Оксана начинает раскладывать восемь видов конфет. Белочка, дарницкая, каракум, рачки, коровка, желейная, школьная, ромашка.
САША. Белочка, дарницкая, каракум, рачки, коровка, желейная, школьная, ромашка…
ОКСАНА (заплакав неожиданно). Ты прятала от него всегда… Сладкое.
КАТЯ. Он съедал всё. Понимаешь, ничего не оставлял, как будто он один. Сколько ни поставишь. Как семечки. Бесит.
ОКСАНА. Пусть бы съедал.
КАТЯ (Саше). На-на! Вернешься – хоть подавись!
САША. Да при чем тут?!
ОКСАНА. Он же простые карамельки любил.
САША. Что, не заработал я на карамельки?
КАТЯ. На карамельки только и заработал. Это ты точно сказал. Такая у тебя зарплата, карамельная была.
САША. Теперь пенсию будешь получать за меня. Тыщи две.
КАТЯ. Даже сейчас огрызается. Тяжелый характер.
САША. Обидно.
ОКСАНА. Ты же его зашила. Ему только сладкое и можно было.
КАТЯ. Не рыдай, тебе нельзя нервничать.
ОКСАНА. Суп прокиснет, ты вместо того, чтобы выбросить, кипятила и ему на обед.
КАТЯ. Бессовестная, зачем ты тут сейчас.
САША. Это правда?
КАТЯ. Неправда.
ОКСАНА. Нам свежее мясо, ему позавчерашнее.
КАТЯ. Так что, выбрасывать?!
САША. Эх, Катька. Со мной, как c собакой. А была ли любовь?
КАТЯ (Оксане). Ну теперь он точно вернется, молодец.
ОКСАНА. Саша. Вернись.
САША. Ну куда я вернусь? В собачью будку?
ОКСАНА. Я пошутила про суп. Она не ест уже девять дней.
САША. Катя, надо есть.
КАТЯ. Я не могу. Мне плохо.
САША. Катечка.
КАТЯ. Сашечка.
САША. Я не могу.
КАТЯ. Вот скотина. Эгоист с детства{66}.
В диалоге участвуют трое, но один из них – мертвец. То есть в реальности разговаривают две женщины, они обсуждают смерть мужа и отчима, и им кажется, что он им отвечает. Для чего автор сделала так? Чтобы подчеркнуть горе потери близкого, чтобы показать, что смерть случилась почти сегодня, только-только произошла, и для живых ушедший Саша – как будто еще живой. К тому же оживление Саши позволило ввести комедийные нотки, сделало интонацию пьесы очень авторской, карнавальной: снова пара «смерть – жизнь», снова трагедия и комедия, высокое и низкое. Ничто не делает переживание утраты более пронзительным, чем попытка улыбнуться, пошутить, то есть сохранить лицо, сдержать слезы.
Я ненавижу звонить по телефону. Тем более утром. Тем более родственникам. Тем более по серьезным поводам. И как сообщать такие новости? Привет, дядя Дима, это Толя, помните мою маму? Да-да, ваша двоюродная сестра. Так вот, вчера она умерла, похороны, скорее всего, в пятницу, детали пришлю в ватсапе ближе к делу. Как я? Прекрасно, замечательно. Всё как по рельсам. Ага-ага, ладно, я побежал, мне еще пятнадцать человек надо обзвонить. Было совсем не так. Телефон дрожал у уха, я никогда не предполагал, сколько в том районе потовых желез. Дядя Дима взял трубку, и я ничего не мог сказать, просто тяжело дышал, как покупатели на кассе супермаркета в двадцать один пятьдесят девять. Благо, дядя Дима все понял сразу, спросил: «Когда?» «Вчера». «То есть сегодня едете за справкой?» «Наверное». «Тогда набери, как съездите!»{67}
Мы видим два диалога: сначала вымышленный, предполагаемый, а потом реальный. Вымышленный звучит бодро, преувеличенно позитивно, а реальный – скучно, минималистично и сухо. Потому что нет никакого оптимизма у парня, который только что остался сиротой. Нет у него для нас шоу. Он еле сдерживает слезы и предпочитает молчать. А его дядя все понимает и в душу не лезет.
БОЖЕНА. Прости, что заранее не позвонила тебе на мобильный, у меня его нет, да и зачем он мне, раз уж я и так жирная свинья. Я решила просто зайти.
ГАЛИНА. Разумеется, из вежливости я тебе этого не скажу, но, господи, какая же ты жирная, как свинья. Ты мне весь дом зачухаешь.
БОЖЕНА. Спасибо. Я вижу это по твоим глазам, но, несмотря на это, ты можешь еще минутку с отвращением пофыркать, чтобы я не сомневалась в том, что я – жирная свинья и мне нельзя так внаглую расхаживать по полю зрения других людей, у них должно быть право выбора, по какому поводу блевать. ‹…› Ой, какой замечательный журнал «НЕ ДЛЯ ТЕБЯ».
ГАЛИНА. Да, «НЕ ДЛЯ НАС».
БОЖЕНА. Очень хороший.
ГАЛИНА. Я купила его себе сегодня в баке с макулатурой. Повезло – бесплатно, да еще и с разгаданным кроссвордом. Приятно, куда мне какие-то кроссворды разгадывать!
БОЖЕНА. А у меня с тех пор, то есть всегда, как я занимаю должность СПЕЦИАЛИСТКИ ПО ЧИСТКЕ САНТЕХНИКИ в частных помещениях, находящихся в собственности, вообще нет времени на такие вещи. Работа несложная, но изматывающая и не приносящая удовлетворения.
