а ведется раз в неделю. Пре-клира просят найти инграмму в первый день, она готова к сокращению на третий день, опускается на четвертый и уравновешивается к седьмому дню.
Эта трехдневная периодичность представляет интерес и с другой стороны. Вывод о том, что оптимальный промежуток времени именно три дня, просто является наблюдением за средним поведением пре-клиров. Точные исследования могут обнаружить, что это 2,5 или 3,6 дня (время бывает разным для разных пре-клиров), но три дня является достаточно точным сроком для наших целей. Если вы стремитесь только к получению релиза кейса, вы иногда обнаружите необходимость работы с поздней инграммой: инграмма физической боли, полученная после рождения, сначала будет повышаться, потом продержится на одном уровне на протяжении трех дней и затем опустится. Когда она опустилась, одитору следует вернуться обратно к ней и пробежать по ней опять. Работа над этими «провалами» со временем заставит позднюю инграмму прочно уйти в рецессию.
Кейс часто впадает в эйфорию, когда одитор затрагивает инграмму, содержащую маник. Пациент тогда начинает всем вокруг рассказывать, как прекрасна Дианетика, потому что он сейчас в превосходной форме и очень счастлив. Но будьте осторожны. Через три или четыре дня этот маник провалится обратно в депрессивное состояние. Относитесь с подозрением к этим неимоверно быстрым «выздоровлениям», так как в них не больше постоянства, чем в огоньке спички. Спичка гаснет, становится обгорелой и холодной. Одитор, видя эту эйфорию, должен вернуться обратно в кейс и сократить инграмму, которая там содержится, более тщательно или же найти более раннюю инграмму.
Количество времени, которое требуется на то, чтобы сделать клира, довольно сильно различается для разных пре– клиров. За счет разрядки зарядов отчаяния и работая над немногими ранними инграммами, одитор может добиться лучшего самочувствия пре-клира, чем добивались любые другие терапии, за 20 или 30 часов: это релиз. Такое состояние сравнимо с результатами двух или трех лет прошлой терапевтической работы. Количество времени, которое требуется на то, чтобы сделать клира, не сравнивается ни с одним стандартом прошлого, потому, что клир – это то, о чем прежние стандарты никогда даже не мечтали.
В соник-кейсе, когда рикол в хорошей форме, можно получить клира за 100 часов. В кейсе с сильно перекрытыми риколами клиринг в крайних случаях может занять до 1000 часов. Таким же образом, кейс, который много фантазирует И содержит то, чего на самом деле не случилось, может занять много времени.
Посмотрите на это вот с какой стороны: тех результатов, которых с помощью психоанализа можно добиться за 2–3 года, в Дианетике мы добиваемся за 20–40 часов, причем после нашей терапии эти результаты будут устойчивыми, чего нельзя сказать в отношении психоанализа. Это состояние – релиз. Такой человек может продолжать заниматься своим делом, но гораздо более компетентным образом, его эмоциональные заряды будут преимущественно ликвидированы. В лице клира, мы стремимся и добиваемся сверхнормального состояния ума. На обучение человека обычно тратятся многие тысячи часов; затрата двух или даже десяти тысяч часов на то, чтобы он стоял на ранг выше того, что раньше для него было возможно – это усилия, затраченные с пользой. Но мы не тратим даже такого количества времени. На то, чтобы стать клирами, у людей уходило около 30 часов, когда был соник и небольшой объем, и до 500 часов, когда их риколы были перекрыты и, вдобавок к этому, они имели рикол воображения. За сколько времени одитор справится со своими первыми несколькими кейсами – трудно сказать. Но со временем он получит клира, и наверняка за меньший промежуток времени, чем 1200 часов – даже при тяжелом случае. Когда он работает над достижением высшего релиза, после по крайней мере 50 часов пациент поднимается гораздо выше нормы, какой она понимается в настоящий момент, и затем этот подъем продолжается. Улучшения такие, что от недели к неделе заметна даже физиологическая разница, а психологическая разница просто поразительна. Тот, кто думает, что для того, чтобы дотянуться до клира, нужно только немножко подпрыгнуть и что это не такое уж большое достижение, не имеет ни малейшего понятия, насколько высоко находится эта цель.
Большинство одиторов сначала попытаются добиться релиза, и это, конечно, мудро. Но когда их собственные кейсы будут в конце концов клированы, только тогда они вдруг поймут, что это состояние стоило затраты гораздо большего количества времени, чем ушло на самом деле.
Когда одитор – новичок, невозможно предсказать, сколько времени у него уйдет на ошибки, освоение инструментария и оттачивание его мастерства. Поэтому нет возможности предсказать, сколько времени ему понадобится, чтобы сделать пациента клиром. Но хорошо обученному одитору никогда не требуется больше, чем 800 часов на самые тяжелые кейсы. Даже 500 уже много.
Одитора всегда будет донимать лихорадочное желание пре-клира добыть данные от родственников или друзей. Просьба об этих данных сама по себе рестимулирует и пре-клира, и родственника. Матери сильно заболевали, получив рестимуляторы своих собственных прошлых заболеваний от ребенка, который вдруг о чем-то «узнал».
