корабли и, [пройдя] по реке, протекающей по соседству с городом[182], пока будет идти конное сражение, вооруженными войдут в покинутый лагерь. Горожане, собранные ударом в колокол, исполнили приказ, а в лагере знали, когда такой знак дается. Поэтому и они немедля подготовились [к отражению нападения]. [Однако] с вылазкой конницы произошла задержка, а корабли прошли дальше от города, и когда высадившиеся напали на лагерь, то натолкнулись там на вооруженных людей; перепуганные, они стали спасаться бегством, но, окруженные со всех сторон, были уничтожены. Одни, стремясь войти на корабли, пораженные страхом, сбились с дороги и были поглощены рекой, другие успели сесть на корабли, но так как их было больше, чем следовало, то суда затонули [вместе с ними], и получилось так, что лишь немногие из большого числа остались в живых. Конница же, утомленная [вражеской] конницей, потерпев поражение и имея много раненых, была загнана обратно в город. Королевские воины, вернувшись победителями в лагерь, привели к воротам с собой лишь одного [воина], пораженного смертельной раной. Весь скот, принадлежавший городу, был [ранее] угнан на места, изобилующие травой, находившиеся между реками Регеном 125 и Дунаем, однако брат короля Генрих захватил [этот скот] и разделил его между союзниками. Горожане, изнуренные частыми сражениями, начали испытывать голод.
37. Людольф, уйдя из города с главными людьми, запросил мира, но не добился его, так как отказал в повиновении отцу126. Тогда, войдя [обратно] в город, он попытался совершить вооруженное нападение на Геро, осаждавшего восточные ворота, прославившегося как своими победами, так и сражениями. С трех часов до девяти длилось ожесточенное сражение; у ворот города всадник Арнульф127, лишившийся оружия, когда упал его конь, в тот же час был пронзен копьем и пал [мертвым]. Два дня спустя от женщины, бежавшей из города от голода, узнали о его смерти, раньше об этом ничего не было известно. Смерть [Арнульфа] привела в большое замешательство горожан, и они тотчас же начали переговоры о мире.
38. При посредничестве князей Людольф со своими союзниками ушел из города, в котором находился в осаде на протяжении целых полутора месяца; он получил мир до дня, установленного для решения всех этих дел. Местом совещания был назначен Фридислар. Оттуда король вернулся на родину.
39. Генрих 128 же завладел Новым городом 129. В ближайшую ночь почти весь Регенсбург 130 был сожжен.
40. Когда король, занимаясь охотой, проводил время в местности под названием Сувельдун 131, к нему пришел его сын, босой, и распростерся перед отцом, движимый глубоким раскаянием, его жалостливая речь исторгла слезы сначала у отца, а затем и у всех присутствующих. Благодаря любви отца [Генрих опять] снискал его милость и дал обещание, что впредь будет считаться с отцовской волей и будет повиноваться ей.[183]
41. Между тем пришли вести, что архиепископ 132 тяжко болен и надежды [на выздоровление] нет. Поэтому решение короля [по его делу] было, конечно, отложено. Находившиеся при архиепископе с достаточной похвалой рассказывали о его конце 133. После его смерти состоялось общее собрание народа; через полтора года Майнц со всей Франконией подчинился королю; сын и зять были [королем] помилованы и до конца оставались ему верными.
42. В тот год 134 Геро 135 одержал славную победу над славянами, которые называются укры136. В помощь ему король послал герцога Конрада. Добыча была взята оттуда огромная; в Саксонии поднялось [по этому поводу] великое ликование.
43. Ближайшую пасху 137 король правел с братом, а после этого повел войско против Регенсбурга, вновь обрушив на город оружие и осадные сооружения. Так как [город] был лишен помощи caкcoв и страдал из - за голода, то горожане вышли из ворот и вместе со [всем] городом сдались королю. Последний осудил главарей [восстания] на изгнание, остальных же, [составлявших] множество, пощадил, а сам со славной победой вернулся на родину, возвратив брату всю область Баварию.
