Нет, но по наковальне молотом бьет железным,
В мехи кузни вдувая ветер, содеянный дланью!
Лебедь крылатый птица Аполлона, не лошадь,
Он не пытается даже отцовых перунов касаться!
Жезлом Гермес владеет, но не отцовой эгидой!
Скажешь: Загрей, однако, метал Зевеса зарницы!
Да, метал, и погибель его при этом постигла!
Сын мой, остерегись - великие беды познаешь!"
210 [211]
Так он сказал, но сына не убедил, и слезами
Орошая одежды, юноша просит и молит,
Пястью ласкает подбрадье в знак умоленья отцово,
Падает на колена, выю пред богом склоняет,
Умоляя - и к сына мольбе склоняется Гелий.
Молит и просит Климена также, и скорбный родитель,
Ведая в сердце плетенье неумолимое Мойры,
Соглашается, плача, и утирая потоки
Слез с ланит Фаэтона полою пеплоса, после
Сына в губы целует и молвит слово такое:
220 [221]
"Только двенадцать до́мов в пламенном есть эфире,
Круг они зодиака один за другим составляют,
Следуя в строгом порядке, и только один лишь единый
Путь сквозь них пролегает, извилистый, ненадежный
Средь летящих созвездий... Кронос единый проходит
Домы, тяжко ступая, каждый - поочередно,
А Селена в то время двадцать и десять по кругу
Оборотов свершает, шесть поясов минуя,
Зевс же отца быстрее вершит свой круг супротивный,
За год свой дом седьмой проходя... Выступает третьим
230 [231]
Пылкий Арей, за шесть он дней свой дом пробегает
Подле отца твоего; четвертым и я появляюсь,
Следуя кругообразно на повозке сквозь небо
По извилистой тропке, по склонам отвесным зфира;
Хорам, четверке дев, несу я времени меру,
Дом пока не пройду, свершая свой путь как обычно
За один только месяц, я никогда не оставлю
Путь свой не довершенным, назад иль вперед обращаясь,
Или топчась на месте, пока остальные светила
Двигаются по вселенной заведенным порядком,
240 [241]
Против или согласно, вперед, назад иль на месте;
И с половины дороги опять к себе возвращаюсь,
Дабы с одной стороны затмить свое излученье;
И средь звезд роголобая ярко сияет Селена,
Месяцы отмечая убылью и наращеньем
Диска, то полного, то половинного, то лишь в полоску!
Мене против дороги иду я кругообразно,
Мощно лучей испуская снопы во все стороны света,
Сквозь зодиака домы вечно я путь совершаю,
Времени меру рождая, и только от дома до дома
250 [251]
Целый круг совершу - то и год земной завершится!
Ты берегись пересечься с кем-либо, не приближайся,
Вечной тьмы не касайся, подальше правь колесницу,
Как бы твое сиянье тьма собой не затмила!
Ты на пути привычном не отклоняйся с дороги,
Между двумя кругами держися и не любопытствуй
Прочие все познать, идущие сверху и снизу,
Нет, колесницей отцовой правь по торной дороге,
Дабы не понесла упряжка по далям эфира!
Нет, не гляди на двенадцать до́мов, сквозь них проезжая
260 [261]
Все, один за другим - приближаясь к созвездию Овна,
Постарайся повозкой созвездье Тельца не затронуть,
Не стремися проведать о вестнике урожая,
Коли, ввиду Скорпиона, едешь ты под Весами,
Поезжай постепенно, блюдя очередность дороги!
Речи моей ты внемли: всему тебя научу я!
Только созвездие Овна миную, сердце Олимпа,
Сразу же нарастает тепло весеннее в мире;
Только достигну края, где Зефир уже задувает,
Там, где становятся ра́вны день и ночь протяженьем,
270 [271]
Я на росистые тропки ласточек насылаю;
В дом же иной вступая, дом, супротивный Овну,
Свет я равновеликий лью на парные клешни,
День становится равным ночи в это мгновенье...
К осени листопадной путь склоняется Хоры -
Правлю я, светом слабея, к месяцу листопадов
Ниже, и к земнородным смертным идет уже время
Зим, обильные ливни спина рыбохвостого зверя
Козерога несет, дабы после плодом обильным
Земледельца дарила пашня под ливнем с росою
Лето веду я, вестника щедрого урожая,
280 [282]
Теплым лучом огнистым бичуя плодную землю,
Как только я появляюсь в высшей точке созвездья
Рака, противоположного хладному Козерогу,
Нила разлив пробуждаю и созревание грозди!
Только путь начинаешь - держися Керны поближе,
Проводником тебе станет Фосфо́рос в небесной дороге,
Так ты с пути не собьешься, а направленье покажут
Девы Хоры, двенадцать их на пути твоем встанет!"
Так он рек Фаэтону, чело венчая убором
Золотым, возжигая собственный огнь над главою
290 [292]
Сына; Семилучевым сияньем кудри зажглися!
Бедра его препоясал поясом белоснежным
И накинул на плечи пеплос свой огнецветный,
Бережно обувая в плесницы пурпурные ноги
После ведет к повозке, и от утренних ясель
Хоры огненных коней Гелия отрешают,
А Эосфорос бесстрашный встает у самого ига,
Надевая на шеи конские упряжь и сбрую.
