– Все? – спросил Михаил, тщетно выискивая в опустевшей комнате Крис.
– Все. Поехали. Нужно убираться отсюда. Фиг знает, кто может на помощь долбарям подтянуться, не дай бог, гмошники. – проговорил Кудрин.
– Давай. – тихо проговорил Миша и пошёл вслед за Кудриным.
Люди, спотыкаясь, поддерживая друг друга и испуганно озираясь, лавиной бежали вниз, прыгали в подъезжающие машины, забивались до отказа в салоны и спешно захлопывали двери, стараясь поскорее оказаться в безопасности. Машины одна за другой медленно стали выезжать за разломанные ворота, покидая, когда-то казавшуюся безопасной, территорию лагеря. Эмма коротко глянула в окно, увидела, как из другой машины на неё смотрит Кудрин и, коротко махнув ему, откинулась на спинку сиденья. Она положила руки себе на живот и, прикрыв глаза, постаралась ни о чём не думать.
– Куда двигаем? – спросил Суслик, выстраиваясь за машиной Кудрина.
– За ними, – кивнул Толоконников, – вы останетесь людей обустраивать, а я двину остальных искать.
– Товарищ главный командир, – подал голос Немец, – разрешите обратиться?
– Ну?
– Я стесняюсь спросить, а ты как собрался их искать? Нужно же понимать, куда уехали, хорошо бы план какой-то смастырить. Можно, конечно, с топором наперевес ломануть через леса, но куда? И потом у них сейчас явно перевес силы. Мы даже не понимаем, с кем имеем дело.
– Что ты предлагаешь?
– Прежде всего выдохнуть и подумать. Если они не кончили на месте тех, кого забрали, значит, они нужны живыми. А лезть сейчас с голым пузом на острое копьё, так себе идея. – закончил Немец и стал шумно втягивать в себя воду из пластиковой бутылки.
– Самый умный? – исподлобья спросил Толоконников.
– Не, – вытирая рот, отозвался Немец, – просто выживать научился. И героизм ничего не стоит без мозгов.
– Ладно, не время тявкаться. – отрезал Толоконников. – Поехали, куда мы там едем, на месте проблемы будем решать.
– Вот я сразу увидел, что ты толковый командир! – воскликнул Немец и, заметно повеселев, даже было затянул тоскливую мелодию, но осёкся под взглядом Суслика.
Малочисленный караван тяжело шёл по дороге. Головная машина, въехав на грунтовку, шедшую между двух поддёрнутых осенью полей, остановилась, двери открылись, и на улицу посыпались люди. Часто дыша и разминая ноги, они обнимались, старались приободрить друг друга улыбкой, пили воду, и каждый из спасённых подходил к военным и жал руку.
– Миха, – Толоконникова сграбастал тот самый пьющий хирург Серёга из психиатрической больницы, – ты же просто радость моя.
– Здорово. – Михаил покивал, хлопая врача по спине. – Ты совсем запропал. Я тебя месяца два, наверное, не видел.
– Я из клиники не вылезал. До интересной работы дорвался, да и водки нет, вот и сидел без сна и отдыха. Зато вроде что-то накопали мы с братьями-учёными. – он высунул язык и закрыл глаза, – но тут, блин, всё накрылось медным тазом.
– Ну сейчас всё не менее интересное будет. – глухо сказал Толоконников.
– Вижу движение на юго-западе. – крикнул с крыши машины Суслик, который обозревал окрестности в бинокль. – Идут со стороны лагеря, пыль столбом стоит, так что они бегут. – По машинам! – зычно крикнул Суслик. – Быстрее.
Люди стали бестолково метаться между грузовиками, вскакивали на подножки, спешно рассаживались внутри, освобождая места для тех, кто был ещё на улице.
– Эмма! – Кудрин увидел, что Мэй до сих пор стоит на улице и озирается по сторонам. – Давай в машину!
– Не хочу. – безвольно отозвалась женщина. – Просто не могу. Я не могу всё время бегать, я вообще уже перестала понимать на каком свете я живу.
– Блин, Мэй, приди в себя. – Кудрин тряхнул её за плечи, но не видя никакой реакции, просто подхватил на руки и бегом направился к своей машине. – Принимайте, ребята! – крикнул мужчина.
Эмма, проваливаясь в тошнотворное забытье обморока, повисла, пытаясь ухватится за поручни, Кудрин снова подхватил её. Руслан, перескочив с водительского кресла, стал помогать затащить ослабевшую женщину внутрь, как вдруг из глубины салона раздался крик:
– Смотрите!
Кудрин с Русланом, наконец усадили безвольную, словно тряпичную куклу, Мэй, и Кудрин, поддерживая её, посмотрел в том направлении, куда показывал человек.
Впереди, как раз у них на пути, в том месте, где дорога уходила в лес, начинал разгораться огонь. Огромные пламенные языки лизали стволы деревьев, пожарище пускало столбы дыма и с разных сторон появлялись новые точки возгорания.
– Что это? – сказал Кудрин.
– Слушай мою команду, – рявкнула рация голосом Толоконникова, – мы становимся головной машиной, срочно сворачиваем в поля и катимся за горизонт, там явно есть какой-то спуск, может, сумеем спрятаться. Да, и за нами погоня, несколько машин. Полетели, ребята. Всем, кто не за рулём, лучше лечь на пол, на случай если будут стрелять.
