– Баба Вася, а вообще по километражу до твоего дома сколько отсюда? Баба Вася? – позвал Ивлев женщину. – Уснула, что ли? – спросил он.
– Нет. – треснувшим голосом сказала Кира. – Блин, Костя, она не дышит.
– Как это? – он воткнул луч фонаря в бледное лицо пожилой женщины и отшатнулся в сторону, когда заметил странный блеск в неподвижных ледяных глазах и нервное подёргивание пальцев. – Что с ней?
Тонкий световой луч прошёлся по её телу, Костя поднял одеялко, которым она была прикрыта, и сейчас заметил то, чего не видел ранее: травмированная нога бабы Васи вспухла кровавым пятном. Скорее всего, её кожу прокусил один из долбиков, женщина просто не заметила этого из-за постоянной боли, а остальные просто не увидели, за несколько дней болезнь развилась, и сейчас прямо у них внутри машины сидел представитель нового вида человека, удалить которого из танка не представлялось возможным.
– Да она вчера ещё говорила, что плохо себя чувствует, – сломавшимся на шёпот голосом проговорила Кира.
– Ребята, – сухим тоном проговорил Костя в рацию, – у нас очень большая проблема.
– Нужно найти среди этих складов хотя бы небольшое закрытое место, где вы сможете остановиться и выбросить тело наружу. И Костя, – Толоконников помолчал, – сейчас ты знаешь, что нужно сделать.
Костя покивал так, будто Толоконников мог его видеть, посмотрел на Киру и шепнул ей:
– Собаку придержи и отвернитесь.
Костя вытащил нож, выдохнул, склонился над телом бабы Васи, занёс нож и потянулся, чтобы прикрыть глаза женщине, но в этот момент её зрачок дёрнулся, веки два раза схлопнулись, зрачок растёкся тёмным пятном по всей радужке, и Костя почувствовал, как холодная рука женщины вцепилась ему в запястье.
– Берегись. – крикнул он.
Кира быстро передала собаку Асе, а сама, пошарив вокруг себя и не найдя ничего подходящего, просто выдернула из брюк ремень, подскочила к дерущимся и ловко перекрутила щёлкающий рот новобранца в рядах заражённых. Она тянула голову отбивающегося существа назад, Ася глухо застонала и, отвернувшись ото всех, села на ноги бабы Васи, а Костя всё ещё пытался совладать с невероятной силой пожилой женщины. Вдруг через секунду всё успокоилось, и Костя, продолжавший яростно сжимать запястья бабы Васи, даже не сразу это понял. Мужчина перевёл глаза на откинутую голову заражённой и увидел, что из её виска торчит нож, а рядом сидит бледная Лилинг и всё ещё держится за рукоять.
– Как у вас там? – прорезался голос в переговорном устройстве.
– Укусов и порезов вроде нет. – расцепив сведённые судорогой зубы, отозвался Костя. – Но кровь из открытой раны сочится, и хотя мы не видели подтверждений тому, что вся эта дрянь передаётся воздушно-капельным, но здесь открытый источник, а мы в крайне замкнутом пространстве.
– Нам нужно изолировать попадание инфекции, – Лилинг достала из наплечной сумки перчатки и мензурку с крышкой, – если сможем быстро добраться до дома, – она споткнулась на слове, – её бывшего дома, то я смогу проанализировать кровь, не знаю, насколько информативным это будет, но точно не лишнее.
– Но у нас даже плёнки нет, чтобы обмотать ей голову. – сказал Костя. – Нам нужно либо её наружу десантировать, либо самим.
– Да мы и крышку открыть не сможем, – отрицательно покачала головой Кира, – оторвёт ещё.
– Ты права, – Костя выдохнул, – короче, сейчас выезжаем на улицу, открываем люк и подтягиваем тело к выходу, дальше ветер сам утянет. Я сдаю назад, крышку закрываем. Мне кажется, это самый реальный вариант.
– Иди сюда, – плачущая Ася подтащила забившуюся в угол собаку и, погладив его по голове, всхлипнула, – попрощайся, я знаю, как она тебя любила, хоть и ворчала всё время. Да ты и сам знаешь, – сквозь слёзы проговорила она.
– План понятен всем? – спросил Костя.
Девушки согласно покивали, Кира раскрыла замок люка и, как только Костя скомандовал, открыла крышку. Вчетвером, подняв ставшее крайне тяжёлым тело, они стали совать его в лаз, но ураган, как назло, стал стихать, и от предыдущего злого ветра остались только короткие нервные порывы, не справляющиеся с грузом.
– Да что ж такое-то, – гаркнул Костя, полез под висящие ноги и рывком встал, выталкивая тело наружу, – порядок, – отдуваясь сказал он, – закрывай.
Собака бабы Васи вдруг взвизгнула, полетела на выход, и Ася только в последний момент успела зацепить огромного пса за ошейник, затащила обратно и, обняв за мохнатую шею, раскачивалась в такт тихо воющему ветру.
– Ураган ушёл. Светает. – коротко сказал Толоконников. – Можно ехать.
Моросящее колким мокрым снегом утро сдёрнуло ночную пелену с окружающего пространства, стали видны вывороченные деревья, упавшие башни элеваторов, висящие на строениях и остатках забора тушки долбиков.
– Ещё подпись нужно подо всем этим поставить: «Это новый мир. Ваш апокалипсис». – мрачно пошутил Руслан. – Я раньше такие фильмы любил.
– Наслаждайся реалити-шоу. – Суслик высунулся наружу и вдохнул холодный воздух. – Я так понимаю, кино-то нам бесплатно показали, а вот поп-корн и попить самим раздобыть придётся.
