Ружинский хотел задержать полк Руцкого, стоявший в Иосифо-Волоцком монастыре, и поехал его уговаривать.
«Во время встречи люди Руцкого, не поддавшись на уговоры, ухватились за оружие, рассердившись на князя Ружинского из-за какого-то ничтожного повода. Он тоже не стерпел. Те, кто был с Ружинским, едва увели его, утихомирив бунт. При этом Ружинский где-то на каменной лестнице упал на простреленный бок. Вскоре после этого он, частью из-за меланхолии, ибо терзался мыслями о том случае, а частью из-за ушиба, заболел и впал в горячку», – так описывает произошедшее Миколай Мархоцкий в «Истории Московской войны».
Проболев неделю, 4 апреля 1610 года Роман Ружинский умер в Иосифо-Волоцком монастыре.
В марте 1610 года князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский торжественно вступил в освобождённую от блокады Москву победителем. Государь принял его и иных воевод с почестями и одарил богатыми подарками. Начались пиры, на которых бояре чаще всего пили за здоровье молодого полководца. На одном из таких пиров он принял чашу из рук Екатерины Шуйской, царской невестки, дочери Малюты Скуратова. Выпил. Тотчас князю стало плохо, кровь хлынула носом. 3 мая, через неделю, Михаила Васильевича не стало. Москва была потрясена смертью своего освободителя.
Шуйский лицемерно плакал на похоронах родственника, вслух говоря, что умер Скопин с перепою. Но народная молва была неумолимой: отравили!
Вместе со Скопиным-Шуйским прибыла в Москву царевна Ксения Борисовна Годунова, сиречь инокиня Ольга. Обосновалась она в Новодевичьем монастыре, который вскоре был взят казаками Первого ополчения под предводительством Ивана Мартыновича Заруцкого. Казаки, как свидетельствует источник, ограбили царевну донага.
Пан Лисовский в феврале 1610 года, оставив свои отряды во главе с атаманом Андреем Просовецким в спокойном Суздале, налегке поскакал под Смоленск, к Сигизмунду. Там король лично снял с изгнанника инфамию – позволил ему вернуться на родину и служить своему королю. Но прежде, чем служить королю, Лисовский хотел вернуть должок русскому воеводе, который четырежды оставил его с носом. Пан прискакал в Суздаль, где узнал, что Жеребцов, вероятнее всего, находится в Калязине. С малыми силами.
Царь Василий Шуйский между московскими пирами напомнил Жеребцову, что тот всё ещё остаётся мангазейским воеводой, и недвусмысленно посоветовал отправиться на место службы. Жеребцов намёк понял и прошёл с товарищами на Волгу, собираясь двигаться на Кострому и далее на север.
В апреле Лисовский с Просовецким разграбили многострадальный Ростов и 2 мая вышли к Калязинскому монастырю.
В обители у Жеребцова было всего тридцать воинов. В жестокой схватке погибли настоятель обители, все монахи, воины и сам воевода Давыд Васильевич Жеребцов. Монастырь сгорел. Мощи преподобного Макария Калязинского враги вынули из раки и разбросали по пепелищу, серебряную раку – вклад Бориса Годунова – разрубили на части и увезли.
Так в начале мая были убиты два вождя народно-освободительного движения – князь Скопин и воевода Жеребцов. Лишь год прошёл с того дня, когда Давыд Васильевич выбил поляков из Костромы, начав очищать русскую землю. Однако ныне польский король Сигизмунд III осаждал Смоленск, готовил поход на Москву. Польская интервенция только начиналась.
Довольный мщением, Лисовский повернул на запад, через Тверь дошёл до Торопца, затем через Великие Луки метнулся на Псков. Кровавый след стелился за ним.
Марья, вдова Давыда Васильевича Жеребцова, «осталась з детми своими с четырмя дочерми з девками с Марьицею, да с Федоркою, да с Матрёнкою, да с Марфицею». Била челом она государю Василию Шуйскому, что ввозную грамоту на поместье похитили литовские люди. Царь подтвердил права вдовы на поместье.
Имя ржевского дворянина, воеводы Мангазейского Давыда Васильевича Жеребцова включено в синодики Костромского Богоявленского и Троицкого Макарьева монастырей на вечное поминовение.
Воевода Григорий Леонтьевич Валуев в июне 1610 года с шеститысячным отрядом освободил от поляков Можайск и занял село Царёво Займище на Большой Смоленской дороге. Тут он выстроил острог и стал поджидать войско под командованием Дмитрия Шуйского и Делагарди, которое двигалось из Москвы на помощь Смоленску. Но раньше к Царёву Займищу подступил с запада коронный гетман Жолкевский с силами, в два раза превышающими силы Валуева, и осадил острог.
23 июня 1610 года войско из Москвы остановилось под селом Клушино в 12 верстах от Царёва Займища. Жолкевский ночью прошёл лесными дорогами и напал на русскую часть войска. Началась упорная битва.
Однако отряды наёмников не вступали в сражение. Накануне ландскнехты едва не взбунтовались, требуя денег. Шведский полководец Якоб Понтуссон Делагарди получил от царя огромную сумму, но не спешил расплачиваться, ожидая, что после битвы войско поредеет. Прямо на поле битвы наёмники подняли бунт, разграбили русские обозы и ушли под знамёна Жолкевского. Пунтус предал русских, перешёл к шведам и роздал им деньги, выданные Шуйским. Шведский корпус перестал существовать. Русская часть войска была разбита.
