— Грудь вперед, — скомандовала она по-гореански. Рыжеволосая не мешкая приняла положение, стоя на коленях, с локтями, отведенными назад и выпятив вперед свои груди. В ее глазах появились слезы. Это — стандартная поза для оценки рабыни.
Руки следующей девушки, Коринн, были связаны за спиной.
— Хопа! — крикнули сразу несколько воинов Кайила, глядя на рыжеволосую девушку.
Я задавался вопросом, представляла ли когда-нибудь прежняя дебютантка из Пенсильвании, лежа на кровати в своем особняке, что однажды будет стоять на коленях, голышом, в траве чужого мира, беспомощной рабыней, бессовестно выставляя себя для оценки ее будущим хозяевам, дикарям.
Веревки уже привязывали на шеи Коринн, Лоис, Инес и Присциллы.
— Хопа, — повторил Кайила, разглядывая рыжеволосую.
— Вастэ, — сказал другой Кайила.
— Хопа, — одобрительно сказал верховой воин Кайила. — Хопа, Вихопавин!
— Хау, — поддержал другой.
Один из стоящих рядом пеших Желтых Ножей погрузил руку в волосы стоящей на коленях девушки.
Внезапно наконечник копья, сделанный из синеватого кремня с зазубренными краями, прижалось к шее Желтого Ножа. Он быстро вскочил, и злобно откинул угрожавшее ему копье в сторону. Его рука уже лежала на рукояти его ножа, пока еще находившегося в украшенных бусами ножнах на его бедре. Наконечник копья, отброшенный было в сторону, угрожая, возвратился на место, так же легко, как ветка, наклоненная ветром, возвращается к своему прежнему положению. Ноги воина Кайила напрягались. Отпрянувшая было кайила, сделала шаг вперед, приближая копье к Желтому Ножу. Воины Желтых Ножей и Кайила, извечные враги, напряглись.
Коринн, Лоис, Инес и Присциллу, веревками, привязанными к их шеям, потянули, вынуждая подняться на ноги.
Один из воинов Желтых Ножей, стоявший подле товарища, находящегося под угрозой копья, что-то сказал. Тогда краснокожий, перед грудью которого балансировал наконечник копья, отступил назад с сердитым видом. Он обернулся и поглядел на четырех девушек, уже поднятых на ноги. Их привязи передали другому Желтому Ножу, сидевшему верхом на кайиле. Вожак отряда Желтых Ножей что-то приказал своему товарищу, после чего тот отвернулся, всем своим видом показывая неудовольствие, и запрыгнул на свою кайилу. У Желтых Ножей уже была своя доля в трофеях. После недавнего сражения, произошедшего здесь, эта местность на какое-то время, была объявлена землей перемирия.
Урт, или Кувигнака — Женское Платье, как он, оказалось, хотел, чтобы его назвали, сидел в траве, глубоко дыша и потирая свои запястья и лодыжки. Я видел, что ему было очень трудно и болезненно управлять своим телом. Затем он, борясь с заплетающимися ногам, встал и пошел к копью, воткнутому в дерн. На мгновенье парень замер опустив голову, и держась за копье, пытаясь сохранить равновесие. Затем, смотал с древка платье и натянул на себя через голову. Далее, он оторвал низ подола платья, сделав его длиной чуть выше коленей, и он разорвал левую сторону, чтобы обеспечить себе большую подвижность. Он вырвал копье из земли, на мгновение, потеряв равновесие, но взмахнув оружием, удержался на ногах.
— Слины, Тарски, вот кто Вы все, — отчаянно простонал Грант по-гореански, с ненавистью глядя на воинов Желтых Ножей, по-хозяйски разбирающихся с его собственностью.
— Что означали желтые копья, нанесенные на бока кайил воинов племени Слинов? — спросил я Гранта, надеясь отвлечь его.
— Копья Солнца, — ответил Грант, — воинское сообщество их племени.
— А метки на боках кайил Желтых Ножей? — продолжил спрашивать я.
— Знак Солдат Уртов, — сказал Ворчание, — это сообщество Желтых Ножей.
Я кивнул. Для членов этих сообществ было весьма характерно выходить вместе на тропу войны.
— Кайила представлены двумя сообществами, — объяснял Грант. — Большинство относятся ко Всем Товарищам, и один, тот, что позади с боевым щитом, из сообщества Желтых Всадников. Это видно по стилизованному отпечатку лапы кайилы, нарисованному желтой краской и обведенному красной, поверх красных линий, на боках его животного.
Я кивнул. Красная горизонтальная линия, или линии, как в данном случае, обычно ассоциируется с Кайила, племенем головорезов. Кроме того на морде и передних четвертях кайилы того парня было нанесено множество марок куп.
— Это — престижное сообщество, — пояснил торговец. — Только опытных и хорошо зарекомендовавших себя воинов, имеющих много купов, участников нескольких военных походов и краж кайил допускают в него.
— Значит, знаком для Всех Товарищей, является сердце и копье, — сделал вывод я.
— Да, — подтвердил мое наблюдение Грант. — Их еще иногда называют, по их знаку — Боевые Сердца. Однако, название сообщества, более правильно переводится, как Все Товарищи.
— Понятно, — ответил я. Части оружия изображенные символически не оставляли для меня никакого сомнения относительно тех предприятий, в которых такие ребята, наиболее вероятно, будут товарищами.
— Жизнерадостность обозначена высотой сердца, рядом с копьем, — пояснил Грант.
