необходимое и достаточное для этого построения»[345].
В то же время Ленин отмечал, что «невозможно свободное объединение наций в социализме без более или менее долгой, упорной борьбы социалистических республик с отсталыми государствами»[346]. Ленин указывал вначале восстановительного периода, что хотя империалисты в результате интервенции и не могли свергнуть новый строй, созданный революцией, но «они и не дали ему возможности сделать сейчас же такой шаг вперёд, который бы оправдал предсказания социалистов, который бы дал им возможность с громадной быстротой развить производительные силы, развить все те возможности, которые сложились бы в социализм, доказать всякому и каждому наглядно, воочию, что социализм таит в себе гигантские силы и что человечество перешло теперь к новой, несущей необыкновенно блестящие возможности стадии развития»[347].
Тов. Сталин развивает дальше учение Ленина о реальной возможности построения социализма в одной стране. Ведя борьбу на два фронта, с троцкизмом и правым оппортунизмом, т. Сталин выяснил огромное значение, которое имеет для нашего практического действия уверенность в этой возможности, которую отрицали троцкисты, выяснил пути и средства превращения этой возможности в действительность, которых не видели и извращали правые.
«Что такое возможность победы социализма в одной стране?»
На этот вопрос т. Сталин отвечает: «Это есть возможность разрешения противоречий между пролетариатом и крестьянством внутренними силами нашей страны, возможность взятия власти пролетариатом и использования этой власти для построения полного социалистического общества в нашей стране»[348]. И отличая в противоположность троцкистам такую реальную возможность построения социализма в нашей стране от вопроса о невозможности окончательной победы социализма в одной стране без победы революции в других странах, т. Сталин говорит: «Без такой возможности строительство социализма есть строительство без перспективы, строительство без уверенности построить социализм… Отрицание такой возможности есть неверие в дело строительства социализма, отход от ленинизма»[349].
Однако «между возможностью построения социализма и действительным его построением существует большая разница. Нельзя смешивать возможность с действительностью»[350]. Наряду с этой возможностью, которой не хотели видеть троцкисты, существовала и другая возможность, о которой забывали правые оппортунисты, — возможность восстановления капитализма в нашей стране. Лишь в борьбе против этой последней возможности, в её предотвращении и уничтожении, лишь при определённых условиях осуществляется возможность построения социализма в нашей стране и превращается из возможности в действительность. «Мы можем уничтожить возможность восстановления капитализма, можем выкорчевать корни капитализма и добиться окончательной победы над капитализмом, если поведём усиленную работу по электрификации страны, если под промышленность, сельское хозяйство и транспорт подведём техническую базу современной крупной промышленности»[351].
Подводя на XVI партсъезде итоги борьбы с троцкизмом и правым оппортунизмом, т. Сталин указывал: «Советский строй даёт колоссальные возможности для полной победы социализма. Но возможность не есть ещё действительность. Чтобы превратить возможность в действительность, необходим целый ряд условий, в числе которых линия партии и правильное проведение этой линии играют далеко не последнюю роль»[352]. Этих условий не понимали правые уклонисты, несмотря на то, что абстрактно они признавали возможность построения социализма в нашей стране. «Беда правых уклонистов состоит в том, что, признавая формально возможность построения социализма в одной стране, они не хотят признавать тех путей и средств борьбы, без которых невозможно построить социализм»[353]. Таким образом на деле правые уклонисты скатывались на точку зрения отрицания возможности построения социализма в нашей стране.
Говоря об итогах первой пятилетки, т. Сталин поэтому подчёркивал и необходимость и реальную возможность осуществления нами политики наиболее ускоренных темпов в первую пятилетку: «Нельзя не подгонять страну, которая отстала на сто лет и которой угрожает из-за её отсталости смертельная опасность. Только таким образом можно было дать стране возможность наскоро перевооружиться на базе новой техники и выйти, наконец, на широкую дорогу». «Но имела ли партия реальную возможность осуществлять политику наиболее ускоренных темпов. Да, имела. Она имела эту возможность не только потому, что она успела вовремя раскачать страну в духе быстрого продвижения вперёд, но прежде всего потому, что она могла опереться в деле широкого нового строительства на старые или обновлённые заводы и фабрики, которые были уже освоены рабочими и инженерно-техническим персоналом и которые давали ввиду этого возможность осуществлять наиболее ускоренные темпы развития»[354].
