В 1950 году нам часто представлялась возможность продемонстрировать существование инграммы. Казалось, что в её существовании сильно сомневались те люди, которые — как было сказано в их дипломах — являлись крупнейшими специалистами в области разума. Быть высококвалифицированным специалистом в области разума и тем не менее ничего не знать об инграммах и факсимиле — это чистой воды идиотизм, потому что разум состоит из факсимиле и инграмм (если вы захотите рассмотреть компоненты разума или созданные им энергетические образования). Что ж, тогда — как и сейчас нас интересовали только результаты. Что мы можем сделать с помощью этой технологии? Если мы можем продемонстрировать, что эта технология позволяет улучшить жизни и повысить способности тех, кто нас окружает, позволяет сделать их более терпимыми, тогда несомненным фактом является то, что мы кое-чего достигли. Мы не собираемся вдаваться в философские опоры относительно этих данных. Это просто те данные, которые могут работать. Не будете же вы оспаривать инструкцию по открыванию консервной банки. Если вы ей не следуете, то вы не откроете банку. Или если вы не выполняете шаги инструкции, но настойчиво пытаетесь открыть банку, вы просто поломаете банку и испортите содержимое. Никто не станет пускаться в философские рассуждения на тему инструкций по открыванию банки. Ясно, что такие инструкции написаны кем-то, кто умеет открывать банки, и время, потраченное на то, чтобы заставить его продемонстрировать, что он действительно умеет открывать банки, будет потрачено впустую. То, что нужно сделать, — это просто прочесть инструкции, очень точно их выполнить и посмотреть, открылась банка или нет. Хотя этот пример кажется довольно- таки банальным, чтобы использовать его в отношении такого благородного создания, как человек, тем не менее это самое прямое заявление, которое можно сделать относительно статуса Дианетики и Саентологии, их предназначения и использования.
Цель Дианетики заключается в том, чтобы починить, подлатать то, что непосвящённые называют цивилизацией: изъять её судьбу из рук сумасшедших, считающих весь организм просто машиной, и вложить её в руки тех же самых людей, только уже наделённых душевным здоровьем. Нет никакого смысла пытаться отнести Дианетику к какой-либо категории или говорить, что она сравнима с психологией, или математикой, или техническими областями, или каким-то ещё видом деятельности, потому что она несомненно выше всего этого, и для того, чтобы Дианетика работала, нет необходимости принимать во внимание какой-либо из этих видов деятельности. Всё, что нужно для того, чтобы Дианетика работала, — это обученный одитор, преклир и немного времени для выполнения дианетических процессов. Если бы эти составляющие — одитор, преклир и немного времени — отсутствовали, то вообще не было бы никакого смысла иметь какую- то Дианетику, поскольку в этом случае просто не было бы рода человеческого.
Подход, используемый при вынесении этих выводов на ваше рассмотрение, сугубо практический. Теперь, когда какие-то болваны, которые, вероятно, не ладят со своими жёнами и ненавидят собак, заняли такое положение, что могут — либо сами, либо отдав кому-нибудь приказ — столкнуть парочку атомов и разнести в клочья одно очень приятное игровое поле, присутствие Дианетики в этом мире не просто целесообразно, оно является крайне необходимым.
Акцент на способности
Почти каждый осознаёт, что он может быть лучше, чем есть, и может делать те или иные вещи лучше, чем он это делает. И совсем другое дело — попросить кого-нибудь осознать, что он болен, аберрирован или глуп. Почему же человек в состоянии понять, что он может быть более способным, и в то же время очень часто не может понять, что он неспособен? Казалось бы, если человек осознал возможность быть более способным, то отсюда должно вытекать, что он сразу должен осознать, что он до некоторой степени менее способен, чем мог бы быть. Однако по различным причинам этого не происходит. Слишком часто приходится встречаться с полными глупцами, настойчиво заявляющими о своём блестящем уме. С некоторой долей истины можно сказать: если человек утверждает, что для того, чтобы быть таким же умным, как его собратья, ему нет никакой необходимости знать больше, чем он уже знает, то при проверке его понимание и способности окажутся весьма недостаточными.
Земля знает много примеров этому. Фашиста лучше всего можно описать как очень глупого человека, который настаивает на установлении порядка, невыносимого для всех остальных, и при этом считает себя самым умным. Однако даже фашист самой современной разновидности — фашист с ядерной бомбой — первым признал бы, что как он сам, так и другие могут быть более совершенными фашистами.
