А может, это была лишь очередная несбыточная чушь. Возможно, все это не имело никакого значения, потому что никто не покинет остров живым. На этом острове есть хищник, а они — его добыча. Как и любое другое животное, Человек чувствовал близость Смерти. «Возможно, годы тренировок и подготовки в итоге окажутся чем-то бо́льшим, чем удовлетворение собственного тщеславия», — подумал Джино. Здесь, в этом аду, это было ценным качеством, оружием, тем, в чем они отчаянно нуждались.
Возможно, именно здесь он изменит не только собственную жизнь, но и жизни других людей, тех, которые рассчитывают на него. Джино никогда не был верующим и, когда дело касалось духовных вопросов, считал себя агностиком. Но если в его жизни есть великая цель, если все действительно происходит не просто так, как часто говорят и, кажется, верят многие, то, может, именно поэтому он здесь? Может, он тренировался и работал всю жизнь ради этой цели, сам того не осознавая.
Джино с вызовом посмотрел на ночные джунгли, будто прогоняя страх и перенося его на темноту и то, что пряталось в ней.
«Это мой шанс», — подумал он.
— Ты меня до смерти напугал.
Вздрогнув и тут же расстроившись из-за того, что утратил бдительность, хоть и на секунду, он увидел, что рядом с ним, откуда ни возьмись, возник Даллас.
— Еще пара часов, — сказал он, пытаясь говорить непринужденно, — и рассветет.
— Мердока убили средь бела дня. — Даллас почесал отросшую бороду. — В любом случае, мы здесь не в безопасности.
— Как и то, что прячется там. — Уголком глаза Джино увидел, как Даллас кивнул, хотя не был уверен, что тот согласился с ним и на этот раз.
— Послушай, если со мной что-нибудь случится, пообещай, что…
— Ничего с тобой не случится, Дэл.
— И все же…
Джино наконец посмотрел на него.
— Убедишься, чтобы Куинн…
— Шутишь? Куинн здесь самая крутая.
— Ты понимаешь, о чем я.
— Я скорее умру, но не позволю, чтобы с ней что-нибудь стряслось, — сказал ему Джино. — Или с тобой.
— Я тоже. — Даллас неловко прокашлялся. — Мне нужно кое-что у тебя спросить, и я хочу, чтобы ты ответил честно.
— Разве я тебе когда-нибудь лгал?
— Насколько я знаю, за те годы, что мы знакомы, ни разу.
— Тогда спрашивай.
— Мы сможем выбраться с острова? Сумеешь построить что-то, на чем мы сможем выжить в море? Возможно такое?
— Возможно? Да, конечно, возможно.
— Хотя и маловероятно?
— Это не похоже на кино, где ты идешь в джунгли, без проблем находишь все необходимое, и внезапно получаешь годный для плавания плот. Если мы можем сделать его — я имею в виду «если» — то речь здесь идет о большой работе и еще большей удаче, и нам потребуются подходящие материалы и инструменты. Настоящие инструменты, а не кучка заостренных палок. Надеюсь, когда мы обыщем тот аванпост, то сможем найти необходимое. Но даже если найдем, наши шансы в открытом океане тоже невелики, Дэл.
— Поверь, я не спешу возвращаться туда, но у нас нет выбора. Мы не можем оставаться здесь, мужик. Нам нужно бежать.
— Я никогда ни от кого не бегал.
— Я тоже, но нам нужно убираться с этого острова, поскольку, что бы там ни было, мы не готовы сражаться с ним. Ты же видел, что осталось от Андре. Видел, что оно сделало с Мердоком. Мы не сможем сражаться с этим существом. Не сможем.
Глаза Джино медленно скользили по темным джунглям.
— Возможно, придется.
— Мы погибнем.
— Лучше умереть сражаясь, чем трусливо убегая.
— Господи, ты сейчас это сказал так, будто хочешь сразиться с ним.
— Я хочу выжить.
— Я хочу, чтобы все выжили.
Джино отошел от костра и углубился в ночь.
— Следи тут за всем, я сделаю еще один круг. Скоро вернусь.
Даллас посмотрел на костер.
— Может, мне пойти с тобой на этот раз? — спросил он.
Но Джино уже ушел.
К тому времени как солнце высоко поднялось на небе, принеся с собой привычную удушливую жару, окутавшую остров, они вернулись на аванпост, прихватив с собой скудные пожитки. Питьевой воды почти не осталось, но Джино смог сделать из куска резинового плота, который изначально служил дождевым накопителем, импровизированную флягу. Перевязал один конец крепкой тонкой лианой и получил мешок для жидкости. Они сделали факелы и понесли огонь с собой, оставив костер, который поддерживали всю ночь, догорать на далеком пляже.
Теперь они стояли в тени аванпоста, смотрели на здания и слушали окружающие их джунгли. Они ожидали, что существо бросится на них по пути из лагеря к аванпосту, но ничего не случилось. В результате от стресса, напряжения и ожидания они буквально обессилели.
— Почему оно не напало на нас? — спросила Куинн, осматривая участок джунглей, из которого они пришли. — Чего оно ждет?