– Это Кудрин, – схватил рацию Иван, – Миша, можно я поведу? Я знаю, где спрятаться. Я тут всё облазал.
– Добро. Действуй.
Машины одна за одной рванули с твёрдого покрытия грунтовки по мягкой подстилке земли и понеслись вперёд, давя колёсами некошеную в этом году траву, подпрыгивая на неровностях, проваливаясь в неглубокие канавы, а люди, вцепившиеся в кресла и ремни, молились только об одном, чтобы не застрять во рве и не перевернуться, когда они ехали по крутому склону вниз.
– Руслан, давай к тому пролеску, – командовал Кудрин, держа за плечи Мэй, – держись ближе к ельнику, смотри аккуратно, там тропа поворачивает круто.
Грузовики скрылись в густом лесу, сбросили скорость и встали в густой тени деревьев. Кудрин быстро выскочил из кабины, добежал до последнего автомобиля и раскрыв дверь, скомандовал:
– На выход, все. И водитель.
– Ты чего? – спросил Толоконников.
– Они нас по следам, в разы вычислят. Нужно задом выехать и по другой дороге, ехать. Там озерцо есть, придётся машину утопить, но у них сомнений не останется тогда. Подумают, что кто-то сорвался с обрыва.
– Все три машины, что ли?
– Мы успеем уехать в объезд, я знаю, как проехать к той железке. Они о ней точно не знают, иначе уже бы застолбили. Они только наш лагерь вычислили. А здесь даже по следам не смогут понять, там дальше асфальт.
– Так, командир, – вытирая нос, сказал Немец, – я имею опыт каскадёра, так что дайте и мне отличится и героем стать, а то меня девушки любить не будут. Я поеду. Можно? – он посмотрел на Толоконникова.
– Давай. Быстро все пересаживаемся. Мы тебя будем ждать, – Михаил посмотрел на Кудрина, – где мы его будем ждать?
– Я с ним. Сам не найдёт. Руслану скажи, чтобы у старого моста остановился, он поймёт. – заскакивая в машину, сказал Кудрин.
– Ладно, мужики. С Богом.
Немец с Кудриным, сдавая задом, поползли обратно на дорогу, покрутились на повороте, заштриховывая следы, оставленные широкими шинами, и рванули по параллельной дороге вперёд.
– Как делаем? – спросил Немец.
– Надо в обрыв её сбросить. – с сожалением сказал Иван. – Но там не спрыгнуть будет, нужно что-то придумать, чтобы сама поехала, мы же её не столкнём.
– Не сцать, сейчас всё сделаем. – крякнул Немец и притормозил у края высокого обрыва, где внизу плескалось пятно озера.
Немец выскочил наружу, выломал толстую палку, примотал её к педали газа и, глянув на Кудрина, сказал:
– Сейчас у нас краш-тест будет.
– Что ты хочешь сделать? – подозрительно спросил Кудрин.
– Не тупи, Ваня, всё будет, – весело отозвался Немец. – Ща, заведу и успею выскочить.
– Не успеешь. – тревожно сказал Кудрин.
– Тогда посмертно мне звезду героя вручите. – хохотнул Немец. – Ваня, не бзди, не впервой.
Кудрин не успел ничего сказать, как Немец резко выкрутил ключ зажигания, переключил скорости, и машина рванула вперёд, перевалилась колёсами через край, где обрывалась земля, натужно сползла и дальше по инерции полетела вниз. Иван всё это видел словно в замедленной съёмке, он очнулся, только когда задние колёса чиркнули по земле и автомобиль пропал, а через секунду послышался мощный всплеск, а потом всё стихло.
Иван стоял в полной тишине, осознавая произошедшее, и очнулся, лишь когда безмолвие окрасилось скрипучим голосом Немца:
– Командир, дай руку, я тут висю недалеко.
Кудрин бросился к краю обрыва, увидел, что ободранный до крови мужчина еле удерживается на растущей прямо из стенки оврага ветке. Иван упал на землю, обеими руками схватил Немца за запястье и изо всех сил потянул наверх, и как только Лёха оказался наверху, послышался шум подъезжающих машин.
– В кусты быстро, – тихо рявкнул Кудрин.
– Я по ходу ногу сломал, – простонал Немец, – Ваня, подтяни меня.
Кудрин, взвалив Немца на спину, побежал в густые заросли, спрыгнул в небольшой овражек и, зажав Лёхе рот, чтобы тот не стонал, затаился. И как раз в этот момент на пятачок, откуда они только что скинули грузовик, выбралось несколько человек, со взведёнными автоматами в руках.
– Ну что там? – крикнул один из них.
– Походу сорвались. – глянув на уходящую под воду технику, сказал военный.
– А остальные где интересно?
– Да найдём, куда денутся. У них маячки на всех машинах стоят.
Глава 5
Лес затаился в безмолвии, притих даже ветер, который с самого утра носился по округе как сумасшедший, собирая за собой труху с подстилки чащобы, снимая ослабевшую листву и предвещая скорую перемену погоды. Но видимо, силёнок ветродую разогнать непогоду не хватило, и теперь со всех сторон наступали мрачные тучи с сизыми боками, вдалеке слабо грохотал редкий для такого времени года гром и на улице становилось всё темнее и темнее.
– Далеко им идти? – спросил Толоконников, напряжённо вглядываясь в ту сторону, откуда должны были появиться Кудрин и Немец.
– Напрямки километр, – проговорил Руслан, нервно барабаня по рулю.