Розовые ладони в свои белоснежные руки
Нежно берет Электра и ласково их пожимает,
Словно Гебы персты лилейнораменная Гера.
20
И по покоям ступая стопами в пурпурных плесницах,
До последней светлицы в доме царица доходит
Вечно юная дева, дочерь Атланта, на скамью
Вырезанную искусно, садится, рядом с собою
Девушку в кресло с накладкой серебряною помещает,
О повеленье Кронида речет недоверчивой деве.
Все ей о том сообщает, что в облике юноши милом
Перед нею явившись, молвил посланец Олимпа.
Выслушав весть о грядущем браке, сулящем скитанья,
Муже без племени-роду, госте в собственном доме,
30
Воспротивилась дева, не верит рассказу Гермеса
О покровителя Кадма могучего Зевса веленье,
Хочет она супруга из тех же краев, чтоб избегнуть
Связи с каким-то скитальцем без брачных даров и союза,
И простирая руки к той, что ее воспитала,
Льет горючие слезы и так укоряет Электру:
"Матерь, почто отторгаешь от лона родимую дочерь?
Хочешь отдать дитя ты первому же чужеземцу?
Что же сей мореходец как брачный выкуп предложит?
Разве подарком мне станут одни корабельные снасти?
40
Разве я знаю, родная, зачем ты безотчее чадо
Предназначаешь для брака с бродягой каким-то безродным?
Разве нет средь сограждан иных женихов, да получше?
Что же за польза мне будет женою стать нищеброда?
Голого попрошайки, бегущего гнева отцова?
Ты говорила, он помощь Крониону подал супругу -
Разве не воздана почесть Олимпова, если ты правду
Молвишь? Коли сражался он за Олимп, что же Гера
Диева юную Гебу не отдала Кадму в супруги?
Зевсу всевышнему дела нет до какого-то Кадма!
50
Дий! Прости, умоляю! Гермес боговидный - обманщик,
Он о родителе Дие солгал, совсем я не верю,
Что пренебрег он Ареем, водителем браней свирепых,
Ради смертного мужа, которого вызвал в подмогу,
Он, владыка вселенной и неба. И как это странно:
Стольких он ниспровергнул Титанов в недра земные,
А одного погубить - он Кадма к себе призывает?
Предки мои, ты знаешь, дважды они сочетались
Браком. Зевс со своею сестрою Герой, на ложе
Кровь смешавши родную, взошел, а Арей с Киферейей
60
В брачный покой единый совместно вошли, хоть и были
Братом с сестрой и зача́ли там твою Гармонию,
Род и кровь сохраняя! О горе, горе мне, жалкой:
Родич родичу отдан, а мне достанется нищий!"
Так говорила, а матерь, досадуя, плачущей деве
Слезы с лица отирала, двоякою думой волнуясь:
Гармонию жалела и гнева Зевеса страшилась.
Тут, препоясавши чресла внушающим страсть и желанье
Поясом, полным чар, кознодеющая Афродита,
Облачилась в одежды Пейто, чтобы вызвать доверье,
70
И в благовонный девичий вступает покой Гармонии.
Лик небесный богини она тотчас изменила,
Приняв обличье девы, что рядом жила, Пейсинои,
Кадма вдруг возжелавшей... Скрывая будто бы тайный
Умысел, входит дева бледная с ликом печальным,
Слуг отослав, и только оставшись одна с Гармонией,
Будто стыдяся заводит такие хитрые речи:
"Ах, счастливица, в доме такого ты принимаешь
Странника милого, мужа-красавца иная невеста
И не увидит вовеки, тебе ж такая удача!
80
Кровь Ассирии в нем, без сомнения, так и играет,
Края, где плещет Адонис струею веселой! Прекрасен
Юноша этот с Ливана, где пляшет сама Киферейя!
Нет, не смертное чрево Кадма на свет породило!
Он от Зевесовой крови и лжет о своем он рожденье!
Знаю сей олимпиец откуда: если Электра
Майи сестра, дочь титанида Атланта родная,
То жених Гармонии - Гермес, но только без крыльев!
Ведь не напрасно славят его как "Кадмила"! Небесный
Облик он изменил и теперь он Кадмом зовется!
90
Коль божество другое имеет смертного облик,
То Эматий лишь Феба в своем дому принимает!
Дева, хвалимая миром! Удачливей матери будешь
С небожителем в браке! Какое великое чудо!
Зевс лишь втайне назвал Электру супругой своею,
Сам Аполлон открыто назвал Гармонию невестой!
О счастливица, ты Дальновержцем избрана! Если б
Феб к Пейсиное желаньем, страстным таким загорелся!
Нет, не отвергла бы Феба, как некогда Дафна!
Нет, как Гармония не стала бы я упираться,
100
Я б оставила дом, родителей, все достоянье,
Дабы отправиться с Фебом-супругом в дальние страны!
Помню облик подобный: когда я с родителем милым
В доме была прорицаний, в оракуле Фебовом, в Дельфах,
Видела статую бога пифийского - на чужестранца
Бросив взгляд, я узнала: сам Феб перед нами явился!
Скажешь: златою повязкой повиты власы Аполлона!
Словно злато сам Кадм сияет! Возьми, если хочешь,
Всех рабов и домашних слуг без числа, за него я
Златом всем, что имею, и серебром заплатила б,
110
Я б отдала и одежды, что зыбь тирийская красит
Для царей, даже отчий дом! Сказать же по правде,
Отбери и отца, и матерь, и слуг несчетных,
Только бы стал мне супругом милый юноша этот!
