроде вас, Конча.
— Знаю. Теперь знаю. Но я подумала: вдруг получится… а если я открою истинные причины, он просто разозлится.
— Какие причины?
— А вы не понимаете? — Конча убрала сумочку и извернулась на сиденье, почти упав на колени и пристально глядя Мэтту в глаза. — Ты не понимаешь, милый?
— Идемте лучше в дом, иначе тетя Элен…
— Мэтт, я страшно тебя люблю. Это так больно, больнее смерти, ненависти и всего остального. Я…
Она подалась вперед и прижалась губами — неуклюже, невинно, нежно. Мэтт почти против воли обвил рукой теплую талию и с внезапной остротой осознал, что, может, душой Конча порой и ребенок, но телом — женщина, да еще какая.
— Послушай… — Он пытался урезонить не только ее, но и себя. — Не будем делать глупости. Так нельзя. Мы живем в постоянном напряжении. Вокруг все время что-то случается. Да и с нами тоже. Нельзя терять голову… и принимать решения впопыхах.
— Ты, наверное, не поверишь, — ласково сказала Конча, — но я впервые поцеловалась. Конечно, я прикасалась губами, но никогда не чувствовала настоящего поцелуя.
В сумраке салона казалось, что ее глаза теперь светятся собственным светом.
Мэтт мягко отодвинул девушку в противоположный угол.
— Это был первый и последний раз.
— Но, любимый!..
— Слава богу, что ты не пустила в ход свой план, — сказал Мэтт. — Я вдруг понял, что он мог и сработать.
Глава XVIII
На следующее утро Мэтт сразу взялся за телефон. Ему повезло — он застал лейтенанта Маршалла дома.
— Это Дункан.
— А? Ам-мн… ава…
— Боюсь, я ничего не понимаю.
Глоток.
— Если звоните человеку во время завтрака, будьте готовы, что он ответит с набитым ртом. Я спросил: “Что вы задумали?”
Мэтт вспомнил церковь, свежий шрам и мокрое от слез плечо.
— Многое. Но не все официально. И сейчас я хочу услышать ответ на один вопрос.
— Терри! — донесся голос Леоны. — Не кидайся кашей в папу, когда он говорит по телефону!
— Разумеется, — ответил Маршалл. — В любое другое время — пожалуйста. Так что за вопрос?
— Вам известно что-нибудь о смерти миссис Вулф Харриган?
Маршалл ответил крайне сухо. В его голосе вдруг не осталось и следа дружелюбия и доверия:
— Кое-что. А что случилось?
— Не могу сказать… пока не могу. Я еще не полный предатель. Скажите хотя бы…
— Простите, Дункан, но я нс общедоступное информационное бюро. Честно говоря, я рассказываю вам что-либо, когда надеюсь на вашу помощь. А вовсе не для того, чтобы удовлетворить ваше любопытство.
— Терри, оставь папу в покое! Он и без тебя злится!
— Допустим. Но все-таки я задам еще один вопрос. Есть ли хоть какая-то вероятность, что миссис Харриган умерла насильственной смертью?
— Абсолютно никакой.