Задается дедушка Ириней Гомозейко и вопросом, отчего вода в колодце холодная даже летом. И предлагает свою версию.
Кто бы мне в сказках объяснил принцип компенсаций электрических вихревых токов в системе мобильного обжига цистерн со следами мазуто-парафинового присутствия. Иначе бы жизнь моя сложилась.
Гомер
Живя в условиях, которые в интеллектуальном плане могут подкосить даже шимпанзе, не могу оставаться спокоен.
Что надо знать о Гомере и его героях? Не читая «Илиаду», разумеется.
Обычно хитрые люди пересказывают вам сюжет, и вы радуетесь, водя пальцами по именам героев.
Я такой метод отвергаю. Он затратный и мелочный. Если работать интеллектуальным аферистом, то и масштаб надо менять.
Что там за сюжет в «Илиаде»? Конфликт из-за распределения бонусов. На этой теме далеко не проедешь, начнут задавать вопросы, ехидно переспрашивать, вы запутаетесь в именах, будут стыд, боль и одиночество.
Бить надо сразу, резко, без замаха, напряженной ладонью в нос.
1. Все главные действия гомеровские герои совершают под воздействием наваждения или помутнения. Гомер называет такое «ате». Именно под воздействием ате Агамемнон добивается возмещения своего конфискованного богами бонуса и уводит наложницу у Ахилла.
2. В русских переводах звучат красивые обороты: «наполнили мрачною смутой», «как уже я погрешил» и тому подобное. Все эти красоты у Гомера передаются одним словом – мы его знаем: ате.
3. Ате вызывает и глупость, и аристею (подвиг). Под воздействием ате Главк меняет золотые доспехи на бронзовые. Автомедонт совершает безумную аристею под воздействием ате – хочет быть в колеснице и возничим, и копейщиком.
4. Иными словами, ате гомеровских героев – это временное помутнение нормального сознания. Но не наказание, потому как у гомеровских героев нет преступлений в повседневной жизни.
5. Помимо ате, на человека в «Илиаде» действует менос. Ещё одно психическое вторжение со стороны богов. Люди у Гомера постоянно на божественной игле, им вкалывают через систему всякое разное. Так вот, менос – это допинг. Афина вкладывает Диомеду, своему протеже, тройную дозу меноса, Аполлон вкладывает менос в раненого Главка. По последнему примеру понятно, что менос – это не предмет, как бы ни хотелось некоторым верить в обратное.
6. Менос – это особое состояние сознания, отличающееся приливом сил, целеустремлённостью и порывом к новому. Хороший вариант перевода меноса – это «пыл».
7. Под воздействием меноса герои могут начать сражаться с богами, в 15-й песне «Илиады» Гектор становится берсерком (менетеем), изо рта – пена, из глаз – огонь. Герои чувствуют зависимость от меноса и испытывают страдания от его нехватки.
8. «Илиада» – это гимн повседневной обыденной зависимости от сверхъестественного.
9. Гомер наделяет человека душой только после смерти. По сценарию Гомера, душа (психе) обладает единственной функцией – покидать тело человека в минуту опасности или смерти.
10. Функцию души как внутреннего собеседника и судьи берет у Гомера «голос». Или даже «голоса», которые герой слышит внутри себя. Эта практика называется «объективизация эмоциональных порывов», в критической фазе эту практику мы можем наблюдать у некоторых соседей по метро и в парках города. Голоса внутри человека могут вступать в конфликт, но у гомеровских героев чаще дружат между собой (на вопрос, убивать или не убивать циклопа, оба голоса Одиссея заспорили только по пункту «когда?»).
После серии ваших сообщений про «Илиаду» любой гуманитарий впадёт в окончательное ничтожество.
Если подвернувшийся интеллектуал всё ещё корчится под вашим безжалостным каблуком яркого гомероведа, настало время для моего любимого приёма.
Вот как вы считаете, отчего Гомер, тщательно описывая хоромы и ценные вещи, буквально облепленные слоновой костью, никогда не задумывается, откуда, собственно, эта кость, чья она, где её добывали, кто добывал, как слон кричит, на кого он похож и прочее? Зато очень подробно описал причины, начало и стратегические тонкости войны журавлей и карликов?
Задав этот вопрос, можно наконец-то снимать часы с присутствующих доцентов. Никто честно не ответит. Все будут делать вид, что впали в интеллектуальный транс. Потом начнут сбивчиво орать. В трансе-то, говорю, липовом. Не научились ещё честно произносить: а хрен его знает отчего!
Поэтому часы всегда будут наши.
Анна Каренина
«Анна Каренина», наверное, самый английский из всех российских нравоучительных романов.
Если по пунктам:
1. Первая английская фраза в романе – «not in my line». Фразу эту произвосит Вронский встречающему Анну Стиве Облонскому. Фраза относится к Каренину. Каренин is not in line Вронского.
2. Первым определением своего чувства к Вронскому Анна Аркадьевна в беседе с Долли выбирает «sceletons». Анна описывает потрясение от встречи с Вронским как «sceletons in the cupboard».
