Лозофф предлагает совершенно другой подход – относиться к правонарушителям с добротой и соблюдать все правила приличия и уважения, придавая им силы принять на себя ответственность за изменение своей жизни с помощью работы, образования и служения. Он предлагает заключённым приложить все усилия к тому, чтобы направить свою добровольную деятельность и служение туда, где это необходимо – как в самой тюрьме, так и за её пределами. Это поможет нам отвлечься от своих жизненных историй и сосредоточиться на нуждах других людей.
Работа добровольцем в тюремном хосписе – это одно из направлений подобной деятельности. Хоспис позволяет им избежать смерти в одиночестве, когда об умирающем некому позаботиться. Сотни пациентов тюремных хосписов и заботящихся о них добровольцев получили возможность подняться выше ожесточённости, обвинений и самооправдания. Они смогли взять под контроль свою жизненную ситуацию и разобраться со своим прошлым. Смерть стала для нас великим учителем, направляя к обнаружению основополагающей добродетели, присущей каждому человеку, и сострадания, спонтанно струящегося из открытого сердца.
Следование по пути медитации – это ещё один способ принять ответственность за свою жизнь. Это также даёт нам возможность быть полезными своим товарищам по несчастью. В тюрьме не всегда просто найти поддержку, ресурсы и материалы для того, чтобы помочь новичку научиться практиковать медитацию – вступить на духовный путь. У нас нередко возникают проблемы с учебной литературой, текстами практик, инструкциями по медитации и другими необходимыми материалами. Многие заключённые не имеют возможности контактировать с учителями и инструкторами Дхармы, которые живут за пределами тюрьмы. Так что же делать в такой ситуации? Ждать, когда кто-нибудь, кто находится на свободе, что-нибудь придумает и как-нибудь организует обучение Дхарме в нашей тюрьме? Неизвестно, сколько продлится такое ожидание. Вместо этого мы могли бы разработать свои собственные программы и работать с тем, что у нас есть. Я никогда не поверю, что эффективно функционирующие группы медитации в тюрьмах могут быть организованы только добровольцами, находящимися на свободе. Я абсолютно уверен, что успех в организации любой программы обучения медитации в тюрьме во многом зависит от нас самих – находящихся за решёткой мужчин и женщин, жаждущих истины и желающих идти по пути истинной свободы.
Многие из заключённых являются потребителями – пользуются плодами усилий других людей. Нас приучают к такому отношению на протяжении всей жизни. Но несмотря на это, многие программы, осуществляемые в тюрьме, такие как – реабилитационные группы, занятия в часовне, образовательные и спортивные проекты – иногда организуют и координируют сами заключённые. Каждую неделю они вдруг появляются, организовывают пространство и создают для других благоприятную ситуацию, работая таким образом на благо всей группы. Иногда подобные программы создаёт кто-то из тюремного персонала, или другие добровольцы не из числа заключённых. Но во всех остальных случаях эту ношу тянут на себе сами заключённые, являясь той движущей силой, которая посредством организации подобных программ меняет к лучшему жизнь за решёткой.
Я призываю всех заключённых, кто как-либо связан с практикой медитации, организовывать регулярные сессии практики медитации, самостоятельно или образовав группу единомышленников. Пусть в вашем исправительном учреждении это будет доступной для всех возможностью следовать по духовному пути. Для организации группы вам не нужен какой-то особый опыт. Вы можете связаться с различными официальными организациями – такими как, например, сообщество «Дхарма в тюрьмах»[13], и они вышлют вам основные книги по Дхарме различных традиций – тибетского буддизма, дзэн, випассаны и других. Они также снабдят вас пособиями по медитации и инструкциями по организации группы. Абсолютно любой может организовать группу или простые встречи с единомышленниками для изучения и практики Дхармы. Это не означает, что вы непременно должны выполнять роль главы группы, учителя или любого другого лидера. Вы будете скорее равным среди равных практикующих, который принял на себя ответственность на благо других.
Некоторые из нас сталкиваются с непониманием и негативным отношением тюремных капелланов. Я советую заключённым не расстраиваться из-за этого и не вовлекаться в конфликты, от которых никому не будет никакой пользы.
Работая над организацией изучения Дхармы в условиях тюрьмы, как мне кажется, очень важно следовать основным принципам этого учения, которое мы выбрали сами и хотим теперь сделать доступным для других. Это принципы доброты, самообладания и сострадания. Практикуя терпимость, оставаясь дружелюбными и общительными, мы можем постепенно обратить внимание персонала на достоинства практики медитации. На них произведёт впечатление, что даже перед лицом трудностей в нашем поведении проявляются благие качества, и они постепенно станут более открыто воспринимать трансформирующую силу медитации.
