«Будь ты проклят, Чудовище! Никто. Слышишь, никто тебя так и не полюбит, Громов! Никогда! А теперь, убирайся!»
Её боль сводила с ума. Я так хотел прижать к себе свою принцессу, успокоить. Только её отец, услышав крики, аккуратно вывел меня за дверь.
«Не знаю, что у вас произошло, но сейчас лучше к ней не лезть. Она не станет слушать и наговорит лишнего, – стоя на лестничной клетке, говорил мне Олег Иванович. – Наберись терпения, иначе в конец всё испортишь».
При чём здесь терпение? Речь ведь не о сорванном по моей вине свидании! Однако посвящать Настиного отца в подробности дела я не решился. Язык не повернулся озвучить такую мерзость. Да чёрта с два я буду бездействовать, что-нибудь придумаю. Обязательно. Ну, а пока, настала пора платить по счетам.
Сжав в кулаке злосчастную простыню, я вернулся к себе. Открыл папин сейф. Прохладная сталь пистолета, приятной тяжестью оттянула руку, в то время как губы сами растянулись в широкой улыбке. То, что надо!
Спрятал оружие за пояс джинсов и выскочил из квартиры, набирая на ходу хорошо знакомый номер.
– Я соскучился, Ритуль. – Дожидаться лифт не стал, решил спуститься по ступенькам.
– Нет. Ты мне очень помогла. – Ещё один пролёт, торопливые шаги гулким эхом отдаются по лестничной клетке. Я облизнул губы от нетерпения. – Отметишь со мной? Жди.
Выбежав во двор, кивнул пожилой соседке и сел на свой мотоцикл. Аккуратно выехал на проезжую часть, миновав запруженные ребятнёй дворы, и лишь затем рванул навстречу вечернему городу. Обычно, я полностью отдаюсь скорости, наслаждаюсь ею, но не сегодня. Сегодня у меня в голове лишь Настя, моя многолетняя мечта.
Поначалу я считал её глупой девчонкой, плаксивой и скучной. Она не хотела играть со мной в войнушку, боялась спускаться с высокой горки, игре в мяч предпочитала свои мерзкие куклы. Приходилось раз за разом ломать её игрушки, в надежде, что это вынудит малышку играть со мной. Напрасно.
Потом началась школа, я хотел сидеть с ней за одной партой. Но она, как подстреленная, кинулась на свободное место к какой-то Дашке с жиденькой косичкой. Я всячески досаждал этой Даше, пока она не перевелась в другой класс. Казалось бы, путь свободен, но именно тогда нас рассадили. Настенька теперь делила парту с Тимофеем. Как я его ненавидел! Ему моего «внимания» доставалось с лихвой, но парень не сдавался. Моя тирания их даже сблизила. Настя его жалела, ей всех всегда было жалко и это я также пытался исправить. Стоило моей маленькой посочувствовать Тиму, как ответка прилетала уже ей самой. А потом Настя уехала. Долгими вечерами я стоял во дворе, всматриваясь в темные окна её комнаты. Тщётно. Я снова остался один, никому нафиг не нужный.
Потом, в 15 лет, не иначе как судьба, нас снова свела. Вырезая плечом к плечу украшения на ёлку, в мое пропитанное одиночеством сердце, снова просочилось тепло, которое почему-то возникало лишь рядом с Настей. Только её сердце уже оказалось занятым, а я, по-прежнему, оставался пустым местом. Я ненавидел того пацана. Люто ненавидел. Он украл у меня Настино внимание. С каким вызовом и презрением она смотрела на меня, в день отъезда в столицу! В меня вновь вгрызлась обида, подбивая приняться за старое: наказывать девчонку и унижать доставучего Тима, который снова принялся мешаться под ногами. С наслаждением избивал её поклонников. Доводил свою малышку до слёз, отчего самому потом хотелось лезть на стены. А Настя, несмотря ни на что, рвалась к любимому. Наивная, думала, ей кто-то позволит. Я её просто запер в раздевалке. Пусть злится и ненавидит меня сколько угодно. Лишь бы оставалась рядом.
В нынешнем году всё изменилось. Не знаю, что именно послужило причиной, может быть Настина неосознанная реакция на мою близость. О, её невозможно было игнорировать. Это открытие шибануло похлеще удара током. Я был милым с этой девушкой, с ней единственной. Только Настя мне не поверила. Сам бы в подобное не поверил, однако она уже привыкла видеть во мне чудовище и снова начала отталкивать, сопротивляясь самой себе.
Даже когда Настино «побудь со мной», перевернуло мой мир, я ещё не до конца осознал насколько она мне дорога. Первое наше объятие, первый поцелуй, первый танец – гвоздями вбились в гробовую крышку моего благоразумия. Этот дурацкий спор, она бы всё равно о нём узнала. Ещё вчера заявил Вите, что сворачиваю его. Пусть забирает мой айфон и катится на все четыре стороны. Оставалось только покаяться. Но я слишком боялся потерять своё хрупкое счастье. Чёртов трус!
Я заехал в Риткин двор и стал ждать, даже не заглушив мотор. Девушка пулей выскочила из подъезда. Облегающий наряд, распущенные волосы, высоченные шпильки. Хмыкнул. Всё как мне нравится. Ничего не спрашивая, пристроилась за моей спиной и доверчиво прижалась… идиотка.
Она продолжала молчать, даже когда мы выехали за город и свернули в богом забытую деревеньку. Я заглушил мотор у покосившейся лачуги, на самом отшибе. Здесь раньше жила тётка одного знакомого. По его словам, женщина была с «приветом». Не знаю насколько это правда, живой я её не застал. Да мы всего-то один раз сюда и наведались, он проверить хотел, осталось ли здесь что-то ценное. Не осталось. Зато в деревянном сарайчике точно была лопата.
