311.
{14.29.4} Поскольку ему не дали священника, перед которым он мог исповедать свои грехи, {Исповедь Сиварда} Сивард исповедался перед присутствующими, что было вполне позволительно; он сказал, что назначенное ими наказание он воспримет как искупление за свои проступки, хорошо помня, что, когда нет священника, позволяется отдавать свои провинности и на суд мирян тоже. 2Кроме того, он напомнил, что рождён от Магнуса, которого считал своим отцом также и Харальд Хибернийский. 3Истязаемый пытками, он показал, что ни в чём не изменил выдающейся силе духа своего отца. 4Сначала его били плетьми, затем молотами разбивали его суставы, словно желая наказать каждый член его тела, но ни жалоб, ни причитаний не было слышно от него, они не услышали от него ни стона, ни вздоха, и по нему вообще не было видно, какие мучения он испытывает. {Благородный конец Сиварда} Спокойно и безмятежно он читал псалтырь и испустил свой дух ‘с положенными словами святой молитвы на устах’.
{14.29.5} Счастливы должны быть те сыны церкви, кто сможет встретить свою смерть столь же мужественно, как встретил её этот воинственный муж! 2‘Пусть он был коварен, нарушал покой своей страны и воевал со своими соотечественниками — его врагам следовало бы пощадить его за выдающуюся отвагу’. 3Однако эти жаждущие мести люди больше думали о том, как отплатить ему за тот урон, который он нанёс им, чем о том, как оказать честь другому человеку за его выдающееся мужество. 4Не довольствуясь тем, как жестоко они поступили с живым Сивардом, и словно не вполне ещё удовлетворившись его смертью, они вскоре вздёрнули его тело в петле, продолжая и после смерти преследовать его с такой же злобой, с какой терзали его ещё живого, полагая, что не добьются своего, если не продолжат с прежней жестокостью вести себя с его тенью и его прахом312. 5Магнус пал в том же самом бою, который Сивард вёл под его верховным предводительством, и можно сказать, что свет померк для него дважды: 6первый раз, когда он лишился зрения, второй — когда лишился жизни313.
{14.29.6} После этого верховная власть в стране досталась сыновьям Харальда, {Инго}2из которых лишь Инго был рождён в законном браке, тогда как остальные двое родились от наложниц: один от норвежской, другой от хибернийской314. Инго превосходил своих братьев не только по своему происхождению, но и по своему характеру. 3И если ‘он выделялся благодаря всем возможным добродетелям’, то один из его братьев был отмечен пороком алчности, а другой запятнал себя самой низкой похотью. 4Однако в детстве Инго по неосторожности выронила из своих объятий кормилица, и он повредил спину, после чего всю оставшуюся жизнь был горбатым315. 5Можно предположить, что именно это телесное увечье и изуродовало прекрасную и благородную душу этого человека, и поэтому едва ли можно с уверенностью сказать, был ли он в большей степени облагодетельствован своей судьбой или же она так над ним посмеялась316.
{14.29.7} Случилось так, что однажды в городе Бергин люди из свиты Инго поссорились с воинами его брата Сиварда, в результате чего некоторые из людей Инго были убиты. Остальные же, подняв мятеж, взяли в руки оружие и решили тут же на месте отомстить за смерть своих товарищей, в ярости набросившись не только на их убийц, но и на самого Сиварда, вынудив его укрыться в церкви. В конце концов, после того, как двери храма были сломаны, {Гибель другого Сиварда} они схватили Сиварда и убили его. И то, что выглядело [обычным] убийством, на самом деле было местью мужей за осквернение их жён Сивардом317.
{14.29.8} Когда Ёстен, направлявшийся со своим флотом в Бергин, узнал об этом от повстречавшихся ему людей, он, ставя своё желание увидеть брата выше осторожности, решил, несмотря ни на что, продолжать свой путь. 2Однако, поняв [на месте], что тот намеревается отказать ему в обладании даже той частью королевства, которая принадлежала ему [по праву], Ёстен сказал брату несколько слов и вышел. Всем своим видом показывая ему свою верность, но при этом опасаясь закончить свою жизнь так же, как и его убитый брат, он решил, что [в сложившейся ситуации ему] лучше бежать, чем оказаться в руках тех, кто недавно уже совершил одно злодеяние. 3Убийцы же Сиварда, не удовлетворившись своим недавним преступлением, посчитали, что он может стать соперником Инго [в борьбе за трон], и начали преследовать его. Не давая ему возможности взойти на корабль, они вынудили его спасаться по суше, и, поскольку из-за своего большого веса (л.160об.)|| Ёстен не мог быстро передвигаться, в конце концов уже на самом берегу они всё-таки настигли его и убили318. Расправившись с двумя участвовавшими в управлении королевством братьями, они надеялись, что тот из них, кто остался в живых, [в качестве благодарности за это] повысит им жалованье и ‘окажет им новые почести’.