Фазтон на повозку восходит и получает
Вожжи лучистые вместе с бичом огнепылким, блестящим
300 [302]
От родителя Гелия, затрепетавшего в страхе
Молчаливом (ведь знает отпрыска участь!)... У брега
Видится смутно Климена, радостно зрящая сына,
Восходящего ныне на огненную колесницу!
Вот уже заискрился влажноросистый Фосфорос,
И Фазтон поднялся по утреннему небосклону,
Водами Океана дедовскими омытый.
Вот возница бесстрашный коней огненнопылких
На небеса восходит, созвездьями окруженный,
Семь поясов пред ним, и движутся звезды навстречу,
310 [312]
Видит он также землю посередине вселенной,
С высей небесных взирает на долины земные,
Где беснуются ветры вдоль склонов башнеобразных,
Зрит и быстрые реки и брег Океана песчаный,
Льющего струи влаги своей в свои же теченья.
Взгляд на эфир направляет и на движенье созвездий,
На созданья земли, на хребет беспокойного моря,
Непрестанно глядит в безграничное мирозданье,
Кони ж огнистые мчатся, ярясь и беснуясь под игом
По привычной дороге вдоль зодиакального круга.
320 [322]
Вот неопытный отрок бичом пылающим хлещет
Шеи коней ретивых, и взбесилися кони,
Вздыбившись под бодцом безжалостного возницы,
Более не желая скакать по старой дороге;
Понесли мимо знаков привычного зодиака,
Ибо стегал им хребты и непривычный наездник!
И поднялся средь южных и северных неба пределов
Шум великий, в небесных вратах на ход необычный
Дня столь странного все быстроногие Хоры дивились,
Эригенейя дрожала от страха, воскликнул Фосфорос:
"Что ж ты, отрок, наделал? Не безумствуй, возница!
330 [333]
Огненный бич в покое оставь! Берегись по дороге
Звезд, на месте стоящих, и комет беззаконных!
Дерзкого Ориона меч тебя б не прикончил!
Как бы посохом старец Боот не поверг огнепылким!
Бешеных скачек не надо - как бы во чреве огромном
Не схоронил парящий в эфире Кит Олимпиец!
Лев не сожрал бы небесный! Телец многозвездный, склоня
Выю, тебя не пронзил бы рогом пламенно-светлым!
Ах, Стрельца ты побойся - как бы, лук натянувши,
340 [342]
Огнелезвийным жалом тебя он не поразил бы,
Хаоса не сотвори второго - или же звезды
Явятся в небе дне́вном, и на бурной повозке
Эригенейя безумная встретит богиню Селену!"
Молвил так. Фаэтон же гонит сильней колесницу,
Мчатся на север кони, на юг, восток или запад,
Сотрясается небо, основы миропорядка
Все нарушены сразу, и ось срединная неба,
Коловращенье замедлив, в сторону отклонилась!
И с трудом превеликим катящийся свод небесный
350 [352]
Словно бы сам собою Атла́с согбенный Либиец
Удержал посредине. И вот уж вдали от Аркта
Чрево гибкое тащит Дракон к экватору прямо
И на созвездье Тельца шипит недовольно при встрече.
Лев угрожает пастью знойной звезде Собаки,
Выси все опаляя огнем, накинуться хочет
На восьминогого Рака, гривою потрясая,
Хвост пылающий хлещет небесного хищного зверя,
Заднею задевает лапою ближнюю Деву -
Отроковица крылатая мчится мимо Боота,
360 [362]
Около полюса встала, встретившись с горней Повозкой!
К западным дальним пределам яркий свет посылает
Весперу прямо навстречу светоч небес, Эосфорос;
Эригенейя блуждает; вместо привычного Зайца
Сириус жгучий хватает созвездье Медведицы алчной,
И, наконец, разделилось горнее Рыб созвездье,
К северу льнет одна, и к югу другая; к Олимпу
Сдвинулся Водолей, сильнее закувыркался
Верткий дельфин и пляшет у са́мого Козерога;
С южной стези отходит, пятясь кругообразно,
370 [372]
Скорпион, почти к рукояти меча прикоснувшись
Ориона, мгновенно затрепетавшего в небе -
Как бы тот не ужалил ловчего в пятку повторно!
Вот при полуденном свете с ликом уже почерневшим
Мена готова явиться, сиянье лия вполовину,
Ибо не в силах скрыться от солнечного пожара.
Собственным отражая телом солнца блистанье;
Отзвук семиголосый созвездья Плеяд раздается
Над семью поясами неба кругообразно,
К ним несутся планеты в безумье ревя неустанно
380 [382]
Всеми глотками сразу, покинув привычные тропы.
Следом за Зевсом Киприда, за Кроном Арей, и к весенним
Сестрам Плеядам несется вослед и моя планета,
Родственное сиянье с сестрами соединила,
Встала, еле видна, при Майе, матери милой,
От колесницы жаркой отвернулась (а раньше
Рядом с ней пребывала, предшествуя раннему утру,
Вечером же вослед закатному солнцу мерцала
Так как она соразмерно с Солнцем передвигалась,
"Сердцем Гелия" звали книгочеи планету!)
390 [392]
Тянет выю, склонившись под бременем влажного снега,