, которого они обожают. И очень боятся потерять.
На этом фоне, если сборную возглавит кто-то другой, даже весьма достойный, – не факт, что игроки воспримут его назначение позитивно. А отрицательные эмоции, подсознательное чувство протеста – в сегодняшней крайне тревожной психологической ситуации вокруг национальной команды все это может иметь фатальные последствия. Та уверенность в себе, которую Хиддинк воспитывал и по кирпичикам строил, и так-то сильно пошатнулась, а без него и вовсе может рассыпаться. И тогда вскоре мы будем вспоминать времена, когда били Финляндию дважды по 3:0, как очень-очень благополучные.
Кое-кто после Словении, кажется, уже был готов забыть, сколько Хиддинк сделал для нашего футбола. Он принял команду на 37-м месте в рейтинге ФИФА и к середине осени 2009 года поднял ее на 6-е. Потом произошло падение на 12-е и, возможно, ниже – однако в следующем отборочном цикле Euro мы попали в первую корзину. И если с Хиддинком и с бившими ему челом игроками (а заодно и с их чувством вины) – это всяко будет лучше, чем с кем-то другим. Тем более что равновеликой ему кандидатуры пока не просматривается.
Не думаю, что вы, болельщики, забыли чувства, которые испытали во время Euro-2008. Игроки тоже тех эмоций не забыли и прекрасно отдают себе отчет в том, благодаря кому они взялись. И кто превратил наших футболистов из хронических неудачников, на которых не было никакого спроса в Европе, в уважаемых в той же английской премьер-лиге людей.
Плохо, что не удалось доказать неслучайность, неодноразовость того успеха. Но будет куда хуже, если Хиддинк уедет из России на фоне проигрыша словенцам. Гус не заслужил того, чтобы закончить свою карьеру в нашей стране на такой грустной ноте».
Через час после матча около автобуса нашей команды, в котором уже сидели футболисты, главный тренер сборной России побеседовал с российскими журналистами, в том числе автором этой книги.
Надо отдать должное голландцу: самообладание не покинуло его ни на секунду. Он подробно ответил на все вопросы, ни разу не повысив голос и не свалив вину за неудачу (как бы иные мои коллеги ни пытались его на это спровоцировать) на судей или конкретных игроков.
– Держитесь вы хорошо, а какие чувства сейчас у вас внутри?
– Конечно, я очень разочарован. Прекрасно понимаю, что непопадание на такой турнир, как чемпионат мира, – огромное разочарование для всех. И для самой команды, и вообще для всех людей, которых волнует российский футбол.
Как оказалось, гол словенцев в концовке матча в Москве нанес нам очень серьезный ущерб. Мы не смогли до конца преодолеть его последствий.
– Вы уходите со своего поста?
– Нет, не ухожу. Во-первых, у меня по-прежнему действует контракт с РФС до конца июня 2010 года. Во-вторых, мы должны уметь с достоинством воспринимать как победы, так и самые болезненные поражения. И не принимать скоропалительных решений, отталкиваясь лишь от эмоций, связанных с отдельно взятым матчем.
– Насколько затормозит развитие российского футбола то, что сборная страны не поедет в Южную Африку?
– То, что затормозит, – безусловно. Когда страна представлена на чемпионате мира, это автоматически добавляет престижа ей и ее футболу. В противном же случае – наоборот, тут надо быть честными с самими собой и понимать, что эту неудачу невозможно назвать рядовой.
Теперь, видимо, не поедут в ЮАР и многие россияне, у которых были такие планы. Но мы должны продолжать. Продолжать с большой частью этой команды. Пока рано говорить о будущем. Чтобы делать какие-то серьезные выводы, прошло еще совсем мало времени. Сейчас для таких выводов – слишком больно.
– Сами вы можете оказаться на ЧМ-2010 в роли главного тренера одной из команд – к примеру, хозяев чемпионата?
– Повторяю: мой контракт с РФС действует до конца июня следующего года. Поэтому все разговоры на эту тему неактуальны.
– Вы еще до ответного матча чувствовали, что с командой творится что-то не то?
– Не могу так сказать. С одной стороны, ответный гол в Москве ударил по команде, но футболисты должны от таких ударов быстро восстанавливаться. В Лужниках же мы в любом случае выиграли!
Напротив, команда на подобные вещи должна реагировать в позитивном ключе. С нашей же стороны в ответном поединке реакция началась слишком поздно. Да, у нас возникли один-два шанса, но в Мариборе мы не переигрывали Словению.
– Не находите, что многие игроки сборной России слишком рано возомнили себя мировыми звездами, каковыми на самом деле не являются?
– Нет, такого чувства по отношению к себе у наших футболистов нет.
– Игра Аршавина в двух матчах со Словенией не стала для вас разочарованием?
– Не хочу говорить о конкретных персоналиях. Когда команда проигрывает, той или иной степени критики заслуживает каждый из тех, кто в ней находился, будь то игрок, тренер и т. д. Но сейчас крайне несвоевременно переходить в этой критике на личности.
– Почему вы после первого матча пошли на перестановки в составе и схеме, последовавшие в связи с появлением Янбаева, и считаете ли вы это решение правильным? Ведь во втором тайме пришлось возвращаться к той же модели, что была в Лужниках.
