Джина пробормотала невнятное и хлопнула ладонью по столу:
— Моей вины нет! Коля вышел отсюда здоровым. Это видели все! Он же упал на съемках?
— Да. И очень неудачно, — подтвердил Виталий. — Повреждена правая теменная область. Та же самая что при автоаварии.
— Вот! И причем тут я?
— Ты знаменита, — сказал Вано. — Топтать знаменитость — особый шик. Журналисты начнут, а толпа продолжит.
— Я не позволю!
Вано замялся и рассказал:
— Мама, репортаж о Джине уже вышел по телевидению. Болтают, если бы было нормальное лечение, Бояринцев не потерял сознание.
— Нормальное им подавай. А что ж они к Джине все прутся?
— Завтра двое из трех пациентов отказались от приема, — сообщил Вано.
— Вместо них прибудут журналисты, — предсказал Виталий.
— Меня съедят, пережуют и выплюнут, — пробормотала Джина и покинула гостиную.
На лестнице она обернулась:
— Отмени всех! Джине нужен отдых. Я уезжаю из Москвы подальше от репортеров.
Нота присутствовала в гостиной, вскочила и напомнила:
— Джина, у меня Лагушкин. Он продлил звукотерапию.
Встречи с Юрой радовали Ноту. Ей не хотелось прерывать общение с новым другом, с ним она чувствовала себя в безопасности.
— С Лагушкиным продолжай без меня, — разрешила Джина.
На три недели целительница исчезла из Москвы, на звонки не отвечала. Об ухудшении здоровья Николая Бояринцева шумели больше недели, пока скандальный развод звездной пары не переключил внимание на себя.
Глава 29
Джина уехала. Нота осталась жить в ее доме. У нее появилось больше времени для музыки. Она уединялась в «звуковой ванной» и часами экспериментировала с треками за диджейским пультом. Идей было много. Диджей микшировала музыку, добавляла необычные звуки, улучшала старые композиции, создавала новые. И придирчиво слушала.
После добавления спецэффекта Нота включила экспериментальный трек, попыталась представить реакцию публики. Начало спокойное, размеренный гомон толпы, нарастающий шум, взлет реактивного лайнера, электронные барабаны — и частота пульсаций взрывается до бешенного ритма. Первым в плейлист данный трек не поставишь, а вот в середине ночной тусовки такая музыка подстегнет подуставшую публику.
Диджей Нота подняла вверх указательный палец, похвалила себя. Но вдруг сморщилась — брак! Трель звонка совершенно лишняя.
Ненужный звук повторился, и Нота поняла, что это звонок в дверь. Парадный подъезд после отъезда хозяйки был заперт, звонили с черного хода. Открывать некому. Виталий в доме не появлялся, а Вано дрых после бурной вечеринки.
Диджей спустилась к двери, вслушиваясь, кто за ней. Звуковой портрет знаком, но гость не в себе, его образ размыт. Нота открыла дверь и удивилась: как она могла не узнать!
На пороге стояла Полина Ветрова. Подруга осунулась, на ней не было лица. Она с трудом сдерживала слезы.
— Наташу Рыжикову убили, — выдавила Полина и заплакала: — Нет нашей Натахи!
— Ты что несешь? Не может быть! — первое, что вырвалось у Ноты.
Она провела хныкающую подругу в гостиную, усадила на диван.
— Рассказывай.
— Перерезали горло.
— Наташе? — ужаснулась Нота.
— Угу.
— Когда?
— Наташка возвращалась после ночной смены в клубе. Уже к дому подходила и там…
Полина захлюпала носом.
— Да не ной ты! — потребовала Нота. — Помнишь наш уговор. Никогда не плакать.
— Чтобы не случилось, — подтвердила детскую клятву Полина.
Она собралась, вытерла слезы, ее взгляд стал жестче.
— Я ее видела.
— Что ты видела?
— Горло перерезанное. Вот так! — Полина вытянула шею и чиркнула ладонью.
— На себе не показывай.
Нота с трудом проглотила слюну. Таким жестом ей угрожал Казбек. Она достала бутылку коньяка из запасов Джины, плеснула в бокалы. Девчушки выпили. Полина попросила еще. После второй порции ее бледное лицо порозовело.
— Где ты нашла Наташу? — спросила Нота.
— Не я. Приехали из милиции. Тот молодой опер меня допрашивал. Он уже приходил к нам.
— Денис Ракитин?
— Он. Отвел за дом к забору и показал. Я Наташу сначала по одежде узнала. Уже потом на лицо взглянула. А у нее глаза ледяные от ужаса.
Полина плеснула себе коньяк, глотнула, не поморщилась.
Нота спросила:
— Наташу ограбили? Ее не за что убивать.
— Да не знаю я! — резко ответила Полина и зло уставилась на подругу. — Мы там в шоке! Волосы дыбом. А ты здесь музыку слушаешь.
На втором этаже звучали аудиоколонки, гремел танцевальный трек. Диджей хоть и закрыла дверь в кабинет звукотерапии, но пульт не отключила, музыка была слышна хорошо.
— Я ничего не знала, — попыталась оправдаться Нота.
— Знала, не знала. Ты зазналась! Капотню забыла, живешь на Арбате. Старое имя тоже забыла. Где та Аня, с которой мы были не разлей вода?
— Я здесь, Полина.
— Нет больше Ани Самородовой! Ты теперь Диджей Нота. Официантки и танцорки тебе не нужны, тебе артистов подавай.
— Всё не так.
