И вдруг эхом на его слова изнутри убежища, послышался характерный для долбиков рык. Мужчины переглянулись, Кудрин сдавил руку Руслана и быстро проговорил:
– Пулей назад, пусть даже не думают открывать. Пулей!
Руслан не раздумывая поднялся на ноги и стал продираться обратно, а Кудрин с Кириллом переглянулись. Иван увидел, как первые капли дождя осели на его куртке, а вдалеке послышался раскат грома.
– Рация? – подсказал Кирилл.
– Она у Кости осталась. – выругался Кудрин и, приблизившись к решётке, попытался рассмотреть хотя бы что-то. – В шахте, в принципе, реально было бы переждать. Она должна быть вместительной и отделена надёжными дверьми, но как туда попасть?
Кудрин снова посмотрел внутрь шахты, лицо его вмиг изменилось, он даже на мгновенье перестал дышать и громко выругался, когда изнутри послышался голос:
– А вы люди?
– Нет, селёдки на блюде. – выдохнул Кудрин. – Ты кто, чудило?
– Я Веня.
– Слышь, давай информативнее как-то, – гаркнул Иван. – Ураган идёт зверский, нам укрытие нужно, у нас раненные, женщины. Как войти внутрь?
– Только через главные ворота, ключи от решётки там остались, когда я убегал. – тихо сказал молодой человек. – Этих странных там, около десяти. Всё как-то раз и в один миг закрутилось, – сказал он.
– Где взять оружие?
– В оружейке.
– Веня, я тебе голову отверну, когда достану. – тряхнул решётку Кудрин. – Где она?
– А, – протянул молодой человек, – так возле ворот здание, но там тоже эти есть. Поменьше, но есть.
– Так, нет времени с ними разбираться. Как в бункер войти?
– Так засов снимайте, и всё. Я его надел, чтоб эти не вошли, потом через шахту спустился, а ключи провалились куда-то, не найти.
– Всё. Заткнись. – оборвал его Кудрин. – То есть мы заходим и что? Они сразу за дверью?
– Да.
– Ты один?
– Да.
– Ладно, ставь чайник и жди гостей. – проговорил Кудрин.
– У меня суп есть. – ляпнул паренёк.
– Хорошо, Веня. Жди нас.
Кудрин с Кириллом побежали по лесу, позади них потихоньку начинал бушевать ветер, набирая нужную ему силу, и мужчины поскальзываясь на лесной подстилке, хватались за деревья, чтобы не упасть и не потратить драгоценное время.
– Внутри около десяти особей, – тяжело дыша сказал Кирилл, добежавший первым, – внутри один солдатик спасся. Нужно давать бой, тогда прорвёмся.
Кроны деревьев разом вытянулись и легли, повинуясь сильной руке ветра, потом снова встали на место и замерли, в трепете ожидая, что будет дальше. Сильный грохот расколол тишину, до стоящих внизу донёсся отсвет сверкнувшей молнии, и дробно побежал дождь.
– Я открываю, – сказал Роман, – прикроюсь дверью, вы гасите первых из автомата, – добавил он, отдавая своё оружие, – там немного патронов, дальше пойдём врукопашную. Я зайду сзади. – он быстро оценил пространство за дверью. – Здесь ещё один человек поместится и двое за другой дверью, чтобы мы их окружили.– Особо раздумывать некогда. – гаркнул Толоконников. – Женщины в машину, остальные к бою. – он обернулся и тише добавил. – Все способные убить – к бою, остальным лучше убраться.
– Я с тобой. – сказал Алексей Иванович.
– Мы за другую дверь. – проговорил Костя и кивнул Руслану.
– Ножи у всех есть?
Мужчины согласно покивали и, выстроившись в шеренгу, приготовились к страшной встрече.
Железная щеколда нехотя и со скрипом отошла, Роман и Руслан взялись за потрёпанные ржавчиной скобы, припаянные вместо дверных ручек и с силой потянули на себя, но так как масса створок была слишком большой, открыть быстро не получилось.
– В сторону, – гаркнул Кудрин и бросился вперёд, так как разглядел, что долбики их не услышали и ещё спят, свалившись в одну кучу.
Иван забежал внутрь, быстро прошёлся автоматной очередью по заражённым и, отбросив в сторону ставшим ненужным оружие, выхватил нож. Некоторые долбики довольно быстро вскочили на ноги и бросились на Кудрина, который развернувшись побежал наружу, вытягивая за собой толпу разъярённых тушек. Мужики, стоявшие у самых дверей, выхватывали несущихся гмошников, старались нанести им как можно больше ранений, способных оборвать теплящуюся жизнь, и отбрасывали в сторону. Несколько долбиков увернулись от противника и бросились к кузову грузовика, но Костя вовремя оценил обстановку и, подлетев сзади, перерезал горло одному из них, а второго воткнул головой в железную обшивку грузовика.
– Да откуда вы лезете-то?! – заорал Кудрин, увидев, что из бункера появляются новые заражённые. – Парнишка же сказал десять человек.
Суслик отбивался ножом налево и направо, Немец, сидевший за рулём УРАЛА, с ужасом смотрел, как крохотный пятачок перед бункером заполняется всё новыми и новыми долбиками и, открыв окошко между кабиной и кузовом, коротко бросил:
– Я за танком.
