Девица за конторкой просто впилась глазами в золотую цепь и кольцо.
— Привет, фифа! — Детина облокотился о конторку. — Ты новая здесь?
— Новая, — кокетливо улыбнулась девица.
— Это хорошо. Не будешь болтать языком — задержишься надолго.
— Я не из болтливых.
— Ха, за словом в карман не лезешь! Мне нравятся такие. Как зовут?
— Соня.
— И имя у тебя подходящее.
— Для чего? — усмехнулась девица.
— Ну... для веселых дел.
— Если познакомишь меня со своими друзьями, и веселые дела будут!
— Ишь ты, ушлая! До чего тебе за то?
— А может, скучно жить девушке! Вот так, за конторкой, погубить молодость. А то встретила бы веселых ребят, закрутила бы лихие дела.
— Ну давай свидимся на днях, коли так. Люблю таких.
— Если познакомишь с друзьями, свидимся.
Тип хохотнул и пошел к своему столику. Блондинка неотрывно смотрела ему вслед.
В этот же вечер в ресторан пришло четверо турок. Это был антиквар с клиентом и друзья клиента. В ресторане договорились заключить сделку. Один турок собирался продать турку-антиквару кинжал работы старинных мастеров, ножны и рукоятка которого были сделаны из чистого золота. Кроме того, золотые ножны украшали крупные гранаты. А рукоятка откручивалась, представляя собой небольшой флакончик для духов. Впрочем, туда можно было налить любую жидкость — яд, к примеру.
Стоил кинжал очень дорого. Друзья продавца пришли для того, чтобы присутствовать при сделке. Они должны были внимательно следить за тем, чтобы антиквар честно отстегнул всю положенную сумму, не обманув клиента.
Продажа кинжала была очень серьезным делом. Четверо мужчин, как заговорщики, склонились над столиком и принялись обсуждать сделку.
К блондинке тут же подскочил взволнованный директор ресторана и попросил лично обслужить столик турок.
— Как бы чего не вышло… — трепыхался он, — тут такое. такое.
— Да шо такое? — Блондинка с интересом уставилась на него.
— Та турки кинжал продают и они заранее столик заказали. А за тем, в нише, вишь, кто сидит? Грабарь да Борис, правая рука Грабаря! Они из банды Алмазной. Думаешь, просто тут сидят? Турка будут вести. Ну, это не наше дело, пусть хоть башку себе разнесут, но чтобы уже за пределами ресторана. Здесь же надо проследить, вопрос серьезный.
Блондинка энергично подошла к столику турок и приняла у них заказ. Бандиты, сидящие в нише, не спускали с нее глаз. Особенно любопытствовал Борис — детина в золоте, который сам заговорил с девушкой.
Турки явно жадничали. Они заказали только кофе и минеральную воду. И когда девица принесла заказ, антиквар уже прятал в сумку картонную коробочку с кинжалом, а продавец и его приятели тщательно пересчитывали деньги.
Девица несколько раз подходила к столику, заходя со стороны спины антиквара, спрашивала, чего им еще. Но турки отмахивались от нее, как от назойливой мухи, не обращая никакого внимания.
Первым ушел антиквар. Бандиты сразу поднялись из-за столика и пошли следом за ним.
Борис чуть задержался у конторки и задорно подмигнул девице:
— Эй, красотка! Знакомство с моими друзьями заслужить надо! — Девица ничего не ответила, лишь улыбнулась краем губ.
В темном переулке, куда свернул антиквар, бандиты притиснули его к стене.
— Сумку открывай! — зло скомандовал Грабарь, а в руке Бориса сверкнул нож.
Деньги, полученные продавцом, бандитов не интересовали. Им был нужен кинжал, за который можно было получить куда больше — жадный антиквар поскупился. Трясущимися руками антиквар полез к сумке.
Бандиты были нетерпеливы — один из них вырвал сумку из рук, принялся шарить в ней, а затем с растерянным видом протянул ее Грабарю:
— Эй, а кинжала-то нет!
— Как нет? — Грабарь начал лихорадочно рыться в сумке. — Ты куда кинжал дел, сука?
Перепуганный до смерти турок что-то залопотал по-своему. И без переводчика было понятно, что он испуган и растерян.
Разъяренные бандиты ударили турка кулаком в лицо. Тот свалился в придорожную грязь. Злобно
переговариваясь между собой, они поспешили к выходу из переулка.
Было далеко за полночь, когда в один из притонов Молдаванки, крошечный полуподвальный кабачок, ввалилась компания Грабаря. Здесь были все четверо — те, кто пытался украсть кинжал, и кто выпустил его из виду.
После неудачного нападения бандиты вернулись в ресторан. Но турки с деньгами уже ушли, столик был пуст, и грабителям пришлось покинуть заведение не солоно хлебавши.
Усевшись за дощатым столом и заказав бутылку сивухи — распространенного в этих краях дешевого самогона, они пытались разобраться в ситуации.
Наводка была совершенно точной. Они должны были проследить за антикваром и отобрать у него кинжал. Все просто. Никто не ждал неожиданностей. Почему же сорвался такой удобный и простой план, кто вмешался и спутал карты? Бандиты отчетливо видели в ресторане, как антиквар рассматривал кинжал. Куда же он делся?
Оставалось только сидеть пить, злобно переговариваться, ругая друг друга. Возвращаться в свой дом, где обитала банда, никому не хотелось.