44. Вернувшись в июльские календы в Саксонию, [король] был встречен там венгерскими послами, которые посетили его якобы в подтверждение старой верности и дружбы, а в действительности, как казалось некоторым, они желали разузнать об исходе внутренней войны. Задержав на несколько дней их у себя и одарив дарами, он отпустил [их] с миром, но от послов брата, то есть баварского герцога, он услышал [такие слова]: «Венгры в большом числе вошли в твои пределы, они решили начать с тобой войну». Услышав это, король, будто он и не переносил тягот прошлой войны, выступил против врагов. При этом он смог взять с собой лишь немногих саксов, так как его уже отягощала война со славянами. Когда лагерь расположился в районе Аугсбурга, к [королю] подошло войско франков и баварцев, с сильной конницей прибыл в лагерь также герцог Конрад, с приходом которого воины воспрянули духом и не хотели уже больше откладывать сражения. Ибо [Конрад] отличался храбростью и, что редко бывает присуще храбрым людям, был весьма рассудителен, а когда шел на врага, на коне или пешком, был неутомимым воином, и соратники любили его и во время мира, и во время войны. Отрядами лазутчиков того и другого войска было установлено, что [одно] войско расположено недалеко от другого, После того как в лагере объявили пост, было приказано, чтобы на следующий день все были готовы к сражению. Поднявшись на рассвете, заверив друг друга в соблюдении [внутреннего] мира и в оказании помощи, прежде всего герцогу, а также друг другу, [воины], подняв знамена, вышли из лагеря, числом около восьми отрядов. Войско вели по суровой и трудной местности [184] для того, чтобы не дать врагам привести отряды в замешательство множеством стрел, которыми они ловко пользовались, чему благоприятствовали кустарники, [их скрывавшие]. Первый, второй и третий отряды составляли баварцы, во главе их стояли военачальники герцога Генриха; последний между тем в сражении отсутствовал, так как страдал телесным недугом, от которого и умер. Четвертым [отрядом] были франконцы, их руководителем и попечителем — герцог Конрад. В пятом, который был самым большим и назывался королевским, пребывал сам государь, окруженный воинами, отобранными из числа лучших, и отважной молодежью; перед ним [несли] знамя с изображением архангела 138, от которого зависит победа, окруженное плотной толпой [воинов]. Шестой и седьмой [отряды] состояли из швабов 139, во главе которых стоял Бурхард 140, женатый на дочери 141 брата короля. Восьмой состоял из тысячи отборных чешских воинов, снабженных оружием лучше, чем [обеспеченных] счастьем; в этом [отряде] находилась вся поклажа и обоз, так как, будучи последним, он считался как бы наиболее безопасным. Однако все произошло иначе, чем предполагали; ибо венгры, отнюдь не мешкая, перешли реку Лех, окружили войско н стали забрасывать стрелами именно последний отряд, а затем с ужасным криком напали [на него], одних убили, других взяли в плен и, овладев всей поклажей, обратили в бегство остальных воинов этого отряда. Подобным же образом они напали на седьмой и шестой отряды и, когда многие из воинов были повергнуты, [остальных] тоже обратили в бегство. Когда король понял, что впереди происходит сражение, а сзади последние отряды подвергаются опасности, он послал туда герцога с четвертым его отрядом, тот отнял [захваченную врагами] добычу и опрокинул их разбойничьи ряды. А когда грабительские отряды противника были рассеяны, герцог Конрад с победоносными знаменами вернулся к королю; и достойно удивления, что в то время как старые воины, привыкшие к славе и победам, медлили, он [одержал победу], имея в распоряжении [только] молодых воинов 142, почти не искушенных в военном деле.
45143. В то время как все это происходило в Баварии, Тиадорик 144 вел с переменным успехом борьбу против варваров. Пытаясь взять один их город, он преследовал врагов до входа в ворота и, загнав их внутрь города, захватил и сжег 145 пригород , все же находившиеся вне [городских] стен были им или перебиты, или взяты в плен. Когда [Тиадорик] после того, как пожар был погашен, возвращался обратно и половина [его] воинов уже успела перейти болото, расположенное возле города, славяне, заметив, что наши оказались в затруднительном положении и не имеют возможности ни сражаться, ни бежать, с громким криком обрушились сзади на них, повернувших обратно. И когда наши [воины] обратились в постыдное бегство, они [славяне] уничтожили до пятисот мужей из их числа.[185]
46146. Между тем великий страх и тревога охватили всю Саксонию по причине неудачи, постигшей короля н его войско. Нас повергли в 147 ужас , кроме того, необыкновенные знамения. Во многих местах сильной бурей были разрушены храмы, и это приводило в трепет тех, кто