Пре-клир:(Повторяет инграмму, найдя все старые фразы, несколько новых, плюс отдельные звуки. Повторяет инцидент еще четыре раза «переживая все вновь». Начинает зевать, почти засыпает (бессознательность выходит), оживает и повторяет инграмму еще два раза. Потом начинает над ней хихикать. Соматика пропала. Неожиданно инграмма исчезает (подшита в другом месте и обнаружить он ее больше не может). Пре-клир очень доволен).
Одитор:Идите к следующему наиболее раннему моменту боли или неудобства.
Пре-клир:А-а… М-м… Я не могу туда попасть. Эй, я не могу туда попасть! Это точно. Интересно, где…
Одитор:Повторите эту фразу «Я не могу туда попасть».
Пре-клир:Не могу туда попасть. Не могу… Что-то странное происходит с моей ногой. Острая боль. Эй, что она делает? Черт ее побери. Черт, я бы хотел поймать ее хоть раз. Хоть один раз!
Одитор:Начните с начала и проиграйте ситуацию снова.
Пре-клир:(Проходит инграмму несколько раз, зевает сквозь «бессознательность», посмеивается, когда не может больше найти инграмму. Чувствует себя лучше). Ну да ладно, наверное у нее были свои трудности.
Одитор:(Старательно воздерживаясь от выражения согласия с тем, что мама имела свои трудности, так как это сделало бы его защитником матери). Перейдите к следующему самому раннему моменту боли или неудобства.
Пре-клир:(Чувствуя неудобство) Я не могу. Я не двигаюсь по траку времени. Я застрял. О, хорошо, «Я застрял. Я застрял». Нет. «Оно застряло. Оно застряло на этот раз». Нет. «Я его засадила на этот раз». Эй, черт возьми, это мои боли в сердце! Да! Это та острая боль, которую я иногда чувствую!
Одитор:Начните с начала и пройдите инграмму… и т. д.
Каждый раз, как видно из этого примера, когда пациент в ревери аналитически близко подходил к инграмме, инграммные команды обрушивались на него, и он выдавал их одитору как свое аналитическое мнение. Пре-клир в ревери соприкасается с источником информации своих аберраций. В состоянии полного бодрствования он может высказывать очень сложные мнения, за авторские права на которые он будет сражаться до смерти, но в действительности это всего лишь его аберрации, столкнувшиеся с его аналитическим умом. Пациенты будут громогласно заявлять, что они знают точно, что одитор опасен, что не надо было начинать никакой терапии и т. д., но продолжать при этом работать быстро и эффективно. Это одна из причин, почему Кодекс Одитора так важен: пациент так сильно желает избавиться от инграмм, как только можно желать, но инграммы создают видимость, что они очень далеки от желания пропасть.
В вышеизложенном примере мы видим, что одитор не делает никаких внушений. Если фраза не инграммная, пре-клир очень быстро и без колебаний подтвердит это одитору, но если она все-таки окажется инграммной, одитор не располагает возможностью влияния на пре-клира в ревери, кроме помощи ему в атаке на инграммы. Если пре-клир противоречит изложенному выше, это значит, что инграмма, которая содержит предложенные слова, еще не готова к тому, чтобы ее облегчили, и нужно использовать другую фразу.
Диагноз, таким образом, побеспокоится сам о себе на аберрационном и психосоматическом уровнях. Одитор мог угадать (и держать свои догадки при себе), что серия попыток аборта всплывала в предыдущем примере еще до того, как он смог войти в район инграмм. Он мог догадаться, что нерешительность пациента происходит от его матери. Одитор, однако, не высказывает своих предположений. Это явилось бы внушением, которое пре-клир мог бы подхватить. Пре-клир должен узнать это сам. Одитор, например, не мог предвидеть, ни где именно на траке времени находилась «боль в сердце», ни природу повреждения. Мчаться вверх и вниз по траку в поисках определенной боли означало бы слишком большую потерю времени. Все эти детали будут выяснены во время курса терапии. Единственное, в чем состоит интерес, это уйдут ли аберрации и болезни, чтобы никогда не возвращаться. В конце терапии их больше не будет. В начале они создают какие-то трудности.
Диагностика аберраций и психосоматических заболеваний, таким образом, не является необходимой частью Дианетической диагностики.
Нас интересует механическое действие ума. Это входит в сферу диагностики. Какова рабочая механика аналитического ума?
1. Ощущения: зрение, слух, осязание, боль, и т. д.
2. Рикол: видео [127], цвет, тон, соник [128], осязание и т. д.
3. Воображение: видео-цвет, тон-соник, осязание, и т. д.
Это механические процессы. Диагностика имеет дело
преимущественно с этими факторами, и при помощи этих факторов можно предположительно установить продолжительность терапии для кейса, его сложность и так далее. Нам нужны только несколько таких диагнозов.