3. Анна в поезде, поспешно возвращаясь в семью, читает, как мы помним, английский роман. Читая английский роман о том, как герой достигает «своего английского счастья», Анна немедленно вспоминает Вронского с лейтмотивом «Тепло, очень тепло, горячо».
4. Разгорячённая после английского романа, Анна выходит подышать на станции. И тут уже не просто горячо стало, а даже совсем обжигающе. Вронский признаётся в любви у «британского локомотива».
5. Естественно, Вронский в Петербурге живёт в английском стиле. Английский клуб, скачки, тренер-англичанин. Конюха своего Вронский называет грумом и стремится воплотить специфический английский pluck.
6. Анна едет на роковые скачки в английском экипаже Бетси Тверской. Экипаж нравится и мужу Анны Каренину, который произносит не очень свойственные ему определения по отношению к повозке: «Какое щегольство! Прелесть!»
7. Любовные отношения Анны Аркадьевны и Алексея Кирилловича происходят в атмосфере «британского салона» княгини Бетси Тверской. В другой английский кружок, кружок Лидии Ивановны, ходит муж-Каренин.
8. В английском кружке Бетси и развивается бешеная страсть Вронского и Анны. Лидер британского кружка Бетси делает всё, чтобы случилось то, что должно было случиться. В воздухе витает «small-talk», «sneering», «a cosy chat».
«Никогда не поздно раскаяться», – сказал дипломат английскую поговорку. «Вот именно, – подхватила Бетси, – надо ошибиться и поправиться».
Чувства крепнут во время наблюдения за игрой в граунд-крикет на британской лужайке. Анна спрашивает о чьём-то муже, Бетси реагирует немедленно: «Муж Лизы Меркаловой носит за ней пледы и всегда готов к её услугам. А что там дальше, в самом деле, никто и знать не хочет. Знаете, в хорошем обществе не говорят и не думают даже о некоторых подробностях туалета. Так и это».
То есть ничего необычного в пикантной связи нет, всё нормально, Анна Аркадьевна, прогресс за вас. Конечно, перед нами первые стиляги в российской истории со своей придуманной Британией, но как эта Британия, пусть и придуманная, манит! На этой псевдобританской лужайке и начинается крокет Анны и Вронского.
9. В Италии Вронский покупает у художника Михайлова картину, отложенную для некоего умозрительного англичанина. Михайлов не любил выставлять эту картину, ожидая какого-нибудь подданного британской короны, чтобы продать именно ему. Однако Вронскому незамедлительно продаёт.
10. Анна в начале своего спуска в ад читала в поезде английский роман, в котором дело шло к покупке британского поместья, свадьбе и пр. Роман этот Толстым упоминается вскользь, как кажется. Но вот наступает время возвращения пары в Россию, в имение Воздвиженское, и что мы видим? Долли наблюдает в Воздвиженском полное воплощение английского романа, видит всё настолько британское, чего «никогда не видела ни в России, ни в деревне». Имение, вышедшее из английских грёз русских бар, наполняется живыми англичанами. Анна слышит от прислуги: «Yes, my lady».
11. Остальные персонажи романа тоже в плену британских образов. Крестьянские бабы наблюдают, как одевается англичанка. Светский лев Васенька Веселовский постоянно надевает на себя шотландский головной убор с лентами и так шарится по городу, разговаривая только по-английски «с отличным выговором». Анна ездит только на британских лошадях, напоминающих о её Вронском.
12. В англизированном мире нового счастья Анна Аркадьевна чувствует себя ненужной своей дочери. «Мне так тяжело, что я как лишняя здесь, – сказала Анна, выходя из детской и занося свой шлейф, чтобы миновать стоящие у двери игрушки. – Не то было с первым». Не с Серёжей, с первым.
13. Что стояло в детской, из которой вышла ненужная дочери мама? «Тут были и тележечки, выписанные из Англии, и инструменты для обучения ходить, и нарочно устроенный диван вроде бильярда, для ползания, и качалки, и ванны, особенные, новые. Всё это было английское, прочное и добротное, и, очевидно, очень дорогое».
14. Дочку Карениной все зовут Энни, она baby. Анна ограждена от ребёнка британскими воспитательными нормами. И вся такая любящая, такая пылкая, такая-такая – не знает точно, что у её дочки вылезли молочные зубы. Меж тем время на то, чтобы в течение дня четыре раза менять платье, по викторианским канонам, у Анны есть.
15. В британском уже имении Воздвиженском (которое погружается в английскую трясину) Анна принимает решение не просить развода, не рожать более детей для Вронского, начинает в промышленных количествах употреблять морфин. Который тоже остромодный британский. Ширяется Аня морфином даже перед приходом в спальню Вронского, на ложе чистой любви.
16. Посреди всего этого великолепия Анна фактически удочеряет девочку-англичанку, дочь тренера-англичанина.
17. Именно девочка-англичанка станет спусковым крючком начала конца любви Вронского и Анны. Вронский бросает фразу о ненатуральности Карениной в её стремлении облаг