— А как? Раньше ты за меня держалась, куда я, туда и ты. Забыла, что это я тебя в Москву затащила. В ночной клуб тоже я тебя привела. А ты зазвездилась. Коньяк у тебя теперь французский.
Полина сверкнула глазами и глотнула из бутылки.
Нота заверила:
— Поля, ты моя лучшая и единственная подруга. Если тебе нужны деньги…
— Отстань!
Полина встала, не выпуская бутылку, растрепала волосы и задвигалась в танце.
— Врубай громче, — потребовала она. — Помянем Наташу.
Нота молча наблюдала за беснующейся подругой, то и дело прикладывающейся к бутылке с коньяком.
Неожиданно в поле зрения попал Денис Ракитин. Оперативник находился в гостиной. Как она его не услышала? Старший лейтенант вошел в незапертую дверь и оценивал происходящее.
— Самородова, выйдем, — предложил он.
Нота вышла во двор вслед за оперативником. Некоторое время они молча шли по шумному Арбату.
— Вот ты теперь где, — сказал Денис.
— Джина разрешила ночевать. До клубов близко.
— Кто может подтвердить, что сегодня ночью ты была здесь?
Нота встала и выпучила глаза:
— Опять?!
— Капитан Смирнов обязательно задаст такой вопрос.
— Он все смерти на меня хочет повесить?
Ракитин опустил взгляд.
— Убийца сумочку Рыжиковой не тронул. Это не ограбление и не изнасилование. Поэтому версия с женщиной-убийцей не исключается.
— Наташа не моя фанатка. На нее напали далеко от ночного клуба.
— А ты думаешь, почему из Центрального округа мы выехали в Капотню?
— Почему? — опешила Нота. И правда, ведь в Капотне есть свои милиционеры.
— Смотри.
Ракитин продемонстрировал пакетик с черным квадратиком из игры «Пятнашки».
— Шесть! — разглядела цифру Нота.
— Нашли в трусах Рыжиковой. Как и раньше. Три, четыре, пять, шесть — серия. Серия убийств.
Нота не знала, что и думать, пока не вспомнила:
— Мне Казбек так угрожал — жестом по горлу.
— Наталью Рыжикову по горлу ударили не сразу.
— В смысле?
Ракитин помялся, рассказывать или нет, и сообщил:
— Картина вырисовывается следующая. Ранним утром Наталья Рыжикова возвращалась с работы. Около дома почему-то свернула и отошла за трансформаторную будку к забору нефтеперерабатывающего комбината. Скорее всего с убийцей. Следов борьбы нет. Криков никто не слышал. Значит, Рыжикова позволила подойти убийце вплотную. Это кто-то из ее знакомых или убийца напугал девушку до шокового состояния.
— Наташа работала у Казбека в клубе. А напугать он может.
— Сначала был удар ножом в спину. Не смертельный. По вытекшей крови криминалист определил, что прошло не менее пяти минут. И лишь затем ей перерезали горло.
— Что это значит?
— Маньяка трудно понять. Возможно, убийца смотрел, как она умирает.
— Смотрел? — переспросила Нота. — Или слушал?
— Ты на что намекаешь?
— Наташа должна была кричать, стонать, просить о помощи.
— Допустим. — Ракитин вопросительно смотрел на Ноту пока не сообразил: — Диджей Ринг! Ты говорила, он хотел записать предсмертные крики.
— Ради успеха Ринг готов на всё.
— Мы проверим его алиби, — решил оперативник.
— И плейер его проверьте. Он с микрофоном всегда ходит и записывает.
— Казбек, Ринг. — Ракитин покачал головой. — Вокруг тебя много опасностей.
— Еще капитан Смирнов хочет меня посадить, — дерзко ответила девушка.
— Служба у нас такая: подозревать и проверять.
Нота прищурилась:
— Денис, вы меня тоже подозреваете?
— Да я не знаю, что хуже! — в сердцах ответил оперативник.
— В смысле?
— Сначала убиты твои фанатки, теперь твоя знакомая. Кто-то подбирается к тебе, Аня.
Нота хмыкнула:
— Расклад у вас так себе. Либо я убийца, либо будущая жертва.
— Серия убийств — это не смешно. Цифры в трусах говорят, что рядом с тобой маньяк!
Нота задумалась:
— Ринг не похож на маньяка.
— Много ты знаешь про маньяков. В обычной жизни их не отличишь.
— По-вашему, и я могу быть маньяком?
— У тебя есть парень? — неожиданно спросил Ракитин.
Девушка задрала носик.
— Личная жизнь — мое личное дело!
— Аня, не ходи одна, пожалуйста, — попросил милиционер.
Легко сказать. Юра Лагушкин, конечно, провожает ее по ночам. Целует и ждет, когда она пригласит его к себе. Нота не спешит. Раньше ссылалась на Джину: хозяйка запрещает. А сейчас Джины нет в Москве. Единственная преграда: отношения врач — пациент. Так она оправдывается. И Юра не торопит.
— Хотите свои услуги предложить, товарищ старший лейтенант? — с хитринкой во взгляде спросила Нота.
Ракитин взглянул на часы и ответил:
— До дома провожу. Потом дела.
Глава 30
Репортеры пронюхали, что в неудачном лечении Николая Бояринцева участвовала помощница Джины, невежественная девчонка, возомнившая себя звукотерапевтом. Журналисты приезжали к розовому особняку на Арбате, пытались подловить молодую шарлатанку, пригвоздить каверзными вопросами и раскатать ее метод в лепешку. Нота слышала их уловки и ускользала от встречи.