Данные, полученные от родственников и родителей пре– клира, не стоят даже самого ломаного гроша – этот факт постоянно подтверждается опытом. Ведь в этом случае мы полагаемся на память аберрированного человека, тогда как с помощью Дианетики мы имеем доступ к источнику точного материала, которому можно полностью доверять. Одиторы имели кейсы, прогрессирующие гладко и затем внезапно переставшие прогрессировать. Потом обнаруживалось, что пре-клир обошел родителей и родственников с вопросами, и они, не желая ничего, кроме того, чтобы он забыл о том, что они ему сделали, дали ему вводящие в заблуждение данные, которые потом одитору пришлось очень скрупулезно убирать. Вот они – «злодеи» этой пьесы, люди, сделавшие пре-клиру то, что создало его аберрации. Если кто-то ожидает от них точной информации, то следующим его шагом может быть уверенность в том, что Луна сделана из голландского сыра.
Если одитору нужна информация от этих людей, и он о ней просит – но в обход пре-клира – он, может, чего-то и добьется. Но любая информация, полученная таким образом, имеет ценность, которую в разведке относили к разряду «Ненадежный источник – малодостоверный материал».
Предупредите пре-клира, чтобы он не беспокоил своих родственников и родителей, и объясните ему, что он может сделать их больными своими расспросами – вследствие принципа рестимулирования. Если мы нуждаемся в подтверждении полученных данных, единственным способом получения является терапия для родителей или родственников. Там мы обнаружим основной источник аберрации: в пренатальной жизни и детстве родителя. Но это уже проблема исследования, а не терапии.
Если мать находится в пределах досягаемости одитора, он может сократить инцидент рождения ребенка и затем инцидент родов, через которые прошла мать, держа их в отдельности друг от друга, и сверить точность терапии. Также существует другая информация, которую можно сравнить тем же образом, принимая необходимые предосторожности.
Важнейшей проблемой для одитора является субъективная, а не объективная реальность. Улучшается ли состояние пациента? – вот о чем нужно думать во-первых, в последних и всегда.
Скандальная и грубая баба – ангел в сравнении с пре-клиром, терапия которого была остановлена решением одитора.
Продолжение терапии на пациенте, независимо от того, насколько редко происходят сессии, до какой-то степени удовлетворяет стремление его ил (исходной личности) вырваться из-под аберраций.
Исходная личность, файл-клерк, сердцевина «Я», которая хочет управлять организмом, наиболее фундаментальные желания личности – все они могут считаться синонимами для нашей цели. Происходит неимоверное извержение сил этого фундаментального Себя, того, что является в действительности самой личностью, для покорения инграмм. Инграммы, заимствуя жизнь у своего хозяина, совершенно не желают быть покоренными. Каким бы механическим процессом это все в действительности ни было, одитор часто может поразиться сопротивлению инграмм и восхититься стремлением исходной личности покорить инграммы. Он работает вместе с исходной личностью, с самим человеком и игнорирует инграммные попытки вмешательства. Но существует ситуация, в которой кажется, что исходная личность предоставляет полную свободу действия инграммам с целью получения терапии.
В работе «пациент» мог быть скептичным, саркастичным или даже злым по отношению к одитору. Или о пациенте можно было подумать, что он совершенно игнорировал свой инграммный банк. Или пациент мог даже яростно доказывать, что он ненавидит терапию. По некоторым из этих причин одитор может принять неразумное решение прекратить терапию. И вот пациент узнает об этом. На протяжении короткого времени, возможно, он не будет проявлять никакой реакции, но через несколько минут, несколько часов или несколько дней исходная личность, которой было отказано в спасении, может начать использовать все доступные виды оружия, чтобы заставить одитора возобновить терапию.
Расстроенный прекращением терапии, даже если он сам настаивал на этом, бывший пациент начинает либо быстро опускаться, либо принимается атаковать, прямо в лицо или за спиной, одитора и саму терапию. Самая разъяренная скандалистка едва ли сможет причинить такие расстройства, как бывший пациент, которому было отказано в продолжении терапии. Бывало, что одиторы подвергались личным оскорблениям, подвергались нападкам их пре-клиры и сама терапия. На них возводились всевозможные обвинения, пускались в ход злые слухи. Наибольшие неудобства причиняли пре-клиры, которым было отказано в терапии до того, как они стали релизами. Даже самые настоящие релизы, чьи психосоматические заболевания исчезли и которые должны были бы быть веселы, иногда создают расстройства, если одитор отказывается доводить их до состояния клира. Множество механизмов могут быть использованы бывшими пациентами, столько же механизмов, сколько используется людьми для того, чтобы заставить других людей что-то сделать. Одним из приемов является повторное впадение в апатию и «быстрое ухудшение» состояния. Другой – яростное наступление на терапию. Третий – это личная атака на одитора. Легко увидеть, что каждый из них имеет под собой желание возобновить терапию.