Я готов был уговаривать ее вечность. Она стала бы моей и в этой жизни, и во всех последующих.
Опал прильнула ко мне, к моей ладони, что гладила ее по щеке, и обреченно вздохнула:
– Тогда да. Если ты не будешь затягивать дело, я выйду за тебя замуж.
– Могла бы хоть изобразить, что рада, – сказал я с внезапно охватившим меня раздражением. – Ты станешь королевой, и вместе мы объединим два королевства, заключив исторический…
– Договор, – закончила она и, отстранившись, подошла к ближайшему портрету – юная девушка с уложенной вокруг головы косой и одноглазым котенком на руках. – Мы заключим договор, не более того, но да, – сказала Опал и перешла к следующему полотну – деревушка на холме у Ночного моря, – мы сделаем то, что тебе, похоже, так нравится делать.
– И что же?
Ее пальцы взлетели – гипнотизирующе плавно – и зависли над пенной волной.
– Устраним несправедливость.
Я ухмыльнулся, хотя сердце мое ушло в пятки и в то же время взмыло в небо, а затем подошел к ней и обнял за изящную талию.
– Как скажешь, лебедь моя. – Она одобрительно хмыкнула, и я поцеловал ее в обнаженное плечо. – Как скажешь.
26
– Птичка просто тебя использует, – заявил Клык, как только плюхнулся в кресло в дальнем углу зала для военных советов. – Это западня.
Тесак угукнул в знак согласия и, махнув рукой в сторону двери, обошел громадный стол.
– Не удивлюсь, если именно к этому она и стремилась все время.
– Выйти за меня замуж? – процедил я сквозь зубы.
– Поставить тебя на колени, сраный ты кретин, при помощи своей щелки.
– За словами следи, говнюк, – зарычал я на Тесака.
– Нет уж, – огрызнулся он, и у меня волосы на загривке встали дыбом, когда Тесак остановился возле карты на стене и ткнул в нее пальцем. – Сначала твой дядя, теперь это? – Друг поморщился. – Она окрутила тебя. – Он щелкнул пальцами и показал на меня: – Наложила на тебя какой-то ведьмовской приворот.
– Они же половинки, – зачем-то напомнил ему Клык. – Неудивительно, что ему хочется ее ублажать.
– А ты вообще заткнись, морда. С каких это пор обретение половинки означает, что нужно немедленно вручить ей ключи от твоего сраного королевства?
Клык поджал губы.
Я потер бровь.
– С тех пор, как я убил ее отца, о чем она никогда не забудет.
– Да знаем мы, – сказал Тесак и широко улыбнулся, словно воспоминание о том моменте принесло ему радость. Что было ожидаемо от щенка, которого нашли в луже крови собственных родителей. – Мы же были там, помогали тебе.
– Хватит, – отрезал Клык, заметив, что терпение мое на исходе. – Допустим, война закончится. – Ладно. Пускай. – Он пожал плечами: – Хорошо. Она все равно уже всем наскучила.
– У нас есть и другая потенциальная проблема – люди, похоже, навели мосты дружбы с теми, кто живет за морем, – напомнил я парням. – Война не закончится, даже если прекратятся сражения. – Одним глотком я прикончил кружку эля, что стояла передо мной. – История – лучшее тому подтверждение.
Несмотря на то что наша история говорила об обратном, между двумя правящими династиями Нодойи всегда сохранялись напряженные отношения. Ненависть, алчность, зависть и жажда власти всегда гудели в наших жилах, и при наличии достаточных средств – какие перешли в мое владение с безвременной кончиной родителей – никто не церемонился с соперниками на пути к достижению своей цели.
Разница между тем, как поступал я и как поступали мои предки, заключалась в том, что, стремясь к отмщению, я не плел интриги и не наводил морок, дабы скрыть убийства, насилие, грабежи и прочие менее приличные способы подорвать стабильность.
Я подготовился, дождался нужного момента, а затем открыто объявил войну.
– А что там королева? – спросил Тесак, глядя на замок Грейсвуд, отмеченный на карте. – Она – помеха и останется ею вне зависимости от того, женишься ты на ее дочери или нет. Мы убили ее половинку.
– Могли бы и дочурку прикончить, но нет же, – добавил Клык.
Услышав это, я свирепо оскалился.
– Преподнеси ей голову Серрина, – предложил Тесак и сел в кресло. – Этого должно хватить.
Дядюшка гнил в темнице за стеной зала для военных советов. Раз в день ему давали краюху хлеба и похлебку, а по вечерам он отмывал камеру от собственного дерьма. Я приказал, чтобы ведра для испражнений ему не давали.
Этого было мало. Даже смерть не стала бы для него достаточным наказанием. Но умереть ему все же придется.
– Рановато пока, – неохотно ответил я. – Пускай помучается еще со своими демонами. – И от боли, когда я врежу ему так, что мозги вытекут через ноздри.
– Это ведь и правда западня, – повторил Клык, глядя на карту на стене.
– Думаешь, я сам этого не понимаю? – Я отправил послание Никайе еще три дня назад, как только мы вернулись из художественной галереи, и ее ответ пришел незамедлительно, написанный ровным почерком, хотя каждое слово, выведенное на том куске пергамента, сообщало об остром желании королевы, чтобы я корчился в муках, а дочь вернулась домой в целости и сохранности.