Ах, чего ты страшишься? Весной поедешь по морю,
Узок пролив и спокоен... А я б с моим Кадмом желанным
Я б в Океан безмерный кинулась с бурею зимней!
Пенной соли и вала не бойся - хранит Афродита,
Пеннорожденная дева, парусник Эроса в море!
Кадм у тебя, Гармония! Зачем тебе троны Олимпа?
120
Я не желаю так страстно камня алого Индов,
Или плодов золотых с дерев гесперийских, иль камня
Янтаря от сестер Гелиад, как мрака желаю
Брачного опочивальни, где б странник ласкал Персиною!
Если ты род свой ведешь от Арея и Афродиты,
Матерь мужа нашла достойного Гармонии!
Не появлялось в мире цветка такого, природа
Луг весной украшая, и Кадма тогда породила!
Вижу, что белизною руки сияют, а очи
Мед точат благовонный, лик, рождающий пламя
130
Страсти, как алая роза рдеет! Когда он ступает -
Стопы белее снега в пурпурно-алых плесницах
Блещут, а руки ги́бки и бе́лы как лилии цве́ты!
Цвет кудрей назову я (Феб! Не прогневайся только!)
Цветом от лепестков терапнийского гиацинта;
Взглянет он на кого своим взором, рождающим страсти,
Пламя как будто в сиянье полном над миром восходит,
Месяц блестящий, а если вдруг рассыпаются кудри,
Лоб открывая - как будто звездою утро мерцает!
Об устах умолчу я. Рот его - гавань эротов,
140
Медоточивые речи из уст Пейто изливает!
Вкруг его пляшут Хариты, о белизне его пястей
И судить не могу - посрамлю белизну молока я!
Ах, приюти ты меня! Я в смятенье! Коснуться бы только
Юноши мне десницей, дотронуться бы до хитона,
Я б исцелилась, от хвори тайной нашла б утешенье!
Я б любовалася шеей, словно случайно пожала
Пясти сидящего рядом... Ах, если б он дерзкую руку
Опустил мне, лаская, на грудь - я бы так и сомлела,
Чувствуя это касанье на персях моих без повязок,
150
Как приникают губы его, знаменуя начало
Сладостно-жарких лобзаний... Ах, с юношей этим в объятьях
Я б доброхотно спустилась и к самым зыбям Ахеронта
Без сожалений, и Леты многослезным потокам
Я бы поведала счастье, и мертвым о том рассказала б,
И в Персефоне жестокой проснулись бы жалость и ревность!
Я б обучила лобзаньям, где негою дышат Хариты,
Тех несчастных влюбленных, которых любовь истерзала,
И пробудила бы ревность в тенях, когда бы у Леты
Жёны, уже после смерти, могли ненавидеть Пафийку...
160
Я пойду за тобою, если захочешь, и страха
Хоть и неопытна я, не сведаю! Стань же супругой,
Неумолимая дева, законной Кадма, служанкой
Стану в опочивальне как мужу, так и жене я!
Только страшусь: в тебе, хоть гнев ты, конечно же, скроешь,
Из-за ложа супруга пробудятся ярость и ревность,
Ибо и Гера богиня, высей владычица горних,
Так была недовольна соложницами Зевеса,
Что и Европу гнала и к скитаньям Ио́ принуждала!
Да и богинь не щадила: не из-за гнева ль родимой
170
Гнал Арей и Лето, что родить была уж готова!
Если ж ты не ревнива - позволь найти исцеленье:
Дай мне ложе с супругом твоим разделить до рассвета!
Хоть на одну только ночь, умоляю! А если ты против,
Собственною рукою убей, чтоб не мучилась боле
Я от денно и нощно меня сожигающей страсти,
Гложущей сердце и чрево, не ведающей и предела!"
Так сказав, Гармонию, брака бегущую деву,
Поясом крепко стегнула, желанье в ней пробуждая!
Тут раздвоились мысли в уме тотчас Гармонии:
180
Стать чужеземцу женою, но жить лишь в отчих пределах!
И раздираема этим противоречьем, сказала:
"Кто изменил мое мненье? Прощай же, берег родимый!
О Эматий и дом мой, прощайте, пещеры Кабиров
И Корибантов вершины я покидаю. Гекаты
Матери светоч священный в ночи не увижу я боле,
Участь девичья, прощай, отдают меня милому Кадму!
Ах, не мсти, Артемида, поеду по влаге лазурной.
Скажешь: море жестоко. Но буря меня не заботит
Боле морская, пускай умру я вместе с любимым!
190
Кадма и Гармонию да примут родимые волны!
Вслед за супругом пойду я, супругов морских призывая!
Если меня на восток повлечет мой муж-мореходец,
Эригенейе на вид поставлю страсть к Ориону,
Да и Кефала припомню! А коль поплывем мы на запад
Сумрачный, то и Селена, пылавшая к Эндимиону
По-над кручею Латма, меня в страданьях утешит!"
Вот что молвила дева, сладостной страстью палима,
Ум затмившей ее, не в силах сопротивляться;
Слезы жалобно льются по лику влажному девы,
200
Руки и очи Электры целует, объемлет колена,
Жмется к груди, рыдая, и губы Эматия-брата,