Во время своего заключения я организовывал занятия группы по изучению и практике Дхармы на протяжении тринадцати лет. Дважды в неделю я приходил рано утром в часовню, устанавливал алтарь и раскладывал подушки для медитации. Я постоянно координировал свою работу с капелланами, чтобы быть уверенным, что для встреч нашей группы будет выделено время в расписании часовни, чтобы у нас было всё необходимое для практики и обучения – подушки для медитации, а также печатные и видеоматериалы для теоритических занятий.
За все эти годы лишь несколько заключённых вызвались помогать мне в организации группы. Сотни других просто приходили, пользовались плодами наших усилий и уходили дальше своей дорогой. К счастью для многих из этих людей, семена практики, посаженные на наших занятиях, позже дали всходы. Однако, по моему мнению, именно те несколько человек, кто принимал полноценное участие в организации работы группы, создали действительно сильную связь с путём Дхармы. Некоторые из них позже основали подобные группы в других тюрьмах, а большинство стали серьёзными практикующими и участниками буддийских сообществ, которые называются «сангха». Если заключённый искренне интересуется практикой медитации, я настоятельно рекомендую такому человеку подняться выше потребительского отношения и постараться организовать практику медитации в том исправительном учреждении, где он отбывает срок.
Глава 7Вкус свободы
Оригинал – журнал «Солнце Шамбалы».
После тринадцати с лишним лет за решёткой краткий миг горькой радости от ощущения свободы напоминает заключённому о его гуру и свободном, радостном состоянии ума, которое доступно ему в любой момент.
Охранник контрольного центра показал мне знаком подойти ближе к стеклу, чтобы он мог идентифицировать мою личность, и в тот же момент неожиданно раскрылись стеклянные двери пропускного пункта. Я двинулся навстречу свободной жизни, смакуя каждый шаг по каменным ступенькам, ведущим к главным воротам строгорежимной больницы федеральной тюрьмы города Спрингфилда штата Миссури. День был изумительный – ни облачка в чистом, лазурном небе. Воздух уже был по-осеннему прохладным, но на полуденном солнце было вполне тепло. Высоко на вершине флагштока главной сторожевой башни центрального входа на ветру развивался огромный американский флаг.
Чуть более тринадцати лет назад меня привезли сюда в наручниках и кандалах, одетого в оранжевую тюремную робу. А сейчас я снова был свободным человеком. На мне были брюки, спортивная куртка и ботинки, и я ждал такси, чтобы ехать в аэропорт. После тринадцати с половиной лет взаперти я никак не мог поверить, что я предоставлен сам себе – на мне нет наручников, меня никто не охраняет и мне нечего бояться. Это было время дневной пересменки, и довольно много людей, работающих в тюрьме, проходили мимо меня в обе стороны. Знакомые кивали мне, некоторые даже остановились поболтать. Остальные же даже не обращали на меня внимания. Буквально несколькими минутами раньше я был заключённым тюрьмы строгого режима, где при любой попытке спорить с представителем администрации на меня без промедления обрушилось бы неизбежное возмездие. Теперь же моё нахождение за воротами и моя одежда внезапно сделали меня в их глазах обычным, нормальным человеком.
Пока я стоял там на тротуаре, у меня возник целый спектр сильных чувств. Всего лишь вчера пришло известие о смерти моего отца. Мне предоставили трёхдневную увольнительную без сопровождения в связи со смертью близкого родственника, чтобы я смог принять участие в церемонии похорон и побыть со своей семьёй. Последние семь месяцев мой отец мужественно боролся с раком лёгких. Он прошёл через тридцать одну процедуру облучения и четыре курса химиотерапии и, казалось бы, уже вышел из схватки победителем, но всего лишь несколько недель после его семьдесят восьмой годовщины повреждённые лёгкие и перегруженное сердце не выдержали.
Один из моих худших кошмаров – потерять кого-нибудь из родителей, находясь за решёткой – стал реальностью. Моя надежда, что отец доживёт до моего окончательного освобождения, рухнула. В тот день, когда я вернулся в свою камеру после телефонного разговора, из которого узнал, что отец умер, у меня был настоящий нервный срыв. Я плакал и плакал. А вот сейчас я стоял на солнышке, дыша свежим воздухом, испытывая ужасную боль внутри, и скрывал её, пытаясь улыбаться красоте и величественности осеннего полудня холмистого плато Озарк[14].
Получение увольнительной без сопровождения в связи со смертью близкого родственника – нечто беспрецедентное для тюрьмы с таким строгим режимом. Обычно заключённого везут на похороны в наручниках и кандалах в сопровождении двух, а иногда и четырёх охранников. Заключённому, как правило, дозволяется присутствовать лишь на самой церемонии захоронения, и он обязан оплатить все издержки из своего кармана, включая суточные охранникам за переработку. Мысль о том, что мне придётся присутствовать на похоронах отца в наручниках в сопровождении охранников, просто сводила меня с ума.