за чего Р. принял озлобленный вэйланс.
Терапия продолжала двигаться по этому пути проб и ошибок. Р. знал о взаимном избегании определенных тем и ему было сказано, чтобы он релиз некоторые из взаимно болезненных эмоций. После этого он обратился к инграмме сгоревшего дома и вдруг обнаружил, что может добраться до ранних инграмм сочувствия своей жены, которые раньше не были доступны. Было выявлено, что ее аллергии произошли из расчета на предмет сочувствия по отношению к ее отцу и что Р. был псевдо-отцом. Это послужило причиной значительного улучшения кейса С. Аллергии уменьшились и хроническая боль в сердце, которую она испытывала так много лет, что перестала обращать на нее внимание, также исчезла. Женщина захотела стать хорошим одитором и изучила предмет. Она была немного раздражена на Р., когда тот требовал больше времени одитинга, чем ему причиталось. (Такое повышение интереса всегда происходит в случаях апатии, которые начинаются с игнорирования инграмм).
Р., однако, был сильно подавлен ее периодами злости и обнаружил, что он теперь оперировал почти исключительно на самоконтроле, состоянии, при котором он решал за самого себя и за одитора, что именно нужно истощать в одитинге, а что не нужно. Этот самоконтроль, конечно, бесполезен, так как если бы человек знал о своих аберрациях и данных в инграммах, они бы не были инграммами. Так он начал свой период отказом проявлять любые эмоции, поскольку жена над ним из-за них насмехалась, не следовал ее инструкциям и был, короче, послушен инграммам, полученным от нее, когда супруга злилась на него во время прошлых сессий. С. посоветовали взять в работу моменты злости, которую она показывала как одитор в терапии, и когда они были сокращены, обнаружилось, что с Р. стало опять легко работать и он сотрудничал.
Язва мужа произошла от попытки аборта. Его отец, крайне аберрированный человек, пытался сделать матери аборт, когда она была на седьмом месяце беременности. Мать протестовала, утверждая, что выкидыш может оказаться живым ребенком. Отец сказал, что если ребенок выйдет живым, он его убьет, как только тот покажется на глаза. Он также сказал, что мать должна лежать смирно, пока он делает задуманное. В другой раз отец сказал, что он закроет мать в кладовке до тех пор, пока она не решит выкинуть ребенка. (Этот кейс был сильно усложнен тем, что мать боялась сказать мужу правду и притворялась, что она не была беременной на протяжении трех первых месяцев, заставляя: отца верить, что ребенку всего четыре месяца, когда ему исполнилось все семь. Поэтому кейс был полон секретности, неразберихи и противоречивых данных). Это значило, что Р. имел мощный холдерв пренатальной области: он был удержан инграммой, которая включала в себя протыкание его живота. Это была ключеваяинграмма, что значит, что другие инграммы, за счет механизма похожих соматик и содержания, собрались вокруг, чтобы подавить ее. Это был узел инцидентов, с которыми С. столкнулась, не зная об этом, и запутала его еще больше своей злостью. Р. не хотел сотрудничать, но его трак времени скрутился в клубок вокруг инграммы с холдером – ключевой инграммы. Две стоматологические операции по удалению зубов мудрости с применением закиси азота в виде наркоза также подавляли пренатальные инграммы.
С. работала какое-то время, пытаясь добраться до поздних зубных инграмм, которые содержали громаднейшее количество разговоров между хирургом и его помощниками, и матерью Р., которая, к несчастью для его психического здоровья, сопровождала его к врачу.
Р. испытывал значительные неудобства от постоянных рестимуляций инграмм, до которых все же нельзя было добраться. Он не испытывал неудобств, больших, чем те, что он часто испытывал в прошлом и его неудобств вообще не было бы, если бы С. понимала Кодекс Одитора и следовала ему. Кейс не сделал, никакого прогресса на протяжении нескольких недель.
Терапия С. прогрессировала. Муж был интенсивно рестимулирован работой с ней, что приносило ему еще больше неудобств, но чем больше он работал над ней, тем лучшим одитором она становилась и тем больше повышался ее интеллект (ее коэффициент интеллекта [217]поднялся на 50 единиц после пяти недель терапии). С. хотела знать, как преодолеть те или иные значительные препятствия в его кейсе и была в курсе, что, как и муж, она избегает определенные темы, так как много раз поступала бессердечно по отношению к Р. еще задолго до терапии.
Она поняла, что сделала с мужем, но все же не могла смириться с тем, что несет основную ответственность за то, что супруг несчастен. Она обычно говорила с мужем со злобой, которая, как С. хорошо знала, «нажимала на его кнопки», чтобы он что-то делал или воздерживался от ссоры, и эта речь была для Р. крайне рестимулирующей еще задолго до терапии.
Тогда С. начала работать с инграммами болезненных эмоции в позднем периоде жизни Р. и, благодаря работе с ранними физически болезненными инграммами, в которых Р., по его словам, «ничего не чувствовал», попеременно с поздними инграммами болезненных эмоций, когда он переживал интенсивные эмоции, но не мог их проявить, освободила (сделала релиз) эмоции в кейсе. После этого Р. демонстрировал равномерный прогресс. Поздние болезненные эмоции были сокращены и тогда выявились для сокращения ранние пренатальные инграммы, что создало возможность сократить больше поздних болезненных эмоций.
