Копья отроковиц, несущие пламя эротов!
230
Только ланит румянец - лезвие копий девичьих!
Брачный подарок - желанье, сокровища девы влюбленной
Не драгоценные камни индийские, нет, и не жемчуг
Завоюет невесту, нет, для Пафийки довольно
Лика желанного только, ибо ласкают и любят
Жены прекрасные тело любимого, а не злато!
Нет у меня другого свидетельства. Ибо какие
Получила Селена дары от Эндимиона?
Юный Адонис какие дары получил от Киприды?
Орион же не слитки сребра дал Эригенейе!
240
Ведь просил не богатства прекрасный Кефал! И единый
Кто посмел преискусный дар предложить любимой,
Был Гефест, но Афина на дары не польстилась!
Не помогла и секира, и потерял он богиню
Вожделенную... Коли желаешь, тебя научу я
Средству, как же достичь любви юницы желанной.
Барбитон в руки возьми, посвященный Рейе богине,
Драгоценность Киприды за чашей... Пускай же сольются
Пенье вместе с игрою в одно единое действо,
Первой воспой ты Дафну, бег Эхо зыбкой воспой ты
250
После, звучащий пылко отклик немолчной богини,
Были сим ненавистны влюбленные боги... А после
Питие воспой беглянку, бежавшую ветра быстрее,
По отрогам от Пана, от похоти беззаконной,
Пой о судьбине девы, что в землю вросла, и Гею
Прокляни! И пусть слезы прольет по деве Бероя,
Участь несчастной оплакав... Ты ж радуйся в сердце безмолвно
Коли сладких рыданий следы заметишь у девы,
Только, смотри, не засмейся, над милой твоею желанной -
Вдвое не любят жены такое в горестях нежных!
260
После пой о Селене, безумной от Эндимиона,
Пой об Адониса страсти счастливой, о босоногой
Афродите-богине, забывшей о платьях и бусах,
В поисках милого друга бродящей по горным отрогам -
Не убежит Бероя, любовным рассказам внимая...
Все я тебе, о несчастный Вакх, открыл об уловках
Страсти, поведай, о Бромий, чем обольстить мою Эхо!"
Так он сказал и оставил, утешив, сына Тионы.
И Дионис, лукавя, проявляя участье
Словно, расспрашивал деву о родителе милом,
270
Об Адонисе, словно он друг по горной ловитве,
И при этом случайно как будто касался он персей
И повязок, десницей приобнимал за пояс,
Будто совсем случайно, Вакх, безумный от страсти!
Спрашивает юница, как и обычно бывает,
Сына Диева, кто он, кто родом, явился откуда...
Лишь у храма Киприды вышел он из затрудненья,
Глядя на лозы и грозди, на край изобильный, цветущий,
На росистые травы, на рощи разных деревьев,
И придумал Берое, что будто бы он земледелец,
280
Помышляя о страсти, Бромий деве поведал:
"Я земледелец ливанский, и коли того ты захочешь,
Орошу я твой край родной и возделаю пашни!
Я понимаю движенье повозки Хор, когда вижу
Окончание поздней осени, к девам взываю:
"Вот Скорпион восходит, жизни податель и вестник
Будущих урожаев, быков впрягайте на поле!
Вот заходят Плеяды - когда же сеять мы будем?
Ибо появятся всходы, коль росы выпадут, если
Фаэтонт соизволит! При прекрасной повозке
290
Вижу Аркту́ра в начале зимы и звонко я кличу:
"Гею, ждущую влаги, ливнями Зевс орошает!"
Коли весна приходит, утром ранним кричу я:
"Время цветам распускаться - срывать ли мне лилию с розой?
Гляньте, как гиацинты над миртами стебли колеблют,
Как нарцисс превосходит анемон высотою!"
Видя гроздь винограда, возвещаю я лето:
"Зреет лоза и грозди, время затачивать серпы!
Девы, сестра восходит! Не время ль для сбора гроздовья?
Наливается колос, поле требует жатвы!
300
Время жать злаконосный урожай, не Деметре
Петь хвалу - приносить начатки Кипрогенейе!"
Ниву твою обиходить возьми меня, земледельца,
Сделай меня, молю, виноградарем Пеннорожденной,
Я незрелые грозди отличать от созревших
Умею, как яблоки зреют знаю, как вырастить надо
Вяз огромный, тенистый, опору для кипарисов,
Пальмы мужскую особь с женской скрестить умею,
Хочешь - и крокус прекрасный подле вьюнка насажу я!
Злата не попрошу я, не попрошу и богатства -
310
Дашь мне лишь пару яблок, единую гроздь винограда!"
Только просил он напрасно - не ответила дева,
Ибо не разумела любовных речей Диониса!
Тут измыслил иную Эйрафиотес уловку:
Взял он из рук Берои сети охотничьи, снасти,
Стал восхищаться работой искусной, бросая по кругу
Сети, и вопрошал о работе этой преловко:
"Что за уменье? Какой же бог явил тут искусство?
Кто же? Не смею поверить, что для Адониса эти
Сделал Гефест олимпийский лучше ловчие сети!"
320
Но и такою речью не мог обольстить он Берою!
Вот почивал он однажды на ложе из анемонов
И в сновиденье явилась пред ним внезапно Бероя,
Облаченная в платье невестное, ибо что делал
Днем мужчина, то ночью явится в сновиденье!