– Мы хотели удивить соперника. И если вы посмотрите запись матча на DVD, то увидите, что в первые 20—25 минут было два-три эпизода, когда мы имели возможности с помощью одного паса вразрез вывести игрока один на один с вратарем. Но мы ими не воспользовались, поскольку с острым и своевременным последним пасом у нас не заладилось. А такая задача стояла. Нашей целью было «ужалить» словенцев в самом начале игры, не ждать, пока соперник начнет атаковать. Поэтому в состав и тактику и были внесены такие изменения. Мы должны были играть более активно.
– У оппонента из центра поля в атаку проходило множество легких пасов вразрез, что говорило об одном: сборная России играет очень некомпактно.
– Да, по первому тайму я полностью с этим утверждением согласен. Мы отошли слишком глубоко назад и действовали в обороне шире, чем было необходимо. Соперник этим пользовался.
– Что происходило в раздевалке после матча?
– Когда той или иной команде не удается добиться цели, кое-кто делает вывод о безразличии футболистов. Так вот, хочу подчеркнуть: этим ребятам не было все равно. Нам всем очень хотелось выиграть. И, может быть, пропущенный гол на исходе матча в Москве кого-то излишне разочаровал и подавил. Но еще раз повторяю: никакого равнодушия не было и в помине! Если бы вы побывали в раздевалке после игры и увидели меру разочарования, которое там царило, то убедились бы в этом.
Несколько лет назад, когда я начал работать со сборной, после матча невозможно было понять, выиграла она или проиграла. Эмоции были одинаковыми и после побед, и после поражений. Сейчас такого и близко нет.
– Считаете ли вы, что сами сделали какие-то ошибки – будь то в составе или тактике на игру?
– Конечно, мы анализируем и будем анализировать в том числе и нашу собственную роль. И что, возможно, мы сделали неправильно. Но футбол – не наука, в нем нельзя все разложить на молекулы и абсолютно все предусмотреть. Мы планировали удивить соперника. Раз это не удалось, вывод, что план не сработал, имеет право на жизнь.
…Железнодорожный маршрут Марибор – Любляна предусматривает пересадку на станции с футбольным названием Зидани мост. И видится мне в этом горькая усмешка судьбы. По ту сторону словенско-южноафриканского моста остались Зиданы – пусть сам месье Зинедин уже и завершил карьеру игрока, – а по другую отныне находимся мы. Со своим футболом, в одночасье превратившимся обратно из принцессы в Золушку…
Валом повалили слухи, касавшиеся в первую очередь игроков и их поведения. Первый залп дал «Советский спорт» в лице редактора отдела футбола Сергея Егорова.
«…Якобы именно из-за нехватки билетов для игроков отказался с недавних пор сниматься в рекламе спонсоров РФС лидер команды Аршавин, – писал он. – А когда его об этом настойчиво попросили, он вроде бы ответил так: «Если не нравится, вы просто меня не вызывайте в сборную». Зато посмотрите, в каком количестве акций, не имеющих ничего общего с Российским футбольным союзом, задействован наш капитан. Он ведет сборную на презентацию клипа Киркорова, он участвует в благотворительных акциях, он открывает турнир по покеру и приглашает его победителей в Лондон…
Мы уже неоднократно писали, что Аршавин на регулярной основе и по собственной инициативе стал давать установку на игры после Хиддинка. Вроде бы мелочь, но при ближайшем рассмотрении крайне важна – перед всеми (!) матчами Euro состав сборной становился достоянием журналистов задолго до стартового свистка и появлялся в Интернете. В Мариборе дошло до смешного: коллега Лисин узнал о замене Семака на Янбаева от… болельщика из окружения Романа Павлюченко.
Кстати, именно Павлюченко стал единственным из всей команды, кто воспротивился диктату Аршавина и перед одним из матчей со Словенией, по моей информации, велел Андрею замолчать.
Замечательный микроклимат в команде, о чем мы тоже много писали, – это правда, но, увы, не вся. Мало кто знает о происшествии перед матчами со словенцами. На один из завтраков знакомая уже всем по прошлым подвигам троица сборников, как рассказывают в кулуарах, явилась не в лучшем состоянии. Повторюсь, это происходило в день, когда требовалась полная концентрация на футболе. Одному из игроков вроде бы сделали замечание. Главарь тройки, по слухам, ответил в привычно хамской манере. Инцидент, правда, погасили. Да и Хиддинка, рассказывают, в этот момент в ресторане не было. Но о какой самоотдаче на поле можно говорить, о каком принципе «один за всех и все за одного», когда подобное происходит».
Всем, кто имеет отношение к сборной, прекрасно известно, что у команды Хиддинка не было практики обязательных завтраков. Игроки имели полное право туда вообще не являться. С рассказом о троице (под ее главарем явно подразумевался Аршавин) этот факт, мягко говоря, не стыкуется: если она была «не в лучшем состоянии», то на завтрак попросту бы не пришла, предпочтя отоспаться. Но если Россия проиграла Словении – значит, в команде, по логике авторов этих историй, не могло не происходить черт знает что. Тут что угодно вообразить можно!