а умерла в ИЗО г. (см. комм. (о) Я.Лангебека в SRD, IV, р. 251).-Мл.
39 Вероятно, имеется в виду супруг незаконнорожденной дочери короля Нильса Ингерд — один из потомков Кнуда Великого ярл Убби Эсбернсен (см. о нём выше: комм. к 13.1.4.5).
40 К уже сделанным выше замечаниям о различиях в изложении этих событий у Саксона и у Гельмольда (см. комм. к 13.5.6.8), можно добавить, что подобно тому как Саксон лишь вскользь (13.5.11.1) упоминает об описанном у Гельмольда совете датской знати в Шлезвиге, точно так же и Гельмольд лишь в немногих словах сообщает о той встрече, на которой состоялось примирение короля Нильса и Кнуда Лаварда. — Мл.
41 ЭК: в изложении Саксона ответ Кнуда превращается в шедевр ораторского искусства. Он составлен в соответствии с правилами, рекомендованными Цицероном (Топика) и автором [широко известного в Средние века] античного дидактического пособия «Риторика для Геренния».
42 {herum me mei, non regem appellant} Саксон, очевидно, имеет в виду прозвище Кнуда ‘Лавард’ (датск.: ‘lavardr’, т. е. господин, повелитель).
43 Саксон имеет в виду распространённый у славян титул «князь». Ср. в «Житии герцога Канута»: «если же кто-то [из склавов], желая выразить своё ко мне почтение или уважение, называет меня ‘князем’ (knese), то это [слово следует переводить просто как] ‘господин’. Даны ошибаются, переводя его как ‘король’» (Vita Kanuti ducis altera, p. 14). — Здесь и ниже Саксон, как кажется, пользуется, как правило, именно этим источником.
44 Например, при дворе императора и среди саксов (ср. у Гельмольда (1,49): «возложил император корону на голову Кнуда, чтобы он был королём у бодричей»).
45 Слова Саксона о том, что Кнуд Лавард приложил много усилий для защиты Дании (в особенности Шлезвига) от набегов морских разбойников находят подтверждение в СоК (Knytlíngasaga, 86), а также у Роберта из Или (I, 16).
46 По мнению Гельмольда (I, 50) и автора «Жития герцога Кнуда» (Vita Kanuti ducis altera, p. 14–15), король действительно не знал о планах своего сына, тогда как Роберт из Или (II, 1), напротив, прямо пишет о наличии у «отца и сына» (т. е. у Нильса и Магнуса) планов убить Кнуда.
47 В «Житии герцога Канута» среди заговорщиков назван также и некий Хаквин Норвежский — сын Сунивы и правнук норвежского короля Магнуса I (Vita Kanuti ducis altera, p. 14).
48 В «Житии герцога Канута» он назван Хаквином из Скании (Ibid., р. 14).
49 Имеется в виду дочь короля Эрика I по имени Рагнхильд.
50 Согласно СоКу Кнуд был приглашён на пир, устроенный по поводу Иулского праздника (jólaveizlu), приходившегося на день зимнего солнцестояния (Knytlíngasaga, 92).
51 Согласно СоКу пир должен был состояться в Рингстеде (Hringstöðum) (Knytlíngasaga, 92), тогда как Роберт из Или (II, 6) так же, как и Саксон, указывает на Роскилле как на место проведения празднеств.
52 Согласно Роберту из Или (II, 3), Магнус сделал вид, что намеревается совершить паломничество в Иерусалим.
53 Об этом же сообщается и у Роберта из Или (II, 1 и 3), который также утверждает, что Кнуд Лавард был крёстным отцом Магнуса, а Магнус был крёстным отцом дочери Кнуда.
