– Хочешь сказать, что двоим боевикам удалось уйти из села незамеченными? – Антон начал злиться.
Либо они плохо искали и где-то есть еще укрытие, либо Лаврененко с Исой не до конца справились с задачей.
– Что еще? – заинтересовавшись разговором, Родимов подошел ближе.
– Все, конец связи, – бросил Антон в микрофон и развернулся к генералу: – Один из приближенных к Халиду, а именно Султан Дадаев, обнаружен в доме с перерезанным горлом. Хозяин утверждает, будто его прикончил личный телохранитель Большого – Казбек Тайзулаев по кличке Слон.
– Слышал о таком, – вмешался в разговор Шадрин. – Тот еще фрукт…
– Ну что? – Антон вопросительно посмотрел на Родимова. – Я обратно?
– Действуй, – согласился с ним генерал. – Только так, чтобы вас ни одна душа не видела.
– Могли бы этого не говорить, – усмехнулся Антон.
Остаток дня и ночь Али со Слоном провели без сна. Переезжая с места на место, они трижды связывались с посольством Германии в России, которое выполняло роль посредника в переговорах по освобождению заложников. Каждый раз Али, представляясь Халидом, требовал осуществить перевод денег и освободить брата. Если по выкупу, как ему казалось, вопрос был почти улажен и некий Эрик Штраус обещал после решения технической стороны вопроса выполнить это условие, то с родственником Большого все оказалось гораздо сложнее. Штраус сообщил, что с российскими властями эта тема только обсуждается. Он потребовал уточнить, где и когда должна быть осуществлена передача. Али оказался в тупике. Халид абсолютно ничего об этом не сказал. А попытки связаться с ним были безуспешны.
– Знаешь, что я по этому поводу думаю, – щурясь от лучей восходящего солнца, вздохнул Слон после очередного диалога с Москвой. – Водят они нас за нос. Специально затягивают. Не удивлюсь, если на месте этого Штрауса сидит русский полковник.
– Так оно и есть, – подал голос сидевший за рулем Канташ. Он был племянником Али, всегда выполнял любые поручения и просьбы своего дяди, поэтому прекрасно знал, чем тот занимается.
С того самого момента, как они сели к нему в машину, он почти ничего не говорил, лишь односложно отвечая на вопросы. Сейчас брошенная им фраза вывела Али из равновесия. Он рассвирепел и, в сердцах двинув кулаком по спинке сиденья, некоторое время размышлял над создавшимся положением.
Все оказалось намного сложнее, чем представлялось раньше. По их следу идут военные и милиция. Переговоры по поводу денег в тупике, а Халид не выходит на связь. В этой ситуации привыкший только воевать Али растерялся.
– Надо возвращаться, – наконец принял решение он. – Там что-то случилось. Большой уже больше суток молчит.
– Может быть, военные еще не ушли из села? – выдвинул предположение Слон. – Телефон у него был спрятан во дворе…
– Не может быть, – покачал головой Али. – Поехали.
Однако уже в Морзой-Мохк они узнали страшную новость: отряд Большого разгромлен, а сам он в руках русских.
– Ты ничего не напутал? – стараясь скрыть волнение, еще раз спросил Али встретившего их во дворе брата.
– Нет, – покачал головой тот, наблюдая за тем, как Канташ загоняет машину в гараж. – Люди об этом только и говорят.
– А ничего не слышал о заложниках? – отведя взгляд в сторону, спросил Али.
– О них ничего. Знаю только, что почти всех боевиков вместе с командиром увезли. Много убито. Объявили, что родственники сегодня могут забрать тела.
Али уселся на ступеньку крыльца и, обхватив голову руками, задумался.
– У, шайтан! – Слон ударил кулаком в стену. – Я говорил Халиду – давай останусь!
– Что бы ты сделал один? – Али поднял на него удивленный взгляд.
– Не знаю, – честно сказал Слон, потирая ушибленную руку. – Но наверняка что-нибудь придумал бы.
– Брось, – Али посмотрел на него снизу вверх. – С ним были двое наших братьев. Твое присутствие ничего бы не изменило. Вот от того, что мы на свободе, а заложники до сих пор не найдены, есть польза.
– Что ты предлагаешь? – насторожился Слон. Он понял: у Али появился какой-то план.
– Для начала надо забрать заложников и спрятать в другом, надежном месте, – Али поднялся. – Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше. Сейчас много наших моджахедов в руках неверных. Кто-то может проболтаться о колодце.
– О существовании блиндажа знает мало людей, – возразил Слон. – Только те, кто оставался с Большим. Остальным ничего не известно. А эти будут молчать. Я в них уверен…
– Ты мыслишь так, как тебе хочется, – Али с сожалением посмотрел на Слона. – Сам подумай, главная задача русских – найти пленников. Они сейчас допрашивают наших людей, и поверь, хоть один из них рано или поздно расколется. Ты был свидетелем, как Султан предал Большого. А ведь он всегда считался лучшим. Что говорить об обычных боевиках, которые даже читают с трудом. Наверняка те, кто оставался за пределами селения, уже рассказали, что пленники там. Да и без них русские уже догадались. Возможно, устроили засаду и наблюдают за дворами с гор. Нам надо придумать, как незаметно подобраться к колодцу.