— Понятно. — Сердце, помещенное на горизонтальную линию, символизирующую землю, предложило бы сердце на земле, или печаль. Грант многому научил меня за прошедшие несколько дней. Теперь я мог понять кое-что из того, что было сказано на наречие Кайила.
— Не вмешивайся, — приказал мне Грант, быстро хватая меня за руку. Два мародера Кайила начали рыться в наших вьюках с товарами.
— Замечательно, — сказал я.
— Желтый Всадник, — объяснял дольше Грант, — это — Kahintokapa, что значит «тот, Кто Идет Перед», он из клана Casmu, или по-гореански — Песка.
— Он их вожак?
— Маловероятно, в отличие от остальных, он не принадлежит ко Всем Товарищам. Я думаю, что он приставлен к ним в роли наблюдателя, вероятно посланного вместе с молодежью, чтобы советовать и обучать.
Я кивнул.
— Как Ты мог заметить, он не находится в центре событий, — объяснил мой товарищ.
— Мне кажется, что их вожак, тот молодой воин, что интересовался рыжеволосой, не так ли? — спросил я.
— Вполне может быть, — отозвался Грант. — Я не знаю его. Он из клана Isbu, Малых Камней.
— Значит, того наблюдателя, Ты знаешь, — предположил я.
— Да, когда я последний раз был в землях Кайила, я встречал его на общем совете, вместе с Mahpiyasapa — Черными Тучами, гражданским руководителем клана Isbu.
— Похоже, что Ты не ожидал больших трудностей с Кайила? — спросил я.
— Я так не думал, — вздохнул торговец. — Именно для Черных Туч, я и привел рыжеволосую рабыню в Прерии. За такую женщину, если она достаточно ему понравится, он обещал мне пять шкур желтого кайилиаука.
— А я-то гадал, для кого Ты ее предназначал.
— Это так, — вновь вздохнул он.
— Значит, она должна быть продана вождю, — понял я.
— Да.
— Ты, дал ясно понять это нашему молодому другу? — спросил я торговца.
— Да.
— Тогда, почему она до сих пор у лап его кайилы? — не понял я.
— Нет! — закричал мой друг, и поспешил к нашему молодому дикарю, и другим Кайила, собравшимся вокруг него. Двое из них, выглядевших рассерженными, подскочили и схватили Кувигнаку. Грант боролся с их захватом, но без результата. Испуганная девушка, лежа на животе, продолжала свою работу, в этот момент она своими губами, зубами и языком сгрызала, облизывала и высасывала пыль и грязь с лап и ногтей кайилы.
Двое мужчин обменялись горячими и гневными словами. На попытку Гранта примирить и утихомирить дикарей, никто всерьез не воспринял. Конфликт уже подходил к точке кипения, и моего друга просто отбросили назад. Двое из воинов Кайила вытянули свои ножи. Я напрягался. Однако у торговца, хватило здравого смысла не злить их.
Даже находясь в состоянии гнева, он вдруг понял, что может быть убит.
Молодой воин что-то сказал девушке лежащей у лап его кайилы.
— Встань, быстро, — перевела Прыщи. — Стой прямо. Опусти руки вниз, ладони прижми к бедрам. Подними голову. Что бы ни случилось, не сопротивляйся.
Рыжеволосая повиновалась без малейшей задержки.
Молодой дикарь бросил украшенный бусами воротник одному из своих воинов, стоявшему недалеко от девушки, не мешкая, тот подошел к ней.
В этот момент Грант, на взволнованной смеси языков Пыльноногих, Кайила и гореанском, в гневе и смятении, снова начал протестовать.
— Кайила, — напомнил я Гранту. — Кайила!
Тогда торговец замолчал, покачал головой и, собравшись с мыслями, обратился, ясно и спокойно, на наречии Кайила, к краснокожему юноше.
Но было совершенно очевидно, что разукрашенный дикарь, сидящий верхом на высокой кайиле, сжимавший в руке копье и одетый в бричклаут останется непреклонен.
Тогда, более зрелый воин из сообщества Желтых всадников, тронул свое животное в сторону конфликта. Он, также, заговорил с молодым краснокожим, но тот только сердито покачал головой. Желтый Всадник сказал что-то, обращаясь к Гранту, и повернув свое животное, снова удалился на прежнее место. Я видел, что он был не доволен, но старался не показывать вида. Для него было не прилично, вступать в спор с более молодым воином, да еще из другого сообщества, к тому же у которого было меньше засчитанных купов. Также, именно этот молодой человек, и не он, Blotanhunka, был вожаком этого отряда Всех Товарищей.
Вожак сказал что-то своему товарищу, стоящему около рыжеволосой девушки, и жестом указал на беспомощную голую женщину, стоящую прямо перед ним, с поднятой головой и руками, плотно прижатыми к бедрам.
Мы с Грантом молча смотрели, как на горле девушки завязывают ошейник молодого дикаря.
Все, рыжеволосая рабыня была в ошейнике ее нового Господина.
Грант в отчаянии сжал кулаки.
Рыжеволосая девушка со страхом смотрела на своего нового хозяина. Он был высок, силен и красив в своей жестокости и дикости. Все ее тело казалось переполненным страхом, и эмоциями и возбуждением. Именно этому зверю, она теперь принадлежала. А еще, она понимала, что именно ее судьба была причиной вспыхнувшей напряженности. Несмотря на представленные аргументы, наверняка весьма серьезные, дикарь решил, что только он, и никто другой, будет владеть ей. А девушка знала, что она ничтожная рабыня, ставшая объектом необоримой страсти.