На мой взгляд, самым острым конфликтом современности является не заявленное американским философом Самюэлем Хантингтоном «столкновение цивилизаций», не борьба религиозных и национальных культур между собой, как нередко хотят представить дело сильные мира сего, и даже не противостояние Востока и Запада, Севера и Юга, а столкновение транснационального, радикального, секулярного глобалистского проекта одновременно со всеми традиционными культурами и со всеми локальными цивилизациями. И эта борьба проходит не столько по границам, разделяющим государства и регионы, сколько внутри стран и народов – в том числе и внутри нашей страны. В России также наблюдается столкновение двух взглядов на человека и на будущее человеческой цивилизации, борьба двух миров, если угодно – «двух систем», но, разумеется, совсем не тех, которые противоборствовали в ХХ веке.
Возникает вопрос: может ли что-то всех нас соединить несмотря на это растущее разделение?
Подлинная альтернатива бесконечной борьбе – новый диалог народов, осуществляемый на принципиально новых основаниях. Это такой диалог, в рамках которого каждая из цивилизаций, в том числе и наша, русская, могла бы существовать независимо от глобальных «стандартов», сохраняя свою идентичность.
Лишь при условии такого диалога мы сможем вместе победить терроризм, голод и эпидемии, защитить традиционную семью и право нерожденных младенцев на жизнь, обеспечить миграционное равновесие, научиться уважать убеждения друг друга, понимая, что у любой свободы должны быть моральные ограничения.
Человечество ищет новую почву для объединения, новый базисный консенсус. Без такого консенсуса жить невозможно, без него не преодолеть мировые конфлиткты.
Я думаю, что в конечном счете, при всем различии взглядов, все мы все-таки – единомышленники, поскольку отталкиваемся от единой нравственной системы ценностей. Вот если, не дай Бог, мы утратим эту нравственную основу, если у нас возникнут разные системы ценностей, тогда любой народ потеряет свое единство, и страну будет не удержать никакими законами и никакой силой.
Глобальные вызовы – будь то проблема лишних людей в век роботизации или разделение человечества с помощью биотехнологий – могут быть преодолены при двух условиях. Это, как уже было отмечено выше, нахождение базовых нравственных констант и достаточный уровень общей ответственности и взаимного доверия, то есть – солидарности.
И сегодня обществу остается лишь вновь стремиться к содидарности, к тому самому идеалу, очень близкому и понятному для христиан, где царит единство и братство, где люди считают друг друга братьями и сестрами. В наиболее совершенной и возвышенной форме этот идеал был реализован в общине первых христиан, о которой св. апостол и евангелист Лука говорит так «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4:32).
Максим Исповедник связывает два понятия, любовь и волю, волевые качества человека. Если любовь оплодотворяет волю, о таких людях мы говорим: человек доброй воли. Но ведь любовь проявляется в отношении друг к другу. Это не в последнюю очередь взаимопомощь.
В атеистический период система солидарности внутри православных приходов нашей страны была разрушена. Люди не могли встречаться, не могли беседовать, не могли создавать какие-то организации, – все это запрещалось и строго контролировалось. Это содействовало развитию некоего религиозного индивидуализма, когда в храме происходило, собственно говоря, то же, что и дома, – сам я молюсь, обращаюсь к Богу, а все, что меня окружает, напрямую меня не касается.
Так вот, сегодня мы возлагаем надежды на всё, что такой индивидуализм разрушает – в том числе и на создание волонтерских движений. Люди начинают сознавать себя общиной и прилагают общие усилия для решения общих задач – в том числе ради совести и ради своего христианского призвания.
Расслоение общества – тоже огромная проблема, разрушающая в обществе естественную солидарность и механизмы общей ответственности. Советский социализм пытался решить эту проблему, но, говоря откровенно, он ее не решил. Я еще застал свидетельство своей тети, которая в 1950-е годы жила в деревне. У нее не было паспорта, но она каким-то чудом вырвалась в Ленинград навестить родственников. Она рассказывала об ужасающем положении тогдашней деревни, – все это было в социалистическом обществе. Иными словами, проблема социальных диспропорций существовала всегда. Но стабильность общества и общественная справедливость зависят, в первую очередь, от сокращения этих диспропорций. Чем разрыв больше, тем больше дестабилизация общества, тем больше негативной энергии, тем больше у людей отторжения от всего, что происходит в обществе, тем больше критики. Поэтому данная тема имеет политическое, социальное и духовное измерения, и это, конечно, вызов для власти, законодательной и исполнительной.