– Можно заявиться туда под видом родственников хозяина дома, – осторожно предложил Слон.
– А ты не подумал, что нас могут опознать? – Али, не мигая, уставился на Слона. – Я уверен, на меня у русских уже имеется отдельная папка.
– Как это? – не понял Слон.
– На всех полевых командиров, их ближайшее окружение давно заведены уголовные дела, – пояснил Али. – Заочно.
– Тогда я могу пойти один, – Слон выжидающе уставился на Али.
– Я думаю, этого делать тоже не стоит, – возразил Али и окликнул скучающего у летней кухни племянника.
Канташ после двух бессонных ночей, проведенных за рулем, выглядел устало.
– У тебя есть знакомые в Ники-Хите? – спросил Али, когда родственник подошел.
– Конечно, – не задумываясь, ответил тот. – Я же с отцом туда часто езжу, – он указал рукой в сторону навеса, под которым на приспособленной для буксировки автомобилем тележке лежал кислородный баллон и сварочный агрегат. – Даже трубопровод варили.
Али хотел что-то сказать, но замер с открытым ртом.
– Что с тобой? – Слон часто заморгал, не понимая, в чем дело.
– Кажется, я знаю, как мы попадем в село, – пробормотал тот.
Глава 12
Стоя у окна своего кабинета, полковник Крайнов задумчиво наблюдал, как воробьи, оккупировав крону тополя, по очереди слетают к куче вываленного под ним строителями песка и чистят в нем перья, оставляя похожие на воронки ямки.
Вопреки ожиданиям, захват рабочей группы в заложники и результаты боя под Центора-Юрт, где безвозвратные потери выделенного в его распоряжение взвода составили почти треть от его состава, до сих пор никак не отразились на службе.
Прослужив в органах военной контрразведки без малого двадцать лет, он знал – такие истории не проходят бесследно. Если не наказали сразу, это не говорит о том, что забыли или простили. С памятью у ФСБ никогда не было проблем. В том, что нынешняя должность в его послужном списке последняя, он не сомневался. Нисколько не успокоили и результаты расследования прокуратуры, которая, судя по заключению, его вины в случившемся не усмотрела. Он не волновался за свою карьеру, не страшило увольнение – максимальное наказание в этой ситуации. Виктор Александрович был готов к этому, и ему даже казалось, что, закончись эта история таким образом, стало бы легче.
Уже на следующее утро после возвращения ему было поручено заниматься сотрудниками миссии ОБСЕ. Но это формально. Представители этой организации постоянно находились под негласным контролем его ведомства. Не было случая, чтобы под крышей подобных учреждений не обосновался агент какой-нибудь западной спецслужбы. Зачастую личности таких людей быстро устанавливались. Как правило, шума никакого после этого не поднималось. Просто до окончания срока своего пребывания в республике эти люди работали уже под неусыпным контролем со стороны его конторы. Задержать, добиться высылки из страны считалось крайней мерой. В таком случае срабатывал принцип – свято место пусто не бывает. Появлялся другой человек, и тогда нужно было начинать все сначала. Заново устанавливать его личность, круг общения, связи. Внедрять в ближайшее окружение новых людей.
Некоторое время работа Крайнова ничем особенным не отличалась от того, чем он занимался до приезда немцев, пока ему на стол не лег документ, в котором говорилось о причастности сотрудника миссии Криса Лайнена к организации похищения представителей рабочей группы из Германии и российских журналистов. Сведения были получены по линии военной разведки, одно из подразделений которой принимало непосредственное участие в розыске банды Большого, взявшего на себя ответственность за случившееся. Ими были задержаны эмиссары из Грузии, также имеющие интерес к этому делу. Именно грузины назвали фамилию и имя человека, координирующего действия бандитов и осуществляющего взаимодействие.
С этого момента Крайнов потерял покой. Несмотря на неизменное правило никогда не идти на поводу эмоций, не поддаваться чувству личной неприязни, он заочно возненавидел англичанина.
Непосредственно всеми международными представительствами в Чечне занимался майор Линев. С момента получения информации по Крису этот русоволосый, крепкого телосложения офицер стал чаще появляться в кабинете Крайнова. Вот и сегодня, закончив утреннее совещание, Виктор Александрович попросил его задержаться.
– Ты беседовал с Халидом? – наконец, отвернувшись от окна, спросил он Линева.
– Пока не удалось, – майор закрыл лежащую перед ним папку и поднял на полковника глаза. – С ним всю ночь сам шеф работал и Родимов.
– Что разведке-то надо? – удивился Крайнов. – Они свою работу уже выполнили. Заложников освободили, банду ликвидировали…
– Не всю, – Линев шмыгнул носом. – Среди задержанных нет Али Ацаева по кличке Борода – это правая рука Большого – и его личного телохранителя Казбека Тайзулаева, он же Слон. Кроме того, Родимов не намерен останавливаться на ликвидации банды.