Это можно еще более упростить и выработать код:
Ощущения (выше или ниже оптимального):
а) Зрение
б) Звук
Рикол (ниже оптимального):
а) Соник
б) Видео
Воображение (выше оптимального):
а) Соник
б) Видео
Другими словами, в период диагностики пациента перед началом терапии мы интересуемся тремя вопросами: слишком много или слишком мало Ощущений, слишком мало риколов, слишком много воображения.
Исследуя ощущения, мы хотим знать, насколько хорошо или плохо мы в состоянии слышать, видеть и чувствовать.
Под риколом подразумевается, что мы хотим знать, в состоянии ли пациент осуществить рикол при помощи соника (слуха), видео (зрения) и соматики (ощущений типа боли или неудобства).
Относительно воображения мы желаем знать, не является ли его «рикол» по сонику, видео и соматике слишком сильным.
Давайте обозначим предельно ясно: это очень просто, никаких сложностей и никаких особых исследований. Но это важно и это определяет продолжительность терапии.
Нет ничего страшного в богатом воображении до тех пор, пока человек знает, что он воображает. Тип воображения, которым мы интересуемся, используется в неосознанных «даб-ин’ах [129]», и это единственное, чем мы интересуемся. Активное воображение, которое известно пациенту как воображение, является чрезвычайно полезным для него. Воображение, которое подменяет собой рикол, является испытанием во время терапии.
«Истерическая» слепота и глухота или слишком обостренные слух и зрение помогают в диагностике.
Во-первых, «истерическая» слепота означает, что человек боится видеть; во-вторых, «истерическая» глухота – боится слышать. Это требует значительного времени для терапии. Таким же образом, обостренные слух и зрение, хотя это не так плохо, как слепота и глухота, являются показателем того, насколько напуганпациент, и часто это является прямым свидетельством существования пренатальных записей на языке насилия.
Если пациент боится видеть или слышать в настоящем, будьте уверены, что в его прошлом существует достаточно причин для страха, так как реальные ощущения не выключаются из-за пустяка.
Если пациент подпрыгивает от звуков, пугается того, что видит, и очень обеспокоен этими вепсами, можно заключить, что его ощущения слишком остры, а это значит, что реактивный ум накопил много материала под этикеткой «Смерть».
Риколы, которыми мы интересуемся в диагнозах, это только те, которые ниже оптимального уровня. Если они вышеоптимального уровня, то это на самом деле «даб-ин» Соображения вместо рикола. Рикол (ниже) и воображение (выше оптимального) являются одной и той же группой, но для простоты мы их разделяем.
Если пациент «не слышит» звуков или голосов в прошлых инцидентах, он не имеет соника. Если он «не видит» сцен прошлого в движении и цвете, он не имеет видео.
Если пациент слышит голоса, которых не было, или видит сцены, которые не происходили, но считает, что эти голоса действительно звучали и сцены были реальными, мы имеем дело со «сверхвоображением». В Дианетике воображаемый рикол звука называется гипер-соник,рикол зрения – гипер-видео(«гипер» означает «сверх»).
Давайте рассмотрим специфические примеры каждого из этих трех классов, продемонстрируем, как они становятся фундаментальными в терапии и как их присутствие или отсутствие может сделать кейс трудным.
Пациент с умеренным кейсом «истерической» глухоты имеет трудности со слухом. Глухота может быть врожденной, но в таком случае она не будет время от времени изменяться.
У этого пациента есть что-то, что он боится услышать. Радио у него играет очень громко, он постоянно просит людей повторить сказанное и пропускает куски разговоров. Не нужно ходить в больницу, чтобы обнаружить такую степень «истерической» глухоты. Мужчины и женщины «истерически» глухи, не отдавая себе в этом отчета. Просто их «слух не очень хороший». В Дианетике это состояние называется гипо-слухом(пониженный уровень).
Пациент, который вечно что-то теряет, в то время, как это лежит перед ним, пропускает столбы с указателями, театральные афиши, не замечает людей, которых нельзя не увидеть, страдает в какой-то степени «истерической» слепотой. Он боится что-то увидеть. В Дианетике это называется гипо-зрением,поскольку слово «истерический» не передает точно смысла и является излишне драматизированным.
Далее рассмотрим случай сверхощущений. Это не обязательно воображение, но дело может дойти до того, что человек видит и слышит то, чего на самом деле не существует, а это уже самое обычное сумасшествие. Мы интересуемся в нашей обычной работе менее драматичной стадией.
Например, девочка, которая видит что-то или думает, что видит, но знает, что это ей только кажется, все же сильно вздрагивает, подпрыгивает от страха, когда кто-то тихо входит в комнату – эта девочка страдает обостренным зрением. Она боится с чем-то встретиться. Но вместо того, чтобы не видеть этого, она настороженно всматривается. Это гипер-зрение.