{14.29.9} ‘За это страстное желание этих людей совершать злодеяния, проявившееся в том, как сильно они хотели смерти стольких государей’, и которое едва смогло удовлетворить двойное братоубийство, впоследствии их покарал один [муж по имени] Хаквин319, сполна отомстивший им за убийство своего отца. 2И вот, когда то, что судьбой было предназначено для троих, несправедливо и из-за злодейства досталось одному Инго, Амунд, сын Симона320, Филипп321 и многие другие прославленные благодаря своей доблести мужи не пожелали мириться с тем, что их королевство из-за преступлений как самого Инго, так и других людей столь легко и беспрепятственно досталось этому человеку. 3Многим также казалось, что человек со столь смехотворным телесным недостатком недостоин занимать место на троне, который он получил исключительно благодаря вероломному поведению своих воинов.
{14.29.10} Сделав предводителем своей партии Хаквина, о котором я упомянул выше, они дали этому ещё очень молодому и неопытному воину звание короля и объявили войну Инго, многочисленные битвы с которым они вели под предлогом мести за души убитых Сиварда и Ёстена. 2Впрочем, потерпев поражение в нескольких битвах подряд, в конце концов они вместе со своим воспитанником бежали в Светию322. 3Инго неотступно преследовал убегавших вплоть до Сьяландии, добравшись до которой значительная часть его врагов устремилась в леса на берегу этого острова. [Узнав об этом], Инго через послов попросил Абсалона схватить тех, кто укрывается в прибрежных зарослях, 4однако тот, посчитав это бесчестным и ниже своего достоинства, так не удовлетворил эту его просьбу.
{14.29.11} С приближением зимы те, кто бежал вместе с Хаквином, решили вернуться на родину, надеясь, что с переменой места [для битвы] к ним вернётся и удача. Устроив [новое] сражение на зимнем льду, они смогли убить вместе со всем его войском одного мужа по имени Грегорий323, бывшего обладателем наивысшего после короля звания [в их стране], полезного как в бою, так и на совете, ‘на котором, подобно тому как дверь висит на своих петлях, основывалась вся надежда и уверенность Инго [в благоприятном для себя исходе войны]’, к тому же известного своей хитростью ничуть не меньше, чем благодаря своей силеa. 2Во время битвы сторонники Хаквина заставили своих врагов выйти на то место, где они ночью с помощью прорубей сделали лёд менее прочным, из-за чего те и пошли на дно324.
{14.29.12} С их гибелью Инго лишился большей части своих надежд, потеряв не только воинов, но и присутствие духа, а смерть самого преданного из своих сторонников, Грегориуса, восприняв как предвестие своей собственной гибели325. 2Наконец он решился на новое сражение, однако, хотя Инго и настоял на том, что эта битва должна произойти также на водной поверхности, [как и предыдущая], его попытка сразиться на льду оказалась ничуть не более удачной, чем у Грегория. 3Ведь хотя замёрзшее море в выбранном им месте по прочности и было как земля, да и воинов у него было больше, чем у противника, {Войско погибло [в битве] на льду} Инго всё равно погиб, и вместе с ним пало почти всё его войско326. Это наказание за совершённое с его ведома или, во всяком случае, при его попустительстве убийство и стало его поминальной жертвой душам погибших братьев. 4В этой битве, больше и кровопролитнее которой в Норвегии никогда не было, ‘погибли почти все представители королевского рода этой страны’. 5Впрочем, в этом побоище удалось выжить Эрлингу327, который вместе со своим малолетним сыном Магнусом, ‘по материнской линии приходившимся близким родственником’ Вальдемару328