Нет уж, пусть все другие народы мира пьют свой чай с солью, если им угодно. А мы будем — с сахаром, медом и вареньем.
Если в доме пожар, нечего рассуждать, что все кругом горят. Надо брать багры и ведра и тушить свой дом. За выживание своей семьи, своего рода надо сметь воевать со всем миром, если понадобится. Альтернативы нет.
А тут: ешьте меня, мухи с комарами!
Угнетает самый тон, которым Балановские говорят о необходимости поддержать русский генофонд: тон робкий, пассивно-оборонительный, чуть ли не извиняющийся. На мой же взгляд, именно попытка «этически оправдать» программу помощи русскому генофонду — нелепа и аморальна. Ибо борьба за процветание своего народа (Балановские пишут, что они русские) — это императив, не требующий оправданий.
4. В том, что культура напрямую зависит от генофонда, с блеском убедили нас сами Балановские, выстроив на этой гипотезе ценнейшие карты европейского и азиатского палеогенофондов.
Как теперь понимать их же тезис о том, что сохранение генофонда не повлияет на сохранение культуры? Они рекомендуют обществу самостоятельно решать, следует ли в этих видах сохранять генофонд или это будут пустые хлопоты. Сами же умывают руки. А если решение общества окажется антинаучным? Чем это кончится? Авторы дают нам очень плохую, лукавую подсказку: ныряйте-де, здесь неглубоко.
Но диалектика подсказывает нам совсем иное. Неважно, какой по качеству и характеру будет национальная культура. Это предмет отдельного разговора. Важно другое: чтобы в любом варианте она была, все же, национальной. То есть соприсущей, соприродной, органичной именно для данного народа. Чтобы она была не заимствованной, не навязанной, а самобытной.
Но для этого народ должен существовать как цельность, как некое единство. В первую очередь — как единство биологическое, подобное т. н. «анонимной стае». Тогда любой сигнал изнутри будет понятен сразу всей стае, и она — вся сразу, как рыбий косяк — среагирует только себе свойственным образом. В этом — суть национальной культуры как некоего общенационального кода.
Отсюда — необходимость стремиться: а) к максимизации гомогенности; б) к селекции элитной части народа по критериям ума, таланта, благородства. Элита должна быть высокоранговой биологически — и при этом однородной со всей стаей, тоже биологически.
При нарушении одного из этих требований это уже не элита — или элита другого народа.
Таковы вкратце мои возражения на итоговые рекомендации Балановских.
Положение русских — и, соответственно, их перспектива — неутешительны. Однако мы не должны прятать голову в песок. Конечно, корректировать надо не только научную истину, а в первую очередь саму действительность. Но чтобы эти коррективы были лекарством, а не ядом, научная истина должна быть выверена до конца.
ПЛЮС НА МИНУС
Подведем итоги.
Нам приходится не только восхищаться, но и огорчаться, читая книгу Балановских. Больше или меньше — в зависимости от того, насколько ошибочный метод лежит в основе получения огорчительных выводов, которые, к счастью, далеко не все получены безукоризненным путем. Сомнительные методы дают сомнительные итоги, к каковым относятся следующие:
— не вполне удачная апология геногеографии как науки и как метода;
— неудача в решении поставленной задачи об истоках русского генофонда. Авторы отказались от задачи верифицировать доступными им средствами ту или иную версию происхождения русского народа, обманув свои обещания, наши ожидания и обеднив выводы книги;
— авторы проповедуют два подхода к определению этничности — и оба небиологические, а потому глубоко ложные: 1) через самоопределение; 2) через лингвистику. Первый подход — субъективно-идеалистический («мы то, что сами о себе думаем»), второй — эпифеноменальный, когда явление определяют через один из его признаков, то есть первичное, исходное — через вторичное, производное. Такая пропаганда вредна сама по себе, как всякая пропаганда ошибки и/или лжи. Увы, авторы сами исповедуют, что проповедуют, а результат — некоторые искренние, но ложные выводы и рекомендации;
— авторы, исходя из ошибочного понимания этничности, приняли на вооружение совершенно неприемлемую и расходящуюся с общепринятой трактовку популяции, в связи с чем допустили грубую ошибку в выборе ареала исследования, нарушив принцип необходимости и достаточности базы данных. Их выводы верны для неверно избранного объекта, следовательно — могут быть неверны в принципе;
— разойдясь в своем определении популяции с хрестоматийным, общепринятым, авторы дошли до ложных, совершенно еретических утверждений вначале о человечестве как якобы единой популяции, затем о некоей якобы единой популяции Северной Евразии, затем — Сибири и т. д. Логическая абсурдность этих утверждений сочетается в них с научной и политической вредоносностью;
— неправильный выбор ареала привел авторов к опасным перекосам и уклонам в исследовании, которые могут быть использованы для дальнейшего раскалывания (после отделения от русских украинцев и белорусов) русского народа, для откалывания от него все новых, поначалу искусственных, субэтносов (например, «сибиряков») с последующим инициированием в них собственных этногенезов. При желании можно усилить эти перекосы до степени полного отрицания идентичности и этнического единства русских на всем пространстве их расселения, что имело бы для нашего народа, и без того варварски разрезанного на части несправедливыми советскими границами, катастрофические последствия;
