– Вообще говоря, это вполне может оказаться райское место или место, где можно построить райское жилище. И я подумала, вдруг ты знаешь кого-нибудь в Управлении лесного хозяйства?
– Я знаю кое-кого, кто мог бы помочь. – Кэм внимательно прочитал бумагу. – Могу я ее взять?
– Конечно.
– Хорошо. – Он спрятал бумагу, потом многозначительно посмотрел на Диану. – Мне придется приложить некоторые усилия, знаешь ли. Возможно, напомнить кому-нибудь о каких-нибудь одолжениях, пустить в ход авторитет семьи. – Его улыбка вдруг стала лукавой. – И вот, после того как я проделаю все это, не щадя живота своего, ты, надеюсь, будешь более склонна оказать мне встречную любезность.
Совершенно очевидно, он все еще рассчитывал уговорить ее взяться за организацию праздника, который затеяла его мать, – самое непривлекательное для нее из всех непривлекательных дел.
– Кэм!
Уголки его губ опустились.
– Просто подумай. Большего я не прощу. Я найду тебя. – Он погладил карман, в котором лежала бумага. Его улыбка снова стала ласковой и естественной. – Ты мне доверяешь?
– Конечно. – Диана улыбнулась – просто не могла не улыбнуться – ему в ответ и добавила: – А теперь иди.
Он не стал возражать, потому что действительно уже опаздывал на встречу в канцелярии мэра. Но перед тем как уйти, он взял руку Дианы, склонился и поцеловал ей ладонь.
– Скоро увидимся, – пообещал он.
Она, улыбаясь, проводила его глазами. Но ее улыбка исчезла, а лицо раскраснелось, когда она, оглянувшись, увидела, как смотрят на нее посетители кафе. Они, несомненно, заметили этот поцелуй, и теперь им не терпится добраться до телефона и поведать всем знакомым, чему они стали свидетелями.
Ох уж эти маленькие городишки!
Глава 7
Диана пришла в восторг, когда через два дня Кэм позвонил ей и сказал, что узнал, где находится участок земли ее дяди. Теперь поскорее накормить котенка, полить цветы, одеться по-дорожному и быть наготове. Для нее это было приключение, и она радовалась ему. Только бы Кэм скорее приехал!
Диана не выполняла принятого ею самой решения держаться подальше от Кэма, а следовало бы. Она просто не могла себе позволить вернуться назад. Теперь она – взрослая женщина, она ждет ребенка. Ей не пристало вести себя как влюбленной девчонке. Она знала – если он решит ее проблему, ей будет труднее отказаться помогать его матери, и тем не менее обратилась к нему за помощью. Кэм каким-то образом находил способы проникать в ее жизнь, так что она почти попала в его ловушку, полюбила его еще сильнее и уже не мыслит себе жизни без него. Это надо прекратить! Как только он отдаст ей карту! У нее хватило чувства юмора рассмеяться собственным мыслям. Какая она все-таки глупая!
Она услышала шум подъезжающего автомобиля и выбежала навстречу. Кэм вылез из машины и, прислонившись к ней, наблюдал за Дианой. И Диана не смогла удержать улыбку.
– Кэм, пожалуйста, не делай так!
– Не делать – чего? Не любоваться тобой?
Она сверкнула на него глазами:
– Ты привез карту?
– Да.
Но в руках у него ничего не было.
– Где карта?
– В машине.
– Так отдай ее мне.
– Нет.
Теперь она смотрела удивленно.
– Почему?
Его глаза блестели на солнце.
– Хранитель карты – я, и я буду капитаном в этом плавании.
Она уперла руки в бока:
– Тогда ты останешься здесь, а я поеду одна.
– Наоборот, – улыбнулся он. – Поскольку мы поедем в моей машине…
– Ни за что!
– И у меня с собой ленч на двоих, который Роса сегодня утром приготовила нам и упаковала в корзину.
Диана сделала глубокий вдох:
– Я не предлагала тебе ехать со мной.
Он обратил к ней свою фирменную улыбку, способную смягчить самые суровые женские сердца:
– Верно. Но я все равно с тобой поеду.
Сопротивление, видимо, было бесполезно. И все-таки она нахмурилась и сурово спросила:
– Можно мне посмотреть карту?
– Конечно. Из моих рук.
Такое недоверие рассердило ее, но она забыла о нем, как только увидела карту.
– Боже праведный! Туда так просто и не доедешь!
– Дикое место. Радуйся, что сейчас не зима.
– Да уж! – Она нахмурилась, стараясь выглядеть сурово. – А теперь, если ты отдашь мне карту…
Он улыбнулся и вдруг поцеловал ее в лоб.
– Тебе придется взять и меня в придачу. Или ни меня, ни карты.
Диана улыбнулась:
– Упрямый мул!
– Точно. Поехали!
Это была приятная поездка, сначала мимо подножий холмов, потом выше в горы. Они проезжали через идиллические маленькие городки, мимо редких ферм, мимо зеленых лугов и пасущихся повсюду коров и альпак. Они болтали, смеялись, указывали друг другу на какие-то детали местности. В общем, им было хорошо. Но под конец им пришлось проехать пятнадцать миль по тряской каменистой дороге, их почти полчаса подбрасывало и мотало, разговаривать было невозможно.
Приехали! Кэм остановил машину в облаке пыли, и они долго сидели, молча глядя на пустынное пространство.
Наконец Диана жалобно спросила:
– Ты уверен, что это то место?