Я не знал, чего ожидать. Я не знал эту женщину. Но знал: в том, что касалось меня, особого выбора у нее не было вот уже четыре года.
Она согласится выдать за меня свою дочь. На каких условиях, стало ясно, когда утром пришел ее ответ. Благословение на брак, благословение, в котором я не слишком нуждался, было получено. Единственное, о чем она просила – чтобы свадебная церемония прошла без шумихи.
Чтобы она прошла в замке Грейсвуд.
– Возьмем с собой два легиона, – сказал Тесак. – Один спрячем в лесах Грейсвудов, второй разместим у подножия Полинфских гор, а третий останется здесь, для защиты Вордана. – Он кивнул, с виду довольный этим планом. – По первому же сигналу тревоги они перелетят через Весенний лес.
Третьим легионом, которым прежде командовал дядя, теперь руководил я, а в мое отсутствие им распоряжались Клык и Тесак.
– Кто подаст сигнал тревоги? – спросил я, невидящим взглядом сверля лакированную ножку стола и рисуя в уме множество вариантов катастрофического исхода этой затеи.
– Ты – просто зарычишь погромче. – Тесак сцепил руки за головой. – С надрывом – как обычно.
Я тупо посмотрел на него, что заметил и Клык. Он забросил ноги на стол – с подошв его сапог осыпалась присохшая грязь.
– Или можем обратиться к проверенным золотым фейри – скажем им, чтобы были наготове и подали сигнал огнем.
– Это будет закрытая церемония, – еще раз процедил я сквозь зубы, – подходящий момент, чтобы поймать и убить зверя.
Впрочем, я понимал, что отказываться уже поздно. Моя половинка станет королевой – чего бы мне это ни стоило. У нас все получится.
Мы продолжили обсуждение и в конце концов снова заспорили. Я решил, что нам нужен перерыв.
– Завтра соберемся еще раз. Мне нужно лебедь отыскать.
Тесак презрительно фыркнул, но все же добавил:
– Конечно, позволь ей отвести себя на заклание. – Однако конец этого предложения вышел невыразительным, и друг качнулся в кресле назад. – Она в курсе, что ответила ее мать?
– Пока нет, – сказал я и направился к выходу.
Клык гоготнул, отчего по спине у меня пробежал холодок.
– Тогда можно нам пойти с тобой и посмотреть на выражение ее лица? Ну, знаешь, просто чтобы мы смогли предупредить тебя, если нам покажется, что принцесса и правда желает тебе смерти.
– Увяжетесь за мной – найдете смерть сами.
Они оглушительно захохотали, а у меня зачесались руки вернуться и со всей силы столкнуть их лбами, но я все-таки вышел из комнаты.
Клык был прав. Пора проверить, как моя лебедь отреагирует на идею отправить свою нежеланную половинку в западню.
27
Глаза Бейшел расширились, чашка задрожала в руке.
– Свадьба?
С того дня, когда король подарил мне шанс, которого я так ждала, я изо всех сил старалась не сидеть без дела, одновременно пытаясь примириться с тем, на что согласилась во благо собственного королевства.
Но я была бы не честна с собой, думая, что заботит меня только это. Ибо тот восторженный трепет, та эйфория, что поселились у меня в груди, сообщали, что этот брак – больше, чем просто сделка.
Вероятно, мне придется отдаться собственным чувствам. И я не могла понять, как это вообще возможно, если я не прощу его за все, что он натворил. А простить Дейду Волькану все его зверства…
Я приняла от Бейшел чай и пригубила его.
– Да. Цитрусовый?
Бейшел кивнула. Финки пряталась в моих пышных юбках вместе с другом по имени Томпсон, который поначалу робел, но затрепетал от восторга, когда я опустила перед ним ладонь, подняла и усадила малыша к себе на колено.
– Это мандарин и лаванда, милая. Мое любимое сочетание в это время года.
В воздухе действительно пахло зимой, вокруг лежали кучи опавших листьев.
Бейшел сидела на булыжнике, болтая крошечными ногами в сапожках, на ней было абрикосовое платье в оборках, больше походившее на длинный фартук.
– Ну и ну, – сказала она и, поцокав языком, отпила чай. – Не могу себе этого представить. Наш король. Женится. Кажется, только вчера мы слышали, как дядя злобно кричит на него, потому что Дейд что-то натворил.
Мне хотелось узнать больше об отношениях Дейда и дяди, но тут раздался шорох.
Харро вышел из дома, устроенного в корнях вяза, и пробрался сквозь заросли папоротника с подносом, на котором лежали, судя по виду, орехи.
– Принцесса, вы как раз вовремя – угощайтесь перчеными орешками.
Я поблагодарила его и взяла один, а Бейшел тем временем сообщила мужу новость. Я раскусила орешек, и на меня накатили мрачные воспоминания. О том, как я лежала в той пещере, борясь с желанием перекинуться, и как обнаружила мешочек с орешками, который, вероятно, обронил кто-то из воинов Дейда, когда его отряд пересек ущелье и, пробравшись сквозь леса, отправился уничтожать мой народ.