Внезапно было обнаружено, что причина, по которой Р. так легко расстраивался из-за С., заключалась в медсестре, которая присматривала за ним во время операции на гландах, когда ему было 5 лет. С. немного напоминала своими манерами ту сестру. Это была инграмма сочувствия, и когда она была отпущена, трак времени начал выравниваться и нахождение-инграмм абортов стало более легкой задачей.
Получилось так, что Р. был далеко от своего трака времени на протяжении большей части жизни, его память была закупоренной, рикол в плохой форме. Причина крылась в спрятанной ключевой инграмме, попытке аборта, где его отец поклялся, что убьет ребенка, когда тот покажется на свет и добавим, что ребенок все равно не в состоянии что-либо видеть, слышать или чувствовать. Этот инграммный материал и проявлялся в неспособности Р. двигаться по траку времени.
В тот момент, когда был найден ключ – прошло уже 280 часов терапии – Р. ступил обратно на трак времени, мог передвигаться по нему и стирание его инграммы продолжалось упорядоченным образом.
С. стала клиром примерно за два месяца до того, как Р. добрался до своей последней инграммы. Аллергии С., однако, исчезли задолго до того, как ее кейс стал полностью клирован, так же, как язва Р. и другие психосоматические заболевания прошли задолго до того, как был окончательно клирован его кейс.
Г. стал клиром после десяти месяцев нерегулярных сессий. Его кейс имел первоначальный диагноз отсутствия соника и видео, перекрытия боли и эмоций, постоянного легкого транса и постоянной же «регрессии» в трехлетний возраст. Это значит, что как только он вошел в ревери, он с ужасом обнаружил себя в зубоврачебном кресле, трех лет от роду, во время вырывания зуба – в инграмме, в которой он находился, сам того не зная, примерно половину всей своей последующей жизни. Это отчасти было причиной его хронического разрушения зубов и неспособности спать – в знак протеста против наркоза. Ситуация была очевидной, так как он немедленно начал крутиться и шепелявить, что было моментально исправлено за счет прохождений инграммы, чтобы Г. смог вернуться в настоящее время. Что он и сделал.
Г. испытывал значительные трудности в жизни, был высокодинамичным, но проявлял признаки апатии. После семидесяти пяти часов, когда был произведен релиз, обнаружилось, что его жена иногда была его псевдо-бабушкой, а иногда, за счет мульти-вэйлансности, его псевдо-матерью. Так как его расчет сочувствия требовал от него быть больным для того, чтобы бабушка была с ним рядом и, так как его контрвыживательные инграммы ставили условие, что его мать будет хорошо к нему относиться только тогда, когда он болен, реактивные расчеты привели к выводу, что он должен быть постоянно болен, и его тело подчинялось данному требованию на протяжении двадцати трех лет. Все это шло излечено, конечно, благодаря стиранию инграмм.
Стирание началось после примерно двухсот часов терапии и продолжалось нормально, как вдруг кейс совершенно перестал прогрессировать. На протяжении пятидесяти или более часов терапии было найдено только несколько инграмм. Но даже они не могли быть сокращены, нельзя было найти и болезненные эмоции, а обнаруженные и сокращенные инграммы были уничтожены исключительно потому, что одитор этого кейса работал с пре-клиром очень искусными методами, которые почти никогда не бывают необходимыми – их просто нет нужды применять, кроме как на умалишенных. Такие старания были явно не нужны в начале кейса. Что-то наверняка было неправильно.
Во время подробного расспроса выяснилось, что жена Г. была жесточайшим образом против Дианетики, что она никогда не упускала случая высказаться самым уничижительным образом против Дианетики в присутствии Г. особенно, когда он был среди своих друзей. Она его высмеивала и называла психопатом. Она искала адвоката и пыталась развестись (причем объявила это после того, как он начал терапию, хотя тайком от мужа регулярно консультировалась об этом с адвокатом на протяжении двух лет до терапии) и вообще будоражила и тревожила Г. до такой степени, что он постоянно получал инграммы болезненных эмоций, хоть он и не проявлял эмоций против нее.
У них был ребенок девяти лет, мальчик. Г. очень любил сына. Ребенок перенес необычайно много детских болезней, страдал глазами и хроническим гайморитом; он отставал в школе. Жена была довольно, строгой с ребенком. Что бы он ни делал, она нервничала.
Одитор этого кейса, узнав о ее отношении к мужу вообще и к Дианетике в частности, обстоятельно побеседовал с ней о муже. Было обнаружено, что она не была против терапии для себя лично. Вскоре после собеседования Г. и эта женщина повздорили, и во время ссоры Г. сказал, что она, должно быть, аберрирована. Она на это очень обиделась и заявила, что он сам такой, так как интересуется Дианетикой. Он парировал тем, что из них двоих он менее аберрирован, поскольку по крайней мере предпринимал какие-то шаги для улучшения своего состояния. Он также сделал замечание, что она наверняка аберрирована, иначе не относилась бы так к ребенку, что Заказывало на блокированную вторую динамику, секс.