– Может погреба в ближайших деревнях глянуть? Наверняка ещё не все закрутки сожрали. Мы в эту сторону с экспедицией вроде не заезжали. – в рацию проговорил Кудрин. – Начинаем движение.
Кира, сидевшая с ноутбуком на коленях, краем глаза увидела, что Костя, прежде чем снова сесть за штурвал, подсел к неподвижной Лилинг, погладил её по голове, сказал несколько слов на её родном языке и вернулся к управлению.
– Чего рыдать, девочки? – спокойно спросила Кира. – Я так думаю, у каждого из нас может случиться такая экстренная высадка с этого долбанного экспресса. Так что давайте как-то жить, привыкать к новой реальности.
– Тебе, может быть, и просто, – вытирая мокрое от слёз лицо, сказала Ася.
– Ага, мне по жизни офигеть как просто было. Ты знаешь, я смотрела фильмы, где ты играла, и всегда поражалась, насколько ты сильная, а сейчас мыльный пузырь лопнул. Ты такая же.
– Какая?
– Жалкая. Сейчас время, когда мы свободны от любых социальных устоев, рамок, запретов. Это время для новой морали и этики, время, когда все равны. Социальные вертикали рухнули, и сейчас можно либо стать богом, либо пойти на обед долбикам. Но сейчас точно не время для слёз, уж она-то, – Кира мотнула головой в ту сторону, где до этого лежало тело бабы Васи, – до последнего даже не пищала, хотя, я думаю, там, кроме видимого, было и что-то возрастное, гастрит там какой-то или геморрой. А ничего, она шла вперёд, пса тянула. Вот и сделай из неё символ своей новой жизни, а не ной, она бы точно не ныла. – фыркнув, Кира закончила свою речь и, увидев оживший огонёк сети, быстро открыла ноут. – Так, у меня есть две новости. И обе не то фиговые, не то хорошие. Короче, эти, которые к нам едут, они пишут, что будут ждать в назначенном месте. Вторая – с этими долбанными ураганами. У них тут, наверное, какой-то сейшен. Идёт ещё один, но вот что странно…, – она замолчала. – Сейчас я карту себе сканирую и попробую понять в чём дело.
– Получается, нам нужно двигаться навстречу той группе, – проговорил Костя. – А потом все вместе за материалами.
Глава 13
Ночная дорога трясла машину бездорожьем и рытвинами, в свете фар вились осколки молодого снега, близкий рассвет надорвал на горизонте угольное небо, и сквозь прореху вывалился серый лик нового дня.
– Елисей, – рация щёлкнула, и в дремотной тишине салона послышался хриплый голос Юли, – я, по-моему, всё.
– Тормозим. – сразу же отозвался Елисей.
– Я много сделала для того, чтобы Ляля доехала до места. Вообще, для того, чтобы остановить всё произошедшее. Ты знаешь, я всю жизнь свою положила ради работы, – она глухо закашлялась, – раз семьи не случилось. И сейчас у меня к тебе есть одна просьба, всего одна: довезите Лялю. Она совершенная дура и заносчивая истеричка, но она гений, вместе с ней будет проще распутать весь этот генетический клубок.
– Юля, давай тормозить.
– Нет, Ляля набрала достаточно материала. Дальше я могу быть опасна. Я надиктовала всё про своё состояние. Я сейчас подойду к машине, положу диктофон в пакет и примотаю его к стойке зеркала. Ни в коем случае не открывай дверь, внутри меня сейчас закипает такая злоба, что мне самой страшно. Отъедешь подальше и убедишься, что я за тобой не еду, тогда можно.
– Юля…
– Не перебивай, – злобно взвизгнула женщина, – этот монстр, которого выпустили на свободу, ужасен. Он не оставляет шанса, это, наверное, как безумие, только хуже. Поэтому давай ты меня дослушаешь до конца. Я знаю, что твой сын никогда меня не любил, прекрасно знаю, но спасибо тебе, что ты берёг меня и всегда говорил то, что я хотела услышать. Ты был хорошим отцом, но давай помолимся за то, что наш с тобой любимый человек не дожил до этих времён. Невыносимо страшно за тех, кого ты знаешь, особенно когда сам проходишь все эти стадии. И я тебя прошу, не давай никому так мучаться, убивай сразу, это кошмарно, – Юля на секунду замолчала, а потом, чуть повеселев, продолжила, – хотя всё не так уж и плохо. Что-то я тебя совсем напугала, – она рассмеялась, – давай всё-таки по-человечески попрощаемся. Больше ведь не увидимся.
– Минуту назад ты говорила совсем другое.
– Ну, на моём месте каждый бы перепугался. Просто голова разболелась страшно. Не бойся, я пока ещё в сознании, выходи.
– Хорошо.
Елисей припарковал машину, щёлкнул кнопкой, чтобы заблокировать все двери на всякий случай, и стал напряжённо всматриваться в зыбкую туманную взвесь, подсвечиваемую фарами подъехавшей позади машины.
– Остановка? – сонно спросила Света, выползшая из заднего отсека, где, на их счастье, была оборудована небольшая спальня.
– Да. Юля. По-моему, там всё. – очень тихо сказал Елисей. – Иди проверь все двери, чтобы всё было закрыто, она очень странно себя ведёт.
Светящееся облако тумана пришло в движение, и оттуда появилась стройная фигура Юли, идущая неровной походкой прямо к водительской двери грузовика. Она прошествовала мимо борта, дёрнула ручку двери на борту, но, поняв, что дверь закрыта, как-то странно дёрнула шеей. Потом Юля легко вспрыгнула на ступеньку и, приблизив лицо к стеклу, посмотрела на Елисея.