ГАЛИНА. Я прекрасно это понимаю. Я как СПЕЦИАЛИСТКА ПО ПЕРЕТАСКИВАНИЮ ПОДДОНОВ в торговых помещениях классическим физическим методом должна вставать раньше, чем ложусь, а возвращаюсь я с работы гораздо позже, чем встаю на нее. Но в будущем, которого нет, меня должны повысить. Буду менеджером по делам электронного определения реального веса объектов отдела фруктов и овощей. Вот я и думаю: почему бы не попробовать?
БОЖЕНА. Конечно, кто, если не ты? Языки – иностранные, опыт работы: дистрибьютор рекламных материалов, распространяемых непосредственно ручным способом, лицо нового аромата в Польше «Бабища», рекламная кампания которого проходила непосредственно в автобусах и трамваях, с доминирующей нотой пота и тончайшими оттенками мускуса, нафталина и старого супа.
ГАЛИНА (крутясь по кухне и выполняя разные действия, как разумные, так и бессмысленные). А я уже думаю: скорей бы отпуск, которого у меня не будет…{68}
Звучит реальный диалог, в который органично вплетен нереальный. Мы не всегда понимаем, что было сказано, а что только придумано. Как будто реальность пропустили сквозь призму, и на выходе начинает звучать внутреннее содержание человека: его тайные чувства, мысли, его отчаяние, его мечты, монотонные отрывки служебных инструкций. Этот диалог показывает всю беспросветность жизни героинь, всю их злость на себя и мир. Это то, что можно назвать словом «сарказм»: злость и попытки превратить ее в смех, как вонь – в описание парфюмерного аромата «с доминирующей нотой пота и тончайшими оттенками мускуса, нафталина и старого супа».
РАССКАЗЧИК. Его спрашивают, где он был раньше? Раньше учился. Сначала на педагога, потом на психолога. Потом зачем-то пришел уточнить данные. У него правый почти минус семь, но зато левый красавчик. До плоскостопия не хватает градуса. Худой не толстый. Толстый не худой. В целом нормальной такой комплекции. Его спрашивают, чем он думал и зачем ему это? Он много думал о будущем. Поэтому так и решил. Для себя и на будущее. Будущее – это категория А. Это неделя на сборы, на объяснения, на расставание и прощания. Будущее – это РОСГВАРДИЯ. РОСГВАРДИЯ – это он. Точнее не так: РОСГВАРДИЯ и он. Его зовут Саша. Всю жизнь он плыл по течению.
Мы видим Сашу. Он неуверенно поднимает руку в приветствии.
РАССКАЗЧИК. Получилось – отлично. Не получилось – ладно. Дают – бери. Предлагают – не думай. И так по накатанной. Потихонечку-помаленечку. И так через жизнь. Аккуратненько. Как и все. Так завещали родители, дедушки, бабушки, дяди и тети, и даже соседи. Ведь главное что?
САША. Что?
РАССКАЗЧИК. Сиди, воду не мути, свое место знай, о чужом не мечтай, да, где-то лучше, но там не твое, твое здесь, поэтому сиди тихо, если дают – бери, предлагают – бери, получилось – бери, а если не вышло, то чуть-чуть подожди. Собственно, он чуть-чуть подождал. Предложили контракт. Всего два года. Зато деньги и как на работу. Форма, квартира, льготы. Без пиздюков в казарме. Ну, чё думать-то, а? Бери, подписывай. Не взял, уронил, споткнулся, упал, задумался. Начал взвешивать «за» и «против». Нужны были деньги – …
САША. …«за».
РАССКАЗЧИК. Хотелось пожить – …
САША. …«против».
РАССКАЗЧИК. Квартира по очереди – …
САША. …«за».
РАССКАЗЧИК. Никуда не уедешь – …
САША. …«против».
Пауза.
САША. Хотя… куда тут теперь уедешь?
РАССКАЗЧИК. За или против? Люди сидели напротив. Люди говорили по-разному. Девушка ныла, что он дурак и не рядом. Мама плакала, отец говорил «да чё ему будет?». Друзья шутили и говорили «рип таким пацанам, когда бухаем, а я вот тока вернулся». Он думал. Год жизни или два с деньгами.
САША. Год жизни.
Пауза.
САША. Два с деньгами.
Пауза.
САША, РАССКАЗЧИК. Я подписал. / Он подписал.
РАССКАЗЧИК. Раньше был человеком, теперь – рядовым. Раньше учился учить. Теперь учится бить, изолировать, заглушать. Утром учеба. Вечером отдых. Получает приказы и деньги. Стоит на улицах и площадях. Укомплектован, суров, тяжел. Чувствует, как его ненавидят. Боятся и презирают. Он тоже – боится и презирает. Он тоже – всех ненавидит. Потому что ненавидит – стоять. В любую погоду – стоять. Облака, тучи, солнце. Дождь, град. Грязь, снег.
САША. Снег – всего лишь вид грязи.
РАССКАЗЧИК. Он бежит по нему, ползет по нему. Стоит. Стреляет, режет, бросает. Учится. Получает зарплату. А также разгружает бетон, цемент, дерево. На казармы, склады и дачи. Иногда шмонает, конфискует и продает. Телефоны, курилки, ножи. Наушники и часы. Он договаривается с руководством. Он учится. Получает зарплату и звание. Наблюдает, как рота копает яму. Отдает приказ ее закопать. Фиксирует в протокол количество сорняков на взлетной. Выдает ржавые гвозди на полировку. Скучает, тоскует, работает. И так по накатанной. И так целый год