Во вторую пятилетку, особенно в первые её годы, уже нет такой необходимости осуществлять политику наиболее ускоренных темпов, ибо требуется известный период для освоения и полного использования новой техники.
Освоение новой техники, организационно-хозяйственное укрепление колхозов — таковы те пути и средства, таковы те условия, которые позволят превратить в действительность реальные возможности полной победы социализма, уже завоёванные пролетариатом, которые приведут к уничтожению классов и к построению полного социалистического общества.
4.8. Общий характер категорий
Критикуя теоретический эклектизм Троцкого и Бухарина в вопросе о профсоюзах, Ленин установил четыре основных требования материалистическо-диалектической логики. Он выдвигает здесь, во-первых, требование изучать предмет со всех его сторон, во всех его связях и опосредствованиях, несмотря на то, что мы никогда «не достигнем этого полностью»; во-вторых, — требование «брать предмет в его развитии и самодвижении», в изменении его связей; в-третьих, — по словам Ленина «вся человеческая практика должна войти в полное „определение“ предмета и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку». В-четвёртых, — требование конкретности познания.
Эти сжатые, но глубоко содержательные положения, выдвинутые Лениным, мы должны иметь в виду при рассмотрении категорий материалистической диалектики.
Остановимся на наиболее важных особенностях категорий диалектической логики.
Основное и важнейшее требование материалистической диалектики, — указывает Ленин, — это «объективность рассмотрения (не примеры, не отступления, а вещь сама в себе)»[355]. Это — основное положение материалистической теории отражения. Категории материалистической диалектики суть не пустые понятия формальной логики‚ а содержательные формы, отражающие объективное, материальное, конкретное содержание познаваемого мира. Это — «моменты познания человеком природы». «Форма отражения природы в познании человека, эта форма и есть понятия, законы, категории»[356]. В логических понятиях есть нечто субъективное, поскольку это понятия человеческого мышления, поскольку они только отражают объективные процессы в нашем сознании. Пока логические понятия остаются «абстрактными» понятиями, пока они остаются оторванными от отражаемых ими процессов — они субъективны. Однако для нас важно подчеркнуть, что в процессе познания наши понятия всё полнее и всестороннее выражают объективное содержание мира. «Человеческие понятия, — резюмирует Ленин, — субъективны в своей абстрактности, оторванности, но объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике»[357].
Но предмет, вещь, любой вопрос, как мы уже знаем, необходимо изучать во всех его связях и опосредствованиях; должна быть взята, как формулирует Ленин, «вся совокупность многоразличных отношений этой вещи к другим». Должно быть изучаемо «развитие этой вещи (respective явления), её собственное движение, её собственная жизнь»[358].
Эти требования диалектической логики в первую очередь относятся и к наиболее общим понятиям. Каждое понятие находится в известном отношении, в известной связи со всеми остальными. Это происходит потому, что каждое понятие, взятое в отдельности, отражает какие-либо одни стороны единой объективной действительности. «Совокупность всех сторон явления, действительности и их (взаимо) отношения — вот из чего складывается истина, — указывает Ленин. — Отношения (= переходы = противоречия) понятий = главное содержание логики»[359].
Категории логики, её основные понятия должны быть рассматриваемы нами в их взаимоотношениях — в тех связях и отношениях, которые имеют место между сущностью и явлением, между содержанием и формой, между возможностью и действительностью. Каждая категория связана со всеми остальными категориями. Эти понятия не «вытекают» чисто логически одно из другого, как то полагают идеалисты, но отображают с различных стор