Получив приглашение в Балморал, Диана пришла в ужас. Она панически боялась, что сделает что-нибудь не так. К счастью, ей можно было жить не в главном здании, а вместе с сестрой Джейн и ее мужем Робертом, который в качестве королевского придворного имел честь и привилегию пользоваться особым коттеджем на территории усадьбы. Каждый день ей звонил принц Чарльз и предлагал погулять вместе, принять участие в пикнике и т. д..
Несколько дней они блаженствовали на лоне природы, но идиллию нарушило неожиданное вторжение журналистов. Принц Чарльз как раз удил рыбу на берегу реки Ди, и фоторепортер Джеймс Уайтэкер выследил его с противоположного берега реки с помощью бинокля. Рыболовы едва сами не попались на крючок, Диана тут же сказала Чарльзу, что не намерена позировать, и спряталась за ствол ближайшего дерева. Воспользовавшись зеркальцем от пудреницы, она следила за маневрами Уайтэкера и его конкурентов Кена Леннокса и Артура Эдвардза. Диане удалось с честью выйти из поединка с матерыми газетчиками. Накинув платок поверх шляпки, она вышла из своего укрытия и исчезла в прибрежном сосняке. Как ни старались журналисты поймать ее лицо объективом фотоаппарата, им так и не удалось установить личность спутницы принца Чарльза.
Однако пишущая братия с Флит-Стрит вскоре напала на ее след, и с тех пор Диана, в сущности, утратила право на частную жизнь. Журналисты днем и ночью дежурили у ее дома, фоторепортеры устраивали засаду у ограды детского сада, где она работала. Как-то раз она согласилась позировать фотографам при условии, что после этого они оставят ее в покое. По неопытности, Диана стала спиной к солнцу, и ее хлопчатобумажная юбка на снимке казалась почти прозрачной: сквозь нее были ясно видны очертания ног. «Я знал, что у Вас красивые ноги, однако не мог предположить, что это столь эффектное зрелище, — якобы сказал ей на это принц Чарльз. — Неужели так уж необходимо было демонстрировать их всему свету?»
Принц мог позволить себе пошутить, однако Диане было не до смеха. Она уже поняла, как много неприятностей приносит роман с наследником престола. С раннего утра начинались телефонные звонки: знакомые сообщали очередные сплетни в газетах. Отключить телефон на ночь? Нельзя, она жила в квартире не одна. Стоило ей сесть за руль своего броского красного «Метро», как машину тесным кольцом окружали репортеры. К ее чести, Диана ни разу не вышла из себя, она неизменно отделывалась вежливыми и ни к чему не обязывающими ответами на вопросы о ее взаимоотношениях с принцем Чарльзом. Она вела себя безупречно. Очень скоро ее обаятельная улыбка и приятные манеры завоевали всеобщие симпатии. «Диана избрала самую верную тактику, — вспоминает Кэролин Бартоломью. — Она не откровенничала с прессой — ведь именно это подвело ее сестру. Она сознательно избегала огласки, понимая, что серьезное решение должно созреть без какого-либо давления извне».
Никто не знал, чего ей это стоило. Хронический стресс изматывал до предела. Лишь в уединении своей квартиры она давала волю чувствам. «Я ревела, как маленькая, закрывшись у себя в комнате. Ничего не могла с собой поделать», — признается Диана. Принц Чарльз никогда не предлагал свою помощь, а когда она, отчаявшись, обратилась в пресс-службу Букингемского дворца, ей сказали, что это ее частное дело. Полностью предоставленная самой себе, Диана мобилизовала все свои внутренние ресурсы, чтобы выжить в этой сложной ситуации.
К ее вящему огорчению, Чарльз, равнодушный к ее проблемам, принимал близко к сердцу все, что касалось его старой знакомой Камиллы Паркер-Боулз. Разговаривая с Дианой по телефону, он нередко сетовал на неприятности, доставляемые Камилле назойливыми журналистами. Диана молчала, стиснув зубы, хотя ей самой приходилось денно и нощно отбиваться от представителей прессы. Жаловаться — нескромно, да и не хотелось отравлять жизнь любимому человеку, взваливая на него бремя своих забот.
По мере того как ее роман с Чарльзом стремительно набирал обороты, Диана все чаще задумывалась над странным поведением своей новой подруги Камиллы Паркер-Боулз. Та, казалось, была в курсе всех проблем, которые обсуждали Чарльз с Дианой, оставаясь наедине, и охотно поучала неопытную Диану, как завоевать расположение принца. Все это казалось слишком подозрительным. Даже Диана, абсолютно неискушенная в делах любви, начинала понимать, что ее возлюбленный ведет себя не совсем так, как должен себя вести влюбленный мужчина. С самого начала в их отношениях ощущалось присутствие третьего лица. Во время пребывания в Балморале Диана жила в коттедже сестры Джейн, а Камилла Паркер-Боулз в числе самых именитых гостей поселилась под одной крышей с королевским семейством. Если Чарльз приглашал ее на ужин в Букингемский дворец, за столом неизменно присутствовали супруги Паркер-Боулз или близкие друзья Чарльза — Патти и Чарльз Палмер-Томпкинсон.