54 Ср. у Гельмольда (1,50): «Если со стороны Кнута этот договор выполнялся твердо, то Магнус коварно предал его забвенью. Ибо тотчас же после того, как, прикрываясь дружбой, стал он испытывать мысли Кнута и увидел, что тому чужды какие-либо подозрения, Магнус пригласил Кнута приехать к нему на чрезвычайное собеседование. Жена Кнута, опасаясь засады, а кроме того, напуганная сном, который видела прошлой ночью, советовала ему не ездить. Однако, верный договору, этот муж не дал себя удержать и явился в назначенное место, как было условлено, в сопровождении только четырех мужей». — Как видим, Гельмольд не утверждает, что Ингебурга находилась в одном городе с Кнудом. Из его слов можно заключить, что она была лишь где-то поблизости и посылала мужу письма под влиянием каких-то своих ночных переживаний. В любом случае, рассказы Саксона и Гельмольда совершенно определённо расходятся с тем, что сообщает автор СоК, согласно которому, во время убийства Кнуда Ингебурга находилась на Руси, где и родила будущего короля Вальдемара I (Knytlíngasaga, 93). — Согласно «Житию герцога Канута» и ЗХ, после того как от Магнуса пришло приглашение принять участие в обсуждении некого тайного дела, «не верить ничьим уговорам» Кнуда уговаривала не жена, а его [двоюродная] сестра Цецилия, в чьём доме он гостил в это время (Vita Kanuti ducis altera, p. 15; Vetus Chronica Sialandie, p. 32).
55 {Haralstadium} В нескольких километрах к северу от г. Рингстед в Зеландии.
56 Ср. в СоК: «Этой зимой конунг Николай, должен был посетить на йоль пир в Хрингстадире на севере в Сьоланде, и на этот пир пришёл Кнут Лавард, согласно тому, что было задумано, с несколькими людьми, и он провёл йоль вместе с конунгом Никуласом, и был там превосходный пир, и была там великая близость между конунгом Никуласом, Магнусом, его сыном и Кнутом Лавардом, их родичем» (Knytlíngasaga, 92). С другой стороны, согласно ЗХ и «Житию Кнуда», в ночь перед своим убийством он гостил у своей двоюродной сестры Цецилии в Харальстаде (Vita Kanuti ducis altera, p. 15; Vetus Chronica Sialandie, p. 32).
57 Согласно Роберту из Или, этого саксонского менестреля звали Сивард (Excepta ex Roberti Elgensis Vita Kanuti ducis auctore Velleio, p. 10, not. 10; см. также в изд. Лангебека в SRD, IV, р. 260, not. g). С другой стороны, согласно «Житию герцога Канута», предупредить Кнуда пытался не менестрель, а некий мальчик, который трижды пропел ему о готовящейся западне (Vita Kanuti ducis altera, p. 15).
58 ЭК: вопрос наличия у Кнуда оружия был важен для того, чтобы классифицировать его гибель. Если он был без оружия и без прочей защиты, было гораздо больше возможностей расценить её как мученичество; ср. в «Житии Канута», где утверждает, что он пришёл на встречу с Магнусом без оружия и в сопровождении всего лишь одного слуги (Vita Kanuti ducis altera, p. 16). Вариант, предложенный Саксоном, вероятно, всё же ближе к истине; во всяком случае, его слова подтверждаются Гельмольдом (I, 50), согласно которому и Кнуда, и Магнуса во время их встречи сопровождало по 4 человека.
59 Двусмысленное выражение, которое в зависимости от той или иной интерпретации можно отнести к различным эпизодам германского эпоса:
1) в переводе ‘коварство Гримильды в отношении братьев’ соотносится с известным по «Саге о Вёльсунгах» (гл. 30) поступком королевы Гримхильд, поднёсшей Сигурду «коварную брагу», в результате чего её сыновья Гуннар и Хогни должны были начать губительную для всех вражду с Сигурдом;
2) в переводе ‘обман Гримильдой [своих] братьев’ — с известным по «Песни о Нибелунгах» (ав. 23) приглашением Кримхильды, которое она послала своим братьям Гунтеру, Герноту и Гизельхеру, намереваясь отомстить им за гибель своего мужа.
— Более предпочтительным кажется второй вариант; во всяком случае, в пользу него свидетельствует происхождение исполнителя песни.
60 Согласно «Житию герцога Канута» и ЗХ: «от левого уха до правого глаза», после чего: «прибежавший Хенрик Скателар пронзил копьём тело невинного копьём, а затем и другие участники этого злодеяния вонзили свои копья ему в бока» (Vita Kanuti ducis altera, p. 16; Vetus Chronica Sialandie, p. 33).