После этого Делагарди прожил ещё 42 года.
Осаждённый в Царёвом Займище Валуев после вести о гибели войска вынужден был сдаться Жолкевскому. Позже он присягнул Романову, служил воеводой в Ельце, Вязьме и Астрахани. Умер в 1626 году.
После снятия осады с Троицкого монастыря архимандрит Иоасаф, не желая оставаться в одной обители с теми старцами, что хулили его за помощь неимущим, вернулся в Пафнутьев Боровский монастырь. Эта обитель, как и Троицкая, была к тому времени мощной крепостью с каменными стенами и башнями. В июле 1610 года к ней подступило войско Тушинского царька, шедшее под командованием гетмана Яна Петра Сапеги из Калуги на Москву.
Архимандрит Иоасаф убедил братию и воеводу сесть в осаду. В обитель и за палисад, окружавший её, набилось много крестьян. Но 3 июля 1610 года монастырь был взят приступом. Иоасаф погиб. Православная церковь почитает его как священномученика.
Хорунжий Будила, участник штурма, записал в своём дневнике: «5 июля войско шло к Москве через Боровский монастырь, лежащий на расстоянии польской мили от Боровска. Монастырь этот был каменный и довольно сильно укреплённый, кругом его была глубокая вода и окопы. Когда русские не хотели сдаться, то наше войско решилось не отходить, пока не добудет их. Поэтому того же вышесказанного числа наши послали отряд на штурм, который осаждённые три раза отбили. Наше войско, стоявшее в готовности около этого монастыря, увидев, что осаждённые бьются крепко и осаждающие несут потери, по данному знаку со всех сторон ринулось с великим криком и, прилетев к стенам на конях, соскочило с коней и сначала ворвалось за палисадник. Русские, перепугавшись от этого грома, побежали в каменный монастырь, за которыми наши сейчас же вскочили на стены, не дав русским ни развернуться, ни запереть ворота, и в ярости всех до одного вырезали».
Братская могила в монастыре почитается и поныне.
27 июля 1610 года царь Василий Иванович Шуйский после поражения русского войска под Клушином от коронного гетмана Жолкевского был свергнут с престола и насильно пострижен в монахи. В сентябре того же года бояре выдали Шуйского Жолкевскому. Бывшего царя привезли под Смоленск, где он присягнул королю Сигизмунду. Умер Шуйский в заключении 12 сентября 1612 года.
Поражение под Клушином стало спусковым крючком для шведских бесчинств на русской земле, к оккупации Новгорода и других городов на севере.
После низложения Шуйского Семибоярщина – новое московское правительство – избрала польского королевича Владислава царём. В Москве и Новгороде начали чеканить золотую и серебряную монету от имени царя Владислава Жигимонтовича. Новый царь заочно принял присягу и получил привезённые ему царские регалии. В течение двадцати четырёх лет после этого царём русским официально считался польский королевич, ни разу не побывавший в Москве.
Только в 1634 году по итогам Поляновского мира Владислав Ваза, получив крупную сумму, отказался от титула царя и претензий на русский трон.
Тушинский царёк был предательски убит в Калуге 21 декабря 1610 года начальником своей стражи татарином Петром Урусовым.
Воодушевлённые грамотами патриарха Гермогена, призывающими освободить страну от врагов, в феврале 1611 года в Нижнем Новгороде собрались отряды, которые потом историки назовут Первым народным ополчением. К ним присоединялись отряды казаков Просовецкого, Заруцкого, отряд думного дворянина Прокопия Ляпунова. Ополчение дошло до Москвы и атаковало башни Белого города и Китай-города. Было взято девять десятых Москвы. Но в Кремле всё-таки держались поляки.
Поляки подбросили казакам грамоты, где утверждали, что Ляпунов пытается уничтожить казачество. 22 июля 1611 года Ляпунов был вызван на казачий круг и там зарублен.
Гетман Ян Пётр Сапега после гибели Лжедмитрия II покаялся перед польским королём. Сигизмунд простил Сапегу и отправил его воевать с ополчением Прокопия Ляпунова, стремящимся освободить русскую землю от поляков, представлявших новопровозглашённого московского царя – королевича Владислава Вазу.
15 августа 1611 года Сапега столкнулся с отрядами Первого ополчения, погубившими своего вождя, штурмом взял Белый город Москвы и вошёл в Кремль. В середине сентября гетман заболел и через месяц, 15 октября 1611 года, в Кремле умер.
Полковник Кристер Абрахамссон Зомме вернулся на родину. В это время шведский король Карл IX вёл подготовку к войне с Данией. Дания решила выступить первой, не дожидаясь нападения шведов.
Итак, Кальмарская война. С её началом в 1611 году Зомме был назначен комендантом Кальмара. На военном совете полковник возразил королю, что пороха всего полтора бочонка, что запасов еды в замке недостаточно, что сесть в осаду – значит погубить всё мирное население. Король пришёл в ярость и прилюдно отвесил Зомме пощёчину: