И сегодня, Ананда, в третью ночную стражу, в Саловой Роще Маллов, поблизости от Кусинары, между двумя деревьями-близнецами сала, наступит Париниббана Татхагаты. В путь теперь, Ананда, идем к реке Какудхе». – «Да будет так, Господин», – отвечал почтенный Ананда.
Когда Учитель облекся в парчовые платья, поднесенные Пуккусой, от него исходило золотое сияние.
Окруженный большой общиной монахов, Благословенный приблизился к реке Какудхе; и спустившись к воде, омыл тело и утолил жажду. И выйдя на берег, пошел в Манговую Рощу.
И придя, он обратился к почтенному Чундаке: «Чундака, прошу тебя, сложи накидку вчетверо, расстели на земле. Устал я, Чундака, прилег бы теперь». – «Да будет так, Господин», – отвечал почтенный Чундака и, сложивши накидку вчетверо, расстелил на земле.
И Благословенный прилег на правый бок, в позе льва, положив одну на другую утомленные ноги; и так улегшись, внимательно, с ясным осознаванием он отдался размышлению, с мыслью восстать в должное время. И почтенный Чундака сел пред лицом Благословенного.
К реке Какудхе приблизился Благословенный, К её тихо журчащему, светлому и нежному течению;
И уставший, утомленный, погрузился он, Будда, – Равного ему на свете нет!
Омыв свое тело, испивши воды, вышел из реки Учитель, И тесной толпой шли монахи за ним.
Наставляя в святых истинах, великий Учитель
Держал свой путь через Манговую Рощу.
И сказал он монаху Чундаке:
«Расстели мне как ложе накидку мою, вчетверо сложенную!»
Ободренный Святым,Чундака быстро раскинул
Ту накидку, вчетверо сложенную.
Уставший, Учитель прилег на накидку, И Чунда сел на землю перед ним.
И вот Благословенный обратился к Ананде: «Теперь может статься, Ананда, будут упрекать Чунду-кузнеца, говоря: «Грех тебе, Чунда, великий позор тебе, Чунда, что Татхагата, вкусивши у тебя последний раз пищи, вскоре скончался». Но этот упрек, Ананда, нужно отклонить от Чунды, говоря: «Благо тебе, Чунда, слава тебе, Чунда, что у тебя в последний раз вкусил Татхагата пищи и тогда скончался. Из уст самого Татхагаты я слышал, от него самого принял я такое слово: «Два подношения пищи дают равный плод, равное благо – высший плод и высшее благо, чем все иные. Каковы же те два подношения? Подношение пищи перед достижением Татхагатой высочайшего Благословения, и подношение пищи перед отходом Татхагаты в состояние Ниббаны, в котором не остается объектов для очищения. Этим деянием достойный Чунда накопил заслуги для долгой жизни, красоты, благополучия, счастья, перерождения на небесах и владычества на земле!» Вот как подобает отразить всякий упрек Чунде-кузнецу». И тогда Благословенный громко и торжественно изрек:
«Дающий приумножает доброе;
Кто укротил себя, того не беспокоит гнев;
Кто добродетели взрастил, того боится зло, И с корнем вырвавший страсть, гнев, И всякое неведение, достигнет умиротворения!»
Глава V
Саловые деревья – близнецы
Благословенный обратился к почтенному Ананде и сказал: «В путь, Ананда! – идем в Саловую Рощу Маллов, поблизости от Кусинары, по ту сторону реки Хираньявати». – «Да будет так, Господин», – отвечал почтенный Ананда Благословенному.
И Благословенный, сопровождаемый общиной монахов, отправился в Саловую Рощу по ту сторону реки Хираньявати и, пришедши, обратился к почтенному Ананде:
«Ананда, прошу тебя, приготовь для меня ложе головою к северу, между деревьями-близнецами. Я устал, Ананда, и охотно прилег бы»17. – «Да будет так, Господин», – отвечал почтенный Ананда Благословенному. И приготовил ложе головой к северу, между деревьями-близнецами. Благословенный прилег на правый бок, в позе льва, положивши одну на другую утомленные ноги; и пребывал он во внимательности и ясном осознавании.
В то время деревья – близнецы были в полном цвету, хотя цвести им было не время; и цветы посыпались на тело Татхагаты, полились дождем, покрывая его тело и воздавая честь Татхагате. Небесные цветы Мандарава и хлопья небесного сандала падали с неба, сыпались, ниспадали на тело Татхагаты, покрывая его и воздавая честь Татхагате. И звуки небесных голосов и небесных инструментов наполнили воздух гимнами в честь Татхагаты.
Тогда Благословенный обратился к почтенному Ананде и сказал: «Деревья-близнецы в цвету, и на тело Татхагаты ниспадают, сыплются, льются дождем цветы, воздавая честь Татхагате. Небесные цветы Мандарава и хлопья небесного сандала дождем ниспадают с небес, сыплются на тело Татхагаты, покрывая его и воздавая честь Татхагате. И звуки небесных голосов и небесных инструментов наполнили воздух гимнами в честь Татхагаты.
Но, Ананда, не так следует почитать Татхагату, уважать, поклоняться, чтить и ценить! А те из монахов и монахинь, мирян и мирянок, которые следуют Дхамме, живут праведно в Дхамме, идут по пути Дхаммы, – вот кто почитает Татхагату, уважает, поклоняется, чтит и ценит, выражая наивысшее почтение! Потому, Ананда, вы должны взращивать в себе устремление: «Мы будем следовать Дхамме, жить праведно по Дхамме, идти по пути Дхаммы».
Старейшина Упавана
В это самое время почтенный Упавана стоял пред Благословенным, обмахивая его. И Благословенный сделал замечание Упаване: «Отойди в сторону, монах, не стой передо мной».
И подумал Ананда: «На почтенном Упаване с давних пор лежало ближайшее попечение о Благословенном и служение ему. И вот в последние минуты Благословенный недоволен Упаваной и сделал ему замечание: «Отойди в сторону, монах, не стой передо мной». Что за причина тому, что Благословенный недоволен Упаваной и сказал так?»
И почтенный Ананда сказал Благословенному: «На славном Упаване с давних пор лежало ближайшее попечение о Благословенном и служение ему. И вот в последние минуты Благословенный недоволен Упаваной и сделал ему замечание: «Отойди в сторону, монах, не стой прямо напротив меня». Что за причина тому, что Благословенный недоволен Упаваной и сказал так?»
И Благословенный ответил: «Во всех десяти мирах вряд ли есть хоть одно божество, не явившееся сюда, дабы посмотреть на Татхагату. На расстоянии двенадцати йоджан от Саловой Рощи Маллов, в окрестности Кусинары, нет места даже размером с волосину, не занятого могущественными божествами. И эти божества, Ананда, возмущаются и говорят: «Издалека явились мы, дабы посмотреть на Татхагату. Редко являются в мир Татхагаты, Араханты, в совершенстве Пробудившиеся. И сегодня в последнюю ночную стражу будет Париниббана Татхагаты; и вот этот монах стоит пред Татхагатой, заслоняя его, не дает нам посмотреть на Татхагату в последний час его жизни – так, Ананда, возмущаются божества».
«О каких божествах помышляет Благословенный?»
«Есть божества, Ананда, обитающие в небесах, и не отрешенные от земного; они рвут волосы и рыдают, они вздымают руки и рыдают; бросаясь на землю, они катаются из стороны в сторону, рыдая: «Скоро, скоро Париниббана Благословенного! Слишком рано Счастливейший отойдет в Париниббану! Скоро Око Мира скроется от нашего взора!»
Есть божества, Ананда, обитающие на земле, и не отрешенные от земного; они рвут волосы и рыдают, они вздымают руки и рыдают; бросаясь на землю, они катаются из стороны в сторону, рыдая: «Скоро, скоро Париниббана Благословенного! Слишком рано Счастливейший отойдет в Париниббану! Скоро Око Мира скроется от нашего взора!»
Но те божества, чьи страсти утихли, внимательные и осознанные, размышляют так: «Увы, мимолетно все сотворенное. Можно ли, чтобы рожденное, внутри себя несущее разрушение, не разрушилось никогда?»
Четыре места почитания и благоговения
«В былые дни, Господин, проведя дождливое время в разных местностях, монахи имели обычай посещать Татхагату. И те почтенные монахи обретали благие заслуги от посещения Благословенного. И теперь после ухода Благословенного, мы уже не сможем, Господин, обретать подобные благие заслуги»
«Есть четыре места, Ананда, которые верующий человек может посещать с чувством почитания и благоговения. Каковы же те четыре места?
* Место, Ананда, где скажет верующий: «Здесь родился Татхагата!»18 – подобает посещать с чувством почитания и благоговения.
* Место, Ананда, где скажет верующий: «Здесь обрел Татхагата полное непревзойденное, наивысшее Пробуждение»19 – подобает посещать с чувством почитания и благоговения.
* Место, Ананда, где скажет верующий: «Здесь запущено Татхагатой Колесо Учения»20 – подобает посещать с чувством почитания и благоговения.
* Место, Ананда, где скажет верующий: «Здесь Татхагата навсегда отошел в состояние Ниббаны, в котором не остается объектов для очищения», – подобает посещать с чувством почитания и благоговения.
И придут, Ананда, верные монахи и монахини, благочестивые мужи и жены, и скажут: «Здесь родился Татхагата», – «Здесь обрел Татхагата полное, непревзойденное, наивысшее Пробуждение», – «Здесь запустил Татхагата Колесо Учения», – «Здесь Татхагата навсегда отошел в состояние Ниббаны, в котором не остается объектов для очищения».
И кто, Ананда, в будущие времена совершит паломничество к тем местам, после смерти, когда разрушится его тело, возродится он в небесных обителях счастья!»
Вопросы Ананды
Тогда почтенный Ананда обратился к Благословенному: «Господин! Как нам следует вести себя с женщинами?»
«Не смотрите на них, Ананда!»
«Но если мы видим их, как поступать?»
«Не разговаривайте, Ананда!»
«Но если они начнут разговоры?»
«Тогда, Ананда, пребывайте во внимательности»
«Господин! Как нам должно почитать тело Татхагаты?» «Не затрудняйте себя, Ананда, воздаянием чести останкам Татхагаты. Старайтесь, Ананда, будьте усердны ради вашего же блага. Будьте стойки, будьте усердны, будьте упорны на пути к благой цели! Есть премудрые, Ананда, среди благородных мужей, брахманов, домохозяев, верующие в Татхагату, и они воздадут должные почести останкам Татхагаты».
«Как подобает, Господин, поступить с телом Татхагаты?» «Как поступают с прахом Совершенного Царя Миродержца,21 так же должно поступить и с телом Татхагаты». – «И как же, Господин, поступают с телом Совершенного Царя Миродержца?»