– Пусть едет, если так уверен, – со вздохом сказал Боря.
Лариса, Олег и Дмитрий остались в гостинице: нашим спутникам нездоровилось, а гид планировал встретить прокатчиков, которые должны были пригнать резервный 1200-й.
– «Горняшка»? – уточнил Лама.
Джимми кивнул и пошел к байку Дмитрия: почувствовав наши недоуменные взгляды, он бросил через плечо:
– Разомнусь после джипа, а то уже все затекло.
Подъем и без того выдался трудным, а с возвращением Паши в колонну и вовсе превратился в настоящее испытание: на поворотах он настолько снижал скорость, что казалось, вот-вот заглохнет и скатится назад – на беду тех, кто ехал следом. По счастью, обошлось без происшествий. Однако, когда мы наконец достигли пещерного комплекса, Паша незамедлительно отдал ключи от мотоцикла Джимми со словами:
– Забирайте. Не хочу я больше судьбу испытывать, нет у меня опыта по горам скакать…
– Так а с тем 1200-м…
– Не надо никакого 1200-го. Позвони Олегу, скажи, что я отказываюсь. В джипе буду катить, так… спокойней…
– Как скажешь, – удивленно ответил Джимми.
Оставив мотоциклы на парковке, мы отправились в пещеры, чтобы поговорить с живущими там монахами. Тяжелый подъем еще метров на 500. Дикая высота отзывалась в теле непривычной усталостью, но я терпел, предвкушая… что?
«Наверное, что-то вроде «если уж и здесь я не найду дихрою, то не найду ее нигде».
«Пока ищешь – типа при деле, а как найдешь, сразу скучно… Может, лучше не находить?» – предположил голос.
Я, сказать по правде, не знал ответа на этот вопрос.
Внутри пещерный комплекс мало чем отличался от монастыря Драк Йерпа – те же позолоченные статуи Майтреи, иных божеств, те же хадаки и лунгта… С другой стороны, чего еще ждать, если и там, и здесь жили люди, посвятившие жизнь одной и той же религии? Монахи улыбались нам, мы через Джимми задавали им вопросы, я продолжал интересоваться дихроей у каждого встречного…
– Ши! – ответил на мой вопрос монах в одной из пещер. Улыбчивый, с добрыми зелеными глазами и торчащими ушами, он, казалось, совсем недавно перешагнул через сорокалетний барьер.
Мы с Джимми переглянулись, и наш провожатый на всякий случай повторил мой вопрос еще раз. Монах улыбнулся и ответил ему.
– Что он сказал? – уточнил я.
– Что с первого раза все понял, – ответил Джимми.
– Можешь спросить у него, есть ли у них здесь дихроя? Я бы хотел купить немного.
– Он говорит, что дихроя в этих местах не растет… спрашивает, почему ты ее ищешь?
– Я слышал, что она продлевает жизнь, – сказал я.
Когда Джимми перевел монаху мой ответ, тот расплылся в улыбке, покачал головой и ответил, что не уверен в таком свойстве этого цветка и знает только про лечение ряда хворей. Я уже собирался попрощаться с отшельником и пойти дальше, когда он сказал еще что-то. Я вопросительно посмотрел на Джимми, и тот сказал:
– Раз в год в их монастыре проходит особый ритуал сбора целебных трав, из которых они потом делают лекарства.
Монах сунул руку за пазуху и достал оттуда холщевый мешочек, перевязанный шнурком. Я наблюдал за его действиями с интересом, хотя пока мог только гадать, что скрывается в мешочке.
«Может быть, там настоящая пилюля для продления жизни? Хотя стал бы он делиться ею с первым встречным…»
Развязав шнурок, монах вытащил из мешочка небольшой красный шарик размером с обычную аскорбинку и сказал, что это лекарство, прошедшее ритуал освящения в течение 3 лет 3 месяцев и 3 дней, точно будет полезней дихрои.
– Он предлагает тебе съесть его, – сказал Джимми. – А он прочтет молитву за успех путешествия.
Я удивленно посмотрел на монаха и коснулся рукой своей груди в знак благодарности, он в ответ чинно кивнул и протянул мне красную пилюлю. Пилюля, хоть лежала в тряпичном мешочке, оказалась холодной. Не тратя время на сомнения, я сунул ее в рот и проглотил. Монах улыбнулся и забормотал что-то себе под нос, после чего улыбнулся еще шире, чем прежде, положил руку мне на плечо и, сказав еще что-то, покинул пещеру.
– Он сказал, что ты найдешь дихрою, – перевел Джимми. – Там, где меньше всего ожидаешь найти.
«И что это должно значить?»
Мы еще долго бродили по пещерам монастыря, но я смутно помню, что именно там видел. Все мои мысли вертелись вокруг слов монаха про дихрою. Я ломал голову, пытаясь предугадать, где же находится то заветное место, о котором упомянул отшельник в конце беседы, но все было напрасно.
От моих размышлений меня отвлекла лишь перепалка между Джимми и Пашей на стоянке мотоциклов.
– И что мне с ним делать? – спросил гид.
– Да я откуда знаю? – ответил наш спутник.
Оба спорщика стояли рядом с мотоциклом Ларисы. Джимми протягивал Паше ключи, но тот не вынимал рук из карманов куртки и безразлично смотрел на гида.
– Я уже еду на мотоцикле Дмитрия, как я смогу забрать еще и второй?
– Это мои проблемы, что ли? – пожал плечами Паша. – Я тебе говорю: я за руль больше не сяду.
– А зачем тогда сюда на нем ехал? – раздраженно спросил Джимми.
– Затем, что думал, что справлюсь.
