Хардинг развалился еще сильнее и подцепил большими пальцами лацканы.
– Биббит, сообщи этому молодому из ранних Макмерфи, что я встречусь с ним в полдень в главном коридоре, и пусть два дымящихся либидо скажут последнее слово в нашем споре. ‹…› Можешь честно предупредить его, что я главный псих отделения уже два года и ненормальнее меня нет человека на свете.
– Мистер Биббит, можешь предупредить вашего мистера Хардинга, что я такой ненормальный, что голосовал за Эйзенхауэра.
– Биббит! Скажи мистеру Макмерфи, что я такой ненормальный, что голосовал за Эйзенхауэра дважды.
– А ты передай в ответ мистеру Хардингу… я такой ненормальный, что собираюсь голосовать за Эйзенхауэра и в нынешнем ноябре!
– Снимаю шляпу, – говорит Хардинг, наклоняет голову и жмет Макмерфи руку.
[Бромден] Мне ясно, что Макмерфи выиграл, хотя не совсем понимаю, что именно{61}.
Это пародия на поединок, дуэль. Опять наши любимые веселые рамсы. Опять высокое (интеллектуал Хардинг) и низкое (пролетарий Макмерфи). Выборы главного психа и пахана-дурака – это, конечно, карнавальный обряд выбора короля дураков, шута-епископа, что было обязательной частью празднества. И какая часть сражения оказывается решающей? Выборы президента. Это опять про высокое и низкое, ведь политические выборы – высокая и серьезная тема, максимально противоположная выборам главного дурака в дурдоме (хотя это неточно).
ЭКСГИБИЦИОНИСТ-МАММОЛОГ. Откройте уже глаза, холодно. (Зоя стоит, зажмурившись.) Что вам, жалко, что ли?
ЗОЯ. Я сейчас закричу.
ЭКСГИБИЦИОНИСТ-МАММОЛОГ. Если вам это доставит удовольствие – кричите.
ЗОЯ. Отойдите от меня.
ЭКСГИБИЦИОНИСТ-МАММОЛОГ. Да вы хоть одним глазком гляньте! Вы ж не знаете, что упускаете.
Зоя резко отворачивается от эксгибициониста-маммолога и идет в другую сторону.
ЗОЯ. Извращенец!
ЭКСГИБИЦИОНИСТ-МАММОЛОГ. Кто, я?! Я ей удовольствие хотел доставить, а она…
Зоя стремительно уходит.
ЭКСГИБИЦИОНИСТ-МАММОЛОГ (кричит ей вслед). Дура! Что ты видела в своей жизни? Ничего! Нуль! Жаль мне вас, куриц, вот и стою тут! Из гуманных побуждений стою! Извращенец, ты подумай, а! Да я, если хотите знать, уважаемый специалист, я врач-маммолог! Тяжело и много работаю. А в свободное время, вместо того чтобы на диване лежать, стою тут. Ради вас, баб, стою! К красоте приобщаю! Тьфу ты!{62}
В пьесе «Молоко» (по ней снят одноименный фильм) нам смешно, потому что высокое (уважаемый врач) оказалось низким (презренный эксгибиционист). Опять жизнь телесного низа! Ужас, ужас, ужас: как же так угораздило маммолога?!
Когда я в детстве хотел стать Гарри Поттером, я не думал, что сначала придется стать сиротой. Как будто это происходит с детьми в неосознанном возрасте, а не с тобой в двадцать один. Говорят, что комедия умерла, но (достает счеты и передвигает костяшки) я так не считаю. Вообще, у меня была татуировка со счетами, но потом я поссорился с татуировщиком и пришлось ее свести. Свести счеты. Было не очень больно, просто долго, муторно и теперь у меня шрам. Но это неправда. Правда в том, что моя мама умерла от рака.
Я отказался учиться на пилота, потому что боюсь ответственности. Мне нравится носить цветные брюки и красную шапку, поздно просыпаться и когда в конце септимологии герой побеждает злодея.
Знаете, как я узнал о диагнозе? Я узнал, что поступил в вуз, прошел все экзамены, прихожу домой, говорю: «Мама, я поступил», она сказала: «Супер, ты молодец! Есть один момент, я не хотела тебе говорить, пока ты сдавал экзамены…» И я думаю: «О нет, теперь, когда я освободился, она попросит сделать генеральную уборку». Она говорит: «У меня рак». Я такой: «Фу-уф. Что?!»{63}
Снова пара «смерть – жизнь». Вообще-то у главного героя умерла мама, но рассказывает он об этом весело, хотя очень любит ее и испытывает глубокое горе. Автор придумывает синоним слова «смерть» – «свести счеты» – и тут же обыгрывает это выражение, делая его буквальным. Генеральная уборка (низкое) противопоставляется раку (смертельная болезнь – это высокое).
Первая встреча Алиссы и Джеймса, она очень взволнована. Джеймс живет в машине.
АЛИССА (за кадром). Почему чем больше хочешь сказать, тем сложнее говорить?