Дверь в кабачок открылась, но бандиты даже не повернули головы, уж слишком были поглощены своим делом. Очнулись только тогда, когда кто-то остановился возле из столика. Больше всего удивился Борис. Он чуть не подпрыгнул, увидев… блондинку из ресторана!
— Привет, ребята, — нахально улыбнувшись, она подмигнула онемевшим бандитам. — Вы это потеряли?
После этого, развязав тряпицу, бросила на стол. кинжал! Тот самый драгоценный кинжал, вожделенный предмет их алчной добычи!
Бандиты заговорили одновременно, все сразу, перебивая друг друга. Наконец Грабарь не выдержал, стукнул кулаком по столу:
— А ну ша! Засохли, сопли куцые! Ты шо за цыпа? Откуда такая?
— Ниоткуда, — снова усмехнулась девица. — Хочу работать с вами. У Алмазной.
Бандиты снова заговорили, Грабарь нахмурился:
— Шо ты хочешь за ножичек?
— Он ваш, если повезете меня к Алмазной.
— А вдруг крыса конченая? — фыркнул кто-то. — Сдаст фараонам всех нас?
— Стала бы я кинжал тырить, если б хотела вас сдать! Да еще на глазах уголовки! У тебя все такие тупые, Грабарь? — хмыкнула девица. — Я же сама кинжал сперла, когда за столиком крутилась. Под вами работать хочу, по большим делам. Плохо работать одной.
— Ты не из наших вроде, — прищурился Грабарь.
— Я так, тырила по мелочевке. Один раз с Кагулом была в налете. Меня с ним невеста его познакомила, официантка из ресторана. С тех пор вот и хочу работать серьезно. За конторкой как фифа светить — не мое это. А кинжал вам дарю, если сведете меня к Алмазной.
— Настырная какая… — вздохнул Грабарь. — Ну ладно, пойдем.
— Шо, прям щас? — занервничала девица.
— А то до когда хотела? Собирайся!
Вместе с бандитами девица подошла к большому серому автомобилю.
— Куда едем-то? — спросила она.
— За лишние вопросы знаешь шо с язычком бывает? — нахмурился Грабарь. — А ну сидай швыдко! И шоб не пикнула. Твоя правда. Пусть Алмазная разбирается.
В окружении двух бандитов девица села на заднее сиденье. Взревел мотор. Машина рванула сквозь тьму, плохо подсвечивая слабыми фарами.
Ехали молча. Остановились у какого-то переезда. Дальше все произошло стремительно. К лицу девицы прижали носовой платок, потом запихнули ее голову в холщовый мешок. Когда тело ослабло, выпихнули из машины. Грабарь и Борис выскочили вместе с ней. А сама машина, как ни в чем не бывало, покатила через переезд дальше. Подхватив тело девицы в мешке, бандиты быстро пошли к небольшому поселку, видневшемуся за лесопосадкой…
Таня очнулась, лежа на кушетке в какой-то темной и узкой комнате. Это явно был подвал. Полнивший ее до безобразия костюм был все еще на ней, а вот парик валялся на полу в самом жалком состоянии. Оно и к лучшему. Тане надоело играть проныру-бандитку. Но. куда же она попала?
Руки и ноги ее были свободны. Страшно закашлявшись Таня села на край кровати. От хлороформа ее тошнило, болела голова. Собрав все силы, она встала и сделала несколько шагов по комнате.
Явно подвал, окон нет. Керосиновая лампа подвешена на балке. Именно она дает слабый свет. В комнате кушетка, стол у стены с одним стулом и два обычных шкафа наподобие серванта. И дверь — металлическая, наглухо закрытая дверь темницы.
Таня открыла один шкаф. Весь он был полон медикаментами. Пробирки, мензурки, порошки. Ей показалось, что она попала в аптеку. От медикаментов исходил слабый запах.
Открыв дверь второго шкафа, Таня едва сдержала крик. Полки были почти пусты. Но на средней, стоя на небольших подставках, на Таню глядели три головы. Это были головы Светланы Иванько, Глафиры Черновой и Валентина Сандольского.
— Нравится? — сзади что-то скрипнуло, и Таня поняла, что металлическая дверь — не единственный выход из помещения. Где-то в стене был тайный ход. — Я сама их забальзамировала!
— Зачем? — спросила Таня, не сводя глаз с тоненькой, очень красивой темноволосой девушки, так похожей на нее.
— Просто так, — девушка пожала плечами. — Должна же я была практиковаться!
— Разве отец тебя учил? — сказала Таня.
— Отец! — хмыкнула Ривка (это была именно она). — Нет, конечно. Стал бы он учить девочку! Он учил моего брата, жирного подслеповатого тупицу. А у брата вообще не было мозгов. Я тайком пробиралась в лабораторию отца и читала все его книги.
— Поэтому ты так хорошо знаешь заклинания.
— Заклинание не сработало. Я хотела расправиться с душой моего отца. Но я и так могу ее контролировать. Он ведь живет во мне. Ты слышала про диббука?
— Забавно! — Таня рассмеялась. — Я ошиблась. Я искала старого мужчину, такого же возраста, как Аарон Нудельман, думая, что женщина не может быть образованной и прочитать столько книг. А ты вон какая — сама все узнала.
— Нудельман был старый дурак, — поморщилась Ривка. — Он пытался от меня сбежать, да еще и забрать менору. Этот идиот хотел расплавить ее как кусок золота!