– Давай хотя бы до гостиницы спустишься, чего ты уперся?
– Я. Не. Сяду. За. Руль. Точка.
Растерянный Джимми оглянулся на нас, ища поддержки.
– Я отгоню его мот, – вдруг сказал Ребе.
Все удивленно уставились на Сашу.
– Как? – не понял Джимми.
– Спущу сначала свой, потом вернусь сюда на джипе с водителем, Паша сядет к нему, а я на его моте поеду.
– Как-то… сложно ты все придумал, – тихо заметил я.
– А иначе не выйдет, – со вздохом сказал Ребе. – Если он не уверен настолько, что даже 20 километров проехать боится, при спуске точно навернется.
Саша был прав: силком за руль мотоцикла лучше человека не сажать, иначе потом бед не оберешься. Да и Пашу в этой ситуации понять можно – он еще с тем байком не расплатился, не хватает еще мот Ларисы разбить для полноты картины.
Благополучно добравшись до парковки гостиницы, мы пошли внутрь – греться. Ребе же забрал водителя и укатил с ним на джипе за Пашей и мотом Ларисы.
Я уселся за планшет, чтобы записать в дневник разговор с монахом. В процессе работы пришла мысль запостить фотографию пещерного комплекса отшельников – было любопытно, насколько народу интересны какие-то монахи, живущие на горе… Фейсбук в Китае заблокирован, но VPN творит чудеса почище любых местных демоноборцев.
«Смерть в социальных сетях хуже тем, что обратима», – хмыкнул голос.
«Надо же, а я уже решил, что ты насовсем ушел…» – удивился я про себя.
«Мне спешить некуда. Надоест – уйду, а пока поживу еще в твоей голове», – ухмыльнулся мой незримый «диктор».
Я нахмурился.
«Так ты что… слышишь меня?»
«Ага».
«А почему раньше не отвечал? Почему молчал?»
«Звучит, как монолог из хуевой мелодрамы, Макс. Тоска…»
«Постой! Скажи, что изменилось?»
Но он снова не отвечал – не думаю, что не слышал, скорее, просто не хотел.
«Что это было?»
Пальцы застучали по столешнице: взгляд мой был устремлен через щель между занавесками на горную гряду, посыпанную снегом, словно мелким рисом.
«Может, дело в лекарстве того монаха?» – вдруг подумал я.
Почудилось, что я слышу смешок моего невидимого «собеседника», но, сколько я ни вслушивался после, ни слова, ни звука он больше не издал. Я взял в руки планшет, снова отложил и, поднявшись из-за стола, пошел на улицу: хотелось покурить сигару на свежем воздухе, прочистить мысли.
На крыльце по обеим сторонам от входа находились две длинные лавки. Усевшись на одну из них, я просидел с сигарой так долго, что Ребе и джип успели вернуться.
– Чего сидишь? – спросил Саша, подходя ко мне. – Пойдем ужинать. Я от этой беготни что-то жутко голодный…
Паша прошел мимо, даже не взглянув в нашу сторону.
– Чего это с ним? – спросил я у Ребе.
– Говорит, замерз, – сказал Саша с легким раздражением. —
Ладно, не хочу обсуждать. Пошли есть.
К этому моменту другие паломники уже были в кафе. Паша, заказав ужин, подсел к Ламе, и тот, покосившись в сторону вновь прибывшего, спросил:
– Чай не брал?
– Да нет, я в номер не поднимался, – тихо сказал Паша. – Давай в следующий раз? Лень идти…
Лама хмыкнул, но ничего не сказал.
После ужина Олег попросил нашу троицу и Пашу задержаться. Когда мы остались впятером, Олег достал калькуляцию ремонта мотоцикла и вручил ее Паше со словами:
– Вот смета, скостили, как могли, с 8000 до 5300.
– Я заплачу три, – сказал Паша, – как мы договаривались изначально.
– Но случай не страховой… – начал было Олег, но Лама его перебил:
– Как это понимать – не страховой? От чего же тогда вообще эта страховка? За что мы платим?
– Это еще не все плохие новости, – помедлив, выдавил Олег.
– Ты про Пашин мот или?..
– Про все мотоциклы. Босс сказал, что остальные страховки в связи с этой ситуацией тоже аннулированы.
Сказать, что я опешил, значит, ничего не сказать.
«Это что получается, если кто-то влетит, будет компенсировать полную стоимость ремонта? То же самое, что они хотят выжать из Паши?»
Судя по отрешенным взглядам Ламы и Ребе, они тоже по достоинству оценили сюрприз, преподнесенный мотопрокатчиками.
– Нет, так дело не пойдет, – сказал Ребе наконец. – Давай как-то решать вопрос, разговаривай с вашей прокатной компанией, такие варианты нас не устраивают.
Олег кивнул и, встав из-за стола, отошел, чтобы позвонить.
– Что будем делать, если они не продлят страховки? – спросил я.
Самому мне, признаться, на полис было плевать, но я беспокоился, что другие члены группы не захотят рисковать.
– Да ничего! – неожиданно рявкнул Лама. – Задолбало! Устал я отвечать за этот гребаный маршрут! Я и так первым качу, оно мне надо? Пусть кто-нибудь другой первым едет, а я в джипе покачу, с Пашей и с этими…
Я от таких заявлений натурально опешил, а у Ребе нижняя челюсть прямо-таки упала на стол. Понятно, что риски найти проблемы у ведущего больше, чем у тех, кто едет следом. Но мы проговаривали все эти форс-мажоры перед вылетом, и тогда Лама заявлял, что при любом раскладе будет возглавлять колонну… а теперь получалось, что он просто хочет соскочить.