(В кадре.) Тебе бы душ принять.
Алиссу захватывает высокое чувство: она очень взволнована встречей с Джеймсом, потому что влюблена в него и, как она думает, он ее предал. Как написал бы плохой сценарист? Ну, что-то типа: «Я очень взволнована и зла на тебя! Ты подлец! Где ты вообще был?! Моя любовь еще жива!» А хорошие сценаристы написали про вонь: чтобы скрыть нежность и обиду, Алисса грубит. Высокое соединяется с низким: чувства прячутся за словами о немытом теле.
Напишите карнавальный диалог. Обратите внимание: карнавал – это не про то, чтобы навалить грубостей и пошлостей, а про то, чтобы виртуозно соединить их с чем-то очень-очень высоким. Виртуозно – значит соблюдая меру и баланс, органично, артистично. А одними грубостями без высокого вы никого не удивите, такого добра навалом. Еще раз: элементы карнавала в произведении – это не мат ради мата, не описание жизни кишечника и половых органов. Отнюдь! Карнавал – это когда вы достаточно интеллектуальны, чтобы уравновесить возвышенность философии Фуко или теоретическую физику чем-то исконно-посконным, чем-то таким же высоким, но в другую сторону. Ни одно использованное вами грубое слово не должно оставаться без своего высокого двойника, понимаете? Слово «хуй» на заборе – это еще не карнавал.
Глава 13Воображаемый диалог
А могут ли диалоги быть воображаемыми? Конечно, могут. А мы с вами часто забываем о том, что можем совершенно свободно нарушать законы реальности. И можем имитировать диалоги сколько угодно – чтобы осуществить метафору, передать состояние персонажа, поток его мыслей, внутренний конфликт, усилить включенность читателя/зрителя. Давайте посмотрим, как это можно делать.
ГОЛОС В НАУШНИКАХ. Привет, друзья, с вами Андрей, и сегодня мы вышли на прогулку в лесной массив, чтобы немного развеяться. Давайте не будем крутить в голове одни и те же мысли, а лучше воспользуемся моментом. Видите свежие распиленные бревна? Подойдем поближе и попробуем посчитать по спилу дерева, сколько ему лет. У кого есть кредитка? Не смейтесь, да, это и правда удобно. С помощью кредитки или чего-то тоненького мы можем идти по спилу прямо от середины к краю. Готовы? Начинаем считать. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 вот тут, видите, это пожарный шрам, и мы можем, зная примерную дату спила, вычислить год лесного пожара… Но давайте сначала досчитаем годичные кольца… следите за мной?… 54 55 56 57 58 59…{64}
Перед нами монолог, стремящийся быть диалогом: реплики собеседников подразумеваются. Благодаря такому эффекту мы как читатели/зрители/слушатели вовлечены в действие на сто процентов. Наш голос как будто тоже звучит, и ведущий как будто обращается к каждому из нас персонально. Тот самый эффект присутствия возникает именно благодаря имитации диалога.
Так как, как же, блин, все куда-то не туда потом свернуло? От Дженис Джоплин, от пляжа, от Саммертайма?
Это потому, что ты дура, Даша.
Но почему он так резко это всё… Не мог же он потому, что… Ну, хотел то же, что с Алисой?
Ты мозги свои включи, наконец, и перестань слюни пускать. Ты спасибо, блин, скажи, что все так получилось, потому что иначе ты бы сейчас не тут сидела, а там, куда Алиса убежала. Или еще похуже.
Куда, она, кстати, убежала-то? Не в палату же в свою… А может, и в палату… Может, ей вообще норм. Может, это я тут в полной заднице сижу, а ей вообще отлично.
Да нет. Ты же видела… Ты же видела, как она ревела…
Может, найти ее?
Да? И что ты ей скажешь? Алиса, я тебя понимаю, я бы тоже??
А я бы тоже?
А что, нет, что ли? Ты вот еще раньше слилась, когда он с тебя трусы снять попытался.
Ну, может, он случайно. Может, у него просто рука соскользнула.
Блин, Даша, ты тупая? Если он с Алисой так, то это точно, прям стопроцентно не случайно ни разу. Вот сколько раз ты с ним целовалась? Четыре, да? И каждый раз оно было, ну, немного больше, чем в предыдущий. И в тот последний раз, когда все в парке играли в крокодила, а потом все пошли на ужин, а вы задержались, типа, через пять минут придем… И там же был этот момент, когда вы целовались, и его руки, ну они совсем куда-то не туда{65}.
Персонаж спорит сам с собой – происходит как бы диалог с внутренним голосом, или с голосом разума. Девочка Даша оказалась в сложной ситуации: мальчик, в которого она влюблена, стал добиваться от нее секса. А до этого он добивался секса от Алисы, которая к тому же загадочно исчезла (а на самом деле была убита). И такая форма – диалог с самой собой – точно передает внутреннее смятение Даши, ее полную растерянность, ужас и попытки справиться с ним путем включения некой взрослой части себя.