– Ромка, зачем мы заехали в эту дыру? – потрясённо пропищала Рита мне в самое ухо, я даже поморщился. – Мог бы номер снять, как обычно делаешь.
– Экзотики захотел. Слезай, давай, – рыкнул, с удовольствием отметив как брезгливо скривились алые губки. Это только начало. – Обещаю, тебя ждёт комфортабельный, прекрасный номерок…
– Мне здесь не нравится!
– Пошли! – схватив девушку за локоть, я потащил её к сарайчику, почти невидимому за высокими зарослями крапивы. – Пошевеливайся.
Ритку перспектива исколоться не прельщала, она принялась активно упираться, вынуждая усилить захват.
– Громик, что ты задумал? Прошу, отвези меня домой, – красотка от страха начала дрожать как осиновый лист.
–Раньше надо было думать.
–Да что случилось? Что я такого сделала?!
– Не прикидывайся дурой. Всё ты знаешь…
Я немного не рассчитал силу и, когда рванул её на себя, Рита не удержав равновесия, свалилась на землю. Пожав плечами, я просто поволок за собой матерящееся и упирающееся тело, продолжая стискивать худой локоть.
– Рома ты псих! – противно ныла девушка. – Мне больно! Я всё лицо обожгла! Пусти!
– Потерпи, детка. Ещё немножко… – джинсы, плотная куртка и высокий рост защитили меня от болезненных ожогов. Страдали лишь руки, но это мелочи. Ритке пришлось намного хуже. – Сейчас нам будет весело, увидишь.
– Ромочка, не надо! Ну, пожалуйста, – сквозь слёзы запричитала Рита, чувствуя надвигающуюся беду.– Я всё поняла, малыш! Только отпусти…
Я остановился лишь, когда мы пробрались к шаткой постройке. С удара ноги выбил хлипкую дверь.
– Вот она, родимая…– повернулся к Рите, сжимая в руках старенькую лопату. Её глаза на чёрном от разводов туши лице, воззрились на меня со смесью ужаса и недоверия. Зато рот свой поганый закрыла. Ненавижу матерящихся женщин. – Выбирай место.
– Слышишь, психопат?! – дрожащим голосом завопила Рита. – Пошёл ты знаешь куда?! Вместе с двинутой своей! Что ты мне сделаешь, ударишь? Так ты баб не бьёшь, это каждый дурак знает. Так, что, чао! Я сваливаю. И без тебя доберусь, – она решительно развернулась в наивной надежде избежать расправы.
– Копай, – сумерки прорезал щелчок затвора.
Я бросил ей лопату.
– Ромка…– похоже, она только сейчас осознала серьёзность моих намерений. – Блин, ну хочешь, я Настьке признаюсь, что это я наркоту подсыпала? Не дури только, а?
– Зачем? – трудно было сохранять спокойный голос, но нужно было держать себя в руках. – Зачем ты это сделала?
– Она встала между нами, – пожала плечами моя жертва.
– Никаких «нас» никогда не было, – меня начинала бесить её тупость, – была только она. Всегда. Я разве скрывал это?
– Ей всегда было плевать на тебя!
– Это моя проблема.
– Я лучше этой недотроги! – змеёй зашипела Рита. – Если бы ты не играл в рыцаря и всё же переспал с ней, ты бы и сам понял свою ошибку. Я не думала, что ты откажешься, как-никак сама Настя тебе на шею вешается!
– Не волнуйся, свой первый раз она запомнит. Я об этом позабочусь.
– Урод. А знаешь, я не жалею! – разъярилась не на шутку девица. – Много времени не заняло, пока ты в душе торчал, стянуть с неё бельё, нащёлкать и выложить с твоей странички. Тебя разве не учили, не оставлять комп без присмотра? Сам виноват! Ты только облегчил мне дело, – она зашлась истерическим смехом. – Ты больной, Громов. Зато сколько друзей в сети, я даже поразилась! Кстати, как там, многих успели «вдохновить» прелести нашей скромницы?
– Высказалась? – Я приблизился к раскрасневшейся Рите и, с пугающим удовольствием вжал ей дуло в висок. – А теперь копай.
Девушка взвизгнула, и подняла на меня заплаканные глаза. Даже не знаю, что она так надеялась разглядеть. Во мне осталась только ненависть. Рита в ужасе отшатнулась.
– Работай! – Я кивнул в сторону брошенной лопаты. – Этой ночью всё закончится.
– Рома…
– Молча.
Усевшись прямо на сырую землю, я прислонился спиной к стволу кривой яблони. Её прогнившие плоды покрывали всё вокруг. От их тошнотворно-кислого запаха замутило. Я уставился на Риту. Она, по-собачьи, ногтями рыла рыхлую землю, периодически размазывая по лицу слёзы вперемешку с грязью.
– Эй, лопата тебе на что? – с усталым безразличием, указал ей на садовый инструмент. – Не затягивай. Мне ещё назад ехать.
Рита, тихо подвывая, двумя руками взялась за деревянный черенок и принялась за работу. Полная луна заливала заброшенный участок холодным, жутким светом. Надрывно квакали лягушки и кусали комары. И во мне никаких эмоций, только усталость. Я не сплю уже вторые сутки. Вчерашняя ночка выдалась не простой.
Когда я понял, что Настя под кайфом, меж ребер, будто кол вогнали. Я не мог отпустить её домой в таком состоянии. Не понимал, кто мог подсыпать ей эту дрянь. Да кто