– Боюсь, да, – ответил он.
Она повернулась к нему:
– Кажется, во всей Сьерре нет более мерзкого куска земли.
– Действительно, гнусный пустырь, – ответил Кэм, кривя губы. – Ни деревьев, ни вида – ничего. Вряд ли кто-нибудь захочет тут жить.
– Нет даже нормальной дороги! – Диана с ужасом оглянулась на смесь булыжников и пыли, по которой им пришлось ехать. – Кажется, лучшее, что можно сделать, – принять предложение Бена и взять у него деньги.
– Наверное. – Кэм нахмурился и облокотился на руль. – Хотя я понять не могу, зачем ему это надо. Кому он собирается продать пустошь? Где выгода?
Она вздохнула:
– Я надеялась, мне повезет – для разнообразия.
– Везение – дело наших собственных рук, дорогуша, – нарочито наставительно изрек Кэм.
Диана состроила ему гримасу.
– Тут даже негде устроиться, чтобы поесть. Между прочим, полчаса назад мы проезжали мимо чудесного лесопарка. Поедем туда!
Обратный путь был таким же тяжелым, и они облегченно вздохнули, когда наконец добрались до лесопарка. Там были врытые столики и скамейки, и они отлично позавтракали под огромным дубом около протекавшей по парку речки. Роса приготовила вкуснейший ленч. Они ели, болтали и наслаждались послеполуденным солнцем. Мимо них проходили мамы с колясками, неподалеку играли в салочки какие-то ребятишки.
– Даже странно. Когда готовишься стать матерью, начинаешь постоянно приглядываться к детям вокруг тебя.
Кэм искоса посмотрел на нее. Она сама заговорила о своей беременности. Значит ли это, что запрет с данной темы снят? Он заметил осторожно, прощупывая почву:
– Ты станешь замечательной мамой.
Она ответила ему таким взглядом, что ему показалось, его голова сейчас расстанется с телом. Но вдруг выражение ее лица смягчилось, и она, улыбаясь, спросила:
– Почему ты так думаешь?
– От тебя исходят обнадеживающие флюиды, – ответил он. – Ты, кажется, вполне освоилась со своей будущей ролью.
Теперь улыбка так и играла в уголках ее губ.
– Странно. Мне понадобилось время, чтобы осознать, что же я, собственно, сделала и что мне надо будет делать потом. Но теперь Миа кажется мне абсолютно реальной. Я жду не дождусь, когда смогу взять ее на руки. И очень хочу стать ей хорошей матерью.
– Уверен, так и будет. Я помню, как ты заботилась о своем отце.
– Правда? – Ее взгляд выразил удивление, потом грусть. – Кажется, мало кто помнит. Люди даже не замечали. – Она покачала головой. Большую часть своей ранней юности она провела в заботах об отце, ничего не получая взамен. Но ей и не надо было ничего взамен. Она делала это из чувства долга и сострадания. Она уехала из города в основном из-за отца и из-за него же вернулась: она нужна была ему, когда он лежал на смертном одре. – Ему надо было, чтобы кто-то заботился о нем. Сам он не мог.
Кэм наставил на нее морковку.
– Ты заботилась о нем, когда была слишком юна для того, чтобы заботиться о чем-нибудь, кроме своих чулок.
Она улыбнулась. Конечно, Кэм все видел и понимал, как трудно ей приходилось, когда она была еще девочкой. Ну можно ли не влюбиться в такого парня?
Некоторое время она сидела молча. Потом тихо сказала:
– Знаешь, я любила его.
Он посмотрел на нее и увидел, что ее глаза затуманились. Ему захотелось обнять ее, но он удержался, зная, как она это воспримет.
– Конечно, ты любила его. Это же был твой отец. – Он чуть-чуть переменил позу. – А свою мать ты помнишь?
Диана покачала головой:
– Очень смутно. Она уехала, когда мне не было и шести лет, и больше не вернулась.
– Скверно.
Диана отбросила с лица волосы:
– Я не уверена. Если бы она была достойна того, чтобы ее помнили, то сделала бы так, чтобы я ее не забыла. – Она рассмеялась коротким ядовитым смешком. – Зато отец был рядом.
Они убрали в машину остатки ленча и пошли погулять вдоль реки.
Со дна русла вздымалось множество камней и валунов. Обтекая их, река бурлила и пенилась. Завораживающее зрелище! Они прошлись немного, потом сели на большой камень и стали слушать, как шумит вода.
– Тебе нужно завести что-нибудь подобное у себя, – сказал Кэм. – Твое озеро слишком тихое.
– Там тоже есть течение, – возразила Диана. – И вообще мне больше импонирует нечто спокойное и управляемое.
Кэм засмеялся и бросил в воду плоский камешек.
– Именно этого ты и хочешь в жизни, правда? Чего-то спокойного и управляемого?
– А что тут плохого?
– Ничего. – Он бросил в воду еще один камешек. – Но мне казалось, ты хотела поехать в какой-нибудь большой город и стать фотомоделью. – Он сел так, чтобы она могла опираться о него, а не о холодный камень. – Почему ты осталась?
Она заколебалась, потом не выдержала искушения и прислонилась к нему.
– Детские мечты, – сказала она с легкой иронией.
Кэм повернул голову, наслаждаясь ощущением близости ее тела. Неожиданный порыв ветра бросил ее волосы ему в лицо, и он вдохнул их аромат.