— авторы вообще ставят основной акцент не на том, что объединяет разные популяции русских в единый этнос, а на том, что их разъединяет. И даже настаивают на теоретической невозможности сохранения нашего биологического единства за пределами избранного ими ареала. Сегодня это еще не ставит под сомнение существование русских как единого народа, но недавний трагический опыт раскола русского суперэтноса на русских, украинцев и белорусов заставляет опасаться такого развития событий;
— опрокинув собственный канон исконности и руководствуясь квазиполитическими, а не научными соображениями, авторы произвольно исключили из своего исследования многие земли, населенные действительно исконными русскими (в частности, в Белоруссии, на Украине, в Прибалтике), в результате чего «съехали» средние показатели русскости, неправомерно изменился «русский стандарт», эталон русскости, произошло неоправданное выпячивание финского субстрата как якобы этнообразующего для русских вообще, а что хуже всего — оказалось взято под сомнение разделенное положение русской нации и, соответственно, ее право на воссоединение. Вместо того чтобы помочь русским продвинуться к национальному единству, авторы серьезно навредили в этом деле;
— авторы излишне педалируют фактор инородных включений в русский этногенез, особенно это касается финнов. Избавив нас от мифа о татарском следе в русском генофонде, авторы навязывают нам другой миф: об определяющей роли в том же генофонде финского субстрата. К этим гипертрофированным представлениям привели как ложное понимание популяции и ложный выбор ареала исследования, так и сомнительный метод подсчета данных;
— никак не соответствует действительности попытка сравнить по этническим результатам русскую колонизацию Сибири, Кавказа и Средней Азии — с колонизацией англичанами Австралии или Северной Америки, а испанцами Южной Америки. Это натяжка, вопиющая до необъяснимости. Вообще от понимания русских как колонизаторов уже давно пора решительно отойти в современной России: мы здесь не гости, а хозяева;
— вопреки массе убедительнейших данных, содержащихся в собственной книге, авторы то некстати пугают нас (забота о чистоте русского генофонда обречет-де его на вымирание), то некстати успокаивают (мол, с генофондом у нас все благополучно, никакой деградации не происходит, бояться смешения с другими народами не стоит и т. д.). Они пытаются нас уверить в том, что ни исчезновение рощенной веками биосоциальной элиты, ни неслыханный и обвальный наплыв иноплеменных не несут угрозы русскому генофонду. Я не алармист, но даже с позиций простого неравнодушного наблюдателя все это кажется совершенно неуместным, не соответствующим действительности и попросту вредным. Воплощенные в рекомендательной части книги, эти идеи ложно ориентируют нас, хотя там же преподносятся, пусть и очень робко, идеи прямо противоположного толка. Что не лучшим образом характеризует авторский коллектив, не нашедший, как видно, полного внутреннего взаимопонимания.
Обобщая вышесказанное, отмечу, что основные несомненные достижения книги Балановских связаны с применением таких проверенных научных дисциплин, как антропология, археология, ономастика. А основные сомнительные достижения — с генетикой и произвольно сочиненной и/или подтянутой к ней методологией.
Это говорит не о том, что младший из Балановских — плохой генетик, отнюдь: он замечателен как профессионал и увлеченный, преданный своей дисциплине ученый. А лишь о том, что генетика еще слишком молодая наука и что генетикам пока еще рано доверять решение таких глобальных и ответственных проблем, как расогенез и этногенез. Ибо в той мере, в какой генетики дублируют результаты названных дисциплин, они бесполезны, а в той мере, в какой их оспаривают, — вредны.
Учитывая, что научные ошибки особенно дорого обходятся людским массам в политике, всегда использующей последнее слово науки в своих целях, я бы рекомендовал пока генетикам в молчании совершенствовать свои методы и инструменты, копить данные и учиться их осмысливать в правильном политическом контексте. Чего Балановским, увы, катастрофически не хватило.
О том, что такое правильный контекст, я детально рассказал в другом месте.
О том, какой политический эффект получился в результате увлечения Балановскими неправильным контекстом, скажу здесь.
К сожалению, книга льет воду на мельницу украинских, прибалтийских и финских националистов с их русофобскими претензиями, в том числе территориальными. А также различных россиянских националистов и сепаратистов с такими же претензиями. А также оживившихся в последнее время русских недоумков, мечтающих о федерализации, конфедерализации, а то и полном распаде России на отдельные государства типа Уральской, Сибирской, Балтийской (Калининградская область) или Дальневосточной республики. А также немецких реваншистов, выучеников Гиммлера, Геббельса и других создателей оппозиции «юберменш — унтерменш». А также доморощенных ревнителей политкорректности, которые по своей русофобской вредоносности дадут фору всем вышеперечисленным вместе взятым.