Тревогу вызывает то, что многие люди в конце жизни лишаются жилья, их выбрасывают из квартир «черные риэлторы», дельцы, захватывающие их собственность. В государстве должна быть предусмотрена очень четкая система, которая страховала бы людей от такого рода жизненных ситуаций. И дай Бог, чтобы развитие экономики и правильная внутренняя политика содействовали тому, чтобы преодолевалось огромное разделение между людьми состоятельными и неимущими, и чтобы справедливость все более и более проникала в недра нашей национальной жизни.
В связи с этим нельзя не сказать о важности защиты и поддержки семейных ценностей. К сожалению, в этой сфере по-прежнему существует немало проблем, хотя многие из них вполне разрешимы при наличии желания и политической воли.
Сегодня время от времени возникают инициативы, противопоставляющие защиту прав детей интересам семьи. Вместо норм, основанных на традиционных для народов наших стран семейных и нравственных ориентирах, предлагаются решения, копирующие зарубежные подходы к семейной политике. Между тем, законодательство, экономическая среда, система налогообложения, развитие систем образования и здравоохранения – все это по определению призвано поддерживать семьи, особенно молодые, способствовать воспитанию детей в духе любви, мира и уважения к традиции.
Вряд ли верно расхожее мнение о том, что общество состоит из индивидов или из так называемых «малых групп» (то есть соседи, коллеги на работе, друзья по увлечению). Нет, общество, опирается не на малые группы, а именно на семью. Поэтому и общественная солидарность, неразрывность интересов элиты и народа могло бы обеспечить структуризацию всего общества именно по модели большой семьи.
Семья – структурная единица стабильного, здорового социума, главный элемент солидарного общества. Сохранение народа, культуры, языка, государства – все это осуществляется при посредстве семьи, поскольку именно с семьей связан механизм передачи опыта по цепи поколений. Если взглянуть на этот процесс со стороны, можно дать ему точное название: традиция. Не какая-то конкретная традиция, а традиция как метод связи поколений в режиме общего делания.
Семья – главный механизм передачи традиции. Как это происходит? Родители вкладываются в детей: финансируют их образование, передают семейные традиции, фотографии, реликвии, правила поведения и хорошего тона, навыки любимой профессии. Тогда возникают династии учителей, военных, врачей, спортсменов, строителей, священников. Но то же самое относится и ко всему народу, ко всей России: мы сохраняем и передаем будущим поколениям историю, язык, культуру, религию, профессиональный и житейский опыт. Передаем – понимая, чувствуя, что «семья» – это не только мы и наши дети, но и будущие поколения, которые нас не увидят, но непременно о нас узнают.
Семья важна и с духовной, религиозной точки зрения. Семья – это первый в жизни человека опыт любви. Именно поэтому Иоанн Златоуст говорил о семье, что она – малая церковь. В семье человек учится любви, а через любовь, которая есть Бог, человек спасается. Семья – это школа любви, а значит – школа спасения.
В масштабах всего народа, как и внутри отдельной семьи, важнейший объединяющий принцип – это связь поколений. Вот почему, говоря об обществе, можно утверждать: общество – это тоже большая семья, «семья семей». Поэтому обществу угрожает то же самое, что угрожает и семье: крайности ювенальной юстиции, однополые браки, утверждение трансгуманизма, любые попытки дать искаженное определение понятию «человек».
Как нам гарантировать понимание очевидных моральных истин будущими поколениями, как гарантировать нравственную связь поколений в этой «семье семей»? Укреплением внутренних связей традиции и погружением в традицию нашей повседневной жизни. И прежде всего это чувство благодарности и признательности нашим предкам, которые отстояли нашу веру, спасли наш народ и государство и оставили нам после себя огромное количество открытий, изобретений, поэтических прозрений и, что, может быть, самое главное – опыт коммунитарности, ощущение теплоты совместной жизни.
Как все это богатство сохранить и передать дальше по цепи поколений? Здесь, конечно, необходимо множество мер. Но одна из них заключается в том, что православная культура должна быть адекватно представлена на всех ступенях общего среднего образования. Весьма положительно то, что задача воспитания новых поколений, знающих и разделяющих традиционные духовно-нравственные ценности, уже принята в Стратегии развития воспитания, утвержденной Распоряжением Правительства в 2015-м году.
Культура исторична по своей сути, и ее настоящее не может существовать в отрыве от прошлого. И когда нам говорят, что традиция – это просто отзвук прошлого, что она не является решающим фактором формирования мировоззрения, убеждений современного человека, это чудовищная ошибка. И я всегда доказываю это простой ссылкой на учебный процесс. Когда ребенок или студент открывают учебник, чаще всего эти учебники написаны теми, кто жил до читателя, до студента, до школьника. То есть, все это принадлежит прошлому – более отдаленному или менее отдаленному, – но все это часть традиции. Вот почему традиция является решающим фактором, формирующим личность. И ни в коем случае нельзя об этом забывать.