61 Рассказывая о гибели Кнуда Лаварда, Саксон следует главным образом «Житию Канута». Несколько иначе об этом сообщается в других источниках:
— у Гельмольда (I, 50): «Кнут явился в назначенное место, как было условлено, в сопровождении только четырех мужей. В сопровождении стольких же человек пришел и Магнус. После того как двоюродные братья обнялись и крепко поцеловались, они уселись вместе, чтобы обсудить дела. И тут выскочили из своих тайных убежищ сидевшие в засаде люди, напали на Кнута и убили его и, разделив тело его на части, с ликованием изливали на покойника свою жестокость»;
— в СоК: «Когда пришёл день, когда пир должен был кончаться, герцог сказал, что он хочет уже собираться в дорогу. В этот день пир был в самом разгаре, и люди герцога были очень пьяны. Тогда Магнус молвил герцогу: “Господин, — сказал он, — вам всё же дарят меньше подарков, чем вы того заслуживаете, но я хочу вас поцеловать; я подарю вам сорок рыцарей в полном облачении, а говорят, что один рыцарь тратит 8 марок золота на своё облачение”. Герцог поблагодарил Магнуса за подарок и сказал, что этот дар хорош и щедр. Вот прошёл день, и войско рыцарей, которое Магнус должен был подарить герцогу, не явилось, потому что его нигде и не собирали. Тогда герцог сказал: “Родич Магнус, мы сейчас поскачем вперёд и подождём это войско там, где вы сочтёте пригодным”. Магнус ответил: “Сделаем так — я поскачу вперёд вместе с вами, родич, и расстанусь с вами не раньше, чем исполнится то, что я обещал вам”. “Да, господин, — сказал герцог, — всё, что вы задумали, исполнится, иметь же вас в качестве спутника — всегда честь для нас”. Затем Кнут Лавард поцеловал конунга Николая, своего родича, и других людей, которые ему нравились. После этого они сели на своих коней и поскакали прочь. Они скакали по какому-то лесу и пришли на одну поляну; тогда Магнус попросил их спешиться и подождать рыцарей и сказал, что ожидает, что те вскоре понадобятся. Все так и поступили, слезли с лошадей и уселись на подяне, и многие сразу заснули, спешившись, потому что днём они много пили. Кнут Лавард сел на бревно, а Магнус, его родич, возле него, и Магнус был в тёмно-синем плаще. Затем они увидели, как из леса, в котором они были, выбежал человек, и когда он пришёл на поляну, где они сидели, то сбросил с себя плащ, в который был одет, и оторвал один рукав; не заговорив с ними, он убежал обратно в лес. Герцог спросил: “Родич Магнус, как ты считаешь, что это было? Похоже, это какой-то знак”. “Я не знаю, господин, — сказал Магнус. — Я полагаю, здесь ничего важного; или ты думаешь, что здесь сокрыта какая-то иная причина?”. Герцог ответил: “Подозреваю, что это был шпион каких-то людей, которые вблизи от нас, наверное, к нам в лесу идёт войско”. “Это не так, родич, — сказал Магнус, — ведь тебя все так любят, что никто не захочет причинить тебе вред”. Тогда герцог положил руку Магнусу на плечо и спросил: “Почему ты повёл меня по этой дороге, родич, а сам надел доспехи?» Магнус ответил: «Потому что меня любят не так, как вас, родич!”. В то время, когда они беседовали, в лесу со всех сторон от них заиграли трубы, и после этого к ним из леса помчались люди; это войско вёл человек, которого звали Хейнрек Хромой; он был сыном Свейна, сына конунга Свейна сына Ульва, по родству на одну ступень дальше, чем двоюродный брат Кнута Лаварда; но всё же то были замыслы отца с сыном, конунга Николая и Магнуса. Когда же герцог увидел, что из леса к ним бросилось войско, и понял, что это враги, то молвил: “Что же теперь, родич Магнус? Не ты ли руководишь этим множеством людей?”. Магнус повернулся к нему и сказал: “Тебя не касается, кто ими руководит; сейчас с тобой будет покончено”. Тут он присоединился к войску Хейнрека Хромого. Герцог сказал: “Да простит тебя бог, родич, если ты зайдёшь в этом слишком далеко! И я тебя прощаю”. Магнус и Хейнрек Хромой безжалостно напали на Кнута Лаварда, а герцог и его люди стали защищаться; там началась жестокая битва, и силы были очень неравны, потому что было много на одного;