Выскочив из машины, он опрометью понёсся к дремлющей неподалёку боевой машине, взревел мотором и поехал прямо на толпу заражённых. Ася через крохотное окошко увидела, что мужчины в пылу драки не замечают, что к ним идёт подмога, девушка кинула взгляд на застывших в ужасе женщин и гаркнула.
– Ну-ка помогите мне!
Открыв люк в крыше, Ася уцепилась руками за бортики, женщины кое-как вытолкнули её наверх, и Ася во всю силу лёгких, привыкших к громкой сценической речи, заорала:
– Танк идёт!
В этот момент ураган резко дал о себе знать, деревья согнул сильный порыв ветра, он нокаутировал девушку, стоящую в полный рост, и она, захлебнувшись в воздушном потоке, полетела на землю. Ася попыталась уцепиться за выступающие части, но руки соскальзнули, и она упала чуть ли не в самую гущу заражённых, на которых бодро шёл танк.
– Твою то, – только и вымолвил Суслик и, отбиваясь от бесконечно неутомимых долбиков, ринулся на спасение девушки. – Нож держи. – добравшись, он сунул ей в руку рукоятку. – Режь их! Не жалей! Ты сможешь!
Ася почти обезумела от страха, она уворачивалась от ощеренных ртов, чувствовала, как с неё сдирают одежду, как стальной хваткой чужие пальцы впиваются в плечи и уже почти прощалась с жизнью, но внутри вдруг распрямилась пружина ярости, и в один момент что-то щёлкнуло. Ася с криками и визгами стала крутиться на месте, стараясь всё время быть в движении и без конца кромсала и рвала заражённых, прочищая себе дорогу к машине. Вскочив на подножку, она воткнула нож в тянувшуюся за ней руку и смогла шмыгнуть в кабину, где рухнула на кресло, закрыла голову руками и оглушающе закричала, чтобы не сойти с ума.
Немец на танке давил остатки больных тушек, Кудрин с Русланом, увидев, что поток иссяк, бросились внутрь проверять все ли вышли, а остальные стояли еле дыша, смотря на расползающееся пятно крови, которое смешивалось с начавшимся ливнем и утекало за пределы полянки. Проливной дождь резко прекратился, снова наступила тишина и стало слышно, как трещит лес, словно кто-то ломал стволы деревьев как спички.
– Внутрь! – заорал Кудрин, выбегая наружу. – Там чисто.
Суслик прыгнул в кабину, подогнал машину почти вплотную, и мужчины быстро перегрузили раненных и неспособных передвигаться. Женщины кубарем скатывались вниз и летели под защиту толстых стен, собака бабы Васи даже не стала дожидаться грозного окрика хозяйки, а сразу побежала за всеми. Вскоре кузов опустел, Немец насильно вытащил бьющуюся в истерике Асю, а Суслик, отогнав машину, чтобы не мешала, на секунду посмотрел на небо.
Там в черноте проявляющегося урагана летали тела заражённых, пронеслось колесо от автомобиля, змейкой тащился разный мусор и Суслик, только и успел ойкнуть, крепко выматериться и рвануть за остальными.
– По-моему, мы вовремя успели, сказал он, когда двери закрылись, и снаружи послышался мощный удар, как если бы в стену впечатали тот самый УРАЛ, на котором они сюда добрались.
Вдруг из-за дальней стены послышался шорох, потом открылась дверь, и на пороге показался перепуганный, бледный парнишка.
– Здрасьте. – сказал он. – А я супу большую кастрюлю сделал. Будете?
На секунду эта фраза повисла в воздухе, потом прокатилась улыбками по лицам людей и разбилась на всеобщий, почти истерический хохот, который был просто необходим как выдох.
Глава 10
Внутри убежища висела гулкая, вязкая тишина, нарушаемая только периодическим скрежетом о металлическую обшивку двери и завыванием ветра, слышимым из шахты. Измученные последними перипетиями люди, наконец получили долгожданную передышку и сейчас, разморенные миской тёплого супа, отдавались в уютные объятия дремоты, устраиваясь где придётся.
Лилинг всё время возвращалась мыслями к тому месту, где она потеряла брата. Она никому не показывала своей печали. Многие, кто был рядом в этой горячке, потеряли не меньше чем она, но всё равно как-то держались, старались каждый день жить, хотя сейчас это было очень непросто, иногда казалось, что легче просто сдаться и спрыгнуть с моста, чтобы в полёте напиться последним глотком свободы.
Девушка не знала, что случилось с братом. В той неразберихе возле переправы она буквально на минуту отвлеклась и больше не видела его, ей было тяжело сознавать, что теперь она осталась одна в целом мире, от уныния спасала только венчая гонка, ставшая новым образом жизни.
– Ты как? – присаживаясь рядом, спросил Костя.
– Нормально. – не поворачиваясь к нему, сказала девушка.
– Почему не спишь? Нужно отдохнуть.
– Костя, а почему ты с этим вопросом подошёл именно ко мне? – так же глядя в одну точку перед собой, проговорила Лилинг.
– Давай держаться вместе, сейчас всем нелегко. – покачал головой Костя, но уже наперёд знал, что любые доводы сейчас будут бессмысленными.
– Я не хочу ни за что держаться, – сказала Лилинг и вздрогнула от очередного удара по обшивке двери, – мне кажется, я была бы более счастлива, если бы могла сейчас улететь вслед за ураганом. Мне, Костя, уже даже не страшно, точнее, не так, – она задумалась, – мне страшно остаться одной потому, что я начинаю думать о своей семье.