Основная причина этого проста почти до идиотизма. Человек может понять понимание и увидеть, что понимание может возрастать. Глупость, невежество, болезнь, аберрация, неспособность — всего лишь отход от понимания, они сами являются меньшим пониманием, и поэтому они менее понятны. Человек не понимает, что ему может стать хуже, и поэтому его общение с теми, кто говорит, что ему станет хуже, не очень-то хорошее. Умирающий до самого последнего вздоха верит в выздоровление, что бы он ни говорил врачу или семье. Он не понимает того состояния полного непонимания, которое зовётся смертью. Можно понять то, что доступно пониманию. Нельзя понять непостижимого, так как определение «непостижимого» — это «то, что невозможно понять». Как я уже сказал, это почти по- идиотски простая ситуация.
Жизнь в своём наивысшем состоянии является пониманием. Жизнь в более низких состояниях находится на более низких уровнях понимания, а когда жизнь перестаёт функционировать и достигает того уровня, который может быть назван абсолютной неспособностью, то понимание отсутствует вовсе.
В Дианетике и Саентологии мы очень много занимаемся предметом, называемым: «понимание». У понимания есть вполне определённые составляющие. Этими составляющими являются аффинити[1], реальность и общение.
Аффинити, реальность и общение составляют треугольник, вершины которого взаимозависимы. При некотором рассмотрении этого предмета можно легко обнаружить, что человек не может общаться при отсутствии реальности и аффинити. Далее, человек не может иметь реальность в отношении того, с чем он не может общаться и к чему не чувствует аффинити. Точно так же у человека не будет аффинити к тому, относительно чего у него нет реальности и с чем он не может общаться. Ещё более конкретизируя, можно сказать, что у человека не будет аффинити к тому, относительно чего у него нет реальности и что не может служить для него, предметом общения; у человека не будет реальности относительно того, к чему у него нет аффинити и что не может служить для него предметом общения; и предметом общения для человека не может служить то, относительно чего у него нет реальности и к чему он не испытывает аффинити.
Наглядный пример этого — человек в гневе. Человек впадает в гнев, и его слова совершенно не доходят до того, на кого он разгневан. Говоря ещё проще, самый быстрый способ утратить общение с машиной — это перестать чувствовать к ней какое- либо аффинити и отказаться иметь какую-либо реальность по поводу этой машины.
Мы называем это треугольником АРО. Точные определения трёх его составляющих таковы:
Общение — это взаимообмен идеями или частицами между двумя точками. Более точное определение общения: причина, расстояние, следствие, включая намерение и внимание, а также воспроизведение в точке-следствии того, что исходит из точки-причины.
Реальность — это степень согласия, достигнутого двумя точками, находящимися на концах линии общения. В сущности, это степень воспроизведения, достигнутая между причиной и следствием. То, что реально, является реальным просто потому, что об этом достигнуто согласие, и ни по какой иной причине.
Аффинити — это относительное расстояние между двумя точками, находящимися на концах линии общения, и их относительное сходство. Аффинити подразумевает массу. Само это слово предполагает, что максимально возможное аффинити было бы в случае занимания одного и того же пространства, и это было продемонстрировано экспериментами. Когда какие-либо объекты не занимают одного и того же пространства, то их аффинити определяется относительным расстоянием между ними и степенью воспроизведения.
Можно продемонстрировать, что эти три составляющих — аффинити, реальность и общение — равны пониманию. Выше понимания находится состояние знания, не обладающее формулой или структурой, и пребывание в этом состоянии можно рассматривать как деятельность единицы, — осознающей осознание. Опускаясь с уровня полного знания, мы попадаем в область понимания, поскольку понимание — проявление, относящееся к третьей динамике, свойственное двум или более индивидуумам. Будь вы умелым математиком, вы могли бы посредством символической логики[2] вывести все математические формулы из того принципа, что понимание состоит из аффинити, реальности и общения. Человек не мог бы, назвать обоснованной математику, выходящую за пределы этого треугольника. В понимании нет никаких дополнительных факторов, кроме значимости — но это, конечно, идея или мысль, упомянутые в формуле общения (см. 1 выше).
Если бы мы могли понимать всю жизнь целиком, мы смогли бы тогда вынести всё в этой жизни — это очевидная истина. Кроме того (и это больше связано с темой способности), если бы кто-либо мог занимать то же положение, что и любая часть жизни, он чувствовал бы к жизни достаточно сильное аффинити, чтобы быть способным сливаться с нею или отделяться от неё по своему желанию.
Когда мы говорим «жизнь», каждый из нас более или менее знает, о чём идёт речь, но когда мы используем слово жизнь в практическом смысле, мы должны исследовать её цели, поведение и в особенности формулы, которые она вывела для того, чтобы иметь игру под названием «жизнь».