Быкопасу приснится, что тянет быка он на поле,
Ловчие сети охотник во сне в лесу расставляет,
Спящему землепашцу снятся бразды полевые,
В кои зерно он бросает... Терзаемому средь зноя
Жаждою мужу приснится прохладная ручьевая
330
Влага, являют обманный сон бегущие струи!
Так вот и Дионису приснилась причина печали,
Призрак зыбучий, прозрачный послал ему сон полуночный,
С коим хотел сочетаться Вакх любовью... Проснулся
Бог, а девы не видно, и снова желает забыться...
Все ж испытал мимолетно он радость любовных объятий
На лепестках анемонов, столь быстро гибнущих в мире!
Плакал над увяданьем бог безмолвно, молился
Гипносу с Эросом, даже звезде, Афродите вечерней,
Чтоб насладиться ему любовью в таком сновиденье
340
С призраком зыбким любимой... Часто близ мирта Киприды
Дремой Вакх забывался, но снов любовных не видел,
Мучился сладостной мукой, желанием неутоленным,
Вакх, сей мук разрешитель, не мог разрешиться от муки...
С сыном Мирры, с Берои родителем на охоту
Он ходил, забросив тирс, увитый лозою,
Шкуру только убитой лани забросив на плечи,
Тайно бросал.на Берою взгляды... Но юная дева
Пряталась от Диониса взоров влюбленных и пылких,
Запахнув в покрывало и ланиты, и очи...
350
Вакх же воспламенялся сильнее - желанья Киприды
За стыдливой женою следуют с большею силой,
Страсть лишь жарче пылает, не видя предмета желанья...
Вот застал он однажды Адониса вольную дочерь
Одинокой, без свиты, и юноши сбросив личину,
Раньше которую принял - как бог предстал перед девой.
Имя назвал и поведал ей об индийском походе,
Как отыскал он грозди, вино сотворил из гроздовья,
Для веселия смертных... Томимый страстной любовью,
Вдруг обрел он и пылкость, и смелость - и робость отбросив,
360
Молвил отроковице лукавострастные речи:
"Дева, в тебя я влюбился, небесные выси оставил,
Неба милей мне пещеры, где предки твои обитали,
Землю твою родную предпочитаю Олимпу,
Скиптра отца не желаю, как стражду страсти Берои,
Коей краса амвросии сладостней, с коей одежды
Благоухают сильнее нектара благоуханья!
Дева, слыхал я о диве - что матерь твоя Афродита...
Больше дивлюся, что дочерь так холодна, неприступна!
Эрос твой кровник, ты же не ведаешь жала желанья?
370
"Страсть светлоокая дева отвергает" - ты скажешь -
Но, родившись без страсти, ее и не знает Афина!
И Артемида с Палладой ведь не изведали родов!
Кровь Киприды в тебе, а ты отвергаешь Киприду!
Стыдно ли матери рода? Ассирийский Адонис,
Муж прекрасной Киприды - родитель твой, о Бероя,
Нежности научися, пред коей отец твой смирился,
Поясу подчинися, что древен так, как Киприда,
Бойся гнева эротов, лишающих милостей страсти!
Беспощадны эроты - страсти требуют даже
380
От не знающих неги жен упорно холодных!
Знаю как беспощадно огненная Кифера
С девы Сиринги взыскала за хранимое девство,
Как превратилась в тростник, спасаясь от бога Пана
Страсти! Поныне поет о страсти Пана та дева!
Знаю как Ла́дона дочерь, чьим именем славится речка,
Страсти труды ненавидя, превратилася в древо,
Шепчущее листами в кроне, колеблемой ветром,
С Фебова ложа беглянка чело Аполлона венчает!
О, берегися гнева ужасного негодованья
390
Эроса тяжко-разящего пылкого - пояс для Вакха
Разреши ты девичий, стань соложницей бога!
Сам принесу я сети Адониса мягкие к ложу,
Сам его я устрою, ложе сестры Афродиты!
Энносигей какие дары тебе предлагает?
Влага соленая моря будет выкупом брачным,
Шкуры тюленей расстелет, смердящих пеной пучинной,
Для сладострастного ложа сей бог, одежды морские!
Шкур тюленьих не надо Бромию! Девы-вакханки
Станут служанками в спальне, сатиры слугами станут,
400
Выкупом брачным будет лоза виноградная Вакха;
Коль пожелаешь оружья, о Адониса дочерь,
Дам тебе тирс вместо дрота... Прочь, о жала трезубца!
Ты берегися, о дева, шума немолчного моря,
О, берегися страстью грозящего Посейдона!
Ибо Лазурнокудрый лежал уж близ Амимоны,
И превратилася дева потом в поток соименный!
Скилла любовь испытала его - и стала скалою,
За Астери́ей погнался - и стала островом дева,
Дева Эвбея также вросла основаньем в пучину...
410
Он Амимону принудил после совокупленья
Островом стать одиноким, в дар же свадебный этот
Бог предложил лишь источник соленый, лишь травы морские,
Лишь моллюсков пучинных Я же, твоей красотою
Насмерть сраженный, тебе подарил бы всё, что ты хочешь -
Только дитя Афродиты златой не нуждается в злате!
Разве тебе из Алибы принесешь самородков -