— Может, играет с нами? — предположил Херм. — Знаете, как кошка играет с мышкой? В детстве у меня был кот, Раффлз, и всякий раз, когда он ловил мышь, он почти отпускал ее, понимаете? Но прежде, чем мыши удавалось убежать, он хватал ее и тянул назад. Иногда он занимался этим часами, и всякий раз бедная мышь пыталась сбежать, думая, что сможет. Все это, казалось, забавляло Раффлза, но когда он наконец уставал, то убивал засранку. Причем быстро. И эффективно. А затем съедал ее.
— Это утешает, — сказал Даллас. — Отличная история.
— Я любил того кота. В детстве он был моим лучшим другом.
— Хищник всегда обладает тем преимуществом, что знает, когда, где и как атаковать, — наконец вмешался Джино. — Что нам нужно здесь сделать, так это занять позицию, где сможем защититься. Затем возьмем факелы и обойдем главное здание. Посмотрим, что сможем найти.
— А в каком здании мы будем спать? — спросил Херм.
— Пока ни в каком. — Джино жестом указал на соседний пляж и лагуну. — Нам придется разбить лагерь там. Маленькая территория, лишь один вход, он же выход. Если что-нибудь нападет на нас…
— Когда.
Это было первое слово, которое Харпер произнесла за несколько часов, чем заставила Джино замолчать, не договорив.
— Оно вернется за нами, — продолжила она.
Ее мультяшный тон голоса ничего не выражал:
— И мы ничего не сможем с этим поделать.
— Мы не только сможем увидеть, как оно приближается, — сказал Джино, тяжело вздохнув, — у нас будет больше шансов защитить себя и свою позицию. Как только все будет под контролем или если снова испортится погода, мы всегда можем укрыться в одном из тех зданий. Но пока не узнаем, что происходит и с чем мы имеем дело, нам потребуется более безопасная позиция, и это — лагуна. А теперь за работу.
И они с уже привычным усердием взялись за дело. Разбили лагерь на маленьком участке пляжа перед лагуной. Херм начал разводить костер. С помощью факелов поджег выброшенные на берег коряги, а также мелкие сухие прутья и ветки, собранные остальными. Когда костер был готов, Джино устроил надежное укрытие для воды и их скудных припасов, в то время как Даллас нашел несколько металлических бачков, помыл их в лагуне и расставил вокруг, сделав из них дождевые накопители. Куинн отвечала за факелы, следила за тем, чтобы оба продолжали гореть.
Затем Херм взял один факел, Куинн — другой. И группа двинулась, словно заблудившиеся в кошмаре дети, обратно по песчаной тропе в сторону аванпоста. Перед угрожающего вида зданием они остановились. Тяжелая металлическая дверь, которую они оставили приоткрытой, поджидала их.
— Может, кому-то нужно остаться караулить?
— Будем держаться вместе, — сказал Джино, потянувшись за толстым, похожим на дубинку деревянным обрубком, полузасыпанным землей у него под ногами. — Если б дверь не была такой тяжелой, мы могли бы закрыть ее за собой и заблокировать. Но боюсь, потом мы не сможем открыть ее, поэтому придется рискнуть и просто быть начеку. С этого момента держимся вместе.
— Джино, — сказала Куинн, — что, если оно уже там?
Тот выдернул дубинку из земли и осмотрел, взвесил, похлопал ею об раскрытую ладонь. Удовлетворенный, подошел к двери, затем оглянулся на остальных.
— Мы должны рискнуть.
— Но…
— Сила в количестве, — сказал Даллас, предотвратив очередной спор. — Верно?
Куинн убрала со лба прядь потных волос.
— Будем на это надеяться.
— Херм, — сказал Джино, — иди первым.
Вместо того, чтобы ответить одной из своих типичных острот, Херм послушно двинулся сквозь дверной проем, освещая себе дорогу факелом.
Харпер повисла на руке у Джино, вцепившись в нее всеми силами. Крайне осторожно он заставил Харпер ослабить хватку, взял девушку за руку и повел в приоткрытую дверь. Даллас и Куинн замыкали группу, то есть один факел светил впереди, а другой — сзади.
Двигаясь медленно, но решительно, Херм рисовал факелом в воздухе плавные полукруги, чтобы осветить как можно больше.
— В чем, черт возьми, весь пол? — Он резко остановился и опустил факел. — Что-то хрустит под ногами на каждом шагу.
— Я думал, это песок, — сказал Даллас.
— Нет, смотрите.
Широкая дорожка из какого-то вещества тянулась от двери и уходила на несколько футов в комнату. Вещество немного походило на песок, только цвет был другой и крупинки крупнее.
— Это соль?
— Да, думаю, да. — Джино приложил к веществу большой палец и нерешительно поднес ко рту.
Коснулся его кончиком языка, посмотрел на остальных и кивнул.
— Откуда на полу столько соли? — спросил Даллас.
— Просыпали, когда вносили?
— Нет, слой слишком равномерный.
— Может, что-то религиозное? — предположила Куинн.
— Соль применяется во многих японских магических и религиозных ритуалах. — Херм медленно провел факелом вдоль пола. — Насколько я знаю, ее обычно используют, чтобы очищать территорию от злых духов или чего-то подобного. Если соль насыпается перед окнами или дверями, думаю, это обычно делается, чтобы зло не проникло в помещение или, наоборот, не вышло из него.
Куинн отвернулась и подняла свой факел выше, осветив больше.