24 октября 1980 года принц Чарльз участвовал в любительских скачках «Клан-Гандикап» в Ладлоу — он выступал на лошади по кличке Аллибар. Диана была приглашена в качестве зрительницы, а после скачек они провели уик-энд вместе с Паркер-Боулзами в усадьбе Боулхайд-Мэнор в графстве Уилтшир. На следующий день после приезда Чарльз и Эндрю Паркер-Боулз отправились в местное охотничье общество, и Диана провела полдня с Камиллой. Через неделю они опять отдыхали вместе в Боулхайд-Мэнор.
На обратном пути Чарльз предложил Диане осмотреть Хайгроув — загородный дом в Глостершире, который он приобрел в июле (примерно в то же самое время, когда начал ухаживать за Дианой). Показывая Диане дом, принц Чарльз обратился к ней с необычной просьбой: у нее хороший вкус, и он был бы рад, если бы Диана взяла на себя организацию внутренней отделки помещений. Диана была в замешательстве: ведь к тому времени они не были даже помолвлены.
В ноябре разразился скандал, повергший Диану в полное отчаяние. Развернув с утра газету «Санди-Миррор», она не поверила своим глазам: на первой полосе сообщалось, что 5 ноября леди Диана Спенсер имела тайное свидание с принцем Чарльзом в королевском поезде, стоявшем на запасном пути в городе Голт в графстве Уилтшир. На этот раз в ее защиту выступила пресс-служба Букингемского дворца. Королева уполномочила своего пресс-секретаря потребовать опровержения. Диане пришлось объяснять, что в тот самый день она вообще не выходила из своей квартиры, накануне они с Чарльзом присутствовали на торжественном приеме по случаю 50-летнего юбилея принцессы Маргарет, и Диана вернулась домой уже под утро, смертельно усталая. Волею случая главный редактор газеты Боб Эдвардз поместил опровержение как раз в день отъезда принца Чарльза с официальным визитом в Индию и Непал. В связи с этой историей Диана сделала горькое признание: «Ситуация не поддается никакому контролю. Мне не просто надоело все это — я чувствую себя совершенно разбитой».
Мать Дианы, Франсис Шанд-Кид также сочла своим долгом заступиться за младшую дочь. В начале декабря она обратилась с письмом в газету «Тайме», обвиняя газетчиков в том, что непрестанной слежкой и клеветническими публикациями они превратили жизнь ее дочери в сплошной кошмар.
«Господа издатели с Флит-Стрит, объясните наконец, в чем состоит ваш профессиональный долг? Неужели же в том, чтобы с раннего утра до поздней ночи отравлять жизнь моей дочери бесцеремонным вмешательством в ее частную жизнь? Кто вам дал право так обращаться с нею? Разве вообще допустимо такое отношение к людям, независимо от их положения в обществе?» Это письмо побудило шесть членов парламента сделать запрос о «недостойном поведении представителей масс-медиа по отношению к леди Диане Спенсер». Проблема обсуждалась в Совете по печати в присутствии приглашенных по этому поводу представителей печати. Увы: осада квартиры на Коулхерн-Корт продолжалась несмотря ни на что.
Более того, журналисты проникли и в Сандрингемское поместье, зимнюю резиденцию королевского семейства. Несмотря на полицейские кордоны, посредничество пресс-секретарей и табличку «частные владения», державшую газетных ищеек на почтительном расстоянии от самого дома, представители рода Виндзоров не могли похвастаться выдержкой. Говорят, сама королева кричала репортерам: «Уходите отсюда!», а принц Чарльз поздравил их с Новым годом и пожелал издателям газет всевозможных гадостей в наступающем году. Принц Эдуард якобы даже выстрелил в воздух, чтобы отпугнуть фоторепортера «Дэйли-Миррор».
В лагере Спенсеров преобладала иная тактика. Диана и ее подруги проявляли чудеса терпения и изобретательности, стараясь перехитрить газетчиков, обложивших уютную квартирку на Коулхерн-Корт. Однажды, собираясь в поездку с Чарльзом, Диана связала несколько простыней и спустила свой чемодан вниз через кухонное окно, а сама, чтобы ввести в заблуждение дежуривших у подъезда журналистов, вышла из дома налегке. В другой раз она перелезла через мусорные контейнеры и выбралась на улицу через аварийный выход соседнего магазина. Спасаясь от преследователей, девушкам приходилось действовать по всем правилам детективного жанра. Как-то раз Диана и Кэролин бросили среди улицы свою машину и вскочили в автобус. Как назло, автобус попал в дорожную пробку. Тогда девушки выбрались наружу, и, путая следы, пробежали через обувной магазин «Рассел и Бромли», воспользовавшись противоположным выходом. «Это был замечательный трюк, — вспоминает Кэролин. — Мы играли в прятки в самом центре Лондона».
Подруги придумали отвлекающий маневр: Кэролин садилась за руль Дианиной машины и увлекала за собой «хвост» преследователей, а Диана выскальзывала из дома немного погодя и отправлялась пешком в противоположном направлении. Даже леди Фермой принимала участие в этой игре. В конце 1980 года Диана, как всегда, встретила Рождество в Олторпской усадьбе и вернулась в Лондон, чтобы провести новогоднюю ночь с подругами. Наутро она направилась в Сандрингем, однако по дороге припарковала свою машину — хорошо известную журналистам «Метро» — у Кенсингтонского дворца и незаметно пересела в поджидавшую в условленном месте бабушкину машину. Бедняги-журналисты так и